Джеймс Олдридж. - Дипломат
– Я пришел по делу, – сказал он.
– Ну, конечно!
В углу стучала на машинке рыжеватая девица с узким лицом. Кэтрин сказала ей: – Элен, это мистер Мак-Грегор. Он здесь с лордом Эссексом. Мисс Элен Бойл, – сказала Мак-Грегору, который уже встречал мимоходом эту девицу в коридорах. Вид у нее был очень сосредоточенный.
Поклонившись, она сейчас же принялась за прерванную работу.
– Что бы это могло быть? – спросил Мак-Грегор, указывая на толстый том на коленях у Кэтрин.
– Не судите по толщине, – сказала она. – Это всего-навсего протоколы Гаагской конференции 1907 года.
Для Мак-Грегора это был пустой звук.
Она вздохнула: – Скучная работа. Я подбираю обоснование для жалобы, которую мы направляем в защиту английской собственности в балтийских странах.
– Я прихожу к убеждению, что дипломатия наполовину сводится к жалобам. Чем же мы недовольны на этот раз?
– Один из самых уважаемых наших химических трестов, снабжавший Германию до войны фосфором и сульфатами, пытается взыскать с русских компенсацию в два миллиона фунтов за разрушение и конфискацию его имущества в Латвии.
– Ну, насколько я могу судить о русских, на компенсацию надежда плохая, – сказал Мак-Грегор.
– Никакой надежды, – сказала Кэтрин, – но мы не хотим упускать возможность в чем-нибудь обвинить русских. Пустая трата времени!
– Вы, кажется, недолго будете тратить здесь время попусту.
– Да?
– Ведь вас переводят в Париж?
– Кто вам это сказал?
– Тут все обо всех всё знают, – повторил Мак-Грегор небрежно брошенные ею когда-то слова.
Кэтрин засмеялась. – Меня не переводят в Париж, – сказала она, – но я могу перевестись туда, если захочу.
Сейчас такая нехватка в людях, что выбор всегда остается за тобой.
– И вы поедете?
– Я еще не решила, – сказала Кэтрин. Она искренно удивилась, что Мак-Грегор так быстро узнал о ее планах, хотя и догадывалась, что эти сведения исходят от Эллы Уильямс.
– Мне казалось, что вы будете рады вырваться отсюда, – сказал Мак-Грегор.
– Да, я буду рада, – ответила она.
Мак-Грегору нечего было больше сказать по этому поводу. Сидя за своим бюро, Кэтрин Клайв оставалась все той же женщиной, но их разделяли добавочные преграды – ее официальное положение и профессиональная выдержка. Заметив, должно быть, сдержанность Мак-Грегора, она расхохоталась, сняла ноги с табуретки и, обойдя бюро, уселась на его край.
– Я пришел сюда, – сказал он, – за материалами по турецким провинциям, которые русские считают армянскими. Где можно найти имеющиеся в посольстве документы и информацию по этому вопросу?
– Мы подберем их для вас, – сказала Кэтрин. – Элен, займитесь этим, пожалуйста.
Мисс Бойл сразу приступила к делу.
– Где вы живете в Лондоне? – спросила Кэтрин.
– В южном Кенсингтоне, – сказал он.
– С семьей?
Он покачал головой: – Я снимаю комнату недалеко от Бромтон-род.
– Вы жили там и тогда, когда учились в Ройял-колледже?
– Да,- сказал он.
Кэтрин пригляделась к его лицу и впервые увидела веснушки у него под глазами, мелкие и едва заметные веснушки. Они придавали его глазам слишком спокойное, слишком мягкое выражение. – Вы, должно быть, сильно отстали от своей научной работы за эти пять-шесть лет? – спросила она.
– Так сильно, что не хочется об этом и думать, – ответил Мак-Грегор.
– А вы не стараетесь следить за своей микропалеонтологией?
– Следить мало, это ничего не дает. Тут или работаешь, или нет, а я сейчас очень далек от этой работы.
– Но все-таки можно хотя бы знать, что делается в этой области.
– Да, конечно. Можно читать немногие новые монографии об отдельных окаменелостях, но ведь настоящая работа микропалеонтолога – в лаборатории. В нашей специальности нет обобщающих трудов, так что всякий микропалеонтолог – практик.
– А почему вы избрали такую редкую специальность?
– Я не назвал бы ее редкой, – сказал он, чтобы избежать прямого ответа. – Просто это новая отрасль геологии. И пока что она требует очень большой специализации, вот и все.
Мисс Бойл вернулась и подала Мак-Грегору большой холщовый конверт, перевязанный красной тесьмой, и запыленную книгу в коричневом переплете. Это была «Армения» Кэрзона.
– Ну, как Вышинский? – спросила его Кэтрин, когда он уже собирался уходить.
– Хорош! – ответил он с порога.
– При ваших теперешних темпах, – сказала она, – вы меня надолго здесь пересидите, да и вашему патрону в Москве, повидимому, нравится. Вы знаете, мы с ним сегодня едем осматривать церкви.
