Семен Данилюк - Мужские игры
- В порядке вроде. О жене беспокоился.
- Там из их числа группа одна за ней выехала...
- Уже порешали. Объяснили главному ихнему, Гордей - кличка, что к чему. Оказался понятливым. При нас отзвонил, дал отбой. Чего дальше?
- Шпану заберите. А Гордея этого придержите до меня. Через час буду.
Пока шел разговор, Подлесный успел развернуть машину, на этот раз с удовольствием направив ее в сторону ухоженной трассы.
Мимо караулящих у двери секьюрити Подлесный прошел в комнату, где в кресле откинулся Астахов.
- Чего так долго? - поднялся тот навстречу.
- Да так. По делам заскочил. Встреча одна... сорвалась. Как сам?
- Уже лучше, - рядом стоял опорожненный наполовину флакончик валидола.
- А где?.. - еще не договорив, Подлесный обнаружил нахохлившегося в углу крепкого мужчину. Всмотрелся.
- Гордей, говоришь? - громко уточнил он. При звуке его голоса мужчина в свою очередь быстро вскинул голову. И - упруго поднялся.
- Вячеслав Иванович? Не ожидал.
- Да и я. Слышал, что уволился. Что, стал быть, "крышуешь" на каком-то рынке. Но чтоб рэкетом промышлял...
- За что платят, тем и занимаемся. Вы-то тоже, как понимаю, больше не при погонах.
- Да. Я сейчас в "Возрождении". А как ты под "Балчугом" оказался?
- Под "Балчугом"? Почему это? - удивился Гордей. - Я вот тут... - в свою очередь, покопавшись, он выложил визитку. - В курсе, кто за этим?
- Слышал. Серьезные братки. Да, дожилась страна!
- Чегой-то вы? - заинтересовался Гордей.
- Да так, лейтенант. Песню припомнил хорошую - "Служили два товарища в одном и том полке"... Ну и что у вашей братвы за интерес к институту?
- Да нет особенно интереса. Просто кафешку арендуем отмывочную. Ну, и мужичок один, дело это организовавший, попросил налоговичка укоротить. Отобрать у него какие-то векселя изъятые.
- Важные документы? - Подлесный повернулся к Астахову.
- Не то слово.
- И где они?
- Да вот, - Астахов преспокойно вытащил из запасного кармана пиджака несколько свернутых бумаг.
Глаза Гордея расширились.
- Ну, блин, всякое было. Но чтоб так лопухнуться. - Он с силой хлопнул себя ладонью по щеке. - Хорошо хоть моих убрали, позору меньше. А вы, отец, железный человек... Только какие дела у "Возрождения" с налоговой?
- А такие, что инспектор этот на банк работает. Мы эту проверку и навели.
- Стало быть, в чужие разборки влезли, - расстроенно констатировал Гордей. - Втемную, значит, с нами сыграть решил сучок этот. Вроде делов-то всего: налоговичка опустить? А если б знали, что за ним банк, - на хрен бы нам этот базар?
Он разглядел ухмылку Подлесного, осекся:
- Въелось уже. Сами знаете, с кем поведешься... В общем, если надо чем ответить...
- То есть у ваших интереса здесь нет?
- И не будет. Кроме одного. Я этой змее очкастой за подставу лично яйца поотрываю.
- Это ваши проблемы. Виктор Николаевич, у вас претензии есть?
- Да нет. Обошлось вроде. - Астахов огладил сердце.
- Тогда - разбежались, - Подлесный поднялся. - Ну, бывай... лейтенант Гордей.
- До встречи, Вячеслав Иванович.
- Да лучше б не встречаться. Здоровей будет, - Подлесный пожал на прощанье протянутую руку.
Грохнула входная дверь. Застучали по лестнице кованые башмаки. Завелся в ночном дворе мотор.
- Надо же - Гордей. А неплохой когда-то опер намечался.
- Документы чрезвычайной важности. Их бы побыстрей Забелину. - Астахов положил векселя туда, куда не успел в институте, - в портфель.
- Быстрей не получится. Забелин на пару дней вылетел в загранку. Так что завтра утром заскочим в офис, кинем пока в мой сейф... Ты не возражаешь, если я у тебя до утра на диванчике перекантуюсь? Тем более... - Он посмотрел на часы. - Мать честная! Около шести! Веселая получилась ночка. Каково, Виктор?
- Слава! - Астахов налил до верху пару стаканов водки, подошел вплотную. - Спасибо тебе! Ты ведь даже не знаешь, чем могло всё закончиться. У жены моей, у Ниночки... - Голос его прервался.
- А зачем мне это знать? - Подлесный с удовольствием перехватил у него один стакан. - Я знаю главное: у тебя беда, моя обязанность - подпереть. Это нормально. Мы ж - команда!
Глава 7
Трудное счастье
- Гаспадын Забэлин! - Адвокат Полакис Саррис, подчеркивая торжественность момента, выбрался из кресла, грузно отдышался - в Лимассоле крепко зашкалило за тридцать градусов, и, несмотря на кондиционер, старый адвокат изнемогал от духоты. - Йа имэю передавать вас... вам. - Он запутался и живо продолжил по-английски.
