Исабель Альенде - Инес души моей
Педро де Вальдивия вернулся еще поспешнее, чем уехал, потому что его сорок храбрецов никоим образом не могли тягаться с тем бессчетным числом индейских воинов, которые продолжали прибывать в долину. Ему удалось спасти несчастных янакон, которые остались в живых после резни в Марга-Марга и Конконе и прятались в зарослях, едва держась на ногах от голода, холода и страха. Столкнувшись с несколькими группами неприятеля, он сумел рассеять их благодаря потрясающей удаче, которая до тех пор его не подводила, взял в плен трех касиков и привез их в Сантьяго. С ними вместе у нас стало семь заложников.
Для того чтобы деревня была деревней, а город — городом, там должны рождаться и умирать люди. Но, по-видимому, испанским поселениям необходимы еще и казни. Первые казни в Сантьяго состоялись на той же самой неделе. После короткого судебного разбирательства — на этот раз с применением пыток — заговорщики были приговорены к немедленной смерти. Чинчилья и двое других были повешены на горе Санта-Лусия, и их тела несколько дней были предоставлены милости ветров и огромных чилийских ястребов. Четвертого обезглавили в тюрьме: дворянские титулы помогли ему избежать подлой смерти на виселице. Ко всеобщему удивлению, Вальдивия снова помиловал Санчо де ла Оса, главного подстрекателя к бунту. На этот раз я наедине с Педро позволила себе не согласиться с его решением: ведь королевских грамот больше не существовало, де ла Ос подписал документ об отказе от претензий на завоевание Чили, и Педро уже был законным губернатором. Этот фанфарон де ла Ос причинил нам слишком много беспокойств и заслуживал самого сурового наказания. Что в очередной раз спасло его голову от плахи, я уже никогда не узнаю. Педро отказался объяснять мне что-либо, а я к тому времени уже поняла, что, имея дело с такими мужчинами, как он, лучше не настаивать. К тому же за тот год, богатый на волнения и несчастья, Вальдивия сделался еще более раздражительным и вспыльчивым. Поэтому мне пришлось прекратить расспросы.
Под сенью самых прекрасных в мире растений, в прохладной глубине джунглей южного Чили, в тишине корней, стволов и благоуханных крон деревьев, в тени величественных вулканов и горных хребтов, рядом с изумрудными озерами и пенистыми реками, берущими свое начало от тающих снегов, собрались племена мапуче, чтобы провести особую церемонию — собрание старейшин, глав родов, токи, вождей-лонков, колдуний-мачи, воинов, женщин и детей.
Племена потихоньку прибывали на лесную поляну, похожую на огромный амфитеатр и располагавшуюся на вершине холма, которую люди уже разметили ветками священных деревьев — араукарии и канело. Некоторые семьи проделали путь в несколько недель под дождем, чтобы прийти на эту встречу. Кое-кто прибыл заранее и уже построил себе шалаши и хижины, настолько сливающиеся с окружающей природой, что их было не заметно даже с расстояния всего в пару саженей. Те, кто пришел позже, соорудили навесы из ветвей и листьев и растянули шерстяные покрывала. По вечерам они готовили еду, которой делились друг с другом, пили чичу и мудай, но понемногу, чтобы не захмелеть. Они собрались, чтобы обменяться новостями, и рассказывали их неспешно в поэтических и торжественных выражениях, начиная рассказы с истории своего рода, передаваемой в неизменном виде из поколения в поколение. Они говорили и говорили — это было самое важное. Перед каждым жилищем горел костер, и его дым растворялся в тумане, который окутывал землю на рассвете. Маленькие костерки горели в тумане, освещая молочный пейзаж зари. Молодые люди вернулись с реки, где они плавали в ледяной воде, и принялись раскрашивать себе лица и тела ритуальными красками — желтой и синей. Касики облачились в небесно-голубые, черные и белые накидки из вышитой шерсти, повесили на грудь токикуры — каменные топоры, символизирующие их власть, — и надели головные уборы из перьев цапли, нанду и кондора. Колдуньи-мачи воскуряли ароматические травы и готовили реуэ — лестницу для разговора души с Нгенеченом.
— Прими от нас струйку мудая, как заведено, чтобы насытить дух Земли, который преследует нас. Нгенечен создал мудай, он создал Землю, он создал канело, он создал козленка и кондора.
Женщины вплели в косы цветные ленты: незамужние — голубые, замужние — красные, нарядились в тонкие ткани, надели серебряные украшения. Дети, тоже празднично одетые, молчаливые и серьезные, сидели полукругом. Мужчины стали будто единым телом из дерева — гордые, мускулистые, черные гривы перевязаны плетеной тесьмой, в руках — оружие.
