Мун Ли - Наш испорченный герой. Встреча с братом
— Ну, тогда ладно… А то я думал, ты можешь мне её дать на время, — сказал он.
Мне было жаль, что Сок Дэ так легко вернул зажигалку. По тому, как он её поглаживал, по тому, как он не мог оторвать от неё глаз, было видно, что им двигала не просто жадность. Но он поборол свои чувства и взял себя в руки — так легко, что даже не верилось. Однако в конце концов оказалось, что и Сок Дэ не полный хозяин самому себе.
В этот день по пути домой из школы я заметил, что Пёнг Джо был совсем не такой, как утром. Когда шумная толпа валила к школьным воротам, он шёл ссутулившись, с озабоченным лицом, в нескольких шагах позади всех. Я сразу понял почему. Мы жили в одном и том же районе, и я мог бы пойти вместе с ним, но я решил следовать за ним на расстоянии. Я чувствовал, что Сок Дэ следит за нами откуда-нибудь из укромного места. Только когда все разошлись в разные стороны по пути к своим домам, оставив Пёнг Джо тяжело тащиться в одиночестве, я ускорил свои шаги и мигом его догнал:
— Привет, Пёнг Джо!
Он шёл очень медленно, весь погружённый в свои думы. Услышав меня, он вздрогнул, как разбуженный, и оглянулся.
— Скажи, Сок Дэ забрал у тебя зажигалку? — спросил я напрямик, отрезая ему пути к отступлению.
— Ну, не забрал… Я ему одолжил.
— Ты одолжил — значит, он забрал. А разве твой отец завтра не возвращается?
— Я скажу брату, чтоб он молчал.
— Так. Значит, получается, что ты украл у отца зажигалку и отдал её Сок Дэ. И что, отец ничего не скажет, если исчезнет такая вещь?
Лицо Пёнг Джо исказилось и потемнело ещё больше.
— Вот об этом я и думаю. Зажигалка — подарок отцу от моего дяди, который живёт в Японии.
Наконец-то! Пёнг Джо проболтался.
Он вздохнул совсем не по-детски и добавил:
— А что я мог поделать? Сок Дэ так хотел.
— Ты ему одолжил, да? Значит, ты можешь забрать её назад? — Я говорил с сарказмом, потому что меня возмущала его тупая покорность. Но бедняга был так погружён в свои несчастья, что даже не заметил иронии и принял мои слова за чистую монету.
— Назад он не отдаст.
— Ну и как же ты тогда называешь это «одолжить»? Значит, он просто отнял у тебя!
Пёнг Джо молчал.
— Ну, не будь же дураком — скажи учителю. Подумай, какую трёпку задаст тебе отец.
— Я не могу!
Пёнг Джо почти прокричал эти слова. Он мотал головой, всем своим видом показывая, что это совершенно невозможно. Я снова столкнулся с психологией своих одноклассников, которая была за пределами моего понимания.
— Ты что, так боишься Сок Дэ?
Я мог воздействовать на него по-разному и на этот раз решил задеть его самолюбие. Но всё это было без толку. Правда, в его глазах промелькнула обида, но ответил он совершенно твёрдо:
— Ты ничего не понимаешь и не лезь не в своё дело.
Но всё-таки я не зря это затеял. После моих слов Пёнг Джо шёл молча, намертво сжав губы, а я шёл за ним, продолжая его подкалывать. Теперь я точно знал, что Сок Дэ отнял у него зажигалку, а вовсе не взял на время. И это было то, что я искал: доказательство злоупотребления со стороны старосты.
Придя в школу на следующий день, я направился прямиком в учительскую. Спокойно, с чистой совестью я рассказал классному руководителю всю историю с Пёнг Джо и ещё кучу историй подобного рода, которым я был свидетелем или о которых слышал с тех пор, как перешёл в эту школу. В моих словах, несомненно, звучала проницательность сеульца, но реакция учителя была совершенно неожиданной:
— Да что ты такое говоришь? Ты соображаешь, что говоришь?
По его лицу я ясно видел, что вся моя затея была для него досадной неприятностью. Возмущённый, я стал перечислять все прочие злоупотребления Сок Дэ, в том числе и те, о которых только догадывался. Учителю совершенно не хотелось меня слушать, и это ясно прозвучало в его голосе, когда он наконец решил избавиться от меня.
— Ну хорошо, хорошо, — сказал он. — Ступай. Я разберусь с этим.
Я чувствовал, что на учителя полагаться нельзя, хотя в то же время с нетерпением ждал начала урока, раз он обещал разобраться. Но на перемене случилось событие, которое всё поменяло. Я увидел, как в заднюю дверь класса просунулся наш школьный курьер. Он поманил к себе Сок Дэ и стал что-то шептать ему на ухо. Этот парень окончил нашу школу года два назад и теперь служил здесь курьером. Как только я его увидел, я почувствовал, что дело плохо. Я вспомнил, что, когда я рассказывал о подвигах Сок Дэ учителю, этот парень стоял неподалеку и копировал что-то на мимеографе.