- Господин Саррис поздравляет вас с регистрацией вашей офшорной компании, - сидящая подле Юля вернулась к роли переводчика. - Он выражает надежду на длительное сотрудничество и сожалеет, что не может пригласить на обед, - через три часа у него начинается процесс в Никосии.
- Ноу проблем. - Забелин, который, по правде, тоже притомился от жаркого обмена любезностями, охотно поднялся. - В следующий раз. Скажи ему, что я благодарю и прочая, прочая...
Они спустились на улицу, где на солнцепеке вот уж более часа, равнодушный к жаре, дремал привезший их из аэропорта кипрский таксист.
- Ну-с, довольны вы своим приобретением?
- Приобретением? - Забелин пристально всмотрелся в легонькое, облепившее фигурку платьице, делая вид, что не понял вопроса, и испытывая томительное удовольствие при виде ее нарастающей растерянности.
- Я имею в виду компанию.
- Ах, только компанию?
- Душно. - Юля насупилась.
- Да, скверный городишко. - Лимассол, низкорослый, покрытый, будто коростой, парящим вспученным асфальтом, Забелин не любил. - Хотя есть здесь одно место, где можно отдохнуть. С делами закончили. Купальник захватила?
Он незаметно перешел на "ты". За несколько тысяч километров от Москвы к нему пришло наконец легкое, дурашливое настроение.
- Конечно. Я же не в тундру летела.
- А... то есть не в тундру.
Они забрались на заднее сиденье. Водитель при этом не сделал ни малейшего движения. Только один глаз его раскрылся и выжидающе смотрел на пассажиров через салонное зеркало.
В него развеселившийся Забелин и подмигнул.
- Тогда скажи этому аборигену, пусть гонит в аквапарк.
- В аквапарк?! Но мы еще даже не разместились.
- Ты что, была в аквапарке?
Она чуть мотнула головой.
- Вот видишь. А споришь!
Посреди изнуряющего асфальтового зноя над городом разноцветными змеями переплелись витые трубы - здесь разместился аквапарк, - наполненный свежестью, плеском воды и беззаботными людскими криками оазис.
В ожидании ушедшей переодеться Юли Забелин подтащил к бассейну два шезлонга и стал озираться, с самодовольством предвкушая ее удивление при виде его мускулистого, не расплывшегося пока тела. Но появившаяся из кабинки щупленькая фигурка привела его в уныние. "Забелин, Забелин, старый ты Забелин! Куда тебя понесло?" - уговаривал он себя, глядя, как по привычке, выработавшейся на загаженных подмосковных пляжах, высоко поднимает она белые, будто лишенные пигмента, ноги. - Что-то не так? - чутко угадала она, неловко остановившись перед ним с одеждой, стеснительно прижатой к маленькой грудке. В лице ее проявились такая беззащитность и ожидание обиды, что что-то дрогнуло в нем, как тогда, у церкви. Решительно отобрав одежду, он бросил ее на свободный шезлонг и повлек Юлю к ближайшему аттракциону.
- Расслабьтесь, сударыня. Мы на отдыхе, и нас ждут великие дела.
- Но я боюсь, - беспомощно пролепетала она.
Они остановились перед двумя широкими жерлами, откуда то и дело с воплями вылетали и с брызгами погружались под воду люди.
- Боюсь, - убежденно повторила Юля.
- Но ты же со мной! - Забелин вошел в роль всезнающего покровителя. Он подхватил освободившийся двухсекционный баллон, поднял его над головой и, увлекая девушку, начал подниматься по лестнице.
Наверху, сперва, приподняв, усадил в круг Юлю, затем уселся сзади.
Их подтолкнули, и круг вошел внутрь черной, наполненной стремительной водой трубы.
- О Боже! - в страхе от темноты вскрикнула девушка. Она изо всех сил вцепилась в веревки. Круг завертело и повлекло вниз, разгоняя. На каком-то повороте их занесло.
- А-а! - в томительном страхе закричала Юля.
- А-аа! - млея от восторга, заорал во всю силу легких Забелин. Крик их, соединенный с криками других, наполнил трубу гулом.
- Я боюсь! Алешенька, родной, боюсь! - послышалось ему среди гула, и в следующую секунду их вынесло на финишную прямую и выплюнуло в бассейн, в который, не переставая кричать, погрузились они с головой.
Мокрый Алексей поймал и развернул к себе Юлю.
- Ты что сказала? Что ты сейчас сказала? - Он обхватил ее плечи. Но девушка, беспрерывно моргая от набегающей на глаза воды и жмурясь на солнце, лишь чему-то улыбалась. - Стало быть, послышалось, - огорчился Забелин. Войдя в азарт, показал на возвышающийся в стороне высоченный, словно лыжный трамплин, желоб. - А туда слабо?
- О нет! Только не это.
- Что хочет женщина, то хочет бог, - разыгравшийся Забелин потащил упирающуюся Юлю к подъему на самый крутой аттракцион. Через несколько минут они стояли на высоченной горе перед началом спуска. Далеко внизу среди бассейнов копошились презренные букашки. При виде их Забелин понял трех нерешительно топтавшихся подле и матерящихся по-русски мужиков.
