Людмила Петрушевская - Счастливые кошки (сборник)
— Бедненький дедушка, — сказала девочка. — Бабушка, вытри глазки, я никогда не умру, понятно?
— Спасибо, дорогая. Но ведь других тоже жалко, они-то умрут, наступает Вечная Зима. Они-то не спасутся. Вот что. И папа, и мама…
— Бабушка, а как можно спастись от Вечной Зимы? — спросила, окончательно забеспокоившись, девочка.
— Этот племянник, он говорил, что если найдется какая-нибудь чистая душа и захочет пожертвовать собой или делом всей своей жизни для людей — то тогда можно еще что-нибудь будет придумать. Но что-то никого не видно вокруг, кто бы захотел отдать ради своего соседа хоть копейку!
— А что такое дело всей своей жизни? — спросила девочка.
— Ну, свою самую лучшую картину, или написанную собственноручно книгу. Или построенный своими руками дом… отдать кому-то… Он непонятно выразился, этот племянник.
— И никто не захотел?
— Ну, тогда еще не было опасности Вечной Зимы, то есть она была, но когда-то в будущем… Так что ложись спать, дорогая моя, и думай прежде всего о себе — может быть, как-то удастся уехать из этой трижды проклятой страны в теплые края…
— А куда? — спросила девочка вся в слезах: ей было жалко всех.
— Ну, например, — ответила задумчиво бабушка, — например, в Африку. Хотя там тоже не все хорошо. Моя двоюродная бабушка когда-то жила в Африке — она была замужем за царем.
— Потрясающе! — воскликнула девочка. — Я тоже хочу! Она была царица?
— Сначала нет. Сначала она училась с ним вместе в институте, а потом он открыл ей секрет, что он царь и у него царство в джунглях. И она решила стать царицей и вышла за него замуж. И она писала нам из Африки письма, что живет в центральном шалаше царства и все ей кланяются и носят ей в корзинах земляные орехи и сладкий картофель, остается только это все почистить и поджарить на костре. И не надо мыть посуду, потому что ее нет. И нет проблем со стиркой. Новую юбку можно сделать из листьев пальмы, а старую просто кладешь в костер. Хоть три раза в день.
— Здорово! — сказала девочка, сразу утешившись. — Поехали туда!
— Так что мы гордились, что стали царской семьей.
— Мы — царская семья? — прошептала девочка.
— Погоди. Ну вот. Ее называли «наша царица», но потом оказалось, что она сто пятнадцатая жена у этого царя, а через месяц он выписал себе из Китая сразу сто шестнадцатую — сто двадцать шестую царицу. Кроме того, выяснилось, что весь город, все шалаши, все население это были тоже его жены, мамы-папы жен, дедушки-бабушки жен и дети. Царское село. Поэтому эта моя двоюродная тетя сбежала оттуда с первым попавшимся шофером, но и его обманула, а нанялась на корабль до Аляски. И там отправилась в тундру, пасти северных оленей: так ей надоела жара.
— Аляска, где это?
— Это север! Вот, кстати, куда нам надо всем перебраться: там и так вечная зима, и они прекрасно живут. А то здесь мы окоченеем всем скопом, — вздохнула бабушка. — Потому что никто не хочет никому отдать ничего, даже долг!
— Бабушка, а разве твой дедушка-художник не захотел бы отдать какую-нибудь из своих картин, чтобы не было Вечной Зимы? — спросила девочка.
— По правде сказать, он нарисовал только одну настоящую картину, вот ту самую, она теперь висит напротив твоей кровати. Как же можно отдать единственное, что есть у человека?
— Нельзя, да? — удивилась девочка.
— Понимаешь, он говорил, что вот в этой картине он как раз будет жить вечно. И уж он никогда бы не отдал никому и ни за что эту картину. Он сказал, что даже если наступит Вечная Зима, на этом холсте останется вечное лето. Он, кстати, предсказывал, что будет Вечная Зима. И люди тогда начнут изучать солнце и лес по его картине. Особенно когда Вечная Зима распространится на весь мир и больше не будет электричества и телевидения.
— А так может быть?
— Конечно! — воскликнула бабушка. — Вечная Зима — она заразна, как болезнь. Облако растет и закроет собой всю Землю!
— Как страшно, — заметила девочка.
— Ну, тебя это не коснется, облако растет медленно. Может быть, только твои дети не увидят лета… Или даже внуки… Так что ложись и спокойно засыпай, а мы уедем в Африку. Я там выйду замуж за царя и всех вас обеспечу!
И бабушка печально засмеялась.
А девочка притворилась, что заснула.
И когда бабушка ушла, девочка спустилась в подвал в кромешной темноте.
Она очень боялась тьмы и холода, но для того, что она задумала, как раз это и было необходимо: мрак и стужа.
