Михаил Орловский - Военно-медицинская акаМЕДия

Одним майским днём джип мчался по окраинам Петровичбурга с рекордной для данного места скоростью — сто сорок километров в час. В машине сидела важная персона, о чём свидетельствовала висящая на хвосте охрана. Однако, похоже, персона в джипе оказалась и не такой уж и важной, поскольку здорово экономила на собственной безопасности. И экономию видно было невооружённым глазом: телохранители персоны ехали на самом обыкновенном, я не побоюсь этого слова, двухколёсном мотоцикле. И всё бы было ничего, и доехали бы наверняка до нужного им дома, но на повороте водитель «железного коня» не справился с управлением и на полном скаку влетел во встречно движущийся столб, на котором по воле случая размещалась социальная реклама. Реклама изображала мотоциклиста в зеркале заднего вида впереди идущего автомобиля, и была надпись. Надпись гласила:

ВКЛЮЧИ ПОВОРОТНИК СОХРАНИ ЕМУ ЖИЗНЬ

К сожалению, у столба, на котором висела реклама, поворотников не было. А если бы даже и были, то это никоим образом не изменило бы ситуацию. Столб при всём желании не мог спасти летящих в него мотоциклистов. Даже если бы умел ходить. Ведь мотоцикл нёсся как ураган. В подобных случаях обычно говорят: «летел дальше, чем видел» или «писец подкрался неожиданно». Одним словом, приехавшая карета «скорой помощи» не замедлила констатировать смерть у одного, так сказать, байкера и множество переломов и сотрясений у второго. Дыхание, правда, отдалённо прослеживалось.

— Может, сразу в морг? — глядя на тело, прямо в глаз, спросил врача опытный фельдшер.

— Пока поедем, а там посмотрим, — ответил не менее компетентный доктор, хотя, глядя на покорёженное железо, он мысленно похоронил всех участников сего происшествия ещё до выхода из машины.

Пока везли, пока пробки — определились. Одного в морг, другого на травматологию. Морг оказался ближе, поэтому патологоанатом долго махал секционным ножом, утверждая, что нужно ему было обоих оставлять. «Чего они там в травме над трупом измываться будут, — аргументировал он. — Вы хоть посмотрите на это чудо! Оно же к праотцам готовится».

Однако «скорики» остались непреклонны, и это чудо притащили к нам. Живое. Пока.

— Возьмёте? — с опаской поинтересовался у нас фельдшер.

— Конечно! — радостно согласились мы, обожающие критических пациентов. — Если есть хоть одно сердцебиение в минуту — забираем.

Таким образом, проверив работу сердечной мышцы, мы оформили клиента себе. Описывать его тебе, дорогой читатель, это всё равно, что переписать половину травматологии. Короче говоря, у мужчины нога в колене сгибалась во все стороны, а руки представляли головоломку шестого уровня, выпущенную в одной из последних серий.

Единственная удача — это почти целый позвоночник и вроде не повреждённая черепушка. Спросить нас про своё ближайшее будущее пострадавший не мог. Челюсть его оказалась сломана в трёх местах, да и сам он далеко не походил на доброго молодца. Сразу при поступлении анестезиологи не замедлили ввести пациента в лекарственную кому. Для притупления болевых ощущений.

Чуть позже сделали не одну репозицию. И даже не две. Наложили несколько аппаратов Илизарова и истратили пару литров медикаментов. Пациент медленно, но уверенно пошёл на поправку. Через два месяца он уже ходил на костылях, а через три ему вручили выписку. Спустя полгода он пришёл с палочкой нас поблагодарить. Крепко поблагодарить. По-взрослому. На мотоцикл он больше не садился и улицу переходил весьма осторожно. А порой и совсем отказывался от подобной идеи.

Наша учёба продолжалась, и в клинику поступали свежие пациенты. ДТП, укусы, вывихи, падения. Казалось, что за окном происходят какие-то боевые действия. Чаще, правда, люди воевали сами с собой. Последний факт как раз и подтвердил наш недавний мотоциклетный клиент.

Я уже покидал кафедру, как в дверях столкнулся со старшим ординатором Максимом Павловичем.

— Мишаня, постой, — окликнул он меня.

— Да, Максим Павлович, — притормозил я.

— Помнишь того мотоциклиста, что вернули с того света?

— Помню.

— Прикинь, он после выписки закурил. Много закурил и года через два попал в онкоклинику с раком лёгких.

— Слушай, а сколько ему было? Молодой вроде.

