Дороти Л. Сэйерс - Человек, рожденный на Царство. Статьи и эссе

П р о к л. Ваш ход, господин мой Ефрем.

Е ф р е м. Простите, капитан, задумался. Да не бренчи ты, ради Бога! Царь при смерти, тут, рядом.

М а л ь ч и к. А что ему? Он уже не слышит.

Е ф р е м. Ну, меня пощади.

П р о к л. Моя взяла.

Е ф р е м. Ай–я-яй! Как это я проворонил?

П р о к л. Вам сейчас не до игры.

Е ф р е м. И верно. Я слушал… Ты перестанешь когда‑нибудь?

Мальчик заканчивает игру, точнее — бренчанье, неприятный аккордом.

Е ф р е м. Эй, что там? Вроде кричат…

Где‑то довольно далеко — шум толпы.

М а л ь ч и к. Наверное, чего‑нибудь у храма. Все туда бегут.

Е ф р е м. О, Господи! О, милостивый! Ну и время нам досталось! Капитан, если там что будет…

П р о к л. Кто‑то к нам идёт. Да? Кто вы и что вам надо?

Г о н е ц. Письмо царю Ироду! Лично в руки.

П р о к л. Он болен, не принимает. Оставьте мне.

Г о н е ц. Лично, в руки! А вообще‑то на улице говорят, он умер.

Е ф р е м (нервно). Мало ли что скажут! Он жив. Болен, это да, но не умер. Вы бы лучше присели.

Громкий шум на улице.

Бог Авраама, что это?

М а л ь ч и к (радостно). Ой, сколько народу! С факелами… идут сюда… так и валят, так и валят!

Шум ещё громче.

П р о к л. Что они кричат?

М а л ь ч и к. Не разберу… А вот первосвященник! Вышел, поглядел — и обратно! Идут, идут… Ой, сколько!..

Е ф р е м. Ты сейчас из окна вывалишься.

М а л ь ч и к. Несут чего‑то… Поднимают… Оно блестит… Ой, они орла сорвали!

П р о к л. Что?

М а л ь ч и к. Да орла! Золотого орла с храмовых ворот. Р–раз- и сбросили.

П р о к л. Сбросили римского орла… Отойди… дай поглядеть.

Е ф р е м (скулит). Не надо было вешать… Всё‑таки кощунство… Эти молодые люди, такие сердитые…

Т о л п а (ближе и ближе). Долой орла! Иудея для иудеев! Царь умер, да здравствует Архилай! Да здравствует Антипатр! Долой тиранию! Долой римлян! Поджигай дворец! и т. п.

Р а б ы (вбегают). Помогите! По–мо–ги–и-те!

П р о к л. Вы бросили царя? Он один? Раб. Он ничего не понимает. Умер, наверное. Ефрем. О, Господи, нас убьют!

Т о л п а (под окнами). Сво–бо–да! По–бе–да! Долой идолов! Долой ложных богов!

Кощунство! Богохульство! Долой кесаря! Иудея вовеки! Мессия! Мессия! (И другие крики: Да здравствует кесарь! Долой священников! Измена! Измена! и т. п.)

Шум драки.

Е ф р е м. Сделайте что‑нибудь!

П р о к л. Эй, вы! Псы иудейские!..

Удары, звон. Крики рабов.

Е ф р е м. Отойдите! Они камни бросают! (Звон). Этрусская ваза! (Звон). Лампа! П р о к л. Именем царя…

Т о л п а. Он умер!

П р о к л. Именем императора…

Т о л п а. Долой! Долой!

Г о л о с. Давай гони в свой Рим! Другой голос. Эй, тише! Послушайте!

Т о л п а. Матфей! Матфей! Ти–ше! Равви Матфей! Поднимите его на рострум!

М а т ф е й. Народ Израильский! Служители истинной Веры! (Крики:"Слушайте, слушайте!") ВОТ — богохульственный идол, мерзкий идол языческой силы, кощунственно водружённый на священные врата! ("Позор!","Долой!","Иудея для иудеев!") Вам не стыдно, что вы его так долго терпели? Иудеи вы или нет? Мужи или нет? Верите или нет? Так чего же вы боитесь?

Рёв толпы, и вдруг — голос Ирода.

И р о д. Отойдите от окна!

Е ф р е м. Царь! (Испуганно шепчет). ЖИВОЙ! Ходит! (Снова — громко, царю). Ваше величество, не показывайтесь… они вас убьют…

Шум толпы.

И р о д. Молчи, дурак! Прокл?

П р о к л. Да, господин мой?

И р о д. Беги в крепость. Веди гвардейцев.

Прокл выбегает.

Эй, ты!

М а л ь ч и к. Да, ваше величество?

И р о д. Свечи! Сюда! Ближе, к самому лицу!

М а т ф е й. Ободрись, Израиль! Больше мы терпеть

Не будем! (Крики). Возрадуйся! (Крики). Тиран умер! (Оглушительные крики).

Ирод (громовым голосом). Эй, псы! Вот я! Вот царь Ирод!

Мёртвая тишина.

Вы меня узнали? Кажется, да. Благодарю за надгробную речь. Я её не забуду. (Кричит). Стой, куда идёшь?! (Опять ровно). Если кто‑то попытается уйти, пока я говорю, казним на колесе. Вижу, вы увлеклись имперской эмблемой, не можете с ней расстаться. Вообще‑то орёл — не игрушка, но мы сообщим кесарю о вашей привязанности. Он будет рад. Однако время вы выбрали неудачно. Я отдыхал. И народ перебудили, этих достойных горожан…

Топот римских солдат.