Как и следовало ожидать, Сок Дэ вернулся на свое место, немного поразмыслил, а потом достал из кармана зажигалку и направился к Пёнг Джо.
— Твой отец ведь сегодня возвращается? Ну, так на, верни ему эту штуку, — сказал он, протягивая зажигалку Пёнг Джо. Потом он добавил погромче: — Я взял её у тебя, чтобы ты не наделал пожара, понял? Нельзя детям играть с такими вещами.
Он сказал это так, чтобы слышал весь класс. Пёнг Джо сначала растерялся, но потом его лицо просияло.
Минут через пять в класс вошёл учитель. Лицо у него было ещё мрачнее, чем обычно.
— Ом Сок Дэ! — возгласил он, едва взойдя на кафедру.
Сок Дэ отозвался и встал с совершенно спокойным видом. Учитель протянул к нему руку:
— Дай сюда зажигалку.
— Какую зажигалку?
— Дай сюда зажигалку, которая принадлежит отцу Юн Пёнг Джо.
Не дрогнув ни одним мускулом, Сок Дэ отвечал:
— Я уже вернул её Пёнг Джо. Я просто позаботился о том, чтобы он ничего не поджёг.
— Что?!
Учитель метнул в мою сторону гневный взгляд, но тем не менее вызвал ещё и Юн Пёнг Джо, чтобы получить подтверждение.
— Правду говорит Ом Сок Дэ? Где зажигалка?
— Да, правду, она у меня, — живо ответил Пёнг Джо.
Я был совершенно уничтожен. Я чувствовал себя полным идиотом, не зная, с чего начать объяснения. Учитель вызвал меня:
— Хан Пёнг Тэ, что здесь происходит?!
Это был даже не вопрос. Это было начало выговора. Я вскочил на ноги и закричал:
— Он отдал её только сегодня утром… пять минут назад!
Мой голос дрожал, я чувствовал, что учитель мне не верит.
— Придержи язык! — оборвал меня учитель. — Ты тут устроил шум на пустом месте.
Теперь я не мог даже рассказать ему, что курьер предупредил Сок Дэ. И кроме того, у меня не было никаких доказательств, что курьер говорил именно об этом деле.
Учитель отвернулся от меня и обратился к классу.
— Скажите, правда ли то, что Ом Сок Дэ не даёт вам жить? — спросил он. — Есть ли среди вас кто-нибудь, кого он обидел?
В его голосе звучало: теперь, когда инцидент исчерпан, можно внести окончательную ясность, разрядить обстановку. Лица ребят сразу странным образом застыли. Учитель видел это и продолжал потише, разыгрывая настоящую заинтересованность:
— Вы можете говорить совершенно свободно, всё что хотите. Не бойтесь Ом Сок Дэ. Высказывайтесь. У кого он что отнял, кого ударил ни за что… говорите, не бойтесь. Есть среди вас такие?
Никто не поднял руку и не встал. Никто даже не пошевельнулся. Чувствуя, что классом владеет странное чувство облегчения, учитель смотрел на ребят ещё некоторое время.
— Значит, нет таких? — спросил он ещё раз. — Насколько мне известно, таких должно быть совсем немного.
— Никого!
Это выкрикнула чуть ли не половина класса — те, кто сидел поближе к Сок Дэ. Лицо учителя прояснилось. Воодушевлённый, он повторил вопрос:
— Вы уверены? Действительно никого?
— Никого!
На этот раз уже все ребята прокричали это хором — кроме меня и самого Сок Дэ.
— Ну, тогда ладно. Начинаем урок.
И учитель, отделавшись от неприятностей — как будто он с самого начала знал, что так и будет, — открыл классный журнал. К счастью, он не вызвал меня и не поставил лицом к лицу со всеми: ему было достаточно заверений Сок Дэ и всего класса, и он решил не продолжать дело.
Итак, урок начался, но я, оглушённый этой внезапной сумасшедшей переменой обстоятельств, уже не слышал ничего из того, что говорил учитель. У меня в голове словно жужжал голос Сок Дэ, который на ходу ловил вопросы учителя и тут же отвечал на них. В этом голосе звучали нотки небывалого триумфа. Урок закончился, и тут я услышал свое имя.
— Хан Пёнг Тэ, — сказал учитель, направляясь к выходу, — зайди-ка на минутку в учительскую.
Он старался держаться спокойно, но, глядя ему в спину, я почувствовал, как он сердит. Не чуя ног, я поднялся и поплёлся за ним. Выходя из класса, я услышал злобный шепот:
— Чёртов секки, он ещё и стучит…
Учитель жадно затягивался сигаретой — видимо, для того, чтобы успокоить нервы. Как только я вошёл, он приступил к нотации:
— Нехорошо получилось. Значит, всё, что ты тут наговорил, — это ложь, наговор.