— Молодой, почти сорок два. Но суть не в этом. Суть в том, что ни химиотерапия, ни облучения не принесли желаемых результатов. В скором времени наш мотоциклист отбыл. Отбыл, так сказать, к праотцам. Досрочно. Представляешь?

— Представляю, — вздохнул я. — Когда человек сам себе яму роет, медицина бессильна.

— Бессильна, — констатировал Максим Павлович и, махнув рукой, пошёл помогать другим вредителям своей собственной жизни.

Лекция 53 ПРО ЗЕМСКУЮ ПРАКТИКУ

Больная от лечения отказалась, мотивируя это слабым здоровьем, а также тем, что она не больная, а маляр.

Настал долгожданный пятый курс. Финишная прямая. На сём курсе ты себя чувствуешь совсем уже врачом, способным на всё, вся и все. Ты готов резать там, где не режется, и шить, где не шьётся. В метрополитене ты ждёшь экстренной остановки поезда в тоннеле и начала хоть одних мало-мальских родов. И даже прогуливаясь с девушкой по набережной, ты выискиваешь в воде того, кто будет тонуть. Причём тонущий товарищ должен обязательно давно тонуть, дабы ты мог сделать искусственное дыхание и закрытый массаж сердца. И ради последней цели ты даже носишь в кармане носовой платок (кто не знает, искусственное дыхание правильно делать через тряпочку или другую любую ткань). К сожалению (для практиканта), в метро давно уже никто не рожает, а в Неве ни одна живая душа упорно не тонет (особенно в декабре). Вот и всё.

Искать практику в клинике также сложновато. Здесь тебе никогда не дадут полностью самостоятельно лечить больных людей. Нигде. В лучшем случае ассистентом поставят, и то доволен будешь по самые уши. В худшем — наблюдение из третьего ряда. А ручки-то чешутся. Правда, слава Всевышнему, шанс самостоятельной медицинской практики на мою скромную долю выпал. Неожиданно, но выпал. Словно снег в мае.

В то время купили мы скромный маленький домик в чудесном месте под названием Швердять. Однако в данной истории не сам домик оказался прекрасен. Нет. Восхищало место, где последний располагался. Должно сказать, что подобных мест в относительной близи с городом практически не осталось. Дело в том, что Швердять являла собой самую что ни на есть глубинную деревню. И прелесть крылась вовсе не в деревне, а прелесть крылась в том, что данное село числилось как тупиковое поселение. Плюс ко всему последние десять километров дорога в это поистине райское место не асфальтировалась со времён создания Руси. То есть, иными словами, она вообще никогда не асфальтировалась. Как значилась по документам песчано-грунтовой в старые времена (в некоторых источниках — глиняная), так и осталась значиться в наши. Фактически в неизменном виде. Именно грунтовая дорога и останавливала огородевших жителей Боткинграда ехать в данном направлении. Что ещё сказать?

Деревушка находилась в живописнейшем месте, на берегу реки Луги, но вдали от самого одноимённого населённого пункта. Семнадцать домов, покосившиеся заборы, чудесный хвойно-березовый бор, ручьи и свежий воздух — вот лишь малые достоинства Швердяти.

Остальные плюсы оказались налицо. Натуральные творог, сметана и молоко. Свежие ягоды и куча-другая грибов. Это если не лень в лес идти. Если лень — то можно огород вскопать. Тогда лук, картошка и прочее. Экологически, так сказать, чистые продукты. Но мою личность в деревню привлекали отнюдь не меркантильные ценности. И даже не чистейшей воды воздух. Нет. Мою скрупулёзную до всяких вмешательств душу манила прямая возможность практики и медицинского рукоприкладства. Ведь самый главный плюс для молодого врача — это удалённость его от любых более-менее лечебных учреждений. В моём случае именно так и получилось. Ведь при захвате недугом у пациентов имелся однозначный выбор. Либо порядка шестидесяти километров в райцентр, к профессионалам. Либо всего двадцать метров к местному специалисту, пусть и немного молодому и капельку неопытному.

Сразу хочу заметить, дорогой мой читатель, чтобы ты не подумал, что во время пребывания меня в деревне я активно добывал клиентуру. Не стоит полагать, что автор якобы специально заражал и калечил людей. Вовсе нет. Люди, как правило, сами себе пытаются навредить. И надо сказать, у них это здорово получается.

К одному подобному вредителю меня позвали с утра. Дескать, Женька на кладбище ходил, ну, на обратном пути оградку-то и не заметил. И вот, того. Прямо головой её, треклятую, на прочность и проверил. Голова, конечно, победила, но что-то у него с челюстью не того приключилось. Гляньте, ежели не сложно, милый доктор.