Валерий Козырев - Джесси
«Ладно, время покажет… – подумал он. – Если увижу, что что-то не так, найду в себе силы притормозить. Но как она красива! И этот взгляд карих глаз!.. – И опять как-то по-особенному колыхнулось в груди. – Нет, об этом лучше не думать, очень легко создать себе проблему, а потом безуспешно с ней бороться…»
Он сделал зарядку, – утренний комплекс армейских упражнений, принял душ, оделся, позавтракал и через некоторое время уже шёл по улице, направляясь к месту своей прежней работы.
С восстановлением проблем не было, до армии Вока зарекомендовал себя хорошо: исполнительный, трудолюбивый, ни прогулов, ни опозданий.
– Когда на работу? – спросил пожилой мужчина, начальник отдела кадров, взглянув на него поверх очков в массивной роговой оправе. И добавил, что по закону после демобилизации можно не работать три месяца – трудовой стаж всё равно сохраняется.
– Да я хоть завтра! – ответил Вока.
– Ну и добренько, завтра так завтра, – сдержано улыбнулся начальник отдела кадров. – Работы много, слесарей не хватает… Да, не забудь утром к кладовщику зайти – пусть выдаст спецовку и всё, что там ещё положено. Ну, вот, в общем-то, и всё. Успехов, как говориться, в труде!
– Спасибо! – кивнул Вока и, выйдя из конторы, направился в гараж.
– Вот это пополнение, так пополнение! – весело выговаривал бригадир, идя навстречу и вытирая на ходу руки ветошью.
Они обменялись крепким рукопожатием.
– Да я смотрю ты, парень, заматерел на армейских-то харчах! – похлопал бригадир Воку по плечу. – Но видно, что не сачковал, ладонь-то словно железная, в мозолях! Как будто всю службу окопы рыл.
– Да не, окопы не рыл, а вот кувалдой да киркой поработать пришлось…
– Ну, молодец, что к нам вернулся. Не пошел легких харчей искать. Люди вот так нужны! – провёл он ребром ладони возле горла. – Да ты ж, вроде как, из верующих? – вспомнил он.
– Из верующих.
– Тогда понятно… Бог-то, он ленивых не любит! – как из Библии прочитал бригадир, хотя даже никогда не держал её и в руках.
– Точно вы сказали, – ответил Вока. – Бог ленивых не любит, и тунеядцев тоже.
– Во-во, и я о том же! Так, когда ждать-то?
– Завтра с утра.
– Ну, давай! Тогда – до завтра, – попрощался бригадир и, вновь крепко пожав ему руку, направился к яме, над которой стоял многотонный грузовик.
Домой не хотелось, и Вока решил прогуляться к реке.
На берегу как всегда – не счесть рыбаков. Он устроился выше склона реки, на брошенной строителями свае, которую любители понаблюдать за рыбалкой со стороны использовали вместо скамьи. Берега недавно забетонировали и, забранная в серые плиты, меж которых густо пробивалась невысокая трава, расчерчивая яркой зеленью серую однотонность бетона на огромные квадраты, река совершенно изменился свой вид. Из простоволосой, открытой и весёлой, она вдруг сделалась, подчеркнуто строгой и важной. И, с достоинством, плескаясь о бетон, деловито несла свои воды, раскручивая посередине небольшие буруны. Как часто летом, чуть свет, прибегали они сюда с Генкой, и никогда река не отпускала их без улова. Да и сейчас дела у рыбаков шли неплохо: то тут, то там сверкали в лучах солнца рыбешки, соблазнившиеся на заманчивою наживку, ловко подсечённые и выхваченные снастью из родной стихии. «А может, пойти к Вике? – мелькнула, как ему показалось, шальная по своей дерзости мысль. Он посмотрел на часы. – По времени, наверное, уже дома…» Но тут же отказался от неё – уж слишком нелепым представился ему его приход; однако мысль эта уже не отпускала его. Наконец решил: будь, что будет! В конце концов, всё равно идти мимо, и можно зайти просто так – чисто, мол, проведать… Уже когда подходил к общежитию, вспомнил, что не знает номера Викиной комнаты. «Ладно, спрошу на вахте, – успокоил он себя. – Там же, наверное, должен быть вахтер…» Он зашел в прохладный вестибюль общежития и в растерянности остановился – столик на вахте пустовал. Он огляделся. Со второго этажа по лестнице спускалась девушка. Короткая стрижка, спортивная куртка, облегающие брюки, в руках сумка, из которой торчит ручка теннисной ракетки.
– Извините, девушка, – обратился к ней Вока, – вы не подскажете, в какой комнате живет Вика? – В глазах девушки Вока прочитал вопрос, хотя на самом деле взгляд был больше любопытен. – Ну, такая… Ну, у неё волосы русые… – попытался он описать Вику как мог.
Девушка улыбнулась.