Девочка шла по подвалу, вся дрожа, и остановилась там в середине (как ей показалось) и сказала:
— Дедушка! Я знаю, ты вечно живешь в своей картине! И ты меня слышишь. Дедушка! У меня нет дела всей жизни, а есть только моя жизнь! Я спокойно могу ее отдать. Пусть все живут при солнышке!
Потом она легла на холодный каменный пол (ей часто говорили, что если лежать на холодном камне, то заболеешь и умрешь).
Она лежала, вся дрожа, на спине, и вдруг заметила тонкий лучик света, как будто в стене открылась щель.
Тогда девочка вскочила, подошла к этой полоске света, дотянулась до нее — и немедленно на том самом месте распахнулось маленькое окно.
Там, наверху, за окном, был солнечный день, зеленела трава, качались цветы, вдалеке темнел лес — все точно так же, как на картине в девочкиной комнате.
Девочка подтянулась на руках и прыгнула в летний день.
Тут же она поняла, что очутилась в раю, и рай ей очень-очень понравился, тем более что тут же был ее родной дом.
Девочка побежала вокруг дома и увидела перед дверью бабушку, папу и маму.
Бабушка стояла с корзинкой клубники, мама с огородной тяпочкой в руке, а папа у велосипеда.
— Мама, бабушка, папа, мы в раю! — закричала девочка.
— Ой, как это ты выскочила из постели, врачи тебе еще не разрешают вставать! — закричала бабушка. — А ну, пошли в дом!
Бабушка отвела девочку в ее комнату и уложила в кровать.
В комнате была новость — со стены исчезла дедушкина картина.
— Бабуля, а где картина? — тут же закричала девочка.
Бабушка, подоткнув одеяло внучке, ответила:
— Ты знаешь, полгода назад тебя ведь нашли почти мертвую на полу в подвале, ты там замерзла. В этот день по всей стране отключили отопление ради экономии. Я нашла тебя там только утром — мы всю ночь слушали радио в большой комнате и думали, что ты спишь, идиоты!
— Полгода назад?
— Да, ты болела полгода! Сейчас уже июнь, а был-то декабрь!
— Я не болела ни единой секунды! — сказала девочка.
— Ты просто была без сознания. Так вот, когда ты уже почти умерла, вдруг со стены сорвалась эта картина нашего дедушки. Она разбилась в мелкую пыль — даже не осталось рамы, которую дедушка вырезал сам. И ты тут же крепко заснула и спокойно задышала, и я в первый раз тоже заснула спокойно…
— Бабушка, значит, наш дедушка все-таки решил пожертвовать делом всей своей жизни, — серьезно сказала девочка. — И он спас всех от Вечной Зимы…
— Ну не говори глупостей, — рассердилась бабушка. — Как раз когда рухнула со стены его картина, ученые выступили по радио и признали, что Вечная Зима — это ошибка в расчетах и ничего такого быть не может. И в этот день началась весна и тебе стало полегче. А во-вторых, наш дедушка давно помер и ничего уже отдать не мог…
— Но он же сказал, что будет вечно жить в своей картине.
И бабушка ответила:
— Вообще-то он был такой необыкновенный человек, наш дедушка…
А на стене, где раньше висела картина, шевелились солнечные зайчики и тени зеленых листьев, и казалось, что стена живая, дышит и смеется от радости.
Принц с золотыми волосами
Жил-был принц с золотыми волосами, вернее, он родился-то лысым, как большинство детей, и никто не знал, что к году у него появятся золотые кудряшки.
А когда они появились, королевская семья была оскорблена: откуда у мальчика рыжие волосы?
Были исследованы все королевские хроники, все портреты царствующей семьи отца (мать не принималась во внимание, мать, молоденькая королева, происходила из далекого, за горами и морями, захудалого государства, оттуда и почту-то не брали и туда не передавали, а королеву привезли, как водится, по портрету в виде самой красивой девушки мира, что, в конечном итоге, ни к чему хорошему не привело, об этом давно предупреждали все дамы королевства: руби сук, да по себе).
Короче, рыжих в роду не было, рыжим оказался только королевский гонец, который однажды привез с войны в подарок юной королеве полкило апельсинов от мужа, трофей.
Гонец побыл во дворце один день и одну ночь, а потом снова отправился на войну, везя королю ответный дар жены — кошелек, сплетенный ею из собственных кудрей.
Этот рыжий гонец с войны так и не вернулся, то ли его убили, то ли что, а вот король благополучно пришел домой с поля боя довольно скоро после апельсинов, и сынок у него родился вроде бы вовремя — и вот теперь, когда мальчику исполнился ровно год и его вынесли к гостям по случаю дня рождения, выяснилось, что наследный принц — рыжий, как тот королевский гонец.