Уильям Янг - Перекрестки
— Ничего, Мэгги. Пока я не могу их попробовать, но в будущем сделаю это обязательно.
Мэгги вернулась к остальным, в комнату для посетителей. По ее виду все сразу поняли, что произошло что-то важное. Мэгги объяснила, что у врачей теперь есть заявление Тони с указанием, что им надлежит делать. Кларенс удивленно приподнял брови, но ничего не сказал.
— Но они не будут ничего предпринимать, пока не поговорят с родными, — сказала Мэгги, обращаясь в основном к Джейку. Она чуть опять не расплакалась. — А сейчас я должна пойти повидать Линдси. Не могу объяснить вам, но мне это действительно нужно. Вы можете подождать меня здесь? Это займет всего несколько минут.
— Я с тобой, — решительно заявил Кларенс.
— И я тоже, — присоединилась к нему Молли и обратилась к Джейку: — Ты не посмотришь пока за Кэбби? Не позволяй ему играть в прятки.
Джейк кивнул с некоторым недоумением, но был готов оказать любую помощь.
Они уже вышли было, как вдруг Мэгги обернулась:
— Кэбби, подойди ко мне на минуту, пожалуйста.
Кэбби подошел. Он как-то притих и присмирел, и было ясно: мальчик сознает, что происходит что-то важное. Мэгги обняла его и прошептала, чтобы никто, кроме него, не услышал:
— Кэбби, Тони говорит, что «когда-то» — это сегодня. Ты понимаешь?
Кэбби кивнул. В углах его прекрасных раскосых глаз скопились слезы. Он притянул к себе лицо Мэгги, чтобы заглянуть ей прямо в глаза, и прошептал:
— Пока! Кнэби любит!
После этого он кинулся к Джейку и спрятал лицо у него на груди.
Мэгги и ее спутники в молчании прошли из главного здания в больницу Дорнбеккера. Ананасовая принцесса хотела было задержать Кларенса, но, когда Мэгги предъявила соответствующее разрешение и медсестру убедили, что Кларенс вполне здоров, он был тоже допущен к больной. Линдси не спала и читала книжку.
— Привет! — поздоровалась она с Кларенсом и посмотрела на Мэгги с лукавой улыбкой.
— Да, это Кларенс, полицейский, о котором я тебе говорила. Кларенс, это Линдси. Линдси, это Кларенс.
— Очень рада познакомиться с вами, Кларенс, — произнесла девочка, пожимая ему руку и широко улыбаясь.
— Кто рад, так это я, — ответил он, учтиво наклонив голову, что привело Линдси в восторг.
— Линдси, мы пришли помолиться за тебя. Ты не возражаешь? — спросила Мэгги.
Молли недоумевающе тронула Мэгги за руку. Она доверяла своей лучшей подруге, но такого не ожидала. Мэгги обняла ее и, борясь со слезами, прошептала ей на ухо:
— Молли, это подарок от Тони тебе и всем нам. Доверься мне, все будет хорошо.
Молли кивнула, хотя глаза ее расширились от удивления.
— Ну как, Линдси? — спросила Мэгги.
— Конечно, — ответила девочка, немного смущенная слезами взрослых. — Молитесь сколько хотите. Я всегда чувствую себя лучше после того, как кто-нибудь помолится за меня.
— Ну вот и молодец, — сказала Мэгги, доставая из сумочки баночку с маслом. — Теперь я помажу тебе лоб этим маслом. Оно не волшебное, просто символ Святого Духа. А потом я помолюсь, ладно?
Линдси кивнула и, откинувшись на подушки, закрыла глаза. Мэгги быстро нарисовала маслом крест у нее на лбу.
— Это знак Иисуса. Сегодня он имеет особое значение, потому что сегодня Пасхальное воскресение. — Голос ее дрогнул, и Линдси открыла глаза. — Все в порядке, дорогая.
Линдси, успокоившись, снова закрыла глаза. Мэгги положила руку на лоб девочки и наклонилась к ней.
— Талифа, куми, — произнесла она шепотом.
Линдси тут же распахнула глаза, вглядываясь в глаза Мэгги и в то же время — через них — в какую-то даль. Из уголков ее глаз скатились две слезы. В следующий момент она сосредоточила взгляд на Мэгги и спросила тоже шепотом:
— Мэгги, кто это был?
— Ты о ком, дорогая?
— Этот человек. Кто он?
— Какой человек? Как он выглядел? — недоумевала Мэгги.
— У него были очень красивые карие глаза, никогда таких не видела. И он смотрел на меня, Мэгги.
— На всякий случай предупреждаю, что у меня голубые глаза, — уточнил Тони. — Наверное, она видела Иисуса. Он говорил, что я смогу излечить кого-нибудь только с его помощью.
— Это был Иисус, Линдси, — сказала Мэгги. — Ты видела Иисуса.
— Он что-то сказал мне. — Девочка посмотрела на Молли. — Мама, Иисус говорил со мной.