– Да, знаю, – сказал Мак-Грегор и вышел.
Пока Эссекс осматривал церкви, Мак-Грегор сидел у камина и читал материалы об армянских провинциях Каре, Ардаган, Ван, Битлис и Эрзерум. Затем он взялся за «Армению» Кэрзона, вышедшую в 1854 году. Это был отчет достопочтенного Роберта Кэрзона об его участии в работе англо-русско-турецко-персидской демаркационной комиссии по урегулированию пограничных споров в Армении. Когда Мак-Грегор дочитывал последние главы, позвонила Джейн Асквит и спросила, не придет ли он выпить с ними кофе после обеда. Он ответил: «С удовольствием» и снова уткнулся в книгу, но его снова прервали. На сей раз это была мисс Уильямс.
– Вы испортите себе глаза, – сказала она и включила свет.
– За книгой, знаете, забываешься, – сказал он вставая.
– Да, я уже привыкла, что мне приходится зажигать для вас свет. – Она казалась более общительной, чем обычно.
– Вы как будто довольны, что уезжаете? – спросил он.
– Только бы это действительно оказался Париж.
– Я никогда там не был, – сказал он, чтобы поддержать разговор.
– До поступления в Форейн оффис я была учительницей, – сказала она, – и однажды на каникулах ездила в Париж с экскурсией. С тех пор меня всегда туда тянет. А вы не надеетесь попасть в Париж, мистер Мак-Грегор?
– Нет. Где там! – сказал он.
– Я еще рассчитываю получить предварительно трехнедельный отпуск и тогда поеду в Лондон.
– Значит, вы полетите вместе с нами?
– Вот было бы хорошо! – сказала она и оставила Мак-Грегора наедине с Кэрзоном и Арменией.
Мелби уехал в Ленинград, и Мак-Грегор продолжал читать и за обедом. К тому времени, как надо было идти к Асквитам, он кончил книгу. Он поленился идти за пальто и вышел во двор в чем был, но уже через минуту засунул руки в карманы и зябко съежился.
– Вылитый Джон, – сказала Джейн Асквит, впуская его. – Он у меня словно школьник: приходится силой надевать на него пальто.
– Да ведь тут всего несколько шагов, – оправдывался Мак-Грегор.
Асквит и Кэтрин Клайв, сидя перед большим электрическим камином, играли в шахматы на мозаичном столике. Кэтрин подняла голову, Асквит же просто вынул трубку изо рта и помахал ею Мак-Грегору, рассыпая пепел по истертому ковру. Потом он передвинул пешку с такой яростью, что Кэтрин снова сосредоточила свое внимание на доске.
– Когда же вы, наконец, кончите? – спросила Джейн Асквит.
– Кончаем, – ответил Асквит. – Мат в два хода. Как поживаете, Мак-Грегор? Постойте-ка возле Кэти и полюбуйтесь, как человек играет без всякой выдумки. Вы шахматист?
– Тогда сыграем. Хуже партнера, чем Кэти, не придумаешь. Она совершенно не понимает, что делает. Посмотрите на положение этих двух пешек. – Он прижал их пальцами.
Кэтрин отвела его руку. – Мистер Мак-Грегор сам может разобраться, – сказала она.
– У вас остается только ход слоном, – торопил ее Асквит.
– Джон, она ведь выиграла у тебя последнюю партию, – напомнила ему жена.
– Случайность. Она сводит всю игру к тактической задаче. Я признаю, что не могу соперничать с таким ограниченным умом.
– Он просто хвастун, – сказала Кэтрин и сделала ход конем. – Шах! Теперь вряд ли вам удастся вывернуться. – Она сосредоточилась на игре и только машинально перебирала пальцами тонкую золотую цепочку на открытой шее. Длинная линия шеи как будто удлиняла ее лицо, смягчая суровость прямых бровей и прямого рта. В этот миг внутренней собранности Мак-Грегор вдруг увидел в ней что-то простодушно детское, но это мелькнуло и исчезло.
– Почему вы не садитесь? – сказала она, подвинувшись на кушетке, чтобы дать ему место.
– Оставьте Мак-Грегора в покое, – зарычал на нее Асквит, склоняясь над доской, попыхивая трубкой и теребя свою шевелюру и длинные усы.
– Ваш ход,- сказала Кэтрин.
– Я уже пошел, – заревел Асквит, – и сделал вам шах и мат!
Кэтрин постукивала по зубам оранжевыми ногтями. Она не спешила признать себя побежденной.
– Ну как, есть выход? – спросила она Мак-Грегора.
– Не впутывайте вы Мак-Грегора,- сказал Асквит, – ваши чувства тут не при чем.
– Есть выход? – повторила Кэтрин.
Мак-Грегор покачал головой: – Нет, он заманил вас в западню.
– Вот именно! – крикнул Асквит. – Джейн! Твоя чемпионка проиграла партию!
– Ты берешь грубостью и криком, – сказала Джейн из кухни.
