Алексей Филиппенков - Воронка
Где-то, в сумраке тумана, среди сотен убитых нашла свое пристанище одна воронка, на глубине которой до сих пор боролся за свою жизнь один испуганный мальчишка. Он остался один на ничейной территории, между двумя линиями обороны, словно на границе двух миров. Адова атмосфера вокруг заставляла его постоянно находиться в нервозном напряжении. Он никак не мог сосредоточиться и собраться с мыслями. Вместо единого решения в сознании металась сотня мыслей, хаотично сменяя одна другую. Он перемещался по скату воронки, стараясь высунуть голову наверх и осмотреться. Непроглядный густой туман, смешанный с дымом, скрывал его от метких глаз вражеских снайперов.
– Боже, что делать… нет. – Говорил он вслух и метался по верху воронки.
Наконец, он пересилил себя и крикнул во все горло:
– Есть кто-нибудь живой?
В ответ возле него дорожкой вздыбилась земля. Французский пулеметчик стрелял на звук немецкой речи, но не попал.
Паренек скатился вниз, на самое дно, после чего решил снова подняться.
– Должен же был кто-то остаться. – Говорил он, но тихую речь со стороны врага не было слышно. Вокруг были лишь мертвецы.
– Нет-нет, я не могу остаться один.
Вдруг в нескольких метрах от воронки послышался чей-то тихий протяжный стон. Паренек выглянул из своего убежища и увидел как в плотном тумане что-то медленно движется. Очертания расплывались в густоте тумана, и невозможно было различить что-то. Но с каждой секундой призрачная фигура стала все сильнее приобретать очертания человеческого силуэта. Это была не иллюзия, к нему действительно приближался человек. Неизвестный старался ползти на боку, помогая себе обеими руками. Не по размеру надетая рогатая каска сразу выдавала в нем немца. Отчаянно впиваясь пальцами в землю, он из последних сил подтягивал тело. Вслед ему тянулась алая полоса крови.
– Помогите. – Простонал солдат жалобным и совсем еще юным голоском.
– Ползи сюда. – В страхе ответил наш герой из воронки, боясь вылезать из-под ее опеки. В этой холодной яме он видел единственную надежду на жизнь. До раненого было чуть больше пары метров, но в эту секунду они казались целой пропастью.
– Сил моих больше нет. – Солдат прополз еще немного, но остановился и дал себе передышку. Отчетливо слышалось его тяжелое дыхание. Он взглянул в сторону воронки и увидел выглядывающее лицо, глядящее на него потрясенным взглядом. Их глаза встретились, и солдат, царапая землю, снова продолжил движение. Через несколько минут, показавшихся бесконечностью, он уже лежал в воронке.
– Я умру, да? – произнес раненый.
– Я… я не знаю. – Ответил наш герой в растерянности.
– Вот угораздило меня нарваться на пулю. – Он говорил прерывисто, набирая много воздуха перед каждым предложением. – Как же больно. Я видел, видел эту пулеметную очередь. Сначала срезало впереди бежавшего, а следом и меня.
Он был таким же желторотым новобранцем последнего призыва. В его глазах жила та же неопытность и страх, но осознание столь тяжкого ранения заставило его переосмысливать многое в жизни. Он крепко зажал руками кровоточащий живот.
– Воды.
Мальчишка потянулся за своей флягой и протянул ее раненому. Неожиданно тишину разрезал грубый голос сзади:
– Не смей давать ему воду. – Это был ввалившийся в воронку боец. С левой стороны его лба по щеке сочилась кровь. Сам лоб украшала черная челка, которая рассекалась по центру и свисала по краям. На его форме не было живого места, она вся была перепачкана, словно он весь искупался в кроваво-грязевой ванне.
– Пи-и-ить, – протяжно простонал раненый. За считанные секунды его состояние заметно изменилось в худшую сторону.
– Почему нельзя? – переспросил немец, держа фляжку в руках.
Солдат, сидящий напротив, вновь ответил, грассируя букву «р», и в его голосе явно слышался небольшой акцент:
– Потому что твой друг получил ранение в живот. Нельзя пить, можно только смочить губы водой. Нужно наложить повязку.
– Почему Вы говорите с акцентом?
– Займись лучше своим товарищем, он умирает.
Наш герой прильнул к товарищу, глаза которого были чуть прикрыты, и смочил ему губы водой, последовав совету неизвестного. Раненый лежал, не имея сил даже подтянуться к фляге с водой. Его рвало чем-то темным, похожим на кофейную гущу.
– Что нужно делать, чтобы помочь ему?
– Проникающее ранение. Пощупай его живот, он мягкий или твердый?
– Твердый.