А вот и гвардия! Идут посмотреть, в чём дело.

Крики:"Беги! Идут! Ой! Ой!"и т. п.

Капитан Дарий?

Д а р и й. Я, господин.

И р о д. Возьми тех четверых — да, с орлом — и этого, в зелёном… и вон того, с молотом… и двух раввинов. Арестуй и отведи к первосвященнику; там пусть запрут. Остальных дураков отпусти.

Д а р и й. Слушаюсь, господин.

И р о д. И сообщите мне. Вместе с Проклом.

Д а р и й. Слушаюсь… Пошли, пошли, сказано вам! Чтоб ноги вашей тут не было!

Толпа расходится.

И р о д. Однако хорошенькие дела! Первосвященник за это ответит. Кресло! Так. Теперь — глоточек вина…

Ефрем (блеет). Сию минуту, вашегоссс… Мы так испугались… мы думали, ваше величссс… думали… вы не ранены, ваше?..

И р о д. Не бормочи! Эй, слуги! Поднимите лампы, уберите мусор. Кто это там, в углу?

Е ф р е м. Это? А!., э… письмо. Да. Принёс (еле блеет). Совсем забыл, ваше…

И р о д. Письмо? От кого? Гонец. От царя Халдейского. Лично, в руки. Ирод. Вот как, от Каспара? Дайте его мне. Ефрем. Может, я прочитаю, вашчссс?..

Ирод. МНЕ!

Пауза.

А, чтобы их всех проказа взяла! Чтобы они все полопались! Слушайте:"Мы увидели; мы услышали; мы вознесли хвалу. Но вернуться мы не можем, ибо Всевышний запретил нам. Прощай, царь". Разве цари так пишут друг другу?

Е ф р е м. Безобразие! Нет, какая наглость! Что же это такое, в конце концов? А?

Ирод (мрачно). Это — беда. Большая беда. Может быть, мятеж.

Ефрем издаёт негодующий писк.

Но я ещё в силе! Я не допущу беспорядков! Этот их Мессия не уйдёт из‑под моей сети. Прокл!

П р о к л. Господин мой, вот и мы с Дарием. Всё в порядке.

И р о д. Хорошо. Теперь — новый приказ. Берите отряд фракийцев, идите в Вифлеем. Перебейте всех младенцев мужского пола.

П р о к л. Младенцев?

И р о д. Старше двенадцати дней. Нет! Всех, кому ещё не исполнилось двух лет. Всех до единого. Весь паучий выводок. Ясно? До е–ди–но–го. Всех убить.

П р о к л. Господин мой, я воин, а не мясник.

И р о д. Воин повинуется приказу.

П р о к л. Быть может; но не я. Римляне не убивают детей. Пошлите своих варваров.

И р о д. Наглец! Я тебе плачу!

П р о к л. Простите, господин мой, я служу у вас, но рождён в Риме. Вы вправе меня уволить. Если же вы меня казните, боюсь, будут… осложнения.

И р о д. Прокл, ты — дурак, но честный хотя бы. Капитан Дарий!

Д а р и й. Да, господин мой?

И р о д. Выполняй.

Д а р и й. Слушаюсь, господин мой. (Выходит).

П р о к л. Вернуться мне в Рим?

И р о д. Нет, не надо. Но скажи мне, что хуже — убить дюжину крестьянских мальчишек или ввергнуть в смуту целое царство? Они зовут Мессию. Сказать тебе его имя? Меч и огонь. Да, огонь и меч. Они не нужны мне. Я дам стране мир. Пока Ирод не умер, в Иудее — оди

2. Царский глашатай

Действующие лица

Евангелист

Отец

Мать

Исаак, Мириам, их дети

Крестьянин с повозкой

Ханна

Иоанн Креститель

Иуда

Иисус

Иоанн бар–Зеведей (Иоанн Богослов)

Иаков, его брат

А н д р е й бар — Ион

С и м о н, его брат

Б а р у х, зелот

1–й левит

2–й левит

3–й левит

Т о в и й

Ездра

1–й иудей

2–й иудей

3–й иудей

Римский воин

Толпа

Замечания.

Мириам, лет 7.

Исаак, лет 5.

Ханна. Ей лет 40. Почтенная замужняя женщина, пообразованней, чем Мать и Отец, но ненамного. Весела и болтлива.

Иоанн Креститель. Ему чуть–чуть за 30. Голос у него резкий, сильный, как раз для открытых пространств или больших залов. Говорит быстро, пылко, грубо, движется резко и властно. В восторжении — как орел, в смирении и страхе — тоже как орел, только прирученный. Смиряя голос, говорит хрипло, а не мягко. У него нет юмора, нет и терпения.

Иисус, полная ему противоположность. Пламя и кротость мы увидим потом, не в этой пьесе, но голос у Него может всё. Когда Он описывает искушение, ученики видят то, о чём Он говорит. Поскольку сила у Него — врожденная, Он может и смеяться. Ему лет 30.

Иоанн Богослов, лет 25, не больше. Чувствительный, порывистый, умный — и разумом и сердцем. Его безоглядная преданность Иисусу — человеческое чувство, конечно, но никак не Schwarmerei [Энтузиазм, восторженность (нем.)]; он понимает чутьем, постигает сердцем (не разумом) что‑то божественное. Из‑за своей пылкости кажется очень молодым; над ним нетрудно смеяться. Иаков прав, смирение у него — истинное и прекрасное. Чуть–чуть заикается, словно язык не поспевает за чувством.