Максим Пачесюк - Гринвуд. Легионер Его Величества
— Сэр? — Шон поставил бокал на стол. Кловз так и замер с куском сосиски у рта. Он медленно положил вилку обратно в тарелку и свел брови к переносице.
— Вот ты действительно такой дурак, или прикидываешься?
— Сэр?
— Наливают не больше полбокала идиот! Нет, пора взять другого слугу…
— Сэр! — в отчаянии вскрикнул Шон. Отделаться от Кловза и вернутся к нудной строевой он был только рад. Но что тогда сделает с ним хозяин? От этой мысли сердце Шона похолодело.
— Сэр, сэр, — передразнил его Кловз. — Ты же бесполезен! Бездельник и неумеха. Даже завтрак нормальный организовать не смог.
— Но на ужин я договорился о тетереве под винным соусом.
— Тетерев? — Кловз немного успокоился. — Смотри мне, не будет тетерева — отправлю нужники чистить! — Шон вздохнул с облегчением. Правда тетерева у него не было, а солдат подстреливший его хотел целую бутылку рома. Это на полбутылки больше, чем имелось.
— Ладно, — подумал Шон. — Главное выпей, а там, глядишь, и тетерев не потребуется.
— Налей еще! — оторвал от мыслей Кловз.
Сейчас полковник протягивал уже полностью пустой бокал. Шон торопливо взял изящную хрустальную посудину и посмотрел на большие часы. Минутная стрелка показывала на изящную двойку. Шон наполнил бокал на половину и подал Кловзу. Тот критически хмыкнул и сделал картинно маленький глоток.
Шон отсчитывал минуты, а его сердце бешено колотилось. Нужные семь минут закончились одновременно с бутылкой лучшего красного, что оставалось в обозе. Взгляд полковника стал расфокусированным, а движения замедлились.
— Сэр, в лагере ходят слухи…
— Какое мне дело до солдатских сплетен… — пробурчал Кловз.
— Но говорят о вас!
— О мне?
— Да, сэр. Говорят, подполковник Рикман держит вас за дурака.
— Вздор, Рикман достойный офицер! Он уважает начальство.
— Говорят, он на вас заклятья насылает. А Ливси его друг, вот и помогает. И не было на вас никакого проклятья. Это все Рикман придумал, чтобы от командования отстранить. А потом сам поведет войска на штурм и стяжает славу.
— Что? — затуманенные зельем мозги Кловза, плохо справлялись с полученной информацией.
— Еще говорят, что в форте всего горстка солдат, потому как большинство захватчиков погибло при атаке, а подкрепление еще не пришло.
— Но тот легионер… Нэн, да Нэн, говорил что их там намного больше.
— Можно ли верить легионерам. Они ведь производят в офицеров простолюдинов! Говорят этот Нэн, и сам простолюдин.
— Нэн простолюдин? — успел только и промямлить Кловз, прежде чем голова качнулась и полетела на встречу недоеденным бобам. Готовый к подобному Шон, ловко поймал командира за тоненькую, перетянутую шелковой лентой косичку на затылке и оттянул голову от стола. Еще не хватало, чтобы он разбил себе нос или дорогущую фарфоровую тарелку.
Глава 79
Кловз пришел в себя рывком. Как будто подбросило. Вот он еще храпит, откинув голову назад, а вот уже таращиться на светлую стену шатра. От отсутствия храпа очнулся и впавший в дрему Шон. Кловз пошевелил затекшей шеей, но круговорот нахлынувших мыслей, каждая из которых хуже другой, вдруг превратил его в каменное изваяние.
— Шон!
— Сэр! — вскочил задремавший на кушетке денщик.
— Это ты мне о Рикмане рассказывал?
— Сэр? Нет, сэр.
— Черт, кто же это был? — пробормотал Кловз. — Но ведь все сходится!
— Сэр? — Шон изобразил на лице недоумение.
— Быстро приведи ко мне Рикмана!
— Есть сэр! — денщик пулей выскочил из шатра, перепугав часовых. Следом за ним, разминая шею, показался и сам Кловз.
— Ты, быстро приведи мне начальника караула. Стой! — до Кловза только что дошло, что во время пока он болел, он не назначал такового. — Кто его назначал?
— Подполковник Рикман, сэр, как старший дееспособный офицер.
— Приведи мне своего лейтенанта, и пусть возьмет с собой десяток солдат.
— Сэр? — солдат растерянно захлопал ресницами.
— Бегом! — заорал Кловз, обдав часового слюной и винными парами. Бедолага бросился в лагерь со всех ног, даже кивер потерял.
Кловз потянулся за стеком к голенищу, как всегда делал пребывая в скверном настроении. — Нет, — подумал он. — Стек ненадежная защита. Нужно оружие получше. — Кловз вернулся к в шатер, смахнул расставленную на дорожном сундуке мелкую бытовую утварь и откинул крышку. Разбросав рубашки и панталоны, он достал на свет божий старую, отполированную временем ореховую коробку. В ней на черном бархате лежало два великолепных дуэльных пистоля с резными рукоятями из слоновой кости. Как и все настоящее благородное оружие, это было лучевым.
