Том Вулф - Я – Шарлотта Симмонс
– Эдам, – сказал Джоджо, – ты ведь знаком с моим соседом, стариной Микроволновкой?
– Здорово, как сам-то? – спросил Майк, широко улыбаясь и протягивая лапищу.
Куратор пожал ее без особого энтузиазма, не сказал ни слова, а потом перевел взгляд на Джоджо:
– Ну… в чем дело-то? Я жду.
На экране телевизора по-прежнему гонялись по бетонной полутрубе велосипедисты, а толпы болельщиков свистом и криками требовали присоединения к игре двух самых главных участников.
Рядом с Джоджо куратор казался вдвое ниже ростом и втрое меньше по весу; впрочем, если поставить его в одну шеренгу с большинством студентов Дьюпонта, стало бы ясно, что рост у него вполне нормальный – самый обыкновенный средний рост. У Эдама были правильные, довольно приятные черты лица, он носил очки в тонкой титановой оправе, но, пожалуй, самой яркой отличительной характеристикой его облика были волосы: довольно длинные, темные и вьющиеся, спереди они лезли ему на глаза, а сзади как-то по-цыгански спадали почти на спину. И при этом они были расчесаны на прямой пробор – просто невероятно! Брюки защитного цвета со множеством объемных карманов и черный свитер, под которым виднелась футболка, казалось, не столько сидели на Эдаме, сколько висели, как на вешалке. Он выглядел настолько же худощавым и хрупким, насколько Джоджо – мощным и массивным, и хотя оба они были старшекурсниками, Эдам казался гораздо младше своего подопечного.
В разговоре возникла неловкая пауза. Джоджо понял, что тянуть время дальше бессмысленно и пора переходить к делу.
– Эдам… слушай, ты меня сейчас небось прибьешь. – Он опустил глаза и с самым смиренным видом склонил голову. На самом же деле баскетболист изо всех сил старался скрыть улыбку, и на его лице без труда читалось: «Ну, ты уж наверняка понял, зачем я тебя среди ночи дернул?» Наконец, собравшись с силами и спрятав улыбку, Джоджо вновь посмотрел на куратора и в двух словах описал, в чем проблема.
– Это понятно, – со сдержанным неудовольствием в голосе сказал Эдам. – Ты давай выкладывай, что за реферат тебе нужен. Тему-то помнишь?
– Ну… это… м-м-м… что-то про Революционные войны.[9]
– Что-то про Революционные войны, говоришь?
– Ну да. Подожди минутку, я сейчас принесу, у меня там задание есть распечатанное. – С этими словами Джоджо поспешно скрылся в своей спальне.
За это время Майк успел вернуться к «Плей Стейшн» и переключить «Велородео» в режим игры в одиночку. Время от времени в гостиной раздавались эмоциональные «Блин!» и «Твою мать!», когда он виртуально ломал шею. Все это происходило под аккомпанемент завываний и аплодисментов виртуальных болельщиков.
Джоджо возвратился, держа в руках листок с распечатанным электронным посланием. Прилежно водя пальцем по строчкам, он прочитал:
– Так, где-то здесь… здесь говорится… сейчас найду… А, вот оно: «Особенности личностной психологии короля Георга Третьего[10] как катализатор Американской революции». Вот. Они там хотят получить страниц восемь, а лучше десять. Слушай, кстати, а что такое катализатор? Я вроде слышал что-то про эту хреновину, но если честно, ни хрена не понял, да и забыл уже все.
– Твою мать! – завопил вдруг Майк, не отрываясь от переливающегося всеми цветами радуги телеэкрана.
Эдам скептически нахмурился и осведомился:
– Ну, и когда тебе это нужно, Джоджо?
– М-м-м… да вообще-то завтра. Урок у этого козла начинается в десять. – Льстивая, вкрадчивая улыбка появилась на его лице. – Вот видишь, я сразу сказал, что ты меня убьешь.
– К десяти утра завтра?… – словно не веря своим ушам, уточнил Эдам. – Джоджо, да ты что, с ума сошел?
Тон, которым была произнесена последняя фраза, позволил Джоджо расслабиться. Кто такой, собственно, этот Эдам, приставленный к нему помощник по истории? Если взять в качестве образца какую-нибудь звериную стаю, то этот очкарик занял бы в ней самое последнее место. Он бы безропотно терпел издевательства и унижения других членов стаи, скрипел бы зубами от злости, но так и не решился бы проявить эту злость, восстать против тех, кто сильнее и увереннее в себе. Другое дело – Джоджо и его друг Майк. Таких, как они, называют доминирующими самцами. Своими природными данными и личными качествами они добились едва ли не самого высокого, привилегированного положения в университетском городке Дьюпонта и ни за что не отказались бы от своего превосходства в пользу кого бы то ни было. Это ощущение собственного превосходства над окружающими, пусть даже не выраженное в словах, было знакомо Джоджо чуть ли не с двенадцати лет. Мало что в жизни могло доставить ему такое удовольствие. Выразить это удовольствие членораздельно он просто не мог. Да и то сказать: только полный дурак будет распространяться о таких вещах вслух – при ком бы то ни было.
