Стефан Кларк - Боже, спаси президента
Помимо флигеля, который размерами превосходил большинство частных французских домов, нам попался на глаза усыпанный листвой теннисный корт — несомненно, вклад Бабу. И наконец, проехав всего-то километр или около того, мы оказались непосредственно перед замком и смогли рассмотреть его поближе.
Это было внушительное трехэтажное здание из камня песочного цвета с небольшой центральной башней, которая была окружена каминными трубами. Для того чтобы быть красивым, замок был чересчур угловат, но каким-то образом казался преисполненным чувством собственной значимости. Очень похоже на знакомых мне Боннпуаров (за исключением Сикстин).
Вылезая из машины, я заметил, что в архитектуре дома присутствует много забавных элементов — усмехающиеся шутовские морды, высеченные на фасаде, или торчащие на уровне крыши длинные горгульи в форме пушек… хотя нет, скорее пенисов. Бедная Му-Му, наверное, заливается краской всякий раз, когда приезжает сюда. По стенам ползали ящерицы. Пальмы здесь все же присутствовали — росли в огромных горшках по обе стороны лестницы.
В дверной раме был установлен звонок. Я уже поднял руку, чтобы нажать на кнопку, как вдруг услышал за спиной похрустывание. Обернувшись, я увидел, что по направлению к нам идет какой-то ковбой. Он был одет в узкие черные штаны, черную рубашку и мягкую фетровую шляпу.
— Закрыто для посещений, — проорал он.
— Но мы не туристы, — ответил я.
— Это частная собственность. — Он четко произносил все слоги. Пожалуй, у него был самый сильный южный акцент из всех, что мне до сих пор приходилось слышать.
— Да, — согласился я, — мы в курсе.
— Закрыто для посещений, — повторил он, как для глухих, затем подошел ко мне впритык и по-лошадиному задышал в лицо. Он был как маленький бочонок, лет шестидесяти, с красными глазами и красным лицом. Единственным, что мешало ему подойти еще ближе, был живот, который выпирал над толстым ремнем. Теперь я рассмотрел, что на самом деле его черная рубашка была белой, с частым узором из крошечных черных бычков. Он смотрел на меня, как если бы я был апачем, заявившимся в его салун.
— Мы приехали на свадьбу, — сказал я.
— Какую свадьбу? Нет здесь никакой свадьбы.
— Разве мадам Боннпуар вам не звонила?
— Мадам Боннпуар? — Теперь он выглядел вдвойне подозрительным. Мало того что я был непонятливым туристом, так еще и располагал секретной информацией о семье.
— Да. Бабуля, — проговорил я, и он побледнел. Очевидно, как и Му-Му, ковбой считал использование этого домашнего прозвища богохульством.
— Валери женится здесь в субботу, — быстро добавил я. — Я предатель. То есть поставщик. Мне бы хотелось посмотреть, где мы можем устроить барбекю, разместить столы и все прочее.
Ковбой покачал головой.
— Это совсем новая новость, — сказал я. — Спросите Бабу… Мадам Боннпуар.
Он запыхтел, как бык перед атакой:
— Мадам посвящает меня во все. Если она не сказала о свадьбе, значит, никакой свадьбы не будет.
Пришло время дипломатично сменить тактику, подумал я.
— Должно быть, вы гардиан… э… хранитель этого замка, — сказал я. — Я понимаю ваши… — Я не знал, как сказать «опасения», но этого не потребовалось, потому что он запыхтел еще громче.
— Я не гардиан. Я — гардиан, — слегка путано объяснил он.
— Ага.
— Вы меня понимаете?
— Да. То есть нет.
— Я — гардиан.
— Верно.
— Понимаете?
— Пока нет.
— Ты вообще ничего не понимаешь? — Переход на «ты» был неожиданным; даже ящерицы, замедлив свой бег, с интересом посматривали на нас из-за горшков с пальмами.
Чтобы спасти ситуацию, вмешалась М.:
— Он не гардиАн, как консьерж, а гардиОн, камаргский ковбой.
И все-таки дело было в произношении…
— Да, так, — похвалил он М. — Теперь понял? — Это уже обращалось ко мне. Его рот все еще находился в нескольких сантиметрах от моего подбородка.
— Да, я все понял, — кивнул я. — А теперь, если можно, мы посмотрим замок.
— Non, foutez le kang, — заявил он. То есть послал нас к черту по-местному.
Ладно, сам виноват. Надо было попросить Бабулю позвонить ему и все разъяснить.
— Ну, а хорошую гостиницу вы можете порекомендовать? — спросил я.
— Я тебе что, турагентство? Бюро путешествий? Торговая палата? — Он подталкивал нас к машине, наслаждаясь каждым изрыгаемым словом. Он все еще перечислял возможные источники информации о гостиницах, когда мы ехали к воротам. Жаль, к ним не прилагались номера телефонов.