Молли села на постель и, обняв дочь, спросила со слезами на глазах:
— И что же он тебе сказал?
— Сначала он проговорил что-то, чего я не поняла, а потом улыбнулся и сказал: «Лучшее еще впереди». Что это значит, мама?
— Не могу тебе точно сказать, дорогая, но я верю, что он прав.
— Линдси, прости, но мне надо вернуться в неврологическое отделение, — сказала Мэгги. — Молли, пора попрощаться.
Она отвела Молли в угол палаты, чтобы поговорить с ней, а Кларенс тем временем присел рядом с Линдси и стал расспрашивать ее о книге, которую она читала. Молли безуспешно пыталась найти нужные слова — они застревали где-то на полпути между ее сердцем и языком.
Тони заговорил первым:
— Мэгги, скажи ей просто, что участие во всем этом значит для меня очень много. Очень много.
Молли кивнула.
— Тони! — прошептала она. — Ты Иисус?
— Ха-ха! — расхохотался он. Мэгги усмехнулась. — Скажи ей, что нет, но мы с ним очень близки.
Молли улыбнулась и опять наклонилась поближе к уху Мэгги:
— Тони, я думаю, у тебя с ним больше общего, чем ты думаешь. Я никогда не смогу достойно отблагодарить тебя.
— Тони прощается с тобой, Молли. Он говорит, ты вполне отблагодаришь его, если будешь присматривать за Джейком. Ты не против?
— Нет, не против, — улыбнулась Молли сквозь слезы. — Я люблю тебя, Тони.
— Я… Я тоже… Я тоже люблю тебя, Молли. — Было очень трудно произнести эти простые слова, пусть даже он и понимал, что говорит правду. — Мэгги, пожалуйста, давай заканчивать, пока я совсем не расклеился.
Спустя несколько минут Мэгги и Кларенс вернулись в комнату для посетителей университетской больницы и остались с Кэбби, в то время как остальные по очереди ходили в палату номер 17 попрощаться с Тони. Пространство между жизнью и смертью очень узкое и зыбкое, и Мэгги не хотела ступать на эту священную землю без поддержки друзей.
Пока Анджела ждала своей очереди, Мэгги села рядом и передала ей письмо отца. Минут двадцать молодая женщина читала то, что Тони написал ей, погрузившись в свои переживания. К ней подсела и мать, постаралась ее успокоить. В конце концов Анджела в одиночестве тоже прошла в палату и вернулась измученная, с заплаканными глазами.
— Ну как, все в порядке? — спросила Мэгги, обняв ее.
— Да, теперь мне лучше. Я сказала ему, как на него сердита. Я боялась, что разнесу от злости всю палату, но все равно я ему все сказала.
— Я уверена, он заслужил это, Анджела. Он не умел ладить с людьми, это было что-то вроде болезни.
— Ну да, он и в письме написал, что я не виновата.
— Я рада, что ты сказала, как сердита на него. Бывает полезно такое услышать.
— Да, я тоже довольна. И еще я рада, что сказала, как люблю его и как мне его не хватает. — Она посмотрела Мэгги в глаза. — Спасибо, Мэгги.
— За что?
— Даже не знаю, — слабо улыбнулась Анджела. — Просто мне захотелось тебя поблагодарить.
— В таком случае и тебе спасибо на добром слове. Которое я передам по назначению.
Анджела опять неуверенно улыбнулась, не понимая толком, что Мэгги имеет в виду, и села рядом со своей матерью, устало прислонившись к ней.
Следующим вернулся Джейк. У него был такой вид, словно он побывал внутри молотилки, но глаза его живо сверкали.
— Ты точно не хочешь поговорить с ним? — тихо спросила Мэгги.
— Не могу! — отрезал Тони.
— Что значит не можешь?
— Это значит, что я трус. Несмотря на то что все изменилось, я боюсь разговаривать с ним.
Мэгги кивнула и села рядом с Кларенсом. Тот обнял ее, чтобы иметь возможность прошептать ей в ухо:
— Спасибо тебе, Тони, за все. Кстати, для сведения: все, что было в мешке, уничтожено.
— Поблагодари его, пожалуйста, Мэгги, и скажи, что он очень хороший человек. И что я шлю привет его маме.
— Хорошо, передам, — пообещала она.
Наконец наступил момент, когда Мэгги надо было зайти еще раз одной в палату к Тони.
— Итак, с котами покончено? — спросила она.
— Да-да, никаких больше котов. В сейфе лежит завещание, согласно которому все достанется Джейку, Лори и Анджеле. Как-то вечером я напился и слушал песню Боба Дилана в исполнении этой женщины — ты знаешь…
— Ты имеешь в виду Адель?[45] «Make You Feel My Love»?[46]
— Да, эту песню. Я так паршиво себя почувствовал, что взял и переписал завещание. Наутро с похмелья мне было не лучше, так что я пошел к нотариусу и заверил документ. А потом опять все изменил, как ты знаешь.
