Эллисон Пирсон - И как ей это удается?

— Уже устроила Эмили в школу? — спросила она, на корточках оттирая клубничный джем с вельветового пиджачка Дейвины.

— Д-нет.

— А Дейвине уже обещано место в Холбрук-Хаус, но в четверг мы пойдем на второе интервью в Пайпер-Плейс. Там и будем учиться, потому что эта школа открывает такие широкие возможности, не так ли?

— Угу, не так ли.

По возможности отчистив ковер, я мою руки и иду в гостиную, где на диване в позе смертельно уставшего человека, с воскресной газетой на лице, развалился Ричард. Каждый его выдох колышет грудь Мадонны — ее фото помещено на первой странице под статьей, озаглавленной «Девственница? Нет, счастливая мать». Звякнуть, что ли, Мадонне, спросить по-свойски совета, как спасти провонявший рвотой ковер? Хотя откуда ей знать. Небось у нее на детских праздниках последствия слабых желудков убирает специальный ковбой. До чего же я ненавижу этих упакованных звезд, которые выставляют себя идеальными мамашами, а сами в окружении полчища слуг палец о палец не ударят.

— Рич!

— М-м-м-м? — Газета съезжает с носа.

— Надо устроить Эмили в Пайпер-Плейс.

— Почему?

— Потому что эта школа открывает широкие возможности.

— А-а-а. Опять общалась с Анжелой Брант.

— Н-да.

— Кэти, она же давит своего ребенка. Вот увидишь, ее дочь сбежит из дома и станет наркоманкой.

— Дейвина играет на гобое!

— Значит, она станет наркоманкой с гобоем. А твоя дочь знает наизусть всю «Мэри Поппинс», так что оставь ее в покое.

Большую часть праздника на воде Ричард протрепался с Матильдой, матерью Лорана, одноклассника Эм. Я развлекалась на мелководье с десятью визжащими шестилетками — катала их на зеленой надувной змее. По пути из бассейна домой мой муж заметил:

— Не зря француженок называют шикарными женщинами. Они умеют держать себя в форме, верно?

Яблочко от яблоньки… Вещает точно как Барбара.

— Матильда, между прочим, не работает! — возмущаюсь я.

— А это тут при чем?

— После тридцати уход за женским телом — полноценная работа. А у меня, если ты еще не забыл, одна уже есть.

Ричард на миг роняет голову на руль.

— Господи, Кейт… Я же не в укор тебе! Ты умудряешься во всем видеть критику.

Кухня убрана, сахарную пудру в коридоре я собрала тряпкой, ползая на четвереньках (дети проснутся, если включить пылесос). На пять минут присаживаюсь перед телевизором. Час спустя меня будит телефонный звонок свекрови.

— Это, конечно, не мое дело, Катарина, но должна сказать, что Ричард сегодня был крайне раздражен. Надеюсь, ты не сочтешь бестактностью с моей стороны, если я напомню, что мужчины очень остро реагируют на невнимание в… определенной сфере.

— Я знаю, Барбара, но сегодня у Эмили день рождения, и я…

— Я, собственно, по другому поводу. У нас с Доналдом билеты на субботнее представление в Королевской академии.

Пауза. Полагаю, от меня ждут ответа.

— Это замечательно! И где вы решили остановиться?

— Только никаких особых хлопот, Катарина. Ты нас знаешь, нам с Доналдом много не нужно — горячая вода, чистая постель, и мы будем чувствовать себя как дома.

21.40

Эмили все еще не спит, праздник и из нее выжал все силы. Покрывало и рубашка на полу, влажное тельце матово поблескивает в полумраке комнаты. За прошедший год — боже, неужели целый год прошел с ее пятилетия? — младенческий животик пропал, а талия и попка начали обретать формы будущей женщины. Я так люблю ее, так хочу защитить. Глядя на свою дочь, я мысленно клянусь стать хорошей мамой.

— Мам?

— Что, Эм?

— Через год мне будет семь, потом восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать, четырнадцать, двадцать!

— Верно, дорогая, только не расти очень быстро.

— А я хочу быстро! — Она привычно надувает губы. — Взрослых пускают в Морантику.

— В Морантику? Это что такое?

Моя умудренная жизнью шестилетняя дочь закатывает глаза от безнадежной маминой глупости.

— Ну-у Морантика же! Страна такая, куда только взрослых пускают.

— Ах, страна! Страна Романтика? Эмили кивает, довольная:

— Да, Морантика!

— А откуда ты знаешь об этой Морантике?

— Ханна рассказала. Там надо дружить с мальчишками. Только они балуются.

Сколько их еще будет у нас, таких бесед, когда она подрастет… О многом она мне расскажет, кое-что утаит, потому что даже от мамы должны быть секреты.

