Kniga-Online.club
» » » » Макар Троичанин - Корни и побеги (Изгой). Роман. Книга 1

Макар Троичанин - Корни и побеги (Изгой). Роман. Книга 1

Читать бесплатно Макар Троичанин - Корни и побеги (Изгой). Роман. Книга 1. Жанр: Современная проза издательство неизвестно, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Марусин, к которому медленно возвращалось самообладание, криво усмехнулся:

- Особист, ты что, не видишь? По-нашему – полковник, вот и терпел.

- 7 –

Он явно не договаривал. Помолчал, медленно возвращаясь в нормальное состояние. Необходимо было объяснить своё трусливое поведение. Всё его лицо поплыло пятнами, закурил, с трудом попадая папиросой в пламя зажигалки.

- Ты коммунист?

Вилли от неожиданности опешил, потом вспомнил:

- Комсомолец.

- А я был коммунистом, да с подачи этого вот майора перестал им быть, выперли.

Очевидно, соображая, что можно сказать, что нельзя, продолжил урывками, с частыми остановками между короткими фразами:

- В партию меня приняли почти сразу, как попал в комвзвода.

Помолчал, собираясь с мыслями.

- Помнишь, ведь, как было?

Вилли, конечно, не только не помнил, но попросту не знал.

- Перед атакой ходят политотдельцы по землянкам, агитируют: партия – передовой отряд, все лучшие люди – в партии, наши вожди – в партии. Короче, если хотите быть в одних рядах с нами, самое время теперь, перед атакой. Пишите заявления, есть у вас возможность жить или умереть среди лучших. И так все не в себе, а тут ещё напоминают, что ты можешь быть убит. Каждый гонит эту мысль, и чтобы отвязались, не тревожили внутреннюю собранность, отрешённость перед возможной смертью, соглашались, подписывали заготовленные заявления или писали под диктовку.

Замолчал ненадолго, объяснил, как думал:

- Народ-то воевал всё простой, больше малограмотный, ну, и многим было лестно, хотелось, конечно, быть в одной партии с товарищем Сталиным. Мало кто задумывался перед атакой, зачем ему это надо и что даст.

Прервался на минуту, чтобы заключить с горечью:

- Скоро поняли, понятливее стали, соображать в войне научились.

Не удержался, высказал душившую его обиду:

- Чуть что: коммунисты – вперёд! А кому охота на смерть первым лезть? А кто – вперёд? Какие коммунисты? Они – солдатики, да их младшие командиры, которые только что подали заявления, то есть, мы. Главные-то коммунисты – всегда сзади, оттуда командуют, прячась в бардаке с сестричками да всякой штабной сволочью.

Опять прервался ненадолго.

- Да и я орал, когда атака захлёбывалась, и никто не хотел подниматься. Научили.

Чувствовалось, что вспоминал он тяжело, с болью.

- В окопы-то большие комиссары не лезли, да и малые редко бывали. Мы за них ходили, собирали заявления. Чем больше наберёшь, тем лучше будешь у начальства. Глядишь – и повышение, а с ним и место подальше от смерти или хотя бы орденок добудешь. Вот и старались. Кто медлил с заявлениями, мог и врагом стать, вот и подписывали, вот и собирали. Солдаты знали: чем настойчивее сборы заявлений, тем тяжелее будет атака. Заявления эти были как посмертные завещания, хотелось умереть лучшими.

Зло сознался:

- И я написал. Не раздумывая. Как только предложили. Да ещё благодарил за доверие, как полагается.

Усмехнулся с горечью:

- За доверие умереть раньше всех.

Поморщил лоб, вспоминая те времена.

- Тогда во взводе моём осталось всего 13 человек, чёртова дюжина. В лоб лезли на проклятую деревеньку Ивантеевку. И всё затем, чтобы где-то справа могли прорваться наши разведчики. Сверху давили на комбата, а он старался за счёт нас.

Замолчал снова, переключился на другое:

- Я стишками баловался тогда.

Тяжело сглотнул, глухо произнёс:

- После того – завязал.

Продолжал:

- Ну и запечатлел на бумаге, не для печати, естественно, как гибли мы зазря под Ивантеевкой, как одни коммунисты – вперёд, а другие – назад в атаке. Да сдуру, бахвалясь, прочёл в землянке перед своими и прибывшими в пополнение, думал, всё между нами, братьями по смерти, останется. – Вздохнул: - Не вышло. Утром вызвал командир батальона, от него – в особый отдел к этому вот майору, тогда он был ещё старшим лейтенантом.

Замолчал, припоминая или обдумывая, что сказать.

- Вместе мои стихи читали, которые вытащили у меня из кармана, построчно разбирали, что мне причиталось за каждую строку, - хмыкнул-вздохнул, - выходило на все 25 строгого режима.

Бросил выкуренную до мундштука папиросу, остановился, отвернувшись.

- Били, гады. И он – тоже.

Усмехнулся невесело:

- Умеют бить: долго не мог отключиться.

Снова закурил, уже спокойнее продолжал, видно, неудобные, самые неприятные воспоминания кончились.

- Трибунал разжаловал в рядовые и отправил в штрафники.

Пауз в рассказе стало меньше.

- Жить не хотелось. Думал, скорее бы конец. Лез на смерть, а она не брала. В штрафниках как? Каждый хочет малой кровью отделаться, а мне всё равно было. Уж как я ни испытывал судьбу, а всё жив оставался, хотя рядом косило напропалую. Народ в штрафниках злой, неприятный, каждый сам по себе, на страхе держится, страхом подгоняется. А тут, глядя, как я не берегу себя, а всё цел, липнут, думают, заговорённый, и им обломится счастья рядом. Заметило и начальство: стал я снова взводным, только штрафным. Давай, мол, если ты такой отчаянный и везучий, используй фарт на общее дело.

