Василий Федорович - Faciam lit mei mernineris
Ключевым моментом на этом этапе стало то, что раз и навсегда Движение стало децентрализовано и лишилось черт партии, организации, иерархии – которые можно или контролировать, или уничтожить. Принципом организации стало «сопротивление без центра» - когда союзные организации «легального крыла» лишь помогали и отчасти координировали криминальное ядро, но никак не управляли ими напрямую. Это стало залогом выживания Движения, и в последствие все политические бренды менялись по мере потери их актуальности. Ушло в прошлое НСО – наступили времена «Русского Вердикта» и «Русского Образа», начинают ветшать они – будет что-то новое. Суть всегда остается одна и та же: пока на левом фланге экстремисты являются неформальной тусовкой или придатком КПРФ а «центристы» или ведут премудический образ жизни либо адаптируются под оппозиционные проекты Администрации Президента, ультраправая околополитика является легальным крылом праворадикальной организованной преступности.
Гораздо более выраженной чем разница идеологическая является разница в целях и задачах. «Левые» имеют декларируемую цель свергнуть капитализм, реальную – заслужить мандат КПРФ или хотя бы денег оттуда. «Центр» ориентирован либо на имитацию бурной деятельности максимально безопасным для премудка образом, либо на заработок «профессиональным русским» из финансирования контролируемой оппозиции, декларируя при этом любую националистическую риторику. «Правые» декларируют политические цели национал-социализма либо не предлагают никаких, осуществляя последовательную пропаганду, информационное содействие и правовое прикрытие экстремистской преступности и политического терроризма.
В последнее время околополитические черты третьей формации приняли многие объединения серьезного околофутбола. Так, кроме аккумулирования серьезных денег для «крышевания» своей деятельности, околофутбол начал активно проявлять себя как общественная сила. Сейчас это наиболее актуальный тренд, поскольку сочетание боевиков и финансов серьезных фанатских банд очень привлекательно и для нормальной политики – так по итогам Манежной площади переговоры лидеров банд с Путиным стали лучшей оценкой их потенциала. В этом смысле ситуация похожа на двадцатые годы ХХ века – очень большой политический вес приобретает сила на улицах и те кто ее контролируют.
Самыми успешными оказались не левые и центристы, а как раз ультраправые, поскольку всем известно что чаще всего самые пассионарные личности и коллективы из банд скиновских переходили в банды фанатские. Есть все основания полагать, что будущее принадлежит тем, у кого есть совершенно конкретная физическая сила и организованность помноженная на достаточно сильный финансовый и информационный фундамент.
***
Все три условные звена околополитики безусловно подвергались и подвергаются конвергенции, то есть взаимопроникновению одного в другое. Так «ультраправые» организации по мере роста профессиональных русских в числе их лидеров часто мутируют в «центристов», а «центристские» нейтральные организации типа некоторых подразделений ДПНИ при условии преобладании «бригад» в личном составе либо контроле со стороны их лидеров превращаются в легальное крыло, прикрывающее все тот же бандитизм.
Огромная глупость со стороны государства – непонимание и игнорирование этих процессов. Деньги из Администрации Президента запросто могут оказаться в кармане какого-нибудь «Фольксштурма» при посредничестве профессиональных русских, поскольку далеко не факт, является ли финансируемая «управляемая» оппозиция управляемой сверху, а не снизу. У поводка два конца, и хвост научился замечательно вилять собакой. Умные люди многократно осваивали финансовые потоки и административный ресурс государства – причем от рейдерского захвата отдельных кремлевских проектов типа подразделений «Наших» до эффективной подставки «контролируемых» лидеров под государственную опеку, где результатом были прямые издевательства над государственным режимом.
Вторая группа идиотов – идеалисты от Движения, искренне полагающие что общак пополняется святым духом а лидеры националистических организаций питаются амброзией. Стоит кому-то начать привлекать к правой теме финансовые потоки, так сию же секунду раздаются крики про то, что «продались». Между тем дорога к «профессиональным русским» лежит обычно не от финансового успеха, а от нищебродства: таковым как правило становится премудок, которому кто-то случайно дал денег. Те же, кто научились их зарабатывать сами, а потом смогли привлечь деньги к общим интересам, имеют гораздо меньше причин для личной продажности.
