Стефан Кларк - Боже, спаси президента
— Нет, — ответил слуга, — мы вывели ее через запасной выход.
Фор скончался через несколько часов, по всей видимости, от кровоизлияния в мозг.
Но далеко не все французские лидеры заканчивали свои дни при таких приятных обстоятельствах. Я обнаружил, что существует древняя традиция покушений на президентов.
Мари Франсуа Сади Карно стал президентом в 1887 году и, по словам одного из сайтов, как раз достиг «пика популярности», которая, скорее всего, привела бы к его переизбранию на второй срок, когда ему было нанесено смертельное ножевое ранение 20-летним итальянским анархистом Санте Джеронимо Казерио. Убийца был осужден и через два месяца отправился на гильотину.
Поля Думера ждала схожая участь. В 1932 году его пригласили на открытие книжной выставки, чтобы привлечь внимание к творчеству ветеранов Первой мировой войны. Дело похвальное, но именно там месье Думер был застрелен «психически неуравновешенным русским эмигрантом» по фамилии Горгулов, которого тоже весьма быстро осудили и казнили на гильотине.
Жаку Шираку повезло больше. Во время парада в честь Дня взятия Бастилии, в 2002 году, месье Ширак следовал по Елисейским Полям в машине с открытым верхом, когда правый экстремист неожиданно выхватил охотничье ружье из футляра для гитары. Ему удалось один раз выстрелить, но тут канадский турист дернул за ружье и спас президента. Событие, которое, по всей вероятности, является одним из немногих взносов Канады в мировую политику[110].
И вот теперь значительно более профессиональная рука готовилась взять на мушку нынешнего президента, и я должен был примерить на себя роль канадца.
— Забудь, пожалуйста, о том, что я говорила прошлой ночью, — сказала мне М. — Понимаешь, когда девушка произносит фразы вроде «давай расстанемся», она не всегда имеет это в виду. Иногда это просто проверка. Ты должен ответить: «Нет, не оставляй меня», — тогда она почувствует себя любимой, и все наладится.
М. перегнулась через столик и погладила меня по щеке. Ее глаза лучились искренностью. Она была похожа на отчаянную домохозяйку, чей зануда муж только что выиграл в лотерею. Жизнь вот-вот должна была компенсировать все неприятности.
Воссоединение — это, конечно, очень хорошо, но сейчас я больше всего нуждался в подробном разговоре с Леанн. Ее задача — предотвратить появление президента на свадьбе. Сожалею, но Элоди придется, как и любой другой француженке, получить статус жены за подписью обычного мэра.
Проблема состояла в том, что у М. внезапно исчезла необходимость уходить на встречи. Она сказала, что абсолютно свободна и может вместе со мной отправиться в Камарг.
— Никаких встреч в ближайшие четыре дня? — спросил я. — А что, все эксперты по осетрам ушли на каникулы в честь иранского Нового года?
Это прозвучало агрессивно, и я видел, что М. борется с соблазном огрызнуться, но она сдержала свой порыв и ответила, что на данный момент переговоры прекращены. Что наводило на мысль о том, что с киллером она уже виделась. Я догадался, когда произойдет следующая встреча: она передаст ему деньги после того, как он выполнит свою работу. Мне было просто необходимо срочно донести эту информацию до Леанн.
— Я готова помочь тебе с твоей работой, как ты помог мне, — сказала М.
Я изо всех сил постарался изобразить признательность. В отчаянии я даже решился провести ее мимо рыбного рынка, который уже закрывался, чтобы сделать многозначительный жест в сторону торговки лимонами. «Позвоните мне», — попытался показать я, прижав к щеке большой палец. Но переодетого полицейского сменила настоящая старушка, которая, судя по тому, как она похотливо подмигнула, решила, что я геронтофил.
Операция, проводимая Леанн на крыше, завершилась, и полицейские снова растворились в воздухе. И все-таки я знал, что они наблюдают за нами, поэтому слегка отстал от М. и принялся беззвучно произносить «Позвоните мне» на английском и французском языках, поворачивая голову вправо и влево, чтобы мой сигнал бедствия был заметен со всех сторон Старого порта.
— Что ты делаешь? Ты похож на одну из этих несчастных рыб. — Обернувшаяся М. уставилась на меня с удивлением.
— Не обращай внимания. Мне предстоит заказать несколько сотен морских лещей на свадьбу. Это тяжкий груз для моей совести.
— А почему бы тебе не купить кита и не подать гостям стейки? Тогда за тобой будет числиться только один труп.
Она рассмеялась. В отличие от меня.
