Желтый ценник - Шавалиева Сания
Руслан с Асей ждали, когда бухгалтерша сбегает в кабинет начальства уточнит все тонкости штрафа: сумму, номер счета. Попыталась уговорить заплатить именно ей, получив отказ, сформировала бланк квитанции и пропала в своей каморке за рюмочкой коньяка. Без этого бонуса справиться с эмоциями она не могла.
За новогодним столом вся семья Загребиных была довольна и счастлива. Главное, успели выплатить штраф до Нового года. Говорят, как встретишь Новый год, так его и проведешь.
Часть 3
Глава 14
Цех
На следующий год после выплаты таможенного штрафа Ася случайно разговорилась с одной своей знакомой – Хворой Драбидайловой. Хвора была чрезмерно разговорчивой и общительной. В сотый раз хвалилась своей поездкой в Германию на свадьбу к сестре. Это, пожалуй, была самая приятная история, услышанная за последнее время: «Стоматологи волшебники, все делают безболезненно, сестра не работает, получает пособие от государства, гораздо больше, чем мы здесь зарабатываем на рынке, хватает на поесть и на приодеться, там джинсы стоят дешевле, чем у нас».
– Зачем ей пособие? Муж не работает, что ли? – нашелся каверзный вопрос из толпы.
– Очень даже работает, – обернулась Хвора всем телом к той, что задала вопрос. – У него трикотажная фабрика, носки вяжет, трусы шьет.
– Сам шьет аль просит кого? – загоготал все тот же голос.
– Ага, ты не завидуй.
– Ай, и не завидую.
Женщины еще долго что-то обсуждали, а в Асину голову далеко не в первый раз пришла мысль, которая раньше мелькала и проскакивала, а теперь крепилась, оживала, прорастала. Ася даже испытывала какое-то возбуждение от ее материализации.
Прохладное лето близилось к концу. Из собственного опыта Ася знала: чем холоднее лето, тем теплее зима. Природа словно соблюдала среднегодовой температурный баланс. Но что такое теплая зима? Это практически всегда минус десять, недели две – минус двадцать. И эти минус десять и минус двадцать надо было пережить, переждать, осилить. Руслану, с его высоким давлением, холодные зимы давались легко, а вот Ася по натуре оказалась мерзлячкой. Ее клинило от холода, в первую очередь замораживались мысли, потом ноги, а затем все тело. И никакая теплая одежда не спасала. Надо было с улицы уходить в помещение.
Был шанс вернуться на завод. Пришел начальник отдела, позвал обратно и тут же предупредил, что при ближайшем сокращении Ася окажется первым кандидатом навылет. «Но как! – искренне возмутилась Ася закольцованной перспективе. – Я уже это проходила!» К Руслану вновь приходил Саша Костырко, какой-то весь помятый и общипанный, полдня простоял на рынке, уговаривал Руслана начать новое дело. Когда Руслан продал четвертую куртку, Саша глубоко вздохнул и убрался восвояси. Однажды появился Кеша, шебутной дружбан из общежития, предложил «клевое» дело – угон КамАЗов с главного конвейера. «Все, братан, на мази, начальник клевый пацан, отработанная схема, документы чики-пуки, мы едем сзади, подстраховываем, загоняешь машинку в гаражи и получаешь нехилое лавэ». Руслан тогда громко посмеялся, купил дружбану мороженое и отправил к другим друзьям, которым надоело гулять на воле.
Как ни крути, но последние полгода Ася обдумывала обустройство какого-нибудь цеха: выпечка хлеба, производство майонеза, автомастерская, услуги по проведению праздников. Услужливая Асина фантазия была, без сомнения, отголоском чужих побед. Она знала многих предпринимателей, которые, поднакопив небольшой капитал, открывали производство. Примером служили Байдаркан, закупивший линию по розливу подсолнечного масла, Антонина – раньше торговала джинсами, весной приобрела тысячу утят, откормила, надеялась к осени рассчитаться с долгами и хорошо заработать. Ася долго обсуждала с Русланом линию по производству майонеза. Да, минусов было больше, чем плюсов. Руслан сыпал доводами против, Ася что-то приводила в противовес, хотя и самой было жутко страшно. Ненадолго Ася забывалась, а потом начиналось все по новой. И чем ближе рисовалась зима, тем яростнее становились мысли. Можно, конечно, придумать тысячу непреодолимых препятствий и продолжать морозиться на рынке, а можно, к примеру, закупить станки и начать производство носков, думала Ася и пугалась собственной наглости. «Во ломанула! Носки вязать?! Да Руслан с ума сойдет от такого предложения. А вот с Алмазией посоветоваться стоит».