Вывод из этого следует очень простой: если для государства выгодным является процесс финансирования премудков для так называемого «оттока националистов от радикальной деятельности» в рамках контролируемой оппозиции, то для Движения выгодно не сотрудничать с премудками, что гарантирует провал, а захватывать околополитические бренды «центра» изнутри и делать их полезными. При этом нужно своевременно менять как эти бренды, так и личный состав их функционеров, которые рано или поздно начинают работать в свой карман. Сколько бы не тасовали аббревиатуры и бренды разных организаций, расклад со времен распада РНЕ не меняется совершенно, а меняются только вывески и изредка – личности фронтменов, которые кочуют из одной структуры в другую.
Изложенное выше и составляет собой сущность правой «околополитики» - в отсутствие прямой возможности участвовать в институтах власти, вся грызня характеризуется только и исключительно борьбой за политические инструменты и финансовые потоки. Как и в случае с прямым действием не идея являлась основным движущим механизмом появления банд, так и тут уместно говорить не о конфликте национал-патриотов с национал-социалистами, а про совершенно очевидный конфликт интересов. «Околополитика» как и ее старшая сестра политика вещь очень жесткая и рациональная, и совершенно не терпит идеалистов и веру в чудеса.
***
Теперь вернемся к теме регионов. Вообще нужно отметить, что место региональных отделений во всевозможных правых политических организаций довольно забавное. Каждая региональная ячейка, даже из трех человек формата кружка с собраниями на чьей-то кухне, изо всех сил верует в Центр и великую московскую структуру, которая по умолчанию сильная и могучая. Когда я первый раз оказался в Москве в компании этих деятелей, то с удивлением выяснил: главным критерием фаллометрии было… количество региональных организаций! «Пусть у нас тут в Москве жопа, зато регионы даааа!»
Эта ситуация привела к тому, что и Москва, и регионы существовали финансово самостоятельно, в то время как какие-то деньги были исключительно в Москве. Это раз и навсегда похоронило любые серьезные формы региональной политической активности, которая в условиях отсутствия денег свелась к сайтам, граффити, листовкам и малочисленным массовым мероприятиям. Пока в Москве развивался довольно крутой и представительный «Русский марш», регионы проводили очень жалкие и убогие манифестации. У нас эта затея имела чуть больший успех чем в большинстве регионов, чему будет посвящена отдельная глава – но тоже не особо удалась.
Второй проблемой регионов стало то, что в отсутствии сильных политических организацией большой редкостью были грамотные функционеры. «Профессиональным русским» в том же Екатеринбурге стать невозможно за отсутствием денег. Следовательно, все толковые политтехнологи по умолчанию занимались чем-то другим. Закончилось это тем, что либо в регионе легальную деятельность осваивали бывшие эффективные полевые командиры из числа повзрослевших бойцов. Или же наоборот – любая московская идея или инициатива воспринималась в штыки, так как в столице все давно продались и предали светлые идеалы. Политический нигилизм был явлением, чрезвычайно удобным для борьбы с бандами. Отсутствие легального политического пространства делало каждую бригаду изолированной и мешало координации в масштабах региона и России.
***
Общим итогом стало то, что «околополитика» не решала ни одной политической задачи. Государство сделало все для того, чтобы действительно мощный общественный вектор – националисты, оказались выброшены за пределы политических институтов. Привело это к тому, что все многочисленные организации, относящиеся к националистами всех направлений, в итоге решали свои собственные задачи, внешне маскируя их под политическую активность.
Пока государство устраивало, что усилия националистов направлены на газетки, пикеты и терпильские рыдания вдали от СМИ и серьезной аудитории, все прощелкали тот момент, когда произошло сращивание околополитических структур с легальным крылом организованной преступности. Этим не всегда могли похвастать и группировки 90-х годов – когда откровенный криминалитет опирается на поддержку многочисленных общественных объединений. Здесь очень показательна блестящая политическая и финансовая карьера натуральных бандитов от правого околофутбола во вполне официальной кремлевской политике. В определенный момент они оказались очень нужны друг другу.