Церемония началась с первыми лучами солнца. Воины побежали по амфитеатру, крича и потрясая оружием. Заиграли музыкальные инструменты, чтобы распугать силы зла. Мачи принесли в жертву несколько гуанако, предварительно попросив у них разрешения отдать их жизни в дар богу. Они пролили немного крови на землю, вырвали у животных сердца, прокоптили их дымом табака, разрезали на кусочки и роздали токи и лонко, чтобы они породнились с Землей.
— Господин наш Нгенечен, вот чистая кровь животных, твоя кровь, кровь, которую ты даешь нам, чтобы мы жили и могли двигаться. Отец наш, мы молим тебя благословить нас этой кровью.
Женщины запели протяжную и заунывную песню, а мужчины вышли в центр амфитеатра и стали танцевать, медленно и тяжело, ударяя в землю голыми пятками под звуки барабанов и трутрук.
— Мы приветствуем и тебя, Мать Людей. Земля и люди нераздельны. Все, что происходит с Землей, происходит и с людьми. Мать, молим тебя, дай нам вдоволь кедровых орехов, чтобы нам было что есть. Не посылай нам, просим, слишком обильных дождей, ведь от них гниют и посевы, и шерсть. Пожалуйста, не заставляй землю дрожать, а вулканы изрыгать огонь, ведь это нагоняет страх на скот и детей.
Женщины тоже вышли в центр и стали танцевать вместе с мужчинами, покачивая руками, головами и накидками, будто огромные птицы. Вскоре люди почувствовали гипнотическое действие звуков барабанов, трутрук и флейт, ритмических ударов голыми ступнями по влажной земле, могущественной энергии танца, и один за другим начали издавать гортанные звуки, которые скоро превратились в протяжный крик: «Оооооооом! Ооооооом!» Крик этот эхом отражался от гор, пронзая душу. Никто не мог устоять перед чарами этого «Оооооом».
— Мы просим тебя, Повелитель, на этой нашей земле, если тебе это угодно, помогать нам всегда. И сейчас мы по праву просим тебя услышать нас. Мы молим тебя, о Повелитель, не оставлять нас одних, чтобы мы не бродили впотьмах, молим тебя вложить силы в наши руки, чтобы мы смогли защитить земли наших дедов.
Музыка и танец прекратились. Лучи утреннего солнца пронизали облака и превратили туман в золотую пыль. Самый древний токи, со шкурой пумы на плечах, вышел вперед, чтобы первым сказать слово. Чтобы добраться до этой поляны и представить свое племя, он целый месяц провел в пути. Он не спешил. Он начал с самого начала, с сотворения мира, с истории о том, как змея Кай-Кай взбаламутила море и подняла такие большие волны, что они едва не проглотили мапуче, но тогда змея Тенг-Тенг спасла их, отведя в самые высокие горы, которые заставила расти все выше и выше. И шел такой сильный дождь, что те, кто не сумел взобраться на горы, погибли в воде. Потом вода отступила, и мужчины и женщины поселились в лесах и долинах, помня о том, что деревья и другие растения и животные — их братья и они должны заботиться о них. И каждый раз, срезая ветки, чтобы покрыть ими крышу жилища, они благодарят деревья, и каждый раз, убивая животное, чтобы съесть его, у него просят прощения, и никогда не убивают ради убийства. И мапуче жили на священной земле и были свободны; и когда пришли инки из Перу, они объединились и победили их, не позволив врагу перейти мать всех рек, реку Био-Био, но воды ее окрасились кровью, и на небе появилась красная луна. Прошло время, и теми же дорогами, что раньше приходили инки, пришли уинки. Их было много, и от них исходило зловоние, от них пахло на расстоянии двух дней пути. Они были воры, без родины и земли, брали то, что им не принадлежало, даже женщин, и хотели сделать из мапуче и других племен своих рабов. И воинам пришлось изгнать их со своей земли, но многие погибли, потому что стрелы и копья не могли пронзить железной одежды уинок, они же, напротив, могли убивать издалека одним шумом и напускали собак. Но все же их изгнали. Те уинки ушли, потому что были трусливы. Но пролетело несколько лет и зим, и явились другие уинки, и эти, сказал старый токи, хотят остаться. Они рубят деревья, строят свои хижины, сеют свой маис и сношаются с индейскими женщинами, отчего рождаются дети, которые уже и не уинки, и не мапуче.
— И по словам нашего разведчика, они хотят захватить всю землю, от вулканов до моря, от пустыни до конца мира, хотят основать много деревень. Они жестоки, а их токи, Вальдивия, очень хитер. Говорю вам, еще никогда у мапуче не было таких сильных врагов, как эти бородачи, прибывшие издалека. Сейчас их лишь небольшое племя, но они придут еще, потому что у них есть крылатые дома, которые перелетают через море. И сейчас я прошу, чтобы люди сказали, как нам следует поступить.