Несмотря на смелость идеи, Алмазия без сомнения приняла сторону Аси. Ей, может быть, захотелось поддержать женскую самостоятельность, пойти против общественных условий гендерного превалирования. Алмазия убедила Асю, что Руслан, несмотря на его суровый нрав, все-таки один из смелейших и насмешливейших людей этого, переходного периода эпохи и он обязательно поддержит.
Алмазия сразу подсказала место, где можно обустроить цех.
– Ты все-таки подумай, – убеждала она Асю. – Место там удобное, аренда недорогая, да и я знаю этого человека, и ты знаешь.
– Откуда? – удивилась Ася.
– Ну как же. Я видела, вы с ним мило беседовали на берегу озера.
Ася смутно помнила человека с зубочисткой во рту.
Они стояли перед железными воротами с большими буквами «ФХ». За ними торчала высокая ржавая стрела крана. От ветра крюк тихо качался, монотонно скрипел, иногда за воротами слышался металлический звяк, прерывистый писк. Слева от ворот – калитка, Руслан дернул ручку, тут же сдавленным лаем отозвалась собака, вдогонку ей замычала корова.
– А нам точно сюда? – На лице Руслана появилось удивление. Подержалось и сменилось любопытством.
В обе стороны от ворот уходил длинный забор из бетонных плит. На них выпуклые ромбы, точно такие, как на кирпичном заводе, где они с другом подрабатывали во время школьных каникул.
На одной плите неумелой рукой выведено огромное синее слово «Игрушки».
В дверях появился человек, маленький, сморщенный, как гриб синявочка в засушливое лето.
– Закрыто, еще рано. – Вытащил из кармана грязный платок, громко высморкался.
За человеком изредка возникала огромная худая собака, смотрела выжидающе и исчезала.
– Что такое «ФХ»? – Руслан попытался улыбнуться.
– Фермерское хозяйство. – Человек тем же платком стал промокать слезливые глаза. Случалось, заодно успевал протереть губы, затылок, шею. Серое мельтешение платка удивляло.
Руслан смотрел на Асю, словно собирался закидать ее камнями. Ася взгляд выдержала, кивнула; тут же сморщилась от боли. Поняла, что кивнула слишком сильно. Когда резь стала слабеть, выдавила:
– Под описание Алмазии подходит. – Ася точно помнила, что база Марата располагалась между продуктовой оптовой базой «Закамье» и молокозаводом. – Марат на месте?
На месте его не оказалось. Появился примерно через час. Уже собирались уехать, когда к воротам подъехал синий отечественный внедорожник. Марат вышел из машины, цепким взглядом оценил парочку, за руку поздоровался с Русланом и сторожем, Асю удостоил мимолетной улыбкой. Выслушал, неторопливо стал подниматься по металлической лестнице, на площадке которой стояла неполная пятилитровая бутыль молока.
Ася сидела в углу кабинета, оклеенного желтыми обоями, молча, если Руслан в ней не нуждался. Когда просил, она рассказывала подробности их мероприятия, какие станки, сколько хотят арендовать метров. В общем, Марат строил диалог только с Русланом, полностью игнорируя Асю. С чем это было связано, она не знала, да и не хотела знать. Она просто сидела, слушала, внимала.
Свободных помещений было два; одно на первом этаже, другое на втором. Оба требовали ремонта, это было очень удобно, потому что можно было безболезненно переоборудовать под требования цеха. От второго этажа отказались сразу, потому что вход в это помещение шел через кабинет Марата. Правда, он обещал с улицы оборудовать лестницу. Постепенно просеивали через сито мелкие вопросы: аренда, электричество, вода, тепло, пожарная инспекция, проверки налоговой. Любая мелочь могла загубить дело на корню. Понятно, что предусмотреть все невозможно, проблемы будут возникать по ходу работы и все равно хотелось обойтись минимальными рисками и затратами. Любой незначительный просчет мог стать тем разрушительным алмазиком, после которого вряд ли удастся восстановиться. Так оно впоследствии и получилось.
