Ирина Волчок - Домработница царя Давида
— А гости? — удивился царь Давид. — Друзья, подруги, сослуживцы? Ты их тоже туда повезёшь?
— Я не планировала собирать гостей… — Аня хотела признаться, что она давным-давно не приглашает гостей на свой день рождения, но не решилась. — Мы всегда на работе отмечаем. Чай, тортик — и всё… всё так. Я только Алину хотела к маме с бабушкой пригласить, а больше у меня друзей нет.
— Это странно, — задумчиво сказал царь Давид. — Это очень странно, девочка. А меня пригласишь? Я хочу познакомиться с твоими. Нас бы всех Руслан отвёз. Ему тоже следовало бы познакомиться с мамой и с бабушкой, а? Брат всё-таки.
Аня позвонила в Карпово и сказала, что на её день рождения хочет приехать хозяин.
— Да вези всех, — сказала бабушка. — Давно мы с гостями не праздновали. Царь Давид твой — он как, не дурак насчёт покушать? Ну, вот и славно. Я такого наготовлю! Ему ни в одном ресторане такого не дадут. И вино с прошлого года стоит, удачное получилось, я недавно пробовала. Он такого вина тоже сроду не пил.
Аня вспомнила бутылки, которые стояли в баре царя Давида, и подумала, что самодельного вина из вишни царь Давид точно сроду не пил. Но бабушке ничего не сказала. А царю Давиду ничего не сказала о бабушкином вине из вишни. А царь Давид сам о такой диковине догадаться, конечно, не мог, поэтому, наверное, и решил прихватить в гости кое-что из своего бара. Вообще-то он ещё много чего прихватил, Руслан перед поездкой полчаса таскал из квартиры всякие пакеты и коробки и укладывал их в багажник. Потом заехали за Алиной, и в багажник отправились новые пакеты — с молодой картошкой, со всякой зеленью со своего огорода, с банками варенья из лепестков шиповника и с какими-то тряпками из гуманитарной помощи последнего поступления. И картошки, и зелени со своего огорода, и разнообразного варенья у мамы с бабушкой и так было больше, чем им требовалось, а тряпки из гуманитарной помощи, как подозревала Аня, вообще ни разу не пригодились. Но мама с бабушкой ни разу не отказались от гостинцев Алины. Более того — каждый букетик укропа или петрушки, каждый десяток яблок и каждый килограмм картошки принимали с горячей, шумной и совершенно искренней благодарностью. И отдаривались примерно тем же, а Алина точно так же радовалась подаркам…
Всю дорогу до Карпово Аня думала: что может находиться в пакетах, которые Руслан таскал в машину из квартиры царя Давида? Она не заметила, когда эти пакеты появились в квартире. Заметила, что накануне Руслан привёз корзину с апельсинами, виноградом, киви и ещё какими-то не знакомыми ей фруктами. И три коробки конфет. Всё это поместилось в три пакета. Что было в остальных шести — не известно. Уж наверняка что-нибудь покруче Алининой картошки и петрушки. Так что всю дорогу до дому Аня чувствовала себя виноватой и тихо грустила. Она подозревала, что содержимое пакетов может сильно смутить душевный покой мамы и бабушки.
Но события стали развиваться так, что Аня забыла о своих тревогах, сомнениях и подозрениях. Да и о самих пакетах, вызвавших все эти тревоги, тоже забыла, как только машина остановилась напротив её дома. Она помнила свой дом, каждую доску в нём, каждую трещинку в штукатурке, каждую царапину на ставнях, каждую заплатку на крыше… Она всё знала про свой дом, но никогда не ставила ему в вину ни дряхлости, ни игрушечных размеров, ни отсутствия практически всех удобств. Она любила свой дом и никогда его не стеснялась. А вот сейчас смотрела из окна машины на свой дом сквозь густую листву яблонь, окружавших его, и вместо привычного радостного ожидания встречи чувствовала неловкость. Зачем она привезла сюда царя Давида? Он наверняка никогда не видел таких развалюх… Конечно, он не скажет ничего обидного. Но всё равно невольно будет сравнивать её родной дом со своей сумасшедшей квартирой. Понятно же, в чью пользу будет это сравнение. Не надо было везти сюда царя Давида.