Вслух же он согласился:
– Ну да, я понимаю… – Потом, изображая на физиономии страшное недовольство самим собой, добавил: – Понимаешь, старик, ну просто из головы вылетело. Сегодня два часа за столом просидел – готовился к зачету по французскому… на днях тут тоже сдавать придется… и так вот получилось – этот долбаный реферат по истории просто на хрен из башки вылетел.
– Ну ладно… у тебя хоть какие-нибудь конспекты есть? Может, список литературы? – без особой надежды спросил Эдам.
– Ну, сам знаешь… какие уж у меня конспекты, – развел руками Джоджо. – А что это мудаку нужно – хрен его разберет. Он что-то плел про то, что ему нужна какая-то самостоятельная исследовательская работа.
– О, блин… Твою мать! Все, абзац! – Этой серией восклицаний Майк сопроводил финальный аккорд проигранной гонки: судя по всему, его велосипедист растерял все полагавшиеся ему «жизни», и под улюлюканье толпы болельщиков на экране игра закончилась.
Эдам протестующе захныкал:
– Джоджо, ты хоть сам понимаешь, что говоришь? Худо-бедно разобраться в биографии Георга Третьего, в истории Закона о печати и последовавших за ним беспорядков в британских колониях в Америке, свести это все воедино и изложить на восьми, а лучше, как ты говоришь, на десяти страницах за… – он выразительно посмотрел на свои часы, – всего за десять часов?
Джоджо пожал плечами:
– Ну ты уж извини, парень, но этот реферат мне правда позарез нужен. У этого мудака давно на меня зуб. У этого мистера Квота, в смысле. Он только и ждет любого предлога, чтобы надрать мне задницу.
Самого главного Джоджо вслух так и не произнес, но атмосфера в комнате прямо-таки сгустилась, потому что и ему, и Эдаму было прекрасно известно: если студент-спортсмен не сдаст зачет по какому-либо из выбранных им курсов, в течение следующего семестра ему будет запрещено играть в официальных матчах университетской команды.
Из телевизора вновь послышались крики болельщиков, но судя по комментариям Майка, гонка началась не слишком удачно.
– Твою мать! Твою мать! Твою мать! – раз за разом все более отчаянно повторял он.
Эдам бросил угрюмый взгляд в его сторону, а потом выпалил:
– Ладно, черт с тобой… давай мне эту бумажку… ну, с заданием.
Джоджо на радостях сжал Эдама в объятиях своими гигантскими лапами, при этом практически подняв его в воздух и едва не задушив.
– Ну, ты мужик, Эдам, ты настоящий мужик! Я всегда говорил: старина Эдам никогда друга не подставит! Я это чувствовал!
Щуплый куратор отчаянно барахтался в железной хватке Джоджо. Когда тот наконец сжалился и отпустил его, Эдам помотал головой, чтобы прийти в себя, а потом развернулся и направился к дверям. Перед тем как переступить порог, он оглянулся и сказал:
– Да, кстати, катализатор – это такая штука, которая способствует развитию какого-либо процесса, а иногда и провоцирует его начало. При этом сам катализатор напрямую в процессе не участвует. Например, убийство сербского эрцгерцога, имени которого никто толком и не знал, стало катализатором для начала Первой мировой войны. Хорошо бы знать, что означает слово, вынесенное в заглавие твоей работы – так, на всякий случай. Вдруг придется сказать о ней пару слов и при этом сделать вид, будто ты сам ее написал.
Джоджо ни хрена не понял, о чем ему толкует ботаник, но по интонации догадался, что это какое-то язвительное замечание в его адрес. Таким образом этот зануда, видно, пытался выразить свое недовольство тем, что неизбежное написание реферата за подопечного свалилось на него так неожиданно. Доминирующий самец не стал опускаться до ссоры с одним из самых убогих членов стаи, а просто снисходительно сказал:
– Слушай, старик, ну правда, ты уж извини. Совсем забыл про эту хрень. Считай, я твой должник. Я вообще очень рад, что ты всегда готов мне помочь.
Не успел Эдам закрыть дверь, как Джоджо обернулся к Майку и со смехом заметил:
– Ну, и чего ты там материшься, а? Говорил я тебе: не умеешь ездить на велике – не берись. Может, по части трехочковых ты и в самом деле горяч, как микроволновка, но по трубе гонять – дело другое.
