Джеймс Скадамор - Клиника «Амнезия»
Все закончилось тем, что меня занесло океанологом на Галапагосы. Я по специальности биолог. Поэтому знаю, как устроен кит и как следует разделывать его тушу. И вот однажды я сидела у моря на острове, населенном только животными — кроме меня, людей больше не было. Я наблюдала за черепахами, а сама тем временем покручивала на пальце обручальное кольцо, не зная, как с ним поступить: оставить или выбросить в море. Вдруг когда-нибудь мне понадобятся деньги — тогда кольцо можно будет продать. Видимо, металлический блеск кольца привлек внимание краба. Гигантского краба. На Галапагосах нужно помнить две вещи. Первое: животные на этих островах не боятся людей, потому что там никогда не было хищников. И второе: по той же самой причине вся живность на Галапагосах имеет огромные размеры.
— Знаю. Я там был в прошлом году.
— В таком случае тебя не должно удивлять имя Салли Лайтфут. Так называется одна разновидность краба. Его назвали в честь знаменитой танцовщицы с Карибских островов. Обитают такие крабы только на Галапагосах. Этот краб имеет поразительную красно-синюю расцветку. Потрясающе красивое создание. И вот такой краб неожиданно вцепился мне в палец. Причем именно в тот момент, когда я размышляла, что мне сделать с кольцом. В общем, цап меня за палец и скрылся в море. Своего рода некий знак свыше.
— Он откусил вам кусок пальца? — переспросил я, ожидая, что за этим последует.
— Да.
— И… что?..
— Остальное я отрезала сама, — спокойно продолжила Салли. — Я вернулась к своей лодке. Достала из аптечки скальпель и закончила начатую крабом работу. Я нисколько не усомнилась в необходимости того, что сделала. Никогда в жизни я еще не чувствовала себя так хорошо, как в те мгновения. Я села на черный камень, который лизали морские волны, и, обрезав палец вместе с кольцом, выбросила его в воду. Кольцо соскользнуло сразу и исчезло в морских глубинах. А сам палец пошел ко дну гораздо медленнее. Мне запомнилось, как, погружаясь все глубже и глубже, он оставлял в воде красный маслянистый след. Я наблюдала, как к нему устремились рыбы, и все пыталась запомнить место, где он пошел ко дну. В те мгновения я не испытывала боли. Думаю, рыбы слопали мой палец за считанные секунды. Сейчас рана зарубцевалась. Стала… вот такой. Похожей на ЭТО. Смотри.
Я тупо уставился на кучу серой ворвани, которую лизал прибой. Я боялся, что стоит мне поднять взгляд, как я не смогу оторвать глаз от несуществующего пальца Салли.
— Краб принял за меня очень важное решение. Хотя он причинил боль, заставив лишиться пальца, но в то же время сделал меня сильнее. Я назвала себя Салли Лайтфут в память о нем. Теперь это мое имя.
С этими словами обладательница имени «Салли Лайтфут» положила только что вырезанную кость в стоящее рядом пластмассовое ведерко. Прежде чем снова вернуться к работе, она бросила на меня быстрый взгляд.
— Я лишь ответила на твой вопрос, — сказала она.
Утром я наблюдал, как Фабиан и Сол направились к северной оконечности пляжа. Я надеялся проследить, куда именно они пойдут, однако в какой-то момент они просто исчезли из поля моего зрения. Я почти весь день провел в обществе Салли, лишь пару раз отлучившись, чтобы захватить из бара пиво и бутерброды. Она же так и не отошла от китовой туши и во время наших с ней разговоров практически не отводила взгляда в сторону. Она намеревалась доделать работу прежде, чем волны смоют китовую тушу назад в океан и унесут ее прочь от Педраскады.
— Не кажется ли вам, что вы рискуете? — сказал я, сделав глоток пива. — Стоит вам утратить бдительность, как вас смоет волной, и тогда грифы набросятся уже на вас. Зоологи будут ломать головы над загадкой: «Китовая ворвань вместе со скелетом женщины… невероятно… Вы видели когда-нибудь нечто подобное, Джонс?» Вас будут возить по всему миру, выставляя в музеях рядом с засушенными мертвыми головами и телом замерзшей во льду инкской принцессы.
— А у тебя богатое воображение, ничего не скажешь, — негромко произнесла Салли, продолжая орудовать ножом.
— Я не шучу. Если бы меня здесь не было, кто знает, чем все могло бы кончиться.
По мере того как день клонился к закату, я время от времени бросал взгляд на северный край пляжа. Там неумолчно клокотал прибой, волны яростно дробились о скалы. С вершины высокой скалы, на которой стоял таинственный купол, струился неяркий свет. Фабиана и Сол нигде не было видно. Черт, ведь скоро начнется прилив, он отрежет им обратный путь! День незаметно перешел в вечер. К этому моменту беспокойство окрепло настолько, что готово было перейти в отчаяние, но тут на берегу появились две знакомые фигуры.
Оставив Салли, я взял в баре бутылку пива и пошел навстречу Фабиану и Сол. Сквозь порывы ветра до меня донесся их смех.