Кловз взвел и спустил оба курка. Кремни разразились целым снопом искр. Потом полковник откинул крышки затворов и осмотрел кварцевые призмы. Те были девственно чистыми, без следа нагара. Взяв пороховницу, Кловз сыпанул немного белого порошка в пороховую камеру одного из пистолетов, про себя отметив, что заряд слежался и гранулы больше обычного, впрочем, стрельбе это не должно сильно помешать. Когда он заряжал второй пистоль, в шатер ворвался лейтенант. Парень был при сабле и с флотским пистолетом.
— Сэр, — лейтенант вытянулся.
— Вольно, — машинально ответил Кловз и вдруг осознал как он ошибался, понося огнестрельное оружие на званых обедах и вечерах. Да, конечно, лучевое когда-то завоевало Бримийской Империи кучу колоний, и на короткое время сделало ее сверхдержавой, но у лейтенанта был один пистолет и три выстрела, а у полковника два пистолета и два выстрела. Кроме всего прочего, огнестрельный пистолет превосходил лучевой и в пробивной моще, и в дальности. — Солдаты с вами?
— Да, сэр.
— Сейчас же отправьте пятерых в лазарет и арестуйте капитана Ливси. Возвращайтесь, вы нужны мне здесь. Пускай не забудут надеть на ублюдка кандалы, чтобы он не смог колдовать.
— Да, сэр, — только и ответил лейтенант. — Ливси он знал и был хорошего мнения, но попадать под горячую руку начальства не хотелось, поэтому он откинув полог вышел отдать распоряжения.
— Сабля! — вспомнил Кловз, и выбросив из сундука остатки одежды достал клинок, которым не пользовался со времен подавления последнего мятежа, на побережье.
— Сэр, — в палатку вошел Рикман. Видимо пистолеты на столе и сабля в руках командира его удивили, но он тактично умолчал. — Я слышал, как лейтенант Гроув отдавал приказ об аресте капитана Ливси от вашего имени. Уверен, сэр, он вас не так понял.
— Он меня прекрасно понял, черт побери!
— Сэр, распоряжения отданы, — заглянул в палатку лейтенант.
— А теперь, подполковник, я прошу вас сдать вашу саблю, — процедил Кловз.
— Сэр? — Рикман даже не попытался скрыть своего удивления.
— Иначе лейтенанту придется взять вас силой.
— Я ничего не…
— Лейтенант, отберите оружие у этого человека! — Кловз перебросил саблю в левую руку, а правой схватил пистоль и навел его на Рикмана.
— Сэр, — попросил лейтенант. — Лучше бы вам сдать оружие.
— Пожалуй, так будет действительно лучше, — согласился подполковник и медленно вытянул клинок из ножен. Под пристальным взглядом Кловза, он положил его на стол.
— Уведите, и закуйте в кандалы, а вы возвращайтесь, лейтенант. — Пока лейтенант уводил подполковника, Кловз нацепил наконец-то перевязь с саблей и засунул за пояс пистоли. Повернулся к большому зеркалу в углу шатра. — Настоящий воин! Образец боевого командира! — подумал он. — Нужно развить успех. Как все просто вышло с Рикманом, но ведь интриговал он не сам. — На секунду Кловз засомневался в своих правах, но нет, он ведь был старшим офицером, и хотя легионеры имели право отказаться исполнять его приказы, они не имели права поддерживать бунт его подчиненного. — Шон! — Рявкнул Кловз, ничуть не сомневаясь, что трусливый слуга трется возле шатра, боясь попасться на глаза.
— Сэр? — в откинувшемся пологе показалась голова.
— Десяток гренадеров при оружии ко мне! И пускай сразу кандалы возьмут.
— Обычные или магические?
— Давай магические. Мало ли вдруг и не простолюдин… После этого Нэна вызовешь.
— Да, сэр.
— Нет, этого мало! — думал Кловз. — Все так просто, как рубить тех ублюдочных крестьян, что вздумали бунтовать против короля. Где-то здесь должны были быть карты…
Кловз повернулся к ни разу еще не открытому им штабному шкафчику. Через минут десять разбрасывания тубусов, он понял, что нужные карты были отброшены в сторону в самом начале поиска. Кловз смахнул со стола ко всем чертям посуду, разбив и фарфор, и хрусталь, а на их месте расстелил карту. Проклятая все время скручивалась, пришлось прижать ее на одном угле сброшенной бутылкой, еще на двух, грязными ножом и вилкой, но четвертый угол толстой бумаги никак не держался под легкими кусками фарфоровой тарелки. Только тогда Кловз вспомнил, что в шкафу должны были быть специальные гирьки. Такие действительно нашлись в одной из коробок с деревянными фишками. Выбросив посуду, и нормально закрепив карту, Кловз начал увлеченно расставлять деревянные фишки с нарисованными на них солдатиками, только вот их было так много, что едва влезли на карту.
