Диана Чемберлен - Папина дочка, или Исповедь хорошего отца
— Вам чем-то помочь? — спросил он.
Смотрелся он франтовато: костюмчик, галстук, чисто выбрит. Крупный, видный чернокожий мужик, лет сорока пяти — пятидесяти. Воображаю, каким я ему показался: тощий белый парень, явно давно не мытый. Одежда грязная. Волосы грязные. По всему видно — бомж.
— Я остановился там, на дороге. — Жестом я указал назад. — И у меня спустила шина.
Он подозрительно нахмурился. Как будто думал, что я сейчас ударю его по голове, а потом смоюсь с церковным ящиком для пожертвований. Он взглянул на дорогу, хотя оттуда, где мы стояли, фургон никак нельзя было увидеть.
— Запаска есть? — спросил он.
Я покачал головой, пытаясь изобразить улыбку.
— Я ее использовал месяц назад, когда тоже случился прокол. Я наехал на гвоздь на стройплощадке, где работал, — добавил я, надеясь, что упоминание о работе поднимет меня в его глазах.
Он слегка наклонил голову.
— А что ты делаешь на дороге, сын мой?
— Мне надо было где-то поспать.
— А куда ты едешь?
— Куда-нибудь, где можно найти работу.
— А чем ты занимаешься?
— Строитель. Подсобный рабочий. Водопроводчик. — Я снова улыбнулся. — Чем угодно.
Он покачал головой, и я понял, что его подозрения на мой счет начали рассеиваться.
— Дела идут неважно?
— Да, сэр, — сказал я. — Не могли бы вы сказать мне, что это за дорога и нет ли поблизости станции техобслуживания? — Я достал из кармана телефон.
— Да, я знаю такое место. Зайдем ко мне в кабинет.
Он открыл дверь, и я вошел вслед за ним в маленькую комнату. На табличке на двери значилось «Преподобный Уинн». Он сел за стол и стал просматривать старомодный каталог. На одной карточке его пальцы задержались.
— Им придется взять тебя на буксир или, по крайней мере, забрать шину в мастерскую.
— Да, конечно. — Мои надежды на сегодня быстро рушились. Где сейчас Белла? Мне захотелось хватить по чему-нибудь кулаком или выругаться. Не сиди передо мной служитель церкви, я бы и выругался. Мне нужна моя дочь!
Священник записал номер телефона на листке бумаги.
— Есть у тебя деньги, чтобы расплатиться, сын мой?
Я секунду поколебался.
— У меня есть восемнадцать долларов.
Он потер подбородок и выглянул в единственное в комнате окно.
— У тебя есть с собой какие-нибудь инструменты?
— Да, сэр.
— Вот что я тебе скажу. У нас дверь на кухню плохо закрывается. Займись ею, и я оплачу твои расходы на шину.
Это было лучшее, на что я мог надеяться. Самое лучшее, на что я мог надеяться.
— Это щедро с вашей стороны. Спасибо.
Он встал.
— Когда ты последний раз ел? У нас здесь вчера был ланч для прихожанок, и холодильник полон. — Положив руку мне на плечо, он повел меня в маленькую кухню.
Вот это пастырь милосердный, подумал я. Мне захотелось рассказать ему все. Выложить все подробности этой грязной истории. Но я, разумеется, ничего не сказал. Я доел остатки ланча, починил дверь, и все это время я видел в своем воображении, как Эрин теряет всякую надежду на мое возвращение и отдает мою растерянную четырехлетнюю дочь куда-то, где мне никогда не позволят ее увидеть.
Было половина первого, и я снова сидел в моем фургоне, собираясь с мыслями. Все мои шины были в порядке, я наелся, и в кармане у меня лежала двадцатидолларовая банкнота, которую дал мне преподобный Уинн перед тем, как я покинул часовню. Если бы не то обстоятельство, что я опаздывал, я бы сказал, что с этой шиной мне повезло. Но я уже опоздал. Белла уже, наверно, находится на чьем-то попечении, а Эрин — на работе в аптеке. Может быть, кто-то в «ДжампСтарте» знает, где эта аптека? Это была моя единственная надежда.
Прежде чем завести машину, я проверил сообщения в моем телефоне. Их было пять, четыре от Роя и одно от Саванны. Я не стал их прослушивать, но когда уже заработал мотор, телефон зазвонил снова. Я вздохнул, увидев номер Саванны. Они не оставят меня в покое, пока думают, что их добро у меня. Я выключил мотор и открыл телефон.
— У меня ничего нет, — сказал я.
— Ты почему не объявился? — закричала она, как будто не услышала меня. — В чем дело? Ты совсем ничего не соображаешь? Если ты попытаешься сбыть товар сам, Рой тебя убьет.
— У меня ничего нет, — устало повторил я, но она, наверно, передала трубку Рою, потому что я услышал его голос:
— Ну, ты меня достал! Где ты?
— Я же тебе сказал. Слушай, у меня больше ничего нет. Забудь об этом. Спиши это на напрасный расход. Как это сделал я.
