Сергей Афанасьев - История Одного Развода
— За это надо выпить, — сказал, пододвигая ей дописанные бумаги и продолжая веселиться. Встал, вышел из-за стола, достал бальзам, малосоленую горбушу собственного посола. Принес хрустальные рюмки — в соответствии с торжественностью момента.
Пили. За здоровье, за начало процесса, чтобы ему ничего не мешало, чтобы помнили друг друга и т. д.
Он все еще веселился под впечатлением этой новизны. А Лена то улыбалась, то изредка плакала.
— Почаще надо разводится, — улыбался Олег, цепляя вилкой ломтик горбуши. — Чтобы чаще испытывать такие сюрпризы. Я просто поражен. — Он намекал на то, что можно вот так вот свободно сидеть за столом и свободно пить — раньше такого не было и алкоголь решительно пресекался и легче было не пить, чем испытать на себе все то ворчание и море недовольства, которое наваливалось стремительной горной лавиной и еще долго не отпускало, даже когда Олег уже давно отказывался от этой идеи — выпить кружечку пива с маленькой рыбкой.
Лена все время улыбалась, хотя глаза были влажными и грустными.
И сейчас тоже Олег достал бокалы, только покрупнее — пивных кружек у них не было. Выложил рыбу на тарелки, которые достала Лена — французские небьющиеся, из набора, подаренного ей Тэдом во время своего ответного визита в январе этого года. Почистил и нарезал небольшими кусочками сельдь. Лена поставила каждому тарелки под рыбьи косточки — тоже из подарочного набора.
— Ну что, начнем? — спросил он Лену — все-таки она была хозяйкой этого застолья.
— Начнем, — кивнула она, садясь на свое излюбленное место — на кухонный диванчик. Олег сел напротив нее на табуретку. Налил пива. Себе — медового крепкого, ей — медового легкого.
— Ну что, — протянул он над столом свою кружку. — За вашу дорогу. Чтоб в пути все было хорошо и без проблем.
— А может я еще никуда не улечу? — спросила она грустно посмотрев на него.
— Да ну, брось! — решительно потряс он головой. — Улетишь. Куда ты денешься! — уверенно проговорил Олег подумав про себя — этого-то мне совсем не хватало.
Все также улыбаясь грустно-печальной улыбкой, но изо всех сил стараясь быть веселой, она протянула свою кружку, чокнулись, отпила глоток. Олег выпил почти всю — перенервничал у матери, стресс снимал. Взял окунька.
— Очистишь мне тоже? — попросила Лена, которая так и не научилась правильно обращаться с вяленой рыбой.
Олег кивнул. Наполнил свою кружку пивом, немного плеснул Лене — неудобно в обществе наливать только себе.
— Во сколько приедут Валентина Федоровна с Алексеем? — спросил он, отрывая хребет у очищенного окунька и передавая его Лене, а себе оставляя хвостик и ребрышки.
— Спасибо, — поблагодарила она. — Где-то в одиннадцать, двенадцатом.
Олег отложил кусочки рыбки, поднял кружку.
— Ну а сейчас давай выпьем за нашу старую жизнь. Чтобы никто из нас не жалел об этих шестнадцати годах.
Лена подняла свой бокал. И без того блестевшие ее глаза заблестели еще больше.
— Хорошо жили, — сказала она тихо. — Дружно. Я не жалею об этом, — добавила она, прямо посмотрев на него.
— Я тоже, — сказал он еще раз чокнувшись. — За то, чтобы у тебя остались самые приятные воспоминания.
Покончив с окуньком Олег перешел на мойву — опять же на двоих. Конечно, эту рыбку можно есть и целиком. Но в последнее время он заметил, что если ее очистить от шкурки и хребта, то она будет гораздо вкуснее.
Не дожидаясь, Лена сама наполнила бокалы.
— Какая ты стала самостоятельная! — снова шутливо воскликнул Олег и Лена снова улыбнулась своей печально-веселой улыбкой.
Наскоро дочистив первую мойву и отдав ее Лене, он вытер руки о салфетки и поднял бокал.
— Ну, за что выпьем? — спросил он, наклонившись вперед и глядя на Лену.
— Не знаю, — почему-то заволновалась она, пряча глаза.
— Ну тогда давай, чтобы у вас в Америке все было хорошо.
— Давай, — кивнула она, поднимая свой бокал. И тут зазвонил телефон, и вскоре возбужденная Аленка вбежала на кухню.
— Мама, Тэд! — выдохнула она, старательно отводя глаза от Олега.
Лена снова улыбнулась — на этот раз уже виновато, поставила свой бокал и как-то суетливо выскочила из кухни.
