Людмила Петрушевская - Черная бабочка (сборник)
Кое-как они закончили выступление, усадили детей за стол, мать стала накладывать угощение, отец открыл шампанское, а на кухне тем временем бабушка отдала артистам деньги, пакет с теплыми пирожками и поднесла по рюмочке — и по тарелочке с салатом оливье, винегретом и холодцом. Сыр, колбаса и хлеб прилагались. За сегодняшний день это был пятый совершенно идентичный продуктовый набор.
Вошла мамаша, кивнула на прихожую, где мальчишка опять стоял столбиком спиной ко всем и, видимо, сдерживался изо всех сил, задирал голову, чтобы не плакать. Мало того, он уже успел надеть свою куртку и шапку.
— Че это он? — спросила мамаша. — Не ел вообще.
— Да у него мать умерла только что, — отвечала Ариша и сняла шапку с косами.
— Где? — изумилась хозяйка, глядя на ее лысую голову.
— Мы не знаем. Здесь где-то в соседнем доме они живут. Она его послала в милицию, сказала, что умирает и чтобы он ни к кому домой не ходил. Мы его на лестнице нашли. Ему там уже угощение на бумажке вынесли.
— Иго-орь! — заорала хозяйка как сирена скорой помощи. Он явился довольно быстро, утирая рот. Тоже выпучился на Аришу.
— Одевайся, пошли. Там его мать умирает (это она сказала тихо-тихо).
Когда он выкатился, хозяйка объяснила:
— Он-то вообще ветеринар, но он хирург был. Раньше, до суда. У него больная умерла на столе, эти подали на суд. Мы всё продали, дачу, жигули. Присудили ему больше не практиковать. Он теперь лечит собак и кошек.
— Кошек? — живо заинтересовался Сеня. — Вот как раз у меня у Миньки…
Ариша его сильно толкнула в бок.
Выбрались из подъезда, ветеринар нес чемоданчик. Остановились на первом этаже дома напротив, у обшарпанной двери. Ключей у ребенка не оказалось. Звонили к соседям, раздобыли стамеску, на площадке собралась уже маленькая толпа, шелестела:
— Хозяйка сдала комнату этим вот, деньги взяла и неделю уже где-то гуляет. А у самой телефон за неуплату отрезали, к нам звонить ходила.
Остальные кивали, подтверждая.
— А запивает, может у жильцов что и вынести. Говорит, я и так с вас мало беру, пусть будет в счет оплаты.
Ветеринар, действуя стамеской, аккуратно открыл дверь.
В маленькой комнате лежала на диване женщина.
Игорь тут же оказался со стетоскопом на груди, открыл ей один глаз, прижал пальцы к сонной артерии. Поднял с пола упаковку таблеток, покачал головой. Порылся в чемодане, достал ампулу, сделал укол. Послушал больную, вздохнул:
— Надо скорую. Жаропонижающее при интоксикации дает быстрое падение давления и иногда коллапс.
Сеня набрал номер на мобильнике.
Подождали. Тихий хрип вдруг донесся с дивана.
— Ну хоть так, — сказал ветеринар.
— Ты врач! — подтвердила Алла.
Сеня после долгого ожидания и переговоров сообщил:
— Говорят, в ближайшие два часа скорую ждать не приходится.
Парнишка сидел в углу на корточках, издали глядя на неповижную мать.
— У нас же есть машина! — воскликнула Ариша. — Сенечка!
— Так без направления ее в больницу не возьмут, — покачал головой ветеринар Игорь. — Ладно, я сейчас выпишу, у меня пустые есть. Беру ответственность на себя.
Опять порылся в чемодане, достал бланк с печатью.
— Как мамы фамилия, имя и отчество?
Мальчик ответил.
— А тебя как зовут? — обратилась Алла к малому. Он из угла пискнул:
— Никита.
Потом они завернули больную в одеяло и понесли в машину под крики Игоря:
— Голову, голову ниже!
Когда женщины вернулись в квартиру, Алла спросила:
— Слушай, Никита, а твоя мама где работала?
— На оптовке.
— О! Ооо! Знаем.
— Он сказал, уйдешь, уволю.
— Вот! Я там тоже вкалывала, когда сам был под судом. При температуре минус двадцать. До сих пор мизинец скрюченный. Ну скажи, Никитка, что ты будешь здесь один сидеть, правда? Мы с твоей мамой, знаешь, подруги. Так сказать, по несчастью. Собирайся, идем к нам. Маму вылечат, ты не думай. Мой Игорь очень хороший доктор, он и к собакам относится как к людям. А там лечить умеют, в его бывшей больнице.
Ариша сняла руку с плеча Никиты и как-то даже посторонилась, словно освобождая его от своего присутствия.