Подумав, мы отправились в сторону Сент-Мари-де-ла-Мер, ближайшего городка на побережье.
— По словам спецназовца, именно здесь ему попался осетр, — напомнил я М.
— Ну да, — без особого энтузиазма произнесла она.
— Ты отправишься на разведку?
— Может быть. — М. явно думала о более серьезном улове.
Всего несколько километров, и нам наконец попалась гостиница. Это был типичный для Камарга отель: несколько низких белых построек на твердой почве среди болот. К нему вела узкая дорога, пролегающая между двумя озерами. По обе стороны расхаживали фламинго, брюзжа, как банда нетерпеливых парковщиков. Птицы вышагивали на своих негнущихся ярко-розовых ногах, выискивая рыбешку в мелкой воде. Одна из них внезапно взмахнула крыльями, и перед нами мелькнули оттенки черного и кроваво-красного.
За главным зданием в стиле испанской фазенды был загон для выезда лошадей, и до парковки доносился легкий запах лошадиных какашек. Я опасался, что нас ожидает еще одно приветствие в ковбойском стиле, но консьерж встретил нас на удивление вежливо и сказал, что у них есть замечательная комната с видом на заповедник.
— Фламинго послужат вам будильником, — сказал он.
— Нам будильник не нужен, — рассмеялась М., и я вспомнил, что в прошлом она служила мне будильником, когда залезала на меня для быстрого секса на рассвете.
Предоставленная нам комната с выбеленными стенами находилась в одной из пристроек. Ее окна выходили на поросшие травой берега и озеро, голубое, как море.
— Вы можете гулять хоть целый день, — сказал нам владелец отеля. — До главной дороги или к морю. Когда я был мальчишкой, мы прятались на болотах, и нас невозможно было найти.
— Идеально. — М. задумчиво смотрела на горизонт.
Чересчур идеально, подумал я. Получалось, что именно я упростил все дело с покушением. Мало того что я преподнес им президента на блюдечке, но и место оказалось идеальным, чтобы потом дать деру. Президент будет такой же легкой добычей, как фламинго.
3С момента нашего прибытия в камаргскую гостиницу-ранчо мы с М. дважды занимались любовью. Вечером это был своего рода утешительный секс, как в последний раз перед разрывом. У меня было такое чувство, что мы оба пошли на это, чтобы избавиться от стресса, погружаясь в физические ощущения. А вот утром произошел шумный быстрый секс в стиле «Тур де Франс». Инициаторшей выступила М. Мое тело было для нее велотренажером, и она довела себя — и меня — до полного изнеможения. Дельфина мы не использовали. Он остался лежать в косметичке. Я выудил его, пока чистил зубы, и, не в силах побороть искушение, покрутил хвост — в ответ дельфин маниакально затряс головой.
— Эй! — крикнула М. из своей кровати.
— Извини, извини… — Ее реакция была примерно такой же, как когда я дотронулся до ее компьютера.
М. абсолютно не выносила, когда кто-то копался в ее вещах.
Я положил дельфина обратно в косметичку, заметив внутри маленькую коричневую бутылочку. Похоже, в добавку к вибратору она прикупила в секс-шопе и смазку с добавками. Меня потянуло открыть бутылочку и понюхать. Если пахнет тропиками, я мог бы досадить М. вопросом о том, почему она не приобрела что-нибудь с меньшим углеродным следом.
Внезапно она ворвалась в ванную.
— Пол, прошу тебя! — М. выхватила из моих рук бутылочку, взяла косметичку и унесла в спальню.
Я решил, что сейчас не самое удачное время для шуток об «экологическом сексе».
Между тем свадебные хлопоты набирали обороты, и я чувствовал себя как новичок на водных лыжах. Мне казалось, стоит сбросить скорость, и я утону.
У меня состоялся абсурдный разговор с компанией, предоставляющей мебель напрокат. Менеджеры не понимали, почему мне так необходимо увидеть увеличенные снимки ножек столов, прежде чем договор будет подписан. В результате пришлось играть по французским правилам и сказать, что у меня une cliente chiante — чертовски надоедливая клиентка. Это сработало, и мне прислали фотографии идеальных столов, чьи ножки были достойны высшего общества. Оставалось надеяться, что доставят столы вовремя.
Еще у меня состоялся короткий и не менее абсурдный разговор с Жан-Мари. Отец Элоди был в ярости по поводу того, что список приглашенных внезапно вырос вдвое. Он настаивал, чтобы я позвонил Бабуле и выяснил, сколько детей будет на свадьбе, чтобы соответствующим образом сократить количество еды.
