Владимир Романенко - Жди, за тобой придут
Полноценных шаманов в чуме было два, и оба оказались разодетыми подобно главным экспонатам историко-этнографического музея. Их бурятские имена по некоторым звуковым параметрам абсолютно не стыковались с возможностями европейской и русской памяти, из-за чего избранники духов вынужденно отрекомендовались приемлемыми международными псевдонимами.
Того, который был немного повыше ростом и чуть плотнее можно было величать Мишей, а его коллегу, соответственно, — Николаем. Присутствовавшая здесь же импресарио-переводчица с монголоидными чертами лица назвала себя Анжелой.
— Ну, а меня на родине кличут Константином. Для вас, дорогие земляки, обыкновенно, Костик.
Эту фразу он, к удивлению всей присутствовавшей публики, завернул по-русски.
Кроме Николая и Миши, в лагере имелся ещё один шаман, чьё подлинное имя, Баир, оказалось фонетически доступным как для бельгийцев, так и для Кости. Помимо этой тройки, по чумам болталась пара дюжин их учеников и разного рода оккультных прихлебателей, в том числе и местных. Кое-кто из последних был знаком с пловчихой.
Жаклина договорилась по поводу участия «её группы» в предстоящих камланиях, депонировала вполне по-западному оттаксированную мзду — за себя, Эвелин и Флориса, и, наконец, подозвав Анжелу, сообщила ей, что Костя как раз и является тем помощником, которого она обещала Хильде и Барту.
— Ну-с, девушка, показывайте объём работ! — сказал Костя на домашнем наречии и соблазнительно улыбнулся статной монголке.
Краем глаза он не без тайного удовлетворения заметил, что на Эвелин такой его ход подействовал правильно: она чуть приподняла свой обворожительный носик и едва слышно хмыкнула.
На вид Анжеле было лет тридцать. Её одежда отличалась гораздо меньшим обилием патриархальной диковатости и с некоторой натяжкой могла бы быть причислена к европейскому стилю.
— Идите за мной! — негромким, но жёстким, до звенящей меди, голосом приказала монголка.
Костя повиновался.
— Ты знаешь, Константин, — шепнул ему на ухо Флорис, когда они с Анжелой вернулись в компанию. — Я был бы не прочь познакомиться с этой распорядительницей поближе. В ней столько сексуальности… и, по-моему, она прирождённая dominatrix.
«А как же Эвелин?» — машинально хотел спросить Костя, но передумал. «Э-э-э… — мелькнула у него через секунду коварная мысль. — А латинчик-то наш слегка freakанутый!..».
Первое камлание началось в одной из юрт уже через полчаса. Главным его действующим лицом выступал Баир. Два ученика шамана показали Косте, как нужно разжигать ритуальный огонь: он непременно должен был гореть в самом центре чума, символизируя «гол» — ось (или центр) мира. Вслед за этим запалили можжевельник и другие благовония, так что юрта начала вскоре походить на опиумную курильню, и выложили на голубое сукно какие-то странные «детские» игрушки.
— Это одно из первоначальных камланий, которому каждый шаман должен обучиться на своём пути, — объяснила Анжела по-английски. — Оно называется: «вселение духов онгонов».
Баир стал что-то объяснять ученикам на их языке, непонятном для окружающих, и, Анжела выборочно переводила. Английские слова она при этом мешала с монгольскими, так что из всей абракадабры внимательный слушатель мог ухватить только некоторые обрывочные фрагменты.
Цель шамана, согласно Анжеле, заключалась в том, чтобы добиться при помощи дыма, общего антуража, щипковых и ударных музыкальных инструментов, а также ритмичных движений, иногда с голосовыми импровизациями, особого состояния, характеризующегося предельной умственной сосредоточенностью, без которого общение с жителями иного мира было невозможным.
Духи-помощники, чьим символическим жилищем оказались, к большому удивлению некоторых зрителей, те самые «детские» игрушки, лежавшие на голубом сукне, только и ждали, как выяснилось, призыва к действию. В данном конкретном случае от них требовалось, вселиться в тело Баира.
Далее Анжела принялась невнятно описывать, какие именно ощущения вызывает подобный опыт у шамана, но добиться терминологического взаимопонимания с европейцами у неё не получалось до тех пор, пока ей не пришло в голову употребить слово «оргазм».
Тем временем, ученики стали мерно колотить в бубны, а сам Баир взялся за трещётку. Далее последовала затяжная сцена, не вылившаяся, к общему удовлетворению, ни в какие адские феерии, хотя и пощекотавшая нервы многим свидетелям, чей опыт посещений буйно-помешанной секции жёлтых домов оказался ограниченным.
