Олег Рой - Сценарий собственных ошибок
Машина застряла в пробке. Воспользовавшись этим, Алина обхватила Валерия за шею, уткнула лицо куда-то между шеей и воротником. От воротника пахло сильным северным зверем, который с высоты пригорка обводит желтыми глазами заснеженную ледяную равнину. А может, это на миг проявился истинный запах самого Валерия?
– Волк, миленький, я так устала! Устала ждать… До совершеннолетия еще так далеко, может, я еще и не доживу, я верю вам с папой, вдруг возьму и умру на днях, так ничего и не испытав в жизни… Волк, сделай со мной то, что ты хотел! Пожа-алуйста…
Валерий обнял Алину свободной рукой, не отрывая другую от руля.
– Ну и ну, моя умница-девочка выпрашивает боль, как конфетку… А ты не боишься испробовать на себе кое-что из моей коллекции?
– Да хоть все! Я сказала все, как есть: ты меня поработил, я принадлежу тебе со всеми потрохами, что дальше?
Прищуренными глазами Валерий смотрел на дорогу, хотя видеть там, кроме сгрудившихся в пробке автомобилей, было совершенно нечего.
– Моя черная королева, это очень серьезные слова. Ты должна знать, что назад пути не будет.
– Пусть! Я не боюсь даже умереть. Почему считается – страшно умереть молодой? По-моему, лучше рано и быстро, чем в старости и мучительно. Я с тобой вообще ничего не боюсь.
– Если ты так решила, – голос у Валерия стал басовитым и тягучим, – устроим все в следующий раз.
Теперь он обнял ее, ощущая сквозь слои зимней одежды, как бьется беспокойное Алинино сердечко. Такое молодое – совсем еще детское…
* * *«Что же делать? Что же делать? – повторял Игорь на следующий день, бегая как сумасшедший по своему кабинету. – Проклятый диск затерт на самом нужном месте! Сказать, что там было, может только Сценарист. Но если я опять полечу к нему в Швейцарию, могу безнадежно упустить время…»
Игорь Сергеевич Гаренков встал сегодня рано, и по его срочному запросу лучшие компьютерщики фирмы принялись искать Сценариста в Интернете. Однако ключевые слова «жизнь», «фильм», «сценарий», «психоанализ» и другие приводили на какие угодно сайты, кроме того, что описывал Сашка. А что касается Сценариста, то в Интернете обнаружилась масса Генрихов, чертова пропасть Ивановичей и довольно-таки скромная по сравнению с предыдущими выборками когорта носителей фамилии Лямпе. Но нужного Генриха Ивановича Лямпе или, на худой конец, просто Генриха Лямпе из Швейцарии найти не удалось. Не значился этот загадочный субъект ни в одной ассоциации психоаналитиков.
«Блин, если бы я хоть телефон его записал! – терзался Игорь. – Или е-мейл, или номер аськи… Как это все узнать: через Сашку? А как найти Сашку? Неужели ехать в Озерск? А вдруг он сейчас в Москве? Нет, на родину наобум мчаться глупо. Обращусь-ка я сначала в ресторан «Ретро», к Тенгизу. А если и Тенгиз не знает – ну, тогда в Озерск…»
В Глухой переулок водитель на сей раз привез Игоря не в темноте, как бывало прежде, а среди солнечного дня. Может быть, по этой причине окружающие места казались неузнаваемыми. Нет, с формальной точки зрения Игорь узнавал и этот строй гаражей и заборов, и этот кирпичный, постройки годов пятидесятых, дом, и эти ступеньки, ведущие вниз… Однако что-то изменилось: трудноопределимо, но разительно. И прежде всего бросалось в глаза отсутствие вывески. «Ресторан переехал!» – стукнуло сердце. С нехорошим предчувствием Игорь вглядывался в сложенную из желтоватого кирпича стену. От вывески должны были остаться следы. Совершенно определенно, должны были: ну, дырки там, светлый, не закопченный уличным смогом прямоугольник. А тут все выглядит так, словно и не было никакой вывески. По крайней мере, не было очень давно.
Спустившись по ступенькам, Игорь подергал обитую железом дверь. Заперто. Она и в прошлые разы поддавалась туго, но сегодня была точно заперта. Тогда он принялся колотить по ней кулаком – и занимался этим так долго и усердно, что из размещавшегося по соседству магазинчика выскочил долговязый парень в наскоро наброшенной на плечи куртке и с перекошенным от испуга лицом.
– Что вам здесь надо? – вопросил парень, стараясь казаться сильным и грозным.
– Ничего особенного, – Игорь сразу же прекратил попытки ворваться в подвал и попытался прибегнуть к вежливости. – Мне просто нужен ресторан, который тут размещался. Куда он переехал, случайно, не скажете?
Увидев «Бентли» с водителем и оценив на глазок стоимость Игорева прикида, парень тоже не захотел грубить. Однако держался настороженно.
– Не знаю никакого ресторана. Тут наш склад, и больше ничего.