Мы собрали вещи и выписались из гостиницы. М. постоянно находилась рядом со мной, не проявляя никакого желания залезть на крышу или хотя бы выйти на балкон. Видимо, деньги были спрятаны в ее багаже.
Пока мы собиралась, я открыл компьютер и написал письмо Бенуа, сообщив ему, что десерт теперь будет наименьшей из его проблем. Он должен нанять официантов и поваров, заказать посуду, столовые приборы и, может быть, даже шатер. Все приходилось делать в последнюю минуту, и я велел ему подстегивать поставщиков известием о том, что на свадьбе будет присутствовать сам президент. Было бы неплохо сказать ему, чтобы он посоветовал им застраховать столы и скатерти от следов пуль и крови, но я не мог этого сделать.
Заодно я посвятил Бенуа в свои идеи по поводу меню, свободного от углеводорода, которое я шлифовал в уме с тех самых пор, как попробовал вкуснейшие коллиурские анчоусы. В приложенном файле был следующий текст.
— Тапенада на тостах, пропитанных оливковым маслом.
— Козий сыр в оливковом масле.
— Барбекю из дорады (заказать в ближайшем порту), приготовленное на «виноградных» дровах (поставщики сухой лозы?), с камагрской солью и лимонами из Ментона.
— Камаргский рис (семейный).
— Помидоры из Прованса и другие сезонные овощи (обязательно местные).
— Щербеты: лавандовый, медовый, мускатный.
— Десерт (центральная композиция) из карамелизированных инжиров (должна состоять из как минимум 200 плодов).
— Вино (семейное).
— Шампанское (я договорюсь с поставщиком).
Вести себя так, будто свадьба, несмотря ни на что, состоится, было глупо. Но сам процесс успокаивал. Когда я перечитал меню, мое настроение поднялось настолько, что я почти физически почувствовал, что выбираюсь из того дерьма, в которое угодил. Мое сознание временно освободилось от стресса и наполнилось картинками, запахами и звуками свадебного обеда. Потрескивающий огонь, поблескивающее оливковое масло, покалывание веточек тмина и розмарина, пикантная липкость свежей карамели…
— Ты знаешь поставщика шампанского? — М. читала письмо через мое плечо.
— Да, это один парень неподалеку от Реймса. Производит органическое шампанское. У меня есть его номер телефона.
По пути к машине я рассказал ей историю. Мы с друзьями (на самом деле я был с Алексой, моей бывшей девушкой) наслаждались пикником в парке Монсури, недалеко от университетского городка, в южной части Парижа. Это одно из немногих мест в городе, где можно бросить фрисби и не бояться, что тарелка приземлится прямиком на проезжую часть или на голову ворчливому смотрителю парка. После одной из таких акробатических игр, мы открыли бутылку шампанского (ее принесла Алекса). Я никогда раньше не слышал об этой марке — шампанское производили в маленьком семейном винограднике. Внизу на этикетке была фамилия фермера и даже номер его сотового телефона. Я решил позвонить и поздравить его с прекрасным игристым.
— Allo, oui? — ответил мужчина, судя по шуму в трубке, он находился на открытом пространстве, где гуляет ветер.
Я спросил его, не тот ли он самый парень с этикетки, и он устало ответил «да», будто ожидая, что его начнут разыгрывать, особенно принимая во внимание мое неидеальное произношение.
— Я просто позвонил вам, чтобы сказать: у вас великолепное шампанское.
— Что? — Похоже, он не мог поверить, что все может быть так просто.
— Я сейчас пью ваше шампанское на пикнике в Париже, и оно великолепно.
— О, merci, merci, — сказал мужчина, оживляясь.
— Да. Я просто хотел вам об этом сказать.
— Merci, — еще раз повторил он. — А оно достаточно охлажденное? Вы же все-таки на пикнике…
— Да, мы его принесли в сумке-холодильнике, — сообщил я. — Оно холодное и великолепное. То есть было холодным и великолепным, потому что мы его уже почти допили.
— Я рад, — сказал он, и по его голосу было слышно, что он действительно рад.
— Moi aussi[111], — ответил я.
Больше нам говорить было не о чем, поэтому я поблагодарил его еще раз, и мы попрощались.
М. прослезилась. Я решил, что все дело в штрафной квитанции за стоянку в неположенном месте, которая торчала из-под дворника. И ошибся.
— Как это трогательно, — произнесла она. — Спорить готова, что он пришел домой и сказал своей жене: «Угадай, что только что приключилось. Кто-то позвонил мне только затем, чтобы сказать, что ему нравится наше вино». Как хорошо было бы вести такую простую жизнь, правда?