— А, скажем, телевизор здесь есть у кого-нибудь? — поинтересовался Костя у Барта, когда они вместе вышли из чума.
— Ну, а как же! — успокоил его бельгиец. — У нас в караване.
— И, что, футбол вы тоже собираетесь глядеть?
— Хочешь присоединиться? Милости просим! Будем очень рады.
Таким образом главная проблема этого дня была счастливо разрешена. До начала игры требовалось чем-то заняться, и Костя не преминул полюбопытствовать, какие ещё коллективные мероприятия ожидают их группу в ближайшее время. Хильда назвала целый список предстоящих камланий, но под впечатлением недавнего зрелища Костя понял, что наблюдать за работой шаманов со стороны ему больше не хочется.
Попросив у Анжелы разрешения на двухчасовую футбольную отлучку, он заготовил дров, отнёс их в чум к Николаю, заложил костёр, как его недавно обучили, и, снова выйдя на улицу, сообщил Флорису, что матч за третье место они могут посмотреть у Хильды с Бартом. Неожиданно для Кости, горячая новость туземца нисколько не обрадовала.
— Я по футболу как-то не очень… — сказал он, наморщив свой загорелый нос и поправив очки.
«Совсем гиблый вариант!».
— Ну, а пиво ты хотя бы пьёшь?
— Пиво пью, — с готовностью ответил латинос.
— Слава тебе, Господи! Будет с кем раздавить вечером по пузырьку.
Эвелин, сидевшая тут же, неподалёку, в компании Яго и Жаклины, с каким-то школьным старанием обходила взглядом всякое место, где он появлялся, точно желая выдавить Костю за пределы земной трёхмерности. Будучи математиком и понимая, что такой подвиг оказался бы не под силу даже Лобачевскому, он только усмехался.
Один из чумов, подобно утробе гигантского кита, неожиданно выпустил Мишу с учениками. Около них моментально нарисовалась Анжела и через несколько мгновений пригласила всех на короткую лекцию.
— Миша говорит, что среди вас есть люди, которым может понадобиться эта информация, — сообщила она, едва только группа заняла сидячие места внутри чума — кто на траве, кто на маленьких подушечках с золотой татаро-монгольской вязью. — Духи-помощники попросили его обеспечить к ней доступ.
Секунду помедлив, Миша, а вслед за ним и Анжела, заговорили снова:
— Каждый человек имеет три души, и эти души относятся к трём мирам: нижнему, среднему и верхнему. Сейчас мы с вами находимся в физической составляющей среднего мира. Помимо физической, это мир имеет также и духовную компоненту. Два других мира являют собой только лишь пространства духа. Шаман может легко перемещаться во всех трёх мирах и контактировать с их обитателями. При смерти душа человека, принадлежащая среднему миру и отвечающая за нашу человеческую индивидуальность, продолжает свою жизнь в этом мире и может ещё очень долго навещать те места и тех людей, которые были ей близки, когда она жила в физической оболочке. «Верхняя» душа входит в тело человека с его первым вздохом и покидает его с последним выдохом. Эта душа отвечает за все отправления организма. Она наделена сознанием и помнит прошлые жизни. Многие вещи, которые люди приписывают генам, работают засчёт памяти «верхней» души, потому что она всегда следует цепочке того или иного рода. «Нижняя» душа тоже перерождается и тоже является хранилищем памяти о прошлых жизнях, но закреплённости на каком-то отдельном этническом сообществе она не выказывает. Её перерождение осуществляется по закону деяний, который в Индии называют законом кармы. Если «верхняя» душа по какой-то причине покидает тело, жизнь человека не прекращается; он начинает лишь испытывать патологические недомогания на фоне общей усталости или подавленности, иногда чреватые также глубокой рассеянностью и неспособностью решать элементарные задачи. «Нижняя» душа самостоятельно покидает наше тело каждую ночь, когда мы спим, но к утру она возвращается. Однако, вследствие мощной физической или эмоциональной травмы, такой, например, как внезапная смерть близкого человека, «нижняя» душа может самостоятельно покинуть тело и начать бродить по нашему миру или отправиться в нижний мир на поиски того, кого потеряла.
На этих словах Анжела немного запнулась, но тотчас возобновила перевод:
— Миша говорит, что один из вас едва не лишился подобным образом своей «нижней» души… Так вот очень хорошо, что он вовремя одумался, поскольку её утрата влечёт за собой гораздо более серьёзные последствия, чем утрата души из «верхнего» мира: человек неизбежно умирает без помощи шамана, причём довольно быстро.