— Ну как, нашли новое сокровище? — полюбопытствовал я, протягивая Фабиану пиво.
— Весьма любезно с твоей стороны, — поблагодарил меня тот. — Пока еще нет.
— Но обязательно найдем, — добавила Сол.
— Найдем, — согласился Фабиан. — Не может ведь нам везти каждый день.
Мы втроем зашагали к гостевым домикам.
— Но, — добавил Фабиан, — мы нашли кое-что очень интересное. Сол показала мне пещеру, в которую можно забраться, если обойти вокруг подножия скалы. Туда можно попасть только во время отлива. Через вход в пещеру есть шанс пробраться в толщу скалы. Там очень темно, и было невозможно понять, как далеко уходит пещера. Сол считает, что там пробит тоннель со ступеньками. Они якобы ведут прямо в купол.
— На самом деле?
— Именно. Ты только представь себе — отыскать тайный коридор, который ведет на вершину скалы! Или тайник контрабандистов!
— Я согласен с Реем. Незачем лишний раз рисковать. Я бы не советовал вам совать туда нос, — как можно спокойнее отреагировал я.
— Тогда поступай как хочешь. Мы же завтра снова вернемся туда. Захватим с собой фонарик, верно, Солита? А ты, Анти, решай сам, идти с нами или нет.
— И что вы там делали целый день? — поинтересовался я.
— То, чем обычно занимаются спелеологи. Мы поймали в гроте удивительного краба. Я хотел развести костер, чтобы сварить его нам на обед, но Сол мне не позволила, и мы отпустили его на волю. Потом мы какое-то время искали сокровища. Рассказали друг другу несколько историй.
— Фабиан рассказал, как ты дал отпор грабителям в Кито. Тем, которые напали на тебя с ножами и водяными бомбами, — сообщила Сол.
— Правда? — удивился я. — Я польщен. Только не надо верить всему, что он тебе рассказывает.
— Фабиан — самый лучший рассказчик во всем мире, — решительно возразила девочка. — Когда-нибудь он напишет целую книгу, издаст ее и станет знаменитым писателем.
— Ты так думаешь? — усомнился я.
— Да, я думаю, что так и будет, — улыбаясь, ответил Фабиан. — Это мой новый план. Неплохо задумано, верно?
— Очень даже неплохо.
Сол направилась к бару в поисках отца, который почти весь день занимался приготовлением для нас «великого кулинарного шедевра». Фабиан, отхлебывая на ходу пиво, зашагал вместе со мной к нашему домику.
— Знаешь, Сол — удивительное создание. Эх, жаль, что у меня нет сестры! — воскликнул он и дружеским жестом положил мне руку на плечо. — Ну а как ты тут? Развлекался в обществе кита?
Фабиан отомкнул навесной замок, и мы вошли в хижину.
— Ты уверен, что Рей не возражает против ваших с Сол прогулок по пещерам? — спросил я, беря в руки полотенце.
— Слушай, он же старый хиппи. Да и вообще они с Кристиной весь день готовили ужин. Я бы на их месте только радовался, что никто не вертится под ногами. Я для них что-то вроде бесплатной няньки. И вообще Сол просто чудо, мы с ней прекрасно ладим.
Я не нашелся, что ответить.
— Что молчишь? — недовольным тоном осведомился Фабиан. — Неужели думаешь, что между нами было что-то непристойное? — понизив голос, спросил мой друг. — О боже. Да ей же всего десять. Я бы ни за что…
Наконец я обрел дар речи.
— Нет, конечно, я понимаю, ты ничего такого не допустил бы. Слушай, я пойду ополоснусь под душем, смою с себя запах этой жуткой китовой ворвани. Может, позднее напьемся как следует?
— Да ты не в своем уме, — констатировал Фабиан.
Я вздохнул и закрыл за собой дверь.
Сразу по прибытии Салли сообщила Рею, что она вегетарианка, и тот словно в отместку затеял в этот вечер пиршество из рыбных блюд. Сразу после завтрака он сел в лодку и куда-то уплыл. Я так и не понял, наловил Рей сам даров моря или же ездил за ними в город, однако вернулся он с богатым уловом: креветками, крабами и двумя видами рыбы, которых я ни разу в жизни не видел. Вроде той гигантской дохлой золотой рыбки, которую я накануне заметил в воде, когда мы неслись к острову на моторной лодке. Рей заверил меня, что это две совершенно разные рыбы.
Вернувшись, Рей решил приготовить севиш — салат из морепродуктов в маринаде, для чего принялся замачивать рыбу и креветок в соке лайма с добавлением кориандра. Кристина занялась выпечкой, и вскоре над гостевыми домиками уже витал восхитительный аромат свежеиспеченного хлеба. Совершенно разные запах маринада и запах горячего хлеба перебивали смрад подгнившей китовой ворвани. Рей и Салли вели разговор про кита, которого с наступлением вечера должно унести в море. Оба сошлись на том, что скорее всего волны смоют тушу лишь завтра, относя ее дальше к югу, в направлении города. Дымок костра, горевшего в вырытой в песке яме, помогал в борьбе с вонью и несколькими нахальными грифами, оставшимися в надежде поживиться остатками нашего пиршества.