Олег в одиночестве отхлебнул пива. Немного погрыз рыбки. Подождал. Но Лены все не было. Стало скучно. И пиво в одиночестве пить как-то неловко. Прошелся по комнатам. В зале никого не было. Серега в своей комнате разложил вещи, вывернув все ящики. А дверь в Аленкину была закрыта. Олег слегка приоткрыл ее, чтобы узнать — долго еще? А то одному пить некрасиво.
Лена сидела на Аленкиной кровати, улыбалась, и на этот раз — открыто и радостно, и что-то говорила в трубку таким тоном, что у него тут же сильнее забилось сердце. А тут еще Аленка зашикала на него с пола, мол, двери ведь были закрыты… И он прикрыл дверь и вернулся на кухню. А минут через десять, виновато улыбаясь, вошла бывшая жена.
— Я жду-жду, устал уже, — в шутку проворчал он. — Один пить не приучен.
Лена улыбалась еще радостнее.
— Хоть бы раз со мной поговорила таким тоном, — сказал он, поднимая кружку. — Каким разговариваешь по телефону.
Она счастливо засмеялась.
— За что пьем? — спросила она вполне довольным тоном.
— Да вроде тост был. Ты не выпила.
Она кивнула. Подумала немного.
— Давай лучше за тебя. Чтобы и у тебя все было хорошо.
— Да будет, — пожал он плечами. — Куда денется.
Выпили. Каждый за свое.
Лена задумалась. Ушла в свои мысли. Да и Олег заметил, что пива ему больше не хочется. Да и рыбой уже насытился.
— Что-то я больше не хочу, — вдруг сказала Лена, словно прочтя его мысли.
— Я тоже, — согласился он.
Они дружно прибрали со стола, убрав оставшееся пиво и рыбу в холодильник. Допьешь после нашего отъезда, улыбнулась она.
Вместе мыли посуду. Точнее — мыл Олег, а Лена вытирала ее полотенцем.
Олег вымыл большую французскую пиалу — любимую чашку Лены.
— Они точно небьющиеся? — спросил он, так как видел подобную посуду впервые.
— Точно, — ответила она.
— А вы проверяли? — спросил он из любопытства.
— Да нет, — пожала она плечами. — Просто знаю…
— Давай проверим, — в шутку предложил Олег.
Она немного подумала, а потом с какой-то бесшабашной решительностью и серьезным видом подняла пиалу и с размаху кинула ее на пол.
Чашка звонко шлепнулась на линолеум кухни, высоко подпрыгнула, весело кувыркаясь в воздухе, и снова упала, мгновенно рассыпавшись на сотню мелких кусочков.
Лена, замерев, долго смотрела на эту кучку и у Олега вдруг защемило сердце от жалости.
— Не расстраивайся, — сказал он, совсем даже и не собираясь смеяться над этим случаем. И видя, что она вот-вот заплачет, он слегка обнял ее, успокаивающе поглаживая по спине. — К счастью… Еще купим.
***1982. Шарап. Продолжение.
— Олежа, мы в лагерь футбол смотреть, — сказал Паша кое-как проснувшемуся к обеду Олегу. — Пойдешь с нами? Наши играют. С шотландцами.
Олег отрицательно покачал головой. Последнее время футбол тоже что-то перестал его интересовать, не смотря на то, что это был чемпионат мира. Паша понимающе улыбнулся.
— Как у вас дела? — спросил он. — Продвигаются? В плане интимности? Скоро на свадьбу пригласите?
— Какой секс? О чем ты? — проговорил Олег, недовольный вопросом. — Нормальные дружеские отношения. И вообще, секс — это не самоцель в общении двух людей противоположного пола.
Бесцельно бродя по берегу — без Лены было почему-то совсем скучно и неинтересно — он увидел ее на песчаной лагуне, загорающую в гордом одиночестве, что впрочем никого не удивляло, т. к. все привыкли, что она держится особняком. Спрыгнув вниз он почему-то волнуясь подошел к ней. Она лежала на животе слегка поджав руки. Он медленно присел рядом, любуясь ее открытой спинкой, гладкими тонкими бедрами и великолепными ногами. Она не шевелилась и никак не отреагировала на его присутствие словно спала. Вспотев от собственной мысли, он взял мягкую соломинку и медленно коснулся ее обнаженной спины, как раз между тонкими лопатками, испытав такой трепет, словно сделал что-то глубоко интимное. Она слегка передернула плечами словно отгоняла муху.
— Не скучно? — спросил он, чтобы не молчать, медленно проводя травинкой вдоль спины.
— Да нет, — сонно ответила она, не поднимая головы. — Наоборот хорошо. Тихо, волны шумят, никто не мешает. Мысли хорошие в голову лезут.
— Мне уйти? — отреагировал Олег на ее фразу про "никто не мешает". Он боялся что она ответит — да.
— Да нет, — пожала она голыми плечами. — Посиди. Ты мне не мешаешь.
Его прутик продолжал свое путешествие по ее телу. И когда он скользнул под мышку ее глаз тут же открылся.
