Татьяна Воронцова - Морской змей
– Боже! – воскликнула Лиза, сжимая руку ошеломленного Венсана, для которого все это тоже оказалось полной неожиданностью. – Я думала, такое бывает только в кино!
Вскоре выяснилось, что «пара столиков» оказалась целым банкетным залом, просторным и со вкусом обставленным. В дверях, улыбаясь, стояли официанты. Маленький оркестр наигрывал какую-то импровизацию на тему марша Мендельсона.
Венсан схватился за сердце. С кошачьим мурлыканьем Франсуаза повисла у него на шее.
– Прости, милый. Мне хотелось, чтобы ты запомнил этот день.
Нескончаемая вереница людей, жаждущих заключить их в объятия и произнести несколько слов, которые было не сложно понять даже при полном незнании языка. Удивленные и обрадованные мужчины, не скрывающие своих чувств... болтающие без умолку женщины... все новые и новые лица, десятки лиц – и со всеми Венсан был знаком! Разноцветные наряды, волны ароматов... Диор, Шанель, Герлен... у Лизы уже рябило в глазах и щипало в носу. Некоторые из гостей, вероятно, предупрежденные Франсуазой, обращались к ней по-английски, и тогда приходилось не только кивать с несчастной улыбкой, но еще и выдавливать из себя какую-то ответную речь.
Одним словом, все было прекрасно! Смирившись с положением вещей, Венсан расслабился и повеселел. А все остальные и не думали напрягаться. Стараниями Кевина и Франсуазы получилась не какая-то чопорная свадьба голливудского образца, а просто шумная вечеринка с танцами и морем шампанского. Все присутствующие были приблизительно одного возраста (чуть больше или чуть меньше тридцати), хорошо воспитаны, хорошо одеты (модно, но не дорого), а главное, не обременены никакими дурацкими комплексами. Делали что хотели, говорили что хотели и при этом пребывали в превосходном расположении духа.
– Кто все эти люди? – шепотом спросила Лиза у присевшей наконец к столу Франсуазы, в то время как Венсан продолжал обниматься с высоким, широкоплечим блондином, обсуждая с ним что-то на чистом немецком языке.
Та пожала плечами:
– Друзья.
– Как тебе удалось собрать их всех за такой короткий срок?
– Я не собирала всех, – засмеялась Франсуаза. – Но ты же знаешь, как бывает: достаточно позвонить двоим или троим, а дальше уже включается африканское радио.
Лиза попыталась пересчитать собравшихся. Не меньше тридцати человек. И машины продолжали подъезжать! Друзья... Похоже, капитан Торанс не так нелюдим, как кажется. Но почему его свидетелем стал один из бойцов, один из «змеенышей»? Почему не один из друзей?
Все больше и больше гостей выходили из-за столиков, чтобы присоединиться к танцующим. Покинув кружок курящих и пьющих виски мужчин, Венсан подошел к Лизе и протянул руку.
– Я должен был спросить раньше, но... ты танцуешь?
Стараясь побороть нарастающий ужас, Лиза прислушалась к музыке.
– Это же вальс!
– Ну да.
– Только его и танцую! – С облегченным вздохом она встала и одернула платье.
– Просто вальс и все? – уточнил он, с улыбкой глядя ей в глаза. – Безо всякого модерна?
– Ох, да! – испугалась Лиза. – То есть нет. Просто вальс.
– Для модерна ты еще недостаточно выпил, – заметила Франсуаза, одобрительно разглядывая распахнутый воротничок его рубашки и закатанные рукава.
– О чем ты говоришь? Я не собираюсь напиваться на собственной свадьбе!
– Тогда тем более держи себя в руках. Твой модерн заставляет кончать всех женщин и мужчин в радиусе полумили.
Это испытание Лиза выдержала с честью. Конечно, на них смотрели абсолютно все. Конечно, аплодировали и издавали поощрительные возгласы. Венсан вел ее так искусно и непринужденно, что казалось, у них обоих выросли крылья. От него попахивало табаком и совсем слегка – туалетной водой, и эти запахи плюс близость разгоряченного мужского тела возбуждали ее, как это всегда бывало в постели. Просто присутствие, просто объятия... Раньше, когда они только познакомились, ничего подобного не было.
Постепенно к ним присоединялись другие пары. Франсуаза вытащила из-за стола своего болтливого мужа и теперь пыталась убедить его помолчать хоть минуту, чтобы у нее появилась возможность объяснить ему, что делать. Кевин уже прилично набрался, но, к счастью, это не сделало его агрессивным.
Успех Лизу воодушевил, и она исполнила вместе с Венсаном еще какой-то импровизированный танец, но когда объявили танго, моментально стушевалась.
– Нет, нет, только не это! Бога ради, Венсан, я буду вы–глядеть глупо. К тому же мне нужно передохнуть.
Возникший из ниоткуда официант протянул ей бокал шампанского. Машинально она взяла бокал за ножку и попятилась, всем видом демонстрируя испуг, изнеможение и полную неспособность составить пару со столь блестящим партнером.
– Возьми меня, дорогой, – мурлыкнула Франсуаза.