— Приехали, что ли? — спросил Руслан и полез из машины. — Анют, выходим, что ли?
— Выходим, — с сомнением ответила Аня, не трогаясь с места.
— Ух ты… — задумчиво сказал царь Давид за её спиной. — Девочка, ты ничего об этом не говорила. Какая роскошь, подумать только! Ай-я-яй… Это что такое, а? Настоящая антоновка, я правильно понимаю? А вишня какая, уму непостижимо! И виноград! Не может быть. Нет, я должен это руками потрогать.
Аня оглянулась. Царь Давид распахнул дверцу, но из машины не выходил, сидел, внимательно разглядывая антоновку, вишню, виноград и всё, что окружало её дом. Наверное, он просто ждал, когда Руслан поможет ему выйти, но Ане хотелось думать, что царь Давид замер от восхищения. Действительно, при чём здесь трещины в штукатурке и крыша в разноцветных заплатках, если во всём Карпово ни у кого больше нет такого сада! Может быть, и не только в Карпово, может быть, такого сада больше ни у кого в мире нет…
Алина встретилась взглядом с Аней, подмигнула и понимающе улыбнулась.
— А я что говорила? — сказала она с законной гордостью. — Я же вам рассказывала, Давид Васильевич, а вы мне не верили. Это ещё что! Там, за домом, вообще чудеса чудесные… А вон и тётя Нина нас встречает. Тоже чудо ещё то…
— Ай, — сказал царь Давид и принялся торопливо выбираться из машины, стараясь, чтобы со стороны было не очень заметно, как он цепляется за руку Руслана. — Девочка, это твоя мама, да? Ай, как вы похожи!
— Это моя бабушка, — сказала Аня, радостно предчувствуя его реакцию. — Ей скоро семьдесят. Можете себе представить? Никто не верит!
— Не ври, а то уволю, — машинально пробормотал царь Давид. — Как это — бабушка? А тогда мама какая?
— А вот скоро увидите, — пообещала Аня, выпрыгнула из машины и поспешила к бабушке, которая стояла в распахнутой калитке, раскинув для объятий руки и улыбаясь.
Аня с разбегу влетела в бабушкины объятия, засмеялась, забормотала какие-то глупости, жадно ощущая родной запах и вслушиваясь в родной голос, который бормотал ей в ухо тоже какие-то глупости. Наверное, она ещё не скоро оторвалась бы от бабушки — всё-таки очень соскучилась, — но тут царь Давид совсем рядом вежливо кашлянул и сказал:
— Меня зовут Давид. Вот так, да. Меня Аня пригласила. Всех пригласила, и меня тоже. Здравствуйте.
Бабушка выпустила Аню из рук, обернулась и откровенно удивилась:
— Давид? Это ты, что ли, царь Давид? Да нет, что это я… Анюта говорила, что царю уже семьдесят стукнуло, так что ты другой Давид, наверное, не царь.
— Нет, я царь, — гордо сказал царь Давид и засмеялся. — А про вас мне Аня вообще сказала, что вы её бабушка! А? Врушка какая! Зачем такую врушку воспитали?
— Но-но, — посуровела бабушка. — Анна у нас никогда не врёт. Я её бабушка, да. Нина Алексеевна. А вы, стало быть, тот самый инвалид в коляске? Ага, понятно. Ну, и кто после этого врун? Ладно, идёмте-ка в дом все, на месте разберёмся, кто тут царь, кто инвалид, а кто симулянт… Алина, здравствуй, детка, давай, давай, иди, ты тут своя, ты всё знаешь. А этот богатырь — Руслан, я правильно понимаю? Здравствуй, внучок, рада познакомиться. Хороший у Анюты братик получился, здоровенький, видный из себя такой… Руслан, можешь звать меня бабушкой. Или тётей Ниной, это уж как тебе больше нравится.