– Но ресторан был! Меньше года назад, весной…
– Вы извините…
– Игорь Сергеевич меня зовут.
– Вы, конечно, извините, Игорь Сергеевич, но я в этом магазине работаю уже два с половиной года. И тут всегда был только склад, а ресторанов никаких тут не знаю и не видел.
– Ничего не понимаю. Я, наверное, прошу слишком много, но – можно мне осмотреть подвал?
Парень снова напустил на лицо суровость:
– Я такого позволения дать не могу. Нашего заведующего надо спрашивать.
Игорь понимающе полез в карман пиджака:
– Буду очень признателен…
Когда стодолларовая бумажка перекочевала в веснушчатый потный кулак, парень помчался со всех ног искать заведующего. А Игорь полез в свой бумажник. Стремясь рассеять недоумение, он хотел еще раз взглянуть на визитку ресторана «Ретро», оставленную ему Сашей. Еще накануне Игорь ее вынимал, чтобы освежить адрес в памяти…
В отделении для визиток нужная, к сожалению, не находилась… А это еще что такое? Двумя пальцами, словно отравленный предмет, Игорь вытащил то, что теперь находилось на месте визитки «Ретро». Это была старая пожелтелая вырезка из какой-то газеты:
«ПОЖАР В РЕСТОРАНЕ. Вчера, 10 января 1992 года, в ресторане «Ретро» (Глухой переулок, д. 8) вспыхнул пожар, унесший двенадцать человеческих жизней. Еще двадцать семь человек получили серьезные ожоги, в том числе дыхательных путей. По предварительным данным, причиной возгорания могло стать нарушение техники безопасности со стороны директора ресторана Т. Анджапаридзе, который также скончался сегодня утром в ожоговом отделении городской клинической больницы № 36. По факту пожара ведется следствие».
«Ага, Анджапаридзе – грузинская фамилия. И значит, сходство со Сталиным мне не померещилось», – машинально отметил Игорь… Стоп-стоп-стоп! Поймав себя на этой мысли, он ужаснулся своему стремлению отыскать разумную логику в том, что представляло собой сплошное безумие. Ну разве не идиотизм – допытываться у своего разума, померещилось ему или нет сходство Тенгиза Анджапаридзе со Сталиным, тогда как следовало спросить: уж не померещился ли ему весь Тенгиз Анджапаридзе? Игорь был бы рад ответить утвердительно. Но память услужливо подсовывала черный, как у покойника в гробу, костюм, густые усы с заметными седыми нитями, пористый, словно вырезанный из пемзы, нос… Игорь видел его, видел! Был ли это покойный Тенгиз Анджапаридзе или кто-нибудь другой, но пожилой грузин два вечера маячил в разных ракурсах перед Игорем…
Ну конечно, покойным он быть не мог! Покойники не возглавляют рестораны, не готовят еду, не набиваются в друзья живым. Это розыгрыш. Да-да, единственное объяснение: изощренный розыгрыш. Сашка с чьей-то помощью решил капитально подшутить над старым другом. Однако и мощные же ресурсы ему для этого потребовались! Судите сами, сколько стоит арендовать подвал… повесить вывеску… оплатить статистов… И кулинаров, чьи отменные изделия они с Сашкой поглощали…
Позвольте, а что они ели в тот вечер? И во второй? А что пили? Помнится, выставленные на стол яства так восхитили Игоря, что он оставил под салфетницей приличные чаевые… Но что же было на столе? Игорь не мог извлечь из недр памяти ни горячего, ни холодных закусок, ни благородно просвечивающего в бокале вина. Кажется, и чувства насыщения после этой трапезы не оставалось? При этом возникало впечатление, что целый вечер они с Сашкой не только говорили, но ели и пили. Безо всяких натужливых пауз, которые возникают, когда собеседник воздерживается от выпивки или еды.
«Как будто мы – играющие дошкольники… Пирожки из песка, салат из листьев лопуха, суп – воображаемый, из пластмассового ведерка… Все понарошку…»
Игорь обессиленно прислонился к стене. В таком положении его и нашел заведующий – подтянутый, с военной выправкой и седыми висками, лет пятидесяти на вид. Гремя ключами, он открыл подвал, охотно поясняя:
– Слыхал я, тут действительно был ресторан… Вроде в начале девяностых еще: я-то это помещение получил через третьи руки. Почему теперь склад? В ресторане-то пожар случился: так все погорело, что ремонтировать смысла не было. Все с нуля восстанавливать – это знаете в какую копеечку влетело бы владельцу? Там же и стены, и электропроводка, и… в общем, все. Да еще и народ бы, чего доброго, сюда не пошел. Знаете, один раз произошел несчастный случай – дурная слава навсегда потянется! Так с тех пор наш подвал и существует на правах подсобного помещения… Да вы зайдите, полюбуйтесь! Никаких военных тайн мы тут не храним. Правда, интересного тоже мало. Тихое такое местечко. Правда, с полгода назад два раза подряд замок ломали… Но сейчас опять тихо.
