Гарольд Роббинс - Воспоминания минувших дней
— Дэниэл! — раздался знакомый голос. В стоявшем на углу черном «крайслере» сидела Кристина.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он, подходя.
— Садись в машину, промокнешь.
Поставив чемодан в салон, Дэниэл опустился на сиденье, и машина тронулась.
— Что ты здесь делаешь? — повторил он свой вопрос. — Ты должна быть в Чикаго.
— Там очень скучно, — ответила Кристина, наклоняясь к нему для поцелуя. — Ты удивлен?
— Как ты сюда добралась?
— На самолете. Между Чикаго и Востоком есть воздушное сообщение.
— Высади меня в Челси, я хочу выспаться.
— Я сняла номер «люкс» на Мэйфейре. Поедем туда.
— Я сказал, что мне надо выспаться.
— Можешь выспаться завтра в поезде.
— Ты сумасшедшая. Ты знаешь это?
— Дело в другом. Я люблю тебя.
— Послушай, Кристина, то, что было между нами, конечно, прекрасно, но долго продолжаться не может. Мы принадлежим к разным мирам.
— Я могу жить в твоем мире. Мне не нужны деньги семьи.
— А эта машина? А Мэйфейр?
— Мы можем оставить машину здесь, взять такси и поехать в Челси. Пока я с тобой, все остальное не играет для меня никакой роли.
Дэниэл покачал головой.
— Тебе не надо было приезжать сюда. Если твой дядя узнает об этом, он сойдет с ума от гнева.
— Мне безразлично, сойдет он с ума или нет. Он может управлять своей компанией, но мне он никогда не станет приказывать.
Они подъехали к гостинице. Вышедший им навстречу портье открыл дверцу машины, взял чемодан Дэниэла и остановился, ожидая распоряжений.
— Отнесите в мой помер, — сказала Кристина.
— Хорошо, мисс Гердлер.
Поднявшись на лифте на шестнадцатый этаж, они направились к ее номеру. Дверь открыл слуга.
— Сейчас сюда принесут чемодан, — сказала Кристина. — Поставьте его в комнате для гостей.
— Хорошо, мисс Гердлер.
— И принесите мне слабого мартини. — Она вопросительно посмотрела на Дэниэла. — Как обычно? — И бутылку бурбона для мистера Хаггинса.
— Хорошо, мисс Гердлер. — Слуга поклонился.
— Спасибо, Куинси, — Кристина прошла в гостиную и указала Дэниэлу на кресло. — Устраивайся поудобнее, сейчас будем обедать.
Дэниэл огляделся. Обстановка поражала великолепием. Он останавливался во многих гостиницах, но то, что он видел сейчас, было из ряда вон выходящим. Номер напоминал скорее дом, вокруг которого по прихоти архитектора выстроили остальную часть гостиницы.
— Неплохо, — восхищенно протянул он.
— Этот номер дядя держит для себя целый год.
— Правильно, так и надо.
— Дядя говорит, это дешевле, чем каждый раз снимать новый номер.
— Правильно, — повторил Дэниэл. — Не думал, что он придает значение таким вещам.
— Ты умеешь быть колким.
— Что ты? — с притворным удивлением ответил Дэниэл. — По-моему, это очень неплохо сочетается с его характером. Рабочие на его предприятиях работают шестьдесят часов в неделю и получают пятьсот шестьдесят долларов в год. Думаю, это не намного превосходит дневную плату за помер.
— Не смешно, — сказала Кристина.
С серебряным подносом в руках вошел слуга. Поставив бутылку и стаканы на кофейный столик, он вопросительно посмотрел на Дэниэла.
— Открыть?
— Нет, я сам.
— Благодарю вас, сэр.
Слуга вышел. Открыв бутылку, Дэниэл наполнил стаканы и протянул один Кристине.
— Ладно, извини, — сказал он. — В конечном счете, не так уж хорошо — поливать грязью человека, за счет которого пьешь.
— И… — Кристина улыбнулась.
— Что?
— И с племянницей которого живешь.
— Вот именно, — Дэниэл опрокинул стакан.
Кристина тоже выпила свою порцию залпом. Заметив, как покраснело ее лицо, Дэниэл налил ей еще, но она отрицательно покачала головой.
— Я изнемогаю. Давай ляжем прямо сейчас.
— Может, мне сначала принять душ? Я всю ночь провел в поезде.
— Не надо. Мне нравится запах пота.
Глава 13
Сидя у окна, Дэниэл смотрел, как поезд медленно удаляется от вокзала Пасадены. До Лос-Анджелеса оставалось сорок минут пути, и пассажиры уже начали собирать свои вещи и снимать с полок чемоданы.
— Следующая остановка Лос-Анджелес, — услышал Дэниэл голос проходившего по вагону проводника. Он посмотрел в окно, откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза, и перед ним сразу возник образ Тэсс. Они не виделись два месяца.
