Эльмира Нетесова - Клевые
— Эй! Кенты! Прежде чем трясти эту хату, пораскиньте тыквами! Хотите иметь дело со Шмелем? Я это вмиг обстряпаю! Он каждого из вас ровно на кентель укоротит на своей разборке! Секите, падлы, пока дышите!
Мужик, прижавший Ленку к стене, отшатнулся. Позвал двоих, выкручивающих руки Тоньке и Егору.
— Кенты! Эта лярва вякает, что Шмелю нас сунет на разборку! Давай ее тряхнем!
— Откуда и какого Шмеля знаешь? — спросил державший Ленку.
— Вот такого! — вытащила из лифчика охранную грамоту фартового пахана, данную ей месяц назад. Шмель еще тогда советовал держать ее под рукой и никогда не расставаться, не терять.
— Мать твою! И правда, не стемнила! Она его кентуха! Ну и влипли! Выходит, шмара не только с банкиром трахается, а и с фартовыми флиртует?
— Ну с кубышкой мы и сами потрехаем. А со Шмелем не по кайфу махаться. Этот, падла, гоноровый! Ему замокрить, что два пальца обоссать! Линяем, корефаны!
— Ты, стерва, в другой раз знай, коли с фартовыми спишь, не подваливай к говну! Иль башлей не хватает?
— А ты, козел, не указывай! Отдай грамоту! И сквози отсюда!
— получила пощечину за обидное слово и тут же закрыла двери за непрошенными гостями.
На кухне никто не слышал этого разговора. Лишь Цыпа поняла, кто прислал в дом воров. Банкир выполнил свою угрозу. Теперь ему предстоит рассчитаться за прокол. Ленка знала: она может спать спокойно. Эти — не вернутся. А бывший хахаль долго не решится прислать сюда других.
Ленка вошла на кухню с горящей от удара щекой.
— Цыпа! Тебя сам Бог послал! Как ты сумела их выставить? — обняла Ленку Серафима.
— Это ее дружки были! — крикнула Тонька, растирая руки.
— Дружки не бьют по морде! А у нее все лицо горит! Иль не видишь? — вступился Егор. И добавил: — Оставили даже то, что нашли! И на том спасибо! Но твоим кентам я все выскажу завтра! — прикрикнул на сестру зло. Та отвернулась, замолчала.
Ленка, выкурив сигарету, успокоилась. Завтра у нее предстоял хороший день.
— Интересно, куда он меня потащит, или в номере предложит побыть с ним наедине? — думала Цыпа, засыпая. И когда начала посапывать, вспомнила, что Жак холост. Вот только никак не могла представить себя его женой. Лена улыбнулась призрачной мечте вслед и, отвернувшись к стене, уснула.
Утром ее разбудила Тоня:
— К телефону!
Ленка выскочила босиком.
— Нет! Я ушла из большого секса! Прости! Но не приду! Всему приходит конец! — положила трубку.
— Ты что? Всерьез? — не поверила Тоня.
— Я почти месяц работаю! А ты только теперь узнала, что я завязала с панелью!
Егор укоризненно глянул на сестру. Та, усмехнувшись, процедила сквозь зубы запоздалое сомненье. И спросила:
— Если с хахалями завязала, куда сегодня навострилась? Ведь выходной. А вырядилась, будто в кабак собралась.
— В кабаки и порядочные люди ходят!
Антонина, услышав такой ответ, рассмеялась на весь дом:
— Да кто тебе теперь поверит? Какой дурак пригласил тебя? Я вон блядством не отмечена, а мужичьего духа сколько лет не нюхаю! А ты — порядочный! Где же ему на кабак наскрести — порядочному? Придумала хреновину, да еще мозги нам пудрит!
Ленка не стала убеждать Антонину ни в чем. Она вернулась в комнату, оделась, вышла на улицу не спеша как обычно.
Цыпа постучала в номер ровно в одиннадцать. Жак открыл дверь, и Ленка отметила, что бельгиец тщательно готовился к ее визиту. Он уже успел принять ванну, тщательно побрился. На нем был выходной костюм и белоснежная рубашка.
— Здравствуйте, Елена! Я очень рад вашему приходу! Как прекрасно вы сегодня выглядите! — поцеловал ей руку и провел в номер. — Знаете, я еще не завтракал. Ожидал вас! Не откажетесь составить компанию! — позвонил метрдотелю и сделал заказ в номер.
— Видите ли, оказывается, и я подвержен тоске по общению! Как приятно завтракать вдвоем! Скажите, Елена, вы имеете семью?
— Я одинока, — ответила коротко.
— Выходит, у нас одно на двоих одиночество? Но у такой красивой женщины, вероятно, имеется много поклонников? Не обижайтесь, если этот вопрос покажется немного грубоватым! Я не хочу вас обидеть…
— Поклонники? Они были. Но с тех пор, как стала работать с вами, на них не остается времени.
— Значит, я отнял личную сторону жизни? Досадно! — покраснел Жак.