Марусин задумался, заново переживая те тяжёлые времена.

- А как стал взводным, так фортуна повернулась ко мне задом. В первой же атаке, как только вылез на бруствер окопа да заорал: «Вперёд, враги народа!», тут меня и шлёпнуло в левое предплечье навылет. Счастье, а не рана, каждый хотел такую. Как хочешь суди: фарт или не фарт. И выставляться-то не надо было, и так знали – не пойдёшь, не подымешься, свои пристрелят. Сзади чекисты с ручниками караулили наше рвение сражаться за Родину.

Вилли вспомнил, что ему говорил Виктор про заградотряды русских.

- Может быть, если бы не фасонил, не испытывал судьбу, рванул бы сразу со всеми, ничего бы и не было.

Они остановились в хвосте поезда, где было поменьше снующих добытчиков и можно было сосредоточиться одному на рассказе, другому на восприятии его.

- В общем, попёрли на смерть мои штрафники без командира. Да им это было не впервой, редко взводные доходили до немцев: или немцы, или свои старались угробить.

- 8 –

Марусин бросил окурок под ноги, старательно перетёр его носком сапога. Вилли и это было внове. Немец обязательно, если бы не нашёл урны, выбросил бы куда-нибудь подальше, но не под ноги.

- Не ушёл я тогда из роты, хотя и получил на то право: кровь смывала мои грехи. Стыдно было перед солдатами. Только-только звёздочки навесил, их-то я не оправдал ещё. Да и рана не очень беспокоила, хотя рука и двигалась плохо, да левая же. Плечо мне забинтовали потуже, руку подвесили, и остался я во взводе, благо затихло временно на фронте, и не надо было елозить по земле. Комбат, тоже штрафник, из генералов, только обрадовался, людей не хватало. В штрафники гнали по всякому поводу, таких много надо было, чтобы не жалеть и гробить безбоязненно, когда не хватало ума или техники, никто не скажет и слова в упрёк. «Побудешь ещё немного, сделаешь пяток хороших атак» - обнадёживал комбат - «и буду тебя рекомендовать в ротные. И вообще, здесь, у нас, скорее добываются звёздочки». Или кресты, подумал я. Плевал я на все его посулы, просто стыдно было уходить, и обида ещё не спала на тех, кто засадил меня в эти окопы, на судьбу, на всех. Отчаянье мною правило тогда. Знаешь, как это бывает?

Слово было незнакомо Вилли, и он решил на всякий случай ответить отрицательно, чтобы избежать объяснений и понудить Марусина к ещё большей откровенности.

- Нет.

- Тебе повезло. А ко мне тогда, видно, и в самом деле задницей фортуна повернулась, чем-то я её, в конце концов, прогневил. Кончилась белая полоса, пошла чёрная в моей матросской жизни, - пошутил невесело и рассказал дальше: - Дожди нас залили, идут и хлещут день и ночь, холодно, сыро. Радуются солдатики: живём. Затихло и у нас, и у фрицев, вроде как замиренье назначил Бог, если он был на фронте, в чём я сильно сомневаюсь, скорее, где-нибудь в райском обозе отирался, как любой политрук. Пока все радовались, я сник: рана, сколько я ни берёг, загноилась, да так, что всего кинуло в жар, мутилось в голове. Стал я терять сознание и ползал по окопу как зимняя муха, не чувствуя непогоды и ничего не соображая. Комбат выдал мне сразу после ранения бутылку спирта, чтобы я чистил рану, да мы её тогда же и прикончили. Плечо мокло, менять повязку лень было, да и больно, думал, и так зарастёт, да не тут-то было.

Снова пошли к своему вагону.

- В общем, попал я всё же в госпиталь. Очнулся как-то от пенья птиц вперемежку со стонами. Пахло прелью, гнилью и кровью, а ещё где-то рядом смеялись, да так заразительно, я уж и забыл, что так можно. Открыл глаза: над головой полотнище палатки, сам я лежу в ряду с такими же немощными на тюфяке, набитом травой, на давно смятой, пожухлой и вытоптанной траве. Только вокруг матрацев этих и осталась зелёненькая травка, а между ними тропинки набиты уже до земли. Давно, видно, стоит палатка. Пить хочется, да и не мне одному. Ещё кто-то сипит: «Пи-и-и-ть». За палаткой женский и мужской голоса переговариваются, и всё со смехом, им-то, видно, хорошо там, не до нас. Наконец, впорхнула сестрица, отбиваясь от мелькнувших рук, вся растрёпанная, зачерпнула кружкой воды в ведре, стала поить, а у самой глаза затуманенные, нездешние, щёки раскраснелись, и грудь под халатом в расстёгнутом вороте гимнастёрки так и ходит, так и ходит, колышет её туда-сюда. Крепкая грудь, а никак не успокоится, видно, хорошо помассировал её тот, что ждёт за палаткой. Заглянул и он, невтерпёж ему, сержант с голубыми петлицами и с автоматом: «Скоро ты?». Ясно стало, что стережёт нас, да время зря не теряет. Меня тоже напоила сестра тёплой застоявшейся водой, помню, как обдало всего терпким женским запахом, когда наклонилась.

Перейти на страницу:

Макар Троичанин читать все книги автора по порядку

Макар Троичанин - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Корни и побеги (Изгой). Роман. Книга 1 отзывы

Отзывы читателей о книге Корни и побеги (Изгой). Роман. Книга 1, автор: Макар Троичанин. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*