— Морантика — удивительная страна, — говорю я, наклоняясь, чтобы поцеловать дочь на ночь.

— Я возьму тебя с собой, мамочка! — утешает меня Эмили, должно быть уловив грусть на моем лице. И берет мою руку в свою маленькую ладошку. — Это не очень далеко.

— Нет, дорогая. Для Морантики мамочка уже стара. — И я гашу свет.

От кого: Джек Эбелхаммер

Кому: Кейт Редди

Дорогая Катарина,

Я прекрасно понимаю твое нежелание встречаться со мной в этой жизни и ценю предложение передать мой бизнес на попечение Брайана Дальше-не-помню-как. Только не хочу я без тебя, Кейт, вот в чем загвоздка. Ничего без тебя не хочу.

Есть, однако, и хорошие новости. В параллельном мире открылся роскошный ресторан. Никакой телятины, угловой столик к нашим услугам. Сверься с графиком — когда заказать?

С любовью,

Джек.

От кого: Кейт Редди

Кому: Джек Эбелхаммер

Двенадцатого числа никакого месяца мне подходит. Можно я сяду у окна?

ц.ц.ц.

Кейт.

Могу поклясться, что слышу зов Джека в темной, душной ночи. В молодости я запросто бросала мужчин; просто оставляла их, как сваленную на полу груду одежды. Мне казалось, так лучше для всех. Образно говоря, я всегда сидела на чемоданах. Мой психотерапевт, если бы он у меня был, наверняка нашел бы причину в постоянных изменах отца. Кроме того, идущий из детства комплекс неполноценности подсказывал не завязывать серьезных отношений с человеком, у которого хватило дури влюбиться в меня. Только Ричарду удалось показать мне, что любовь — это не рулетка, способная разорить твою душу, а капитал, от которого со временем можно ждать все большей отдачи.

Раньше, когда у меня не было Ричарда и детей, расставания давались легко. Теперь расставание разбило бы мне сердце. Для детей мы с Ричардом одно, «папа-мама» как единое любящее и любимое существо. Разрубить это существо пополам, заставить любить каждую половинку отдельно? Не могу я так поступить со своими детьми. Не имею права.

Если бы я решила быть с Джеком, мне пришлось бы бросить родину, по сути отправиться в ссылку. Пойти на такое можно только от отчаяния, только если оставаться еще страшнее, чем бежать. А я пока не отчаялась.

Свой долг детям. Свой долг самой себе. Попытаться их согласовать. Необходим протокол совещания (Лоррейн больна. Лоррейн всегда больна, когда запарка). Автозагар: француженки все загорелые. Покаянные письма клиентам по результатам майской катастрофы (минус девять процентов в сравнении с общерыночными шестью). Май уничтожил достижения предыдущих четырех месяцев. Пообещать клиентам, что падение временное и я исправлю ситуацию. Найти способ исправить ситуацию. Убрать надувной замок, высказать Роду все, что я думаю о его обращении с Момо (дискриминация по всем возможным признакам). Дорожка на лестницу??? Записаться на антистрессовый массаж, сделать протеиновую маску, рекомендованную в «Вог». Годовщина свадьбы. Когда у нас годовщина свадьбы?

2

Лапки топают по дому

23.11

Неминуемый визит свекрови со свекром приближается — страшный, как рев дикого зверя в лесу.

— Никаких хлопот, дорогая, — говорит Ричард. — А ты уже обдумала воскресный обед?

— Никаких хлопот, Катарина, — говорит Барбара, названивая каждые два часа.

Угу, никаких хлопот. Чтобы она заглянула в холодильник, подергала жемчужные бусы, будто ей дурно, потащила Доналда к машине и разорила соседний супермаркет. «Всегда нужно иметь запас, Катарина».

В этот раз я не оплошаю, у меня все под контролем. В гостевой комнате чистая постель, в ванной новые полотенца, на покупку которых я ухлопала вчерашний обеденный перерыв. Даже о цветах позаботилась — ландыши в вазочке поставила на тумбочку у кровати, в качестве изящного завершающего штриха, столь ценимого мамафиози Шерил. Осталось только вытащить все подарки Барбары и Доналда и разложить-развесить на самые видные места:

1. Акварель с изображением заката над Конистоном руки «выдающейся местной художницы Памелы Андерсон» (увы, той не родня).

2. Набор подставок для яиц (4 шт.) вурстерского фарфора.

3. Электроскороварка.

4. Детективы Дика Фрэнсиса в твердой обложке.

5. Декоративное блюдо для торта.

6. Не помню. Но точно знаю, что было. Наспех протираю стол на кухне, заглядываю в портфель Эмили — все ли готово на утро. Между страницами книжки «Щенок по имени Лили» обнаруживается записка от учительницы. Не могли бы родители внести свой вклад в «Праздник народов мира», приготовив «типичное национальное блюдо семьи».