Мейв Бинчи - Дом на Тара-роуд
— Рия, этот дом будет нашим, хорошо? Скажи, что ты тоже любишь его. — Дэнни не шутил. Он хотел жениться на ней. Дэнни Линч, который мог получить любую женщину. И не шутил, когда говорил, что хочет стать владельцем этого огромного дома. Двадцатитрехлетний мальчик без гроша в кармане. Такой дом, даже требовавший капитального ремонта, мог купить только богатый человек.
Рии не хотелось разубеждать его. А еще больше не хотелось говорить тоном своей сестры Хилари с ее новой манией подсчитывать цену всего на свете. Но ведь это была фантазия!
— Конечно, такой дом купить нельзя, правда? — спросила она.
— Когда ты войдешь и увидишь его, то поймешь, что именно здесь мы будем жить. И найдем способ купить его. — Он вел Рию по холлу с высоким потолком, показывая первоначальные лепные украшения, чтобы отвлечь ее внимание от загромождавших холл велосипедов. Показывал изящно изогнутую лестницу, не упоминая о гнилых ступеньках. Они миновали большую гостиную с двустворчатой дверью. Туда нельзя было войти. Чудаковатый хозяин Шон О’Брайен использовал эту комнату для хранения каких-то огромных контейнеров.
Они спустились по лестнице на кухню, где стояла старая чугунная плита. Боковая дверь вела из кухни в сад. Тут было множество складов и чуланов. Рия только качала головой. Этот мальчик со смеющимися глазами действительно верил, что у них хватит денег и сил, чтобы купить и отремонтировать такой огромный дом. Если бы его включили в каталоги их фирмы, объявление о продаже пестрело бы предупреждениями для покупателей. Капитальное обновление, перестройка, перепланировка. Подобный дом был по карману только владельцу строительной компании, застройщику или толстосуму.
Мозаичный кухонный пол был неровным. На старой чугунной плите стояла небольшая дешевая настольная электроплитка.
— Я сварю нам кофе, — сказал Дэнни. — И мы на долгие годы запомним, как в первый раз вместе пили кофе на Тара-роуд… — В этот момент кухню внезапно озарили косые лучи бледного зимнего солнца, пробившиеся сквозь ветки вереска и ежевики. То был знак. Знак свыше.
— Да, я запомню, как мы впервые пили кофе на Тара-роуд, — ответила Рия.
— Мы скажем людям, что это случилось в погожий солнечный день, двадцать восьмого декабря тысяча девятьсот восемьдесят второго года, — промолвил Дэнни.
Так уж вышло, что в этот же день Рия Джонсон стала женщиной. Лежа рядом с Дэнни на узкой кровати, она мечтала заглянуть в будущее. Хотя бы на минутку. Только чтобы узнать, долго ли они проживут вместе, заведут ли детей и сделают ли этот дом домом своей мечты.
Интересно, знает ли это подруга Хилари миссис Коннор, предсказательница судьбы из табора? Мысль посоветоваться с ней заставила Рию улыбнуться. Дэнни, спавший на ее плече, открыл глаза и увидел, что она улыбается.
— Ты счастлива? — спросил он.
— Как никогда в жизни.
— Я люблю тебя, моя Мария. И никогда не брошу, — поклялся он.
Она ощутила себя самой счастливой женщиной в Ирландии. Но потом подумала и решила, что счастливее ее нет женщины во всем мире.
Следующие недели слились в одно туманное пятно.
Они знали, что Шон О’Брайен с радостью избавится от дома.
Знали, что он предпочитает иметь дело с молодыми людьми, которые не станут поднимать шум из-за сырости и прохудившейся крыши и цокать языками из-за разрушений. И все же ему нужно было что-то заплатить. Но как это сделать?
Дэнни и Рия извели горы бумаги, пытаясь свести концы с концами. Сдача внаем четырех комнат второго этажа позволит собрать сумму, достаточную для выкупа закладной. Конечно, все придется сделать втихую. Не стоит утомлять подробностями планирующие и налоговые органы. Потом они представят банку свои предложения. У Рии была скоплена тысяча фунтов, у Дэнни — две с половиной. Недвижимость покупали пары и победнее. Все зависит от того, как правильно представить дело. Ну, с этим они как-нибудь справятся.
Их первой инвестицией стала стоимость бутылки виски, выпитой во время обсуждения предстоящей сделки с домовладельцем. С Шоном О’Брайеном хлопот не было. Он пересказал историю, которую Рия и Дэнни уже знали. Дом достался ему в наследство от дяди, умершего несколько лет назад. Жить в нем Шон не хотел; у него был маленький коттедж на озере в Уиклоу, где он удил рыбу и выпивал с теми, кто разделял его увлечение. Уезжать оттуда он не собирался. От дома на Тара-роуд Шон не отказался только потому, что рассчитывал на бум в сфере торговли недвижимостью. И оказался прав. Теперь дом стоил намного больше, чем десять лет назад. Ну разве он не умница? А ведь многие называли его дураком. Дэнни и Рия кивали, хвалили его и подливали виски в стакан.
