Кевин Брокмейер - Краткая история смерти
Итон Хасс, вирусолог, не пил в барах — он предпочитал маленькую металлическую фляжку, которую носил на поясе, как бойскаут. Прежде чем умереть, он в течение тридцати лет следил за открытиями в своей области, читая журналы и слушая сплетни на конференциях, и иногда ему казалось, что все правительства, корпорации и фракции на свете создаются с одной-единственной целью — придумать идеальный вирус, который передается всеми возможными способами и распространяется среди людей, точь-в-точь как расширяется круг на воде, когда в лужу падает дождевая капля. Теперь ему стало ясно, что кто-то наконец преуспел и положил начало эпидемии. Но каким же образом вирус пустили в ход? Итон не мог этого понять. Рассказы новоприбывших были слишком немногочисленны и недостаточно точны. Однажды он заперся в туалете Художественного музея на Хай-стрит и разрыдался, выкрикивая что-то про воздух, воду и запасы продовольствия. Позвали охранника.
— Успокойся, мужик. Здесь, снаружи, полно воздуха и воды. Давай, отопри дверь, — охранник говорил медленно, самым что ни на есть успокаивающим тоном, но Итон лишь вопил: «Все! Все!» — и открывал краны один за другим. Больше от него ничего не добились, и, когда охранник через несколько минут выбил дверь, оказалось, что Итон исчез.
Как будто открылись врата или обвалилась стена — город выпускал своих мертвых. Они покидали его пределы, вскоре парки, бары и магазины совершенно опустели.
Однажды, незадолго до того как закрылся последний из ресторанов на его улице, слепой стоял на ступеньках церкви в ожидании случайного прохожего, готового выслушать рассказ о пустыне. За весь день никто не прошел мимо, и он уже гадал, не наступил ли конец раз и навсегда. Возможно, это случилось ночью, пока он спал, или рано утром, когда в течение полуминуты ему казалось, что он чувствует запах горящего меда. Послышалось несколько автомобильных гудков из разных концов города, минут через двадцать донесся скрип затормозившего поезда в метро — а потом ничего, кроме ветра, который пронесся между домами, замедлился и наконец стих. Слепой изо всех сил прислушивался, надеясь уловить голос или шаги, но не мог уловить ни единого человеческого звука.
Он приложил ладони рупором ко рту.
— Эй! — крикнул он. — Эй!
Никто не ответил.
Слепого охватил страх. Он приложил руку к груди, опасаясь, что биение, которое он слышал, исходило из его собственного сердца.
2
УБЕЖИЩЕ
Ветер дул двадцать три дня, сначала с востока, потом с юга, и в отдушинах раздавался долгий предсмертный стон. Время от времени ледяное дуновение прорывалось сквозь препятствия в виде перегородок и поворотов, и сотни прозрачных серых кристаллов разлетались по комнате, устилая стол и пол. Лори замирала за своим занятием и наблюдала, как они тают. Она впадала в уныние оттого, что это происходило так медленно. Обогреватели, видимо, работали на пределе, либо изначально барахлили и не подлежали починке. Потом отключится свет, а затем, если только она еще будет жива, истощатся съестные припасы. Куда ни кинь, всюду клин.
Проблемы начались примерно месяц назад, когда антенну сорвало с вышки. Они с Пакеттом и Джойсом по мере сил восстановили ее. Антенна представляла собой гибкий алюминиевый шест, скрытый внутри огромной спутниковой тарелки, и вокруг него скопился толстый слой снега и льда. Из-за ветра температура на пару дней поднялась выше отметки замерзания — из-за того самого дурацкого ветра, который медленно подтапливал шельфовый ледник под ними, — и груды снега и льда, соскользнув с тарелки одним гигантским куском, увлекли антенну с собой.
Вот так все и произошло. До чертиков глупо.
И почему эту штуку не сделали из термогенного металла? Или в отсутствие иных вариантов отчего ее не установили так, чтобы она не забивалась снегом? Или, на худой конец, почему их не снабдили оборудованием, которое могло понадобиться для починки? Иногда Лори казалось, что экспедицию от начала до конца снаряжали макаки. Но нет. Ее спланировала и спонсировала, целиком и полностью, корпорация «Кока-кола» в качестве одновременно рекламной акции и научной экспедиции в зависимости от того, что вы прочли — внутреннюю документацию или пресс-релиз.