Венсан кивнул, подал ей руку, и вместе они вышли на середину – брат и сестра. Оба высокие, гибкие, чуть мрачноватые. Они уже понемногу входили в роль. Последние мгновения... тишина в зале...
– Какой мужчина! – шепнула соседке одна из незамужних подруг Франсуазы.
Лиза заметила, как у Венсана чуть дернулся уголок рта – он услышал. И уже в следующую минуту позволил музыке превратить себя в некое демоническое существо, в Асмодея [95] .
Где-то Лиза слышала, что нет танца сексуальнее, чем танго. Теперь она в этом убедилась. То, что вытворяли на паркете эти двое, было как доза наркотика в кровь, как электрический разряд. Горящие глаза мужчины... лицо без улыбки... зловещая грация, заставляющая трепетать каждый нерв. Сладострастная покорность женщины... скрытый вызов в каждом жесте, в каждом повороте головы... непоколебимая уверенность в собственной неотразимости.
Глядя на них, Лиза чувствовала ревность, зависть, восторг. Ей хотелось вцепиться им в волосы, приказать верным вассалам (каким? да хоть каким-нибудь!) растащить их в разные стороны, швырнуть на землю, исхлестать до крови. Увидеть их извивающимися, молящими о пощаде... Или нет – повалить их на постель. Закусать, заласкать, зацеловать до смерти... Вид Венсана, падающего на колени, склоняющего голову к ногам партнерши, так что темные волосы касались паркета, вызывал у нее такую бурю противоречивых чувств, что она боялась потерять сознание.
– Вот сукин сын, – процедил сквозь зубы Кевин.
И Лиза поняла, что он испытывает те же чувства, что и она.
Оставив на минуту партнершу, Венсан шагнул к Лизе, привлек ее к себе.
– Сердишься, милая?
Она услышала тяжелый стук его сердца, учащенное дыхание.
– Ты спал с ней? – Почти неслышный шепот в самое ухо. – С Франсуазой?
– Нет. – Такой же неслышный ответ – Но в детстве... точнее, в подростковом возрасте... мы часто ласкали друг друга – это было.
– Ласкали? Как долго?
– До взаимного оргазма.
– Родители ни разу не застали вас за этим занятием?
– Нет. Но мысль о том, что это может произойти в любую минуту, придавала нашим ощущениям дополнительную остроту.
– Так вот почему Кевин так бесится! – фыркнула Лиза.
Венсан сокрушенно вздохнул:
– Она разболтала ему, дрянная девчонка. Так ты сердишься?
Лиза не успела ничего ответить. Вынырнувший откуда-то худой и долговязый парень с внешностью завсегдатая столичных гей-клубов кинулся к Венсану и распластался у его ног. Впрочем, Лиза точно знала, что так оно и есть – про гей-клубы. Об этом ей успела сообщить лесбиянка Клодетт. «Он артист, – говорила Клодетт, мешая французские слова с английскими. – Играет в театре. Там, где Кевин делает декорации. Образованный человек, очень интересный собеседник, но иногда его заносит... ты понимаешь?» «Ну да, теперь понимаю», – мысленно соглашалась Лиза, глядя на то, как образованный человек ползает по полу вокруг Венсана, цепляясь за его колени.
– Дружище, я от тебя балдею! Всю жизнь мечтал принадлежать такому мужчине, как ты.
– Не в этой жизни, Гуго, – смеясь, отвечал Венсан.
Сияющая как солнце Франсуаза потянула его за рукав:
– Давай еще разочек. Латину, да? Я уже договорилась.
– Какую латину? – осведомился Венсан, поворачиваясь к ней всем телом.
Удивительно, она совсем не выглядела усталой, несмотря на высоченные каблуки.
– НАШУ латину? Ты что, забыл?
– Нашу? – Венсан театрально приложил руку ко лбу. – Mon Dieu! Ты что, моей смерти хочешь?
– Еще нет. Заставь меня захотеть.
Медленно они вышли на середину зала, немного постояли, глядя друг другу в глаза. Потом разжали руки и разошлись. Венсан расправил плечи, уперся руками в бедра и чуть опустил подбородок, сразу сделавшись похожим на латиноамериканского танцора с безупречной фигурой и грацией молодого льва. Длинная челка упала ему на глаза, все тело напряглось – и... плавно, уверенно, горделиво, подчиняя каждое движение зажигательному ритму не то румбы, не то самбы (в этом Лиза плохо разбиралась), он устремился к партнерше. А та, в свою очередь, устремилась к нему. Их гибкие, жаркие тела встретились в танце, точно в любовном сражении. Венсан усмехнулся, показав зубы, и опалил двигающуюся в такт женщину темным пламенем своего взгляда. Господи боже! Потрясенная до глубины души, Лиза наблюдала за этим превращением европейского мужчины в мавра. Красотка Франсуаза казалась игрушкой в его руках. Чеканя шаг, чуть покачивая бедрами, точно тореадор, он дразнил и укрощал ее, соблазнял и покорял... Оставалось только стоять разинув рот и спрашивать себя, откуда у француза эта страсть латиноса.
