Алина Знаменская - Вероника
Лариса срывалась на слезы и ненавидела себя за это. Истерика не входила в ее планы, потому что от нее недалеко до ссоры, а ссора начисто расстроит ее затею. Не так просто было уговорить начальницу искать полигон и базу отдыха именно в краях обитания Сухарева. Ларисе пришлось тщательно разработать сценарий и приложить максимум усилий. И теперь надежда на то, что командировка станет медовым месяцем и укрепит их давшие трещину отношения, может рухнуть от любого неосторожного слова. А слово это вот-вот вылетит. Лариса замолчала. Сухарев вышел из спальни, и она услышала, как он двигает табуретку на кухне и звенит стаканами.
Одеваясь, Лариса постаралась взять себя в руки.
Всем известно, что путь к браку — это политика.
Если она хочет замуж за Сухарева, она должна на время подавить свои амбиции и прикинуться кроткой и терпеливой. В конце концов, он совсем одичал там, в своей добровольной ссылке. У него ужасные манеры. Самым большим недостатком Сухарева она до сих пор считала отсутствие тщеславия. Затем — равнодушие к деньгам. Что суть одно и то же. Но сегодня в этой фразе «денег куры не клюют», брошенной в адрес Мадам, Ларисе почудилось что-то такое… Зависть, что ли? Мол она, баба, может себе позволить, а он — нет. В таком случае для него не все потеряно. Тогда уж Лариса подтолкнет его в нужном направлении, она менеджер тертый, она знает свое дело «от и до» и сможет из Сухарева вылепить хоть генерального директора. Если его приодеть, он неплохо будет смотреться в кабинете Мироновой. Когда они объединятся, можно сообразить, как подвинуть Мадам. Было бы желание.
А искру такого желания она сегодня разглядела. Подобный ход мыслей несколько взбодрил Ларису. Она достала из сумки косметичку и поправила макияж.
Снимая со спинки стула свой пиджак, она нечаянно смахнула рамочку с фотографией. И поморщилась.
Что за манера — держать на тумбочке возле кровати фотографию покойной жены? Хорошо, что Лариса не сентиментальна и ей дела нет до того, что там у него на тумбочке. Ну а попадись дама с нервами? Да это и неуважительно — привести женщину в свою постель и не убрать фотографию бывшей жены, Лариса подняла фотографию и поставила на место. Со снимка на нее смотрело обыкновенное, даже несколько простоватое лицо.
Лариса вышла из спальни и плюхнулась в кресло.
Не раскисать. Жены давно нет, а она — вот она, живая и молодая. И неглупая. Она своими руками сделает свое счастье и будет крепко держать его за горло. Вернее — за хвост. Только бы Мадам не передумала насчет поездки. Уж что-то она последнее время бледно выглядит…
* * *— У тебя сердца нет! — верещала Антонина, тряся пеленками у Веры перед носом.
— Сбавь обороты, Тонь, — отмахнулась Вера, склоняясь к клавиатуре компьютера.
— На кого ты хочешь оставить кроху? На кого? — не унималась Антонина. — Даже если бы ты нашла архиопытную няньку, это все равно чужой человек!
— Я нашла ее через агентство, — вяло отбивалась Вера, даже не взглянув в сторону домработницы.
— Ну и что? С первого взгляда ясно, что она сопливая девчонка, сама только что из пеленок, а ты хочешь оставить на нее квартиру и малого ребенка. Я всегда считала тебя здравомыслящей…
— Мне что, по-твоему, бросить свой бизнес по прихоти Зои? Посмею предположить, что именно этого она и добивается, подсовывая мне свою дочь. Смириться не может, что я не обанкротилась, вытянула фирму, когда ее отец бросил остатки «Арго» на меня и укатил к Инге!
— Ну так я и знала! Будешь теперь свои старые обиды вымещать на младенце невинном!
— Тонь, не кипятись. Ты прекрасно знаешь, что ничего я вымещать не буду. Но у меня нет другого выхода. Я завязана этим проектом, мне необходимо ехать. Не могу же я заявить партнерам, что мне неожиданно подкинули ребенка? Я бы оставила девочку на тебя, но ты не хочешь…
— Я не могу! Я бы осталась, ноты знаешь мою ситуацию — на мне двое внуков.
— Тонь, перестань! — Вера сняла очки. — Мы обе знаем, другого выхода нет.
Тоня в сердцах швырнула стопку пеленок на диван. Пеленки закрыли желтый квадрат, и теперь весь диван казался синим.
— А если бы это был твой ребенок? — прищурилась Антонина. — Родная внучка? Как бы ты поступила?
— Не знаю, — призналась Вера. — А как бы я поступила, по-твоему?
— Ты бы взяла ребенка с собой! — торжествующе подытожила Антонина и отвернулась к телевизору.