Когда Дэниэл уезжал из Калифорнии, жена была уже на шестом месяце беременности и казалась ему очень полной. Он предложил ей пойти к врачу, чтобы выяснить, не угрожает ли ей лишний вес. Но Тэсс ответила, что будет снова в форме, кода выйдет на работу. В последнее время она очень много ела и почти не выбиралась из дому, так как не могла сидеть за рулем.
Ночью Тэсс попыталась обнять его, но, прикоснувшись к нему, она почувствовала разочарование.
— Что с тобой? Ты не заболел?
Дэниэл ответил не сразу. Ему не хотелось признаваться даже себе самому, что Тэсс больше не возбуждает его.
— Я очень устал. За пять недель работы мне не удалось выспаться. Единственный раз я расслабился только в поезде, когда ехал сюда из Чикаго.
— По-моему, дело не в этом, — сказала Тэсс. — Я просто стала безразлична тебе, вот и все.
— Я по-прежнему люблю тебя. Но сейчас тебе надо лежать спокойно, иначе мы можем навредить ребенку.
— Доктор сказал, что до конца месяца мы можем заниматься чем угодно.
Дэниэл сделал усилие, чтобы возбудиться. В конечном счете ему это удалось, он овладел Тэсс, но в глубине души ему было ясно, что он сделал это, лишь чтобы доказать ей свою любовь.
Тэсс крепко поцеловала его.
— Ты даже не представляешь, как мне тебя не хватало, тебя никогда никто не заменит. — Дэниэл не ответил. — Все-таки с тобой что-то не так. Я тебя почти не чувствовала.
— В каком смысле? — спросил он с притворным удивлением. — Конечно, ты была так увлечена, что не замечала ничего вокруг.
— Я люблю тебя.
На следующий день они побывали у врача. Осмотрев Тэсс, доктор вышел в коридор к Дэниэлу:
— Мистер Хаггинс!
— В чем дело? — Дэниэл вскочил.
— Вообще-то, ничего серьезного, но не исключено, что при родах вашей жене понадобится помощь.
Дэниэл вопросительно смотрел на него.
— Что вы хотите сказать, доктор?
— Если мои предположения подтвердятся, придется делать кесарево сечение. Но в этом нет ничего страшного, такие операции мы делаем чуть ли не каждый день.
— Зачем вы тогда все это говорите?
— Иногда будущих отцов тоже приходится успокаивать, — улыбнулся врач.
— Я не волнуюсь, — сказал Дэниэл. — Пока, как я понял, это только предположение, когда же вы будете знать точно?
— Есть некоторые затруднения. У вашей жены слишком большой вес. Я порекомендовал ей диету и, кстати, хотел бы попросить вас следить за ее точным соблюдением.
Дэниэл молча кивнул. За несколько сот километров от дома это было невозможно, он хорошо понимал это.
— И еще, — продолжал врач. — Это тоже не опасно, но у вашей жены мерцательная аритмия, то есть неровно бьется сердце. Вполне возможно, что это опять-таки следствие лишнего веса.
— За два месяца все может измениться, — сказал Дэниэл.
— Я бы не стал говорить, что у нее в запасе два месяца, — возразил врач. — Я думаю, ей осталось шесть-семь недель. Впрочем, к тому времени мы тоже будем полностью готовы. Если возникнут какие-либо затруднения, мы сделаем кесарево сечение, и ваша жена вскоре сможет выйти на работу.
— Значит, через шесть недель?
— Вероятнее всего. Но, пожалуйста, не волнуйтесь, с ребенком все в порядке, да и с вашей женой пока ничего страшного не произошло. Надеюсь, все и дальше пойдет хорошо.
— Спасибо, доктор.
Врач ушел в кабинет, и через несколько минут оттуда появилась Тэсс.
— Что он сказал? — спросила она.
— Все хорошо. Тебе надо только сбросить лишний вес.
С того момента прошло уже два месяца.
— Лос-Анджелес, — объявил проводник, вновь проходя по вагону. — Последняя станция. Прошу всех освободить вагон.
Дэниэл взял с верхней полки чемодан и направился к выходу. На платформу он спрыгнул до полной остановки поезда. Знакомых на перроне не было, но его это не удивило. Жену он просил не приезжать, а друзья слишком заняты своими делами.
— Приехали с Востока? — не сдержал любопытства шофер такси.
— Да.
— Из Нью-Йорка?
— Из Питтсбурга.
— И как там? Снега, наверное, много?
— Не много, но есть.
— Как я им завидую, — сказал шофер. — У нас здесь не погода, а неизвестно что. Одна жара. Нет, когда-нибудь я отсюда уеду, это точно.
Дэниэл не ответил. Им вдруг овладела усталость, он закрыл глаза и почувствовал, что вот-вот заснет. Нет, возвращаться домой в таком состоянии нельзя. Он протянул руку и дотронулся до плеча водителя: «Остановите у первого бара», — сказал он.