— Да! И вы тоже пойдемте к нам, все же Новый год скоро, — спохватившись предложила ей эта Алла.
Дамско-детской компанией они встретили Новый год, наелись, выпили, попереключали программы, потом бабушка уложила детей спать.
Ближе к двум часам ночи вернулись мужички с рассказом.
Их больную сразу же, минуя приемный покой и все церемонии, положили в реанимацию. Дежурный врач оказался Александром Анатоличем, корешем Игоря. Обещали лично проследить.
У Игоря блестели глаза. Он выглядел как боевой генерал, выигравший сражение.
Алла сказала со вздохом:
— Да, были мы хирург и педагог. А теперь ветеринар и няня у богатого школьника…
— А я был артист, — вдруг заявил Сеня.
И он показал свой знаменитый номер с зашиванием дырки и поклонился горячим аплодисментам.
— Слушай, — вдруг сказал Игорь. — Что-то у меня сердце не на месте. Свези-ка ты меня еще разок в больницу.
— Ты много-то там не пей с Анатоличем, — напутствовала его прозорливая жена.
Потом вошла бабушка и сказала:
— Простите, как вас величают?.. Ариадна Александровна, вы не беспокойтесь, если что, где двое там трое. Я вон росла со своей двоюродной сестрой, когда у меня мать с отцом увели органы. Меня удочерили тетя с дядей. И лучше, чем покойная сестра, у меня никого не было.
Она даже заплакала.
— Да я Никитку не брошу, вы что, — возразила Ариадна, взволновавшись. — У меня тоже ребенок должен был быть.
А мальчик Новый год тем временем лежал на раскладушке и глядел в окно. Спать было нельзя. Все время шли взрывы, испуганно лаяли собаки, грохотали петарды, с воем взлетали ракеты, сверкало и переливалось небо.
…К середине ночи мама Нового года очнулась в реанимации, застонала, оглянулась, заплакала, забеспокоилась и решила встать.
Спустила ноги с высокой кровати.
Раздался вой, вошла медсестра.
— Больная! Вы что! — закричала сестра. — У вас же датчики, капельница!
— У меня сынок на улице, — заплакала эта больная. — Один, маленький, на улице… Надо найти…
Сестра с криком «обождите, боллльная!» побежала в ординаторскую, сразу же двое врачей очень прямо встали у изголовья мамы Нового года, и, пока медсестра готовила укол, Игорь все говорил, что ваш Никитка у меня, он уже спит, у меня своих двое, парня покормили, за ним смотрят моя жена и теща, адрес я оставляю… Сколько здесь будете лежать, столько он у нас будет жить, не беспокойтесь. А вот этого не надо!
Потому что она приподнялась и поцеловала ему руку.
…Двое людей той ночью с надеждой смотрели в окна, где сверкало и грохотал фейерверк — мальчик Новый год и его мама.
Строгая бабушка
У одной девочки была очень строгая бабушка, если не сказать хуже.
Как-то раз девочке приснился сон, что ее бабушка на самом деле злая колдунья.
И девочка потом целый день все ходила под этим впечатлением, боясь бабушки.
И то говоря, ведь каждая злая колдунья неожиданно для себя может стать мамой, и от этого, можете себе представить, она способна еще больше обозлиться.
А потом вдруг и такое дело выйдет, что она в один прекрасный момент превратится в бабушку, и опять-таки ничего хорошего от такой перемены с ней не произойдет, даже наоборот!
Она будет уверена, что именно дети испортили ей всю ее молодую жизнь, а уж внуки тем более.
И мы описываем именно такой случай, что взрослая дочь и внучка оказались у такой бабушки причиной всех ее бедствий, выросли ни на что не способными дармоедками, живоглотками и чулиндрами, сидящими на шее.
При этом надо знать, что данная бабушка совершенно точно не была злой колдуньей, а то бы все ее верхние и нижние соседушки давно бы взорвались вместе со своими праздниками, протечками, крикливыми детьми, лающими безобразно, до воя буквально, собаками и невыключенными телевизорами — а все бы машины, стоящие у подъезда, давно бы были украдены и находились бы в розыске. Давно и навеки. Вообще бы в окрестностях стояла мертвая тишина, и ворон бы точно не было. И кошек, орущих по ночам, давно бы скрутили и свезли туда, где делают мыло. А подросткам было бы самое место в колониях для малолетних преступников!
И обстановка в городе была бы приблизительно как после взрыва знаменитой нейтронной бомбы: все цело, дома стоят, но живых ни в домах ни на улицах нет, все тихо и пусто, чисто и свободно.
Иное дело банк, в котором бабушка хранила все свои деньги и куда она наведывалась довольно часто.
Там ее встречали ласково, там ее денежки пересчитывали и берегли, даже платили ей хорошие проценты, и от этого капитал рос.