— Не стоит огорчаться. Мне нравится моя работа! Знаю, что нужна, полезна вам. Это придает свой смысл моей жизни. Что же касается личного, то и это, если подарит судьба, никуда от меня не уйдет. Всему свое время. Я не спешу.
— Вы не обижаетесь? — улыбался человек.
— Я благодарна вам!
— Это хорошо, что я не стал препятствием в вашей жизни. Обычно женщины придают ей большое значение! Мужчины больше времени уделяют работе, деловой стороне. Потому мне вдвойне приятно, что в вашем лице я имею надежную помощницу.
— Спасибо, Жак!
— С завтрашнего дня ваша зарплата увеличивается вполовину!
— обрадовал Ленку и предложил: — В распоряжении компании, где я стал акционером, имеется квартира, которую я собираюсь предложить вам!
Ленка слушала, затаив дыхание, думая, какую цену за квартиру назначит этот человек? Будет ли она по карману ей?
— Пока вы работаете со мной, о плате за нее не беспокойтесь, расходы я беру на себя! Когда решитесь уйти, тогда… Но, я думаю, что пять лет мы сможем проработать вместе и квартира станет вашей собственностью! Это двухкомнатная квартира в высотном новом доме рядом с метро, всего в трех остановках от этой гостиницы.
Ленка радовалась, как ребенок.
— Если вы не против, мы можем сегодня побывать в ней. И я стану первым гостем!
— А почему вы не переехали в нее сами? — поинтересовалась Цыпа.
— Елена! Вы рассуждаете по-женски! Я — деловой человек! Чтобы получать максимальную прибыль, нужно иметь надежных помощников. А чтобы они были таковыми, я обязан заботиться и помогать. Только тогда я могу быть уверен, что и завтра, и потом вы так же будете помогать мне и не искать работу на более выгодных условиях. Я не хочу потерять вас, — краснел Жак. — Вы уже говорили мне, что целиком располагаете своим временем и вас ничто не обременяет. Я тогда еще предположил, что вы одинока! Вы никогда не спешили домой. А значит, никто не ждал, как и меня. Не серди
тесь, Елена! Те, кого ждут, не задерживаются на работе допоздна. Я это знаю. Правда, в свое время недооценил. И потерял жену. Она ждала слишком долго. Для женщины одиночество самое страшное наказание.
— Есть кое-что пострашнее одиночества…
Жак внимательно посмотрел на Ленку:
— Что вы имеете в виду?
— Есть неприятности, сравнимые лишь с горем, когда своя семья становится хуже чужих. Можно смириться с непониманием посторонних. Своим труднее простить подлость, черствость. Уж лучше всю жизнь жить одной, чем иметь такую родню! — попросила разрешения закурить.
Вскоре они поехали смотреть квартиру. Жак решил отвлечь Ленку от темы, какую сам затронул невзначай.
— Входите! — открыл перед нею двери. И вошел следом, оглядываясь по сторонам. Новый дом недавно сдали строители. Еще не все жильцы успели заселиться. И в комнатах стоял стойкий запах краски, лака, обоев, побелки.
Цыпа прошла в зал, потом в спальню, вышла на кухню, порадовалась, что она довольно просторна. Ванная комната разделена с туалетом. Да и прихожая приличная.
— Елена! Посмотрите, какой вид открывается с вашей лоджии! Вся Москва, как на ладони! — позвал Жак.
Цыпа с восторгом оглядела открывающийся вид на дома и улицы.
— Пустовато, конечно. Но со временем обживетесь! Обставите свое жилье, приведете в порядок! — говорил Жак. — Может, здесь и закончится одиночество! Я искренне желаю счастья вам!
Они стояли рядом, всего в шаге друг от друга. Так близко и так далеко…
Между ними еще лежала пропасть прошлых разочарований, недоверия, предательств и ошибок.
— Жак! Не обидитесь на мой вопрос?
— Постараюсь!
— Вы любили свою жену?
— Я и сегодня люблю ее. К сожалению, именно я виноват в случившемся. Мало создать семью! Надо ее сберечь. А вот этого — не сумел. Она устала. Я поначалу обижался. А когда остался без нее, один, понял, как тяжко одиночество. Именно от него уехал в Россию. Но и здесь не ушел. Пока была жена, я знал, что любим и нужен. Я звонил ей. Теперь она не ждет моих звонков.
— Вышла замуж за другого?
— Да! Совсем недавно. И уехала из Бельгии. Я даже адреса ее не знаю…
— А почему у вас нет детей?
— Есть дочь. Она захотела отстаться с матерью. Я понял почему и ни на чем не настаивал.
Жак отвернулся к окну, чтобы справиться с воспоминаниями, бередящими душу, решил отвлечься.
— Вы, Елена, родились в Москве?
— Да! Я коренная москвичка и никуда отсюда не выезжала.
— Это плохо!
— Почему?
— Человек должен знать мир, землю, людей! Иначе скучно жить, как горе — всегда на одном месте и радоваться, думая, что она — пупок земли, центр мироздания! Но время разрушает даже горы. И слабое утешение становится горечью. Человек — не гора! Бог дал ему способность ходить, познавать. Я не смог бы долго жить на одном месте! Это не в моем характере!