Вера задумалась. Она где-то читала, что ни в коем случае нельзя превращать домработницу в подругу. Нельзя распивать с ней чай и вести задушевные беседы. Именно эту ошибку она в свое время и совершила. И чай, и беседы, и пятое-десятое. А почему? Потому что подруг она не имела, А почему не имела? Сказался печальный опыт с Ингой. Из ошибки с Ингой она сделала вывод, но этот вывод поволок за собой другую ошибку — она превратила в подругу свою домработницу. И впервые пожалела об этом. Тоня искренне любила свою хозяйку и искренне переживала за ребенка. Было бы бесчеловечно заявить ей:
«Не лезь не в свои дела». Вера вздохнула и выключила компьютер.
— Во-первых, я уезжаю ненадолго. Недели на две.
Во-вторых…
— А если ребенок заболеет?
— Нянька вызовет врача! — в тон ответила Вера. — Ну а я, по-твоему, что сделаю, если она заболеет? Ты же сама могла убедиться — от меня толку мало, она у меня на руках орет как резаная!
— Знаешь, почему она орет? Потому что ее обжигает равнодушие! Если бы ты не берегла свою любовь, а распускала ее направо и налево, то девочка бы это почувствовала! А ты бережешь свою любовь как какое-то сокровище, не знаю для кого только!
Антонина провоцировала ссору. Вера напряглась.
Она вспоминала, насколько глубоко запустила Антонину в свои дела. Оказалось — глубоко. Ну что ж, заслужила — получай.
— Сдается мне, что ради Коли ты обокрала всех — своего мужа, свою дочку, Зою, теперь вот Ксюшку. Ты экономишь себя, словно завтра он вернется и ему может не хватить…
— Тоня, замолчи, — тихо попросила Вера.
— А я по-простому. Кроме меня, тебе этого никто не скажет, — разошлась Антонина. — А ты попробуй любить всех и увидишь: тебя не убудет!
— Тоня, если ты сейчас не прекратишь, мне придется тебя уволить, — четко произнесла Вера.
— Да я сама уволюсь! Надо больно!
Тоня вылетела в прихожую и громко хлопнула дверью.
Вера положила голову на руки и закрыла глаза. Посидев в такой позе минуты четыре, набрала номер, оставленный нянькой.
— Люба? Это Вера Сергеевна. Поторопись, пожалуйста, будь добра. Ты срочно мне нужна.
Пока дожидалась няню, сделала необходимые распоряжения по телефону. Ребенок в спальне подал признаки жизни. Не заходя в спальню, Вера начала одеваться. Кряхтенье грозило перейти в плач. Вера покидала бумаги в кейс. Запищал сигнал домофона.
— Вера Сергеевна, это я, — доложил нерешительный девчачий голос.
— Поднимайся, Люба.
Девушка долго вытирала ноги у порога, потом так же долго и тщательно мыла руки в ванной. Вере хотелось сказать: «Я вижу, как ты стараешься, но ребенок сейчас посинеет от крика». Напуганная ответственностью девчонка во все глаза смотрела на Веру и ждала указаний.
— Люба, я все написала на листке. Когда кормить, когда спать. Я уезжаю на фирму, надеюсь, ты справишься.
Девчонка часто закивала и побледнела так, что веснушки под глазами сразу потемнели и стали ярче.
Вера отвернулась, чтобы не видеть ее растерянности, и вышла.
Слова Антонины колом стояли в голове. Конечно, она в чем-то права. Вера как увидела эту няньку, так сразу все про нее и поняла. И что в Москву приехала лучшей доли искать, что учиться нужно, а денег не хватает. Сразу себя вспомнила, первокурсницу. Пожалела, короче, горе-няньку и взяла на работу. А теперь, после ссоры с Антониной, жгло пресловутое «назло». «Приняла — значит, доверяю. Пусть работает. Может, еще не хуже других справится».
Вера влетела в свой офис как всегда стремительно, промчалась по коридору, проходному кабинету Ларисы, на ходу давая распоряжения и здороваясь.
— Лариса, зайдите ко мне, — бросила она, до того как скрыться в приемной.
— Йес! — шепотом прокричала Лариса и не посчитала нужным убрать вырвавшуюся на лицо торжествующую улыбку. Припудрила нос и поправила губную помаду. Она знала, о чем пойдет разговор. — Вера Сергеевна?
— Я хотела узнать: все ли готово для поездки на объект?
— Все, что вы мне поручили, я подготовила. Заказала отдельное купе на завтра, билеты сегодня Слава привезет. Все необходимое упаковано.
— Теперь о главном. Нам нужно обсудить план работы «Арго» на этот месяц. Составить ежедневный график туров, карту предполагаемых закупок и даты сделок.
— Да, но… Я думала, этим займется Соловьева, ведь я…
— У Соловьевой своих дел полно. Вы, Лариса, остаетесь за меня. И в период моего отсутствия будете руководить всеми делами. Я оставлю вам право принятия решений и право подписи.