— О чем ты говоришь? У тебя кишка тонка — провести такое дело одному.
— Я все выбросил.
— Ты что несешь?
— Я все выбросил! — закричал я. — У меня ничего нет. Оставь меня в покое.
— Тебе известно, сколько это стоит? Доставай все обратно, слышишь? Или ты покойник. И доченьке твоей тоже конец.
— Ты ее в это дело не впутывай!
— Сегодня на том же месте в то же время. Слышишь?
Я вздохнул, словно выражая согласие.
— Только где-то на людном месте, — потребовал я, хотя это не имело никакого значения. Я не собирался с ними встречаться, но мне надо было потянуть время, чтобы найти Беллу. Хорошо бы нам с Беллой быть к вечеру за миллионы миль отсюда!
— На людях не пойдет, — сказал Рой.
— Тебе нужен товар или нет? Я не стану встречаться с тобой у черта на куличках.
Я услышал, как Саванна что-то сказала ему, и минуту-другую они спорили.
— Крэб-три Уэлли-Молл, внизу. Ты знаешь, где это?
— Я найду.
— Твой последний шанс, — сказал он и отключился.
Я медленно закрыл телефон, включил мотор и поехал по узкой дороге, помахав часовне, на это утро ставшей мне домом. Я выехал на шоссе. Гленвуд. Дорога вела прямо в Брир-Крик. Я почти улыбался. «Дурак ты, Рой», — подумал я. Но продолжал высматривать красный «Мустанг» в зеркале заднего вида. От такой привычки быстро не избавиться.
Я остановился на парковке около супермаркета, и паранойя началась у меня с новой силой. Я был почти уверен, что за мной никто не следил. Во всяком случае, не Рой. Но я остановился у супермаркета, а не у кофейни. Потом я подошел к «ДжампСтарту», ныряя между машин, словно стараясь сбить кого-то со следа. Подходя к кофейне, я задыхался, не от усталости, но от напряжения. В кофейне я огляделся по сторонам. Эрин там не было. Не было и Беллы. Я опустился в кресло, в котором обычно сидела Эрин, не зная, что мне делать дальше.
— Привет, Тревис, — окликнул меня из-за стойки Нандо. — Я слышал, ты нашел работу. Хорошая новость!
О чем он говорит? Я встал и подошел к стойке.
— Ты видел Эрин? — спросил я. — Ты ее знаешь. Это женщина, которая…
— Да, она была здесь с Беллой сегодня утром.
Белла все еще с ней! Я ухватился за стойку, чтобы не подпрыгнуть от радости. Мне необходимо сохранять хладнокровие.
— Эрин присматривала за ней по моей просьбе. Я рассчитывал застать их здесь.
— До того, как они отправятся в путешествие? — Нандо вытер тряпкой стойку.
— В путешествие? — В моем голосе прозвучало недоумение, и я постарался исправиться. — Ты хочешь сказать… — Я не знал, что он хотел сказать.
— В Боуфорт, верно? — спросил он. — Хочешь кофе? Тебе бы явно не помешало.
Боуфорт. Зачем ей туда? Я знал только одну причину. Я помнил, как Эрин рассматривала фотографию Робин и как я давал ей свое обычное объяснение. «Это ее мать. Она живет в Боуфорте».
— Когда она уехала? — спросил я.
— Пару часов назад, — сказал Нандо. — Почему ты ей не позвонишь?
— Хорошая мысль. — Я отошел от стойки. — Номер у меня в фургоне. — Я бросился к двери. Он, наверно, подумал, что я сумасшедший. Но неважно, если повезет, мне вообще не нужно с ним больше встречаться. Я снова вернулся на парковку, виляя между машин, чтобы не попасться на глаза, которые, как мне казалось, все время следили за мной. Бензина у меня четверть бака. Добавлю еще на несколько долларов. Только чтобы хватило добраться туда, куда мне нужно.
Глава 36 Робин
Мы с Алисой сидели с Ханной. Внизу экономка пылесосила гостиную. У меня в пансионе работали две экономки. Я хорошо их знала и заботилась о них, как о знакомых, а не просто о служащих. Но об экономке Хендриксов я знала только, что ее зовут Элла. Молли прочитала мне лекцию о том, как обращаться с подчиненными. Я обращаюсь с ними слишком по-дружески, сказала она. Это может затруднить ситуацию, если мне придется когда-нибудь потребовать от них чего-то сверх их обязанностей. «Всегда придерживайся официальных отношений», — говорила она. Я старалась найти равновесие между своей дружелюбной натурой и ролью начальника. Потихоньку от Молли я по-прежнему спрашивала своих помощниц об их друзьях, об их семейной жизни и даже пару раз одолжила несколько долларов. Но теперь я понимала, почему Молли сохраняла отчуждение по отношению к домашней прислуге. Я поняла, почему их экономка была пожилой, старательной, спокойной и некрасивой. После связи Джеймса с матерью Уилла Молли требовались в экономке только эти качества.