Шон О’Брайен сказал, что он никогда не смог бы содержать такой дом. Это требовало слишком больших усилий, мастер он не ахти какой, а потому лучше всего было передать дом тем, кто сможет о нем позаботиться. Вот почему он с радостью сдавал комнаты молодым парням вроде Дэнни и его приятелей. Однако Шон согласился: если бы за домом ухаживали как следует, не понадобилось бы вкладывать в ремонт такие большие средства.
Он разговаривал с соседями и слышал, что дом в этом районе стоит тысяч семьдесят. Но если бы его удалось продать побыстрее, то согласился бы и на шестьдесят. А тем временем он избавится от старой мебели, контейнеров и ящиков, которые хранил по просьбе друзей. Если Дэнни достанет шестьдесят тысяч, то можно считать, что они договорились.
Для человека с деньгами это была бы выгодная сделка. Но Дэнни и Рия себе такое позволить не могли. В качестве задатка нужно было заплатить пятнадцать процентов. Девять тысяч фунтов были для них тем же, чем девять миллионов для представителя среднего класса.
Рия была готова сдаться, но Дэнни стоял на своем. Он не нервничал и не жаловался. Просто не отказывался от своей мечты. Дом был слишком хорош и красив, чтобы позволить ему уплыть в руки какого-нибудь застройщика. Теперь, когда Шон О’Брайен получил конкретное предложение, он захочет продать дом.
Требовалось как-то провернуть дело через их фирму. Но сосредоточиться было трудно. Ибо они каждый день сталкивались с людьми, которые могли бы купить этот дом без всякого труда.
Взять хоть Барни Маккарти. Крупный, грубоватый строительный подрядчик, сколотивший состояние в Англии и покупавший и продававший дома по собственному капризу. Сейчас он продавал большой особняк, который купил по ошибке. Впрочем, ошибался Барни редко.
Как-то он в неожиданном порыве откровенности признался, почему совершил эту ошибку. На мгновение возомнил себя сельским помещиком, живущим в огромном доме георгианской эпохи с тремя аллеями. Дом действительно был элегантным, но стоял в глуши, слишком далеко от Дублина. Барни принял непродуманное решение и был готов потерять на сделке, но не слишком много. Этого белого слона требовалось продать.
Потом Барни купил тот большой и удобный семейный дом, который следовало приобрести с самого начала. Его жена уже переехала туда. Он покупал пивные и вкладывал деньги в сооружение полей для гольфа, но главной заботой Барни в данный момент была продажа особняка, ставшего памятником его глупости. Этого человека волновало, как он выглядит в глазах общественности.
Маккарти любил сыпать именами знакомцев-знаменитостей, и в агентстве по торговле недвижимостью смотрели на него со священным страхом. Но продать дом за ту сумму, которую он хотел получить, оказалось очень трудно. Все было очень просто: Барни переплатил, а потому покупателей не находилось. Он не собирался извлекать из этой сделки прибыль, но если бы остался в дураках, то почувствовал бы себя униженным. Старшие партнеры агентства, люди, умевшие уговаривать, убеждали Барни, что содержание такого особняка обходится слишком дорого и что в Ирландии людей, способных его купить, можно пересчитать по пальцам одной руки. Они искали покупателей и за пределами страны, но тоже безуспешно.
В агентстве устроили по этому поводу совещание. Дэнни и Рия тоже присутствовали на нем и услышали тревожную новость, что Барни может поручить сделку кому-нибудь другому. Проблемы Маккарти Рию не интересовали; у нее хватало своих. Однако Дэнни задумался. Он даже открыл рот, собираясь что-то сказать, но тут же закрыл его.
— Что, Дэнни? — Линч был одним из лучших агентов, и его мнение ценилось высоко.
— Нет, ничего. Вы рассмотрели все аспекты, — ответил он.
После этого разговор пошел по второму кругу и продолжался еще битых полчаса.
Но Рия поняла: Дэнни что-то придумал. В его глазах плясали веселые чертики. После окончания совещания он шепнул Рии, чтобы она прикрыла его. Ему нужно уйти из офиса.
— Если ты кому-то молишься, то помолись, — добавил он.
— Дэнни, что у тебя на уме?
— Не могу рассказать. Еще рано. Скажи, что мне позвонили… из женского монастыря. Придумай что-нибудь.