– Согни ему немного ноги в коленях, подложи какую-нибудь опору. Следи за моментами, если его будет рвать, и поворачивай голову в сторону, чтобы не захлебнулся. Найди бинты и перевяжи его, из бинта сделай прокладку, прислони ее к ране и замотай бинтом, пусть кровь в нее впитывается.
Раненый начал истошно кричать, как только до его живота дотронулись. Руки были ослабшими, и через них обильно сочилась кровь, кисти чуть тряслись, закрывая брюшную полость, дыхание ослабевало. Он лежал, от бессилия смирившись со своими муками, и смотрел вокруг, осознавая, что осталось жить считанные минуты. Оказывающий ему помощь сослуживец убрал руки мученика с живота, чтобы приступить к перевязке. Солдат с другого конца воронки переместился ближе к двум немцам и стал участвовать в оказании помощи. Окружающая обстановка успокаивалась с каждой минутой, в округе и за горизонтом стоял приглушенный гул, а на месте недавнего боя все стало утихать. Были слышны лишь отдельные выстрелы, которыми стороны периодически обменивались.
– Я все сделаю. А ты старайся с ним разговаривать, но так, чтобы он отвечал односложно, иначе его живот будет слишком напрягаться. Он не должен потерять сознание. – Сказал неизвестный, подкладывая под ноги раненого шинель из солдатского снаряжения, которая валялась неподалеку среди всякого хлама.
– К-к-как тебя зовут? – заикаясь, спросил мальчишка у раненого товарища.
– Руди, Руди Байер.
– Откуда ты, Руди Байер?
– Из Германии, – шуткой ответил Руди. По одной улыбке этого парня можно было сказать о его добродушии и житейской простоте.
– А из какого города?
– Из Оффенбаха.
– А семья, у тебя есть семья? Они ждут тебя?
– Сын, у меня недавно родился сын. – Ответил Руди.
Неожиданно он вскрикнул, когда незнакомец прижал бинт к его животу и стал оборачивать вокруг тела. Постанывая, он все равно продолжал слегка улыбаться. Маленькая искра надежды обрела жизнь в его измотанных глазах. Надежда на то, что возможно он останется жить.
– Все, повязка готова, кровь будет впитываться в нее. Мы здесь надолго застряли. Твоему другу срочно нужно в госпиталь, иначе он умрет, – сказал незнакомец и отполз на другой конец воронки, чтобы обработать раненное плечо.
Шли минуты!
Неожиданно раненый запаниковал и стал стонать, выпучив глаза на солдата. Сидевший тут же немец, в непонимании стал расспрашивать о его беспокойстве, и тот, еле подняв руку, указал пальцем на незнакомца, еще сильнее выкатив глаза. На полностью вымазанной грязью форме был маленький участок голубого цвета. Таинственный солдат, грассирующий «р» в этот момент обрабатывал свое плечо и отвернулся.
– Француз, француз, – шепотом проговорил Руди. Оба в страхе переглянулись и перевели глаза на третьего. Услышав шептание тот повернулся и понял причину их боязни, но даже не подал виду. Перед ним были двое мальчишек, которых он мог в один миг отправить на тот свет, но по своим личным причинам он этого не сделал, а просто сидел и смотрел с абсолютно безучастным взглядом.
Французская форма времен первой мировой войны сильно бросалась в глаза противнику на поле боя – от всех других униформ ее отличал сине-голубой цвет, который сразу выдавал в солдатах бойцов французской армии. Двое молоденьких немцев поначалу и не узнали в сидящем рядом с ними солдате врага. Находясь первый день на фронте, они лишь в теории представляли себе французскую униформу, а все разговоры в учебке о «голубых мундирах» вылетели из головы. Неожиданно француз произнес:
– Да, я французский сержант и в данной ситуации считаю бессмысленным лить кровь друг друга. Мы сегодня уже изрядно повоевали, хватит. Убив друг друга, мы ничего не добьемся этим. От вашей или моей смерти не зависит исход войны.
– Д-да, – опять заикаясь от страха, пролепетал наш герой.
– Все мы когда-то умрем, это только вопрос времени, – слабо протянул Руди.
– А ты молчи лучше, не разговаривай, а то живот напрягаешь. Возможности отправить тебя в госпиталь нету, поэтому лучше не усугубляй свое положение лишний раз. – Приказал француз и продолжил залечивать плечо.
– Сколько я протяну? – спросил Руди.
Беседу прервала пулеметная очередь со стороны немецких окопов. Туман к этому времени постепенно рассеивался. На другом конце поля разыгралась целая драма. Французский солдат, во время атаки прыгнувший в одну из сотен воронок, пытался вернуться на свои позиции. Со стороны французской линии обороны ему кричали, подбадривая возгласами, и время от времени прикрывали винтовочным огнем, прицельно стреляя в щиток пулемета. Каждый такой прикрывающий выстрел давал возможность бойцу перебежать из одной воронки в другую, но очередная пуля настигла его.