— Не, я шизею, — немножко невпопад, но с большим чувством сказал Руслан. — Обалдеть… то есть здравствуйте.
— Ничего, скоро привыкнешь, — снисходительно пообещала бабушка и повела царя Давида к дому.
Вернее — он её повёл, бережно подхватив под руку и на ходу что-то говоря, склоняясь к её уху и заглядывая в лицо.
— Чего, правда, что ли, бабушка? — недоверчиво спросил Руслан у Ани. — Во дела… А хозяин-то на твою бабушку глаз положил. А мы с ребятами думали, что он к тебе неровно дышит. Да-а-а… Тебе не обидно, нет?
— Руслан, у вас шутки всегда какие-то… пошлые, — строго сказала Аня. — Извините за резкость. Но всё-таки надо иногда думать, как можно шутить, а как нельзя. Людям по семьдесят лет! Мне кажется, в таком возрасте любой человек должен быть ограждён от таких подозрений.
Руслан захохотал. Как ни странно, Алина тоже засмеялась. Аня смотрела на них с негодованием. Наконец, Руслан заметил её взгляд, перестал смеяться и сказал:
— Ну, ты и зануда, сестрёнка. Прям юный пионер, ей-богу… Тебе уже двадцать шесть стукнуло!.. Ладно, не злись. Ну, виноват, ну, исправлюсь. Ну, мир, да? И кончай мне выкать. Сама: брат, брат! А сама: вы, вы… Сама в гости позвала, а сама вон чего…
— Ой, да, — спохватилась Аня. — Извините, пожалуйста. Я себя веду просто недопустимо. Просто ужасно себя веду! Прошу в дом. Не сердитесь на меня.
— Нет, это неизлечимо, — с тяжёлым вздохом сказал Руслан.
— Аннушка, ты ангел, — с мечтательной улыбкой сказала Алина.
— Ага, — согласилась Аня с обоими. — Тогда берите мешки и пойдём.
А потом начался праздник. Аня уже и не помнила, когда её день рождения был таким праздником — шумным, весёлым, немножко бестолковым и очень тёплым. Настоящим. Наверное, в детстве так было. Но как было в детстве — это Аня в подробностях не помнила. В студенческой общаге дни рождения всегда отмечались с размахом, но её день рождения выпадал на каникулы, так что праздновался с мамой и бабушкой, тихо-мирно… Радостно, конечно, но совсем не шумно. А в замужестве её день рождения ни разу не отмечался. На работе — да, это было принято: чай, торт, букет цветов и какой-нибудь гостинчик от имени коллектива. Вадик вспоминал о её дне рождения, когда она приходила домой с букетом и с гостинчиком. Говорил: «Поздравляю. Хотя, если вдуматься, — какой же это праздник? Особенно для женщины. Ещё на год старше! Вот так жизнь и проходит». В прошлом году сказал: «Если уж ты считаешь свой день рождения таким великим праздником, что даже отмечаешь его на работе, то могла бы и обо мне вспомнить. Праздничный ужин приготовить, что ли. Цветы, свечи, шампанское, всё такое… Чтобы всё, как у людей. Так нет, тебе интереснее праздновать с какими-то чужими придурками, а о собственном муже даже не вспомнила». Вообще-то Аня заранее приготовила и праздничный ужин, и шампанское купила, и даже дарёные цветы с работы принесла. Честно говоря, совсем не потому, что хотела устроить праздник собственному мужу. Просто предвидела его возможную реакцию и решила подстраховаться. Страховка не помогла: Вадик заявил, что никакие бабские уловки не помогут ей завоевать его доверия, и ушёл в ресторан праздновать её день рождения. Один. Свои дни рождения он тоже всегда праздновал в ресторане, и тоже всегда один. Но подарки всегда требовал заранее. И всегда предупреждал, что именно хочет получить в подарок. Ему ни разу не пришло в голову, что и жене следует что-нибудь подарить, хоть раз в год, хоть в день рождения, хоть тот же букет цветов…
