Виталий Кривенко - Экипаж машины боевой

Петруха, показав нам язык, нырнул в люк, и они тоже укатили, не забыв между тем прихватить по пути третьего барана.

– Молодец, Хасан, всем угодил, кроме чабана, но он не в счет, – сказал Туркмен, хлопая Хасана по плечу.

– Ну че, так и будем здесь стоять? Пошли, заберем этого дохлого барана, которого нам оставили шакалы и сваливаем отсюда, – предложил я.

– У сука! – замахнулся Хасан на чабана, и мы пошли за бараном.

Чабан шел молча за нами. Мы подошли к барану, отара в это время давно уже стояла у реки и бараны, толпясь у берега, утоляли жажду. Хасан, поглядев на убитого барана, сказал:

– Комбат сука, двух живых захапал, ротный из двух оставшихся выбрал барана пожирнее и поцелее, а этот – самый задроченный и размоченный – остался нам, и все из-за этого урода.

Хасан со злостью посмотрел вслед уходящему пастуху, который, постоянно оглядываясь, спешно перебирал ногами, направляясь к отаре.

– А чего тебе не нравится? Хороший жирный баран, правда, ты ему кишки разворотил, а так, я бы не сказал, что он такой уж задроченный, – сделал я заключение, разглядывая барана.

– Да нормальный баран, давай, хватаем его и потащили, – сказал Туркмен и, наклонившись, схватил барана за заднюю ногу.

Хасан взялся за переднюю, и они потащили барана к блоку, а я пошел за ними.

– Юра, на, забери наши стволы, болтаются и мешают тащить, один хрен порожняком идешь, – обратился ко мне Хасан.

Хасан с Туркменом остановились и, положив барана на землю, сняли автоматы.

– Ни хрена блин, тяжелая туша, килограмм за пятьдесят потянет, – ляпнул Хасан, вытирая пот со лба.

– А ты боялся, что тебе мяса не хватит, половина еще пропадет, – сказал я, подойдя к ним.

– Не пропадет, будет лишнее – отдадим на блок взводного, – предложил Туркмен.

– Х-й вот этому взводному, – возмутился Хасан.

– Там не один только взводный, так что не жмись, – сказал Туркмен и добавил: – Ну пошли давай, время идет а я жрать хочу.

Я забрал автоматы и повесил их на плечо, после чего мы продолжили путь дальше.

Подходя к блоку, мы увидели, как навстречу нам вышел Урал. Увидев барана, он расплылся в довольной улыбке.

– О, Татарин появился, а довольный какой, он чует мясо за километр, – сказал я.

– А че стреляли? – крикнул нам Урал.

– Саид, почему седло в говне? Стреляли! – подколол я Урала.

– Че, комбат приезжал, да? – опять спросил Урал.

– И комбат приезжал, и ротный приезжал, всех баранов разобрали и свалили, – ответил Хасан.

– Пи-ды вам не дали?

– Говорят же тебе, баранами откупились. Дрова готовьте с Сапогом, барана жарить будем, Хасан сейчас нам его разделает, – сказал я Уралу.

– Какой базар, все будет на мази! – воскликнул Урал.

– Я сейчас вам такое блюдо забацаю из этого мяса, пальцы проглотите, главное разделать эту тушу, а дальше дело техники, – воскликнул Хасан с довольным видом.

– Сейчас бы кишмишовки к такому обеду, или браги накрайняк, – сказал я вздохнув.

– Неплохо бы, да нету, – добавил Туркмен с сожалением.

Хасан в это время приспосабливал барана к разделке. Он подвешивал его за ноги к передку БТРа, и был полностью увлечен этим делом, напевая чего-то себе под нос, а Сапог рыл яму под бараном, чтоб потом закопать в ней кишки. Урал готовил дрова, разбирая ящики из-под боеприпасов. Я взялся разжигать костер, чтоб вскипятить воду для чая, а Туркмен сидел возле переднего колеса и о чем-то думал.

– Слушай, Туркмен, есть идея, – оторвал я Туркмена от мыслей.

– Ну, говори.

– Залезь на волну, пробей, у кого бухалово есть, поменяем на мясо или на чай.

– Да ну Юра, ты че? Блоки стоят друг от друга на полкилометра. Кто пойдет?

– А зачем ходить, съездишь.

– Кто – я?

– Ну, хочешь, я смотаюсь.

– Спалят же.

– Да ты придумай чего-нибудь, ну давай я скажу, что пулемет у меня заклинило и надо в ремроту сгонять. Ты че, не знаешь, как шакалам по ушам проехать?

– Ну х-й с ним, попробую, а то действительно, такая хавка и без пойла, – сказал Туркмен подымаясь.

– На Грека блок попробуй пробиться, и с ним побазарить, у него наверняка есть.

– С Греком сам базарить будешь, вы же с ним корешитесь.

– Позовешь, если они на связи будут, я сам побазарю.

Туркмен запрыгнул в люк, а я продолжил дальше готовить чай. Время шло к обеду, солнце висело над головой, и жара стояла невыносимая, да еще костер рядом, хотя было непонятно, откуда больше палит, или сверху от солнца, или от костра напротив.