– В общем-то, Виктория у нас в общежитии одна. – И она, назвав номер комнаты и едва заметно кивнув на Вокино «спасибо», легкой тренированной походкой заторопилась к выходу. Однако у самой двери оглянулась. Вока стоял на прежнем месте. – Юноша, это на втором этаже, – уточнила она, остановившись. – То есть, по ступенькам вверх.
В ее глазах светились озорные огоньки.
– Не знаю даже, как вас и благодарить! – подыграл Вока девушке.
– Не стоит благодарности! Просто, у меня сегодня зачет по добрым делам! – рассмеялась она и, толкнув дверь, вышла из общежития.
Вока с замиранием сердца постучал в дверь Викиной комнаты.
– Да-да, войдите, – послышался из-за двери слабый голос.
Он, робея и кляня себя за это, вошел в комнату. Вика лежала в постели с горлом, обвязанным шарфом, щеки её были неестественно красными.
– Ого! – удивился он. – Ты что, заболела?
– Немножечко.
– Наверное, вчера под дождь попали?
– Нет… И сама не знаю, где умудрилась простыть.
– Тебе что-то нужно? В аптеку сходить, например…
– Спасибо, девчонки уже купили всё, что врач прописала. Вот, только яблок очень хочется… – само собой вырвалось у нее.
– Сейчас принесу! – Вока постепенно становился самим собой.
Она смутилась.
– Извини, я это так… В общем, не надо никуда ходить.
– Не нервничай, тебе сейчас это вредно! Лежи, выздоравливай, я скоро вернусь.
– Володя, ну правда! – попыталась остановить его Вика.
Вскоре Вока вернулся с колхозного рынка, в руках у него был большой целлофановый пакет с крупными красно-желтыми яблоками.
– С ума сойти, это же дико дорого! – возмутилась Вика. – Я сейчас же верну тебе деньги!
– Не меряй деньгами мое драгоценное желание послужить ближним, – отшутился Вока. – Это вообще – бесценно! К тому же, железнодорожные войска, это, конечно, не стройбат, но кое-что там тоже платят. Так что, на ближайшее время материально я обеспечен. В общем, ешь яблоки и ни о чём плохом не думай.
– Да у меня же горло болит… – Вика показала рукой на горло, обмотанное шарфом.
– Ничего страшного! Ты потихоньку, тщательно пережевывая, – посоветовал Вока и спросил, где можно помыть яблоки.
– На кухне, по коридору налево, там увидишь…
Вока взял глубокую тарелку с небольшого кухонного столика стоящего в углу комнаты, выложил в неё несколько яблок и вышел; вернувшись, поставил тарелку на Викину тумбочку. Вика взяла верхнее, влажно поблескивающие боками и, хрустнув нежной кожицей плода, надкусила его.
– Ой! – Притронулась рукой к горлу.
– Я же говорю: потихоньку! – рассмеялся Вока.
– Нет, я лучше потом… – Вика положила надкушенное яблоко на тарелку, но искушение было слишком велико и, притворно грустно вздохнув, она вновь взяла его и принялась есть. Как и посоветовал Вока – тщательно пережевывая.
– Спасибо тебе большое! – поблагодарила она, когда с яблоком было покончено.
– Хочешь еще? – Вока взял с тарелки другое яблоко.
– Нет, вот сейчас – уж точно нет! Не соблазняй, во всем нужна умеренность. Особенно, когда болеешь.
– Как хочешь, в роли искусителя выступать не буду! – Вока подбросил яблоко, поймал и положил его опять на тарелку. – А я вот шел мимо, и решил зайти… – Не зная, как продолжить разговор, ухватился он за фразу, которую заготовил ещё когда шёл от реки к общежитию, хотя явно запоздал с ней.
– Не оправдывайся! Скажи, что просто зашел в гости – в этом нет ничего предосудительного. Напротив, мне это очень даже приятно. – Вика не лгала – она действительно была рада его приходу. – Но как ты нашел мою комнату? – спросила она.
– Спросил внизу у проходившей мимо девушки, в какой комнате живет Вика… ну, объяснил, как ты выглядишь. Она сказала, что Виктория в общежитии одна и назвала твою комнату.
– Как-то все просто. Спросил, сказали – ну прямо никакой романтики! Мог бы сказать, что чья-то невидимая рука провела тебя по лабиринтам общежития прямо к дверям моей комнаты.
Вика старалась поддерживать разговор в той полушутливой манере, в которой общалась с ним в кафе – так ей было проще. Между ними тогда как бы сохранялась некое буферное пространство, искусственно ею созданное. И не то, чтобы их отношения, едва начавшись, нуждались у какой-либо коррекции, просто где-то глубоко в сердце она понимала, что Вока ей нравится, и такая форма общения давала ей определенную свободу. Впрочем, делала она это не расчетливо, а скорее – подчиняясь внутреннему наитию, столь развитому у девушек.