Я вскипятил чай, кинул в котелок заварки и потушил костер, потом сел перекурить в тень от БТРа. Хасан в это время снял шкуру с барана и вынимал из него внутренности; Урал, наломав дров крутился возле Хасана и давал ему советы.

– Печень, сердце, легкие оставляй, заделаем каордак, – говорил Урал Хасану.

– Какой еще камурдак? – спросил Хасан.

– Это вареные внутренности, каордак называются.

– Да пошел ты нах-й со своим кардаком, я сам знаю, что делать с бараном.

Я подошел к ним и стал смотреть, как Хасан орудует ножом, у него был дукановский нож-складешок, хороший нож, ручной работы. Видно было, что Хасан не новичок в разделке баранов, орудовал он быстро и ладно.

– О, уже мухи появились. Откуда только эти суки берутся? Вроде не было их, и вдруг появились, – удивился я.

– Жрать тоже хотят, – ответил Урал.

– Нет, я понимаю, что они жрать хотят, но ведь нет вокруг поблизости ничего, ни кишлаков, ни помоек. Откуда они берутся?

В это время из люка вылез Туркмен.

– Ну че, пробил что ни будь? – спросил я Туркмена.

– У танкистов есть кишмишовка, и брага тоже есть, они согласны обменять на мясо.

– Во заеб-сь! А где они стоят? – спросил я обрадовавшись.

– Далеко, ехать надо.

– Ну так поехали, какой базар, – сказал я и обратился к Хасану: – Тебе еще долго?

– Да нет, ху-ня осталась, сейчас потащим мыть в арык.

– Я сам смотаюсь, если что, скажу – движок барахлит, в ремроту еду за деталью, да, в общем, найду, что сказать. Мяса мне отрежьте.

– Сколько они хотят? – спросил Хасан.

– Да ляжку заднюю отметель и хватит им.

– А у кого там кишмишовка? – спросил Хасан.

– У земы твоего, у кого же еще, – ответил Туркмен.

– Вот сука, а мне сказал, что нету.

– За просто так, конечно нету, – сказал я Хасану.

Хасан отрезал ляжку от барана и передал Туркмену, потом они с Сапогом сняли барана с БТРа и потащили к арыку мыть, Туркмен укатил к танкистам, а я взял лопату и стал закапывать яму с кишками.

– А как будем жарить? – спросил Урал, подойдя ко мне.

– А х-й его знает, Хасан вон грозился приготовить, пусть сам и думает.

Закопав яму, я подошел к котелку и налил себе немного чая.

– Татарин, чая хочешь?! – крикнул я.

– Налей немного.

Налив еще в одну кружку чая, я протянул ее Уралу. Мы уселись на ящики с патронами и молча попивали чай, поджидая остальных.

Примерно через полчаса появились Хасан с Сапогом, они промыли разделанную тушу барана и нарвали зелени. Мы с Уралом слегка раскумаренные от чая сидели и наблюдали, как Хасан собирается приспосабливать барана. Урал, немного посидев, встал и пошел в капонир, а у меня под кайфом появилось желание поболтать с кем-нибудь, и я начал приставать к Хасану.

– А как ты его жарить собрался, целиком или по кускам? – спросил я Хасана.

– На две части разрежу.

– А на че ты их насадишь?

– На х-й!

– Че ты подкалываешь, я серьезно ведь спрашиваю.

– Свяжу проволокой три монтировки и привяжу к ним полтуши.

– Ты смотри, умный таджик, я б не догадался. Ну, давай готовь.

– Костер лучше разведи, – обратился ко мне Хасан.

– Костер не проблема, ты барана приделай сначала. А вторую половину куда денем?

– Завтра зажарим.

– Мясо до завтра пропадет. Ты че, Хасан?

– Не пропадет, мы его в воду опустим.

– Куда, в бак что ли?

– В арык, дубина. Юра, отъеб-.сь, не мешай готовить, – сказал напоследок Хасан, ковыряясь в мясе.

– Тебе чаю не налить, Хасан? – предложил я.

– Не надо, я косяк курнул.

– А че так?

– От чая расслабуха, его лучше пить, когда делать нечего.

Послышался гул моторов и показался наш БТР, Туркмен заехал на свое место и заглушил движки.

– Ну че, взял? – спросил я у появившегося из люка Туркмена.

– Конечно, взял.

– Сколько? – опять спросил я.

– Две фляжки полутора литровые.

– Чего, браги?

– Да браги.

– А кишмишовки, че, не взял что ли? – спросил Урал, подойдя к нам.

– У них одна бутылка кишмишовки была, я полбутылки вылил во фляжки с брагой, чтоб крепче была, а то брага еще не совсем готовая, – ответил Туркмен и спрыгнул с брони.

– Ну и правильно сделал, – сказал я.

Хасан в это время лазил по отсеку БТРа, и гремел какими-то железяками.

– Че он там ищет? – спросил меня Туркмен.

– Монтировки.

– Нах-.я?

– Барана на них насадить хочет.

– Я трубу привез, у ремротовских взял, на броне вон лежит.