Идея заключалась в том, чтобы послать в Антарктику группу исследователей для разработки методов применения полярного льда в создании безалкогольных напитков. Ледники и так уже в конце концов таяли, огромное количество воды стекало в океан, и корпорация решила извлечь из этого пользу, пока имелась такая возможность. Вот чем они объясняли свой поступок. Рекламный отдел даже придумал новый слоган: «Кока-кола — из самой свежей воды на планете!», который через пару лет, если «пойдет», собирались превратить в «Кока-кола — вот это свежесть!».
Предполагалось, что экспедиция продлится полгода. На предварительном совещании выбрали Майкла Пакетта, полярного специалиста, Роберта Джойса, специалиста по безалкогольным напиткам, и Лори, специалиста по дикой природе. Заспорили о том, называть ли ее специалистом по «дикой природе» или «по животному миру» — вообще можно ли назвать Антарктику «дикой», как, скажем, Амазонку в конце прошлого века? — но дебаты прекратились, когда кто-то предложил воспринимать это слово в его изначальном смысле, как неокультуренный или обделенный вниманием регион. Поэтому фотография Лори, появившаяся во всех газетах, — малоприятная фотография, на которой она засовывала нижнее белье в парусиновую сумку военного образца, — вышла под заголовком «Лори Берд, специалист по дикой природе, готовится к долгой зиме». Ее первый возлюбленный был профессором журналистики, и она была прекрасно осведомлена об ухищрениях, с помощью которых редакторы высмеивают сюжеты, которые считают нелепыми. Даже теперь, когда холод все крепче стискивал хижину в своих объятиях, Лори чувствовала, что краснеет при одной лишь мысли об этом.
Фотографии. Дикая жизнь. Макаки.
В какой-то старой рекламе семейство обезьян потягивало колу на Рождество. Лори не сомневалась, что в детстве видела нечто подобное по телевизору.
Во всяком случае, вскоре после того как антенна отлетела от тарелки — точнее говоря, два дня назад, — радио в последний раз издало «белый шум», выплюнуло несколько нечленораздельных слогов и замолчало. И почему она постоянно перебирает подробности?.. Интернет и телефонная связь отключились одновременно с радиопередатчиком, так что трое исследователей — Лори, Пакетт и Джойс — лишились возможности связаться с корпорацией и попросить помощи. Пакетт настаивал, что надо обыскать хижину в поисках любых запчастей, которыми можно починить рацию и передатчик. В доме были лишь две комнаты, спальня и столовая, но тем не менее поиски заняли полдня. Они обнаружили несколько сотен пакетов с пеммиканом и вяленым мясом, банку с десятью тысячами таблеток витамина С, связку электроодеял, перетянутую резиновым жгутом, две керосиновые лампы, шесть банок растворимого кофе, походную плитку, две запасные палатки и даже примитивный ящик с инструментами, но ничего такого, что помогло бы в починке радио или сломанной антенны.
Список экспедиционного оборудования был незамысловат. Лори знала, что дальнейшие поиски напрасны.
Пока работала хотя бы одна система коммуникации, они могли потребовать материал, необходимый для ремонта остальных. Но поскольку вышли из строя все средства связи, они лишились всякой защиты.
Люди из «Кока-колы» прекрасно разбирались в том, что касалось рекламы, маркетинговых исследований и продвижения готового продукта. Оказалось, что по части полярных исследований их знаний недоставало.
Они прождали почти неделю в надежде, что корпорация вновь выйдет на связь. Пакетт продолжал ковырять ледяные щиты, а Джойс — изучать воду, чтобы понять, соответствует ли она корпоративным стандартам чистоты. Лори осматривала прилегающую территорию в поисках хотя бы мельчайших признаков жизни. Она, разумеется, думала, что их работа — просто трата времени, что корпорация и так знает все, что ей нужно об Антарктике, благодаря десяткам технико-экономических исследований. В конце концов будь экспедиция серьезным научным предприятием, а не просто способом повысить интерес к новейшей продукции «Кока-колы», разве на полюс послали бы всего троих? Разве они не прошли бы более серьезной подготовки? Нет, экспедиция была чистой воды рекламной акцией, и только, и они это знали. Тем не менее все трое продолжали работать. Это был наилучший способ скоротать время в ожидании помощи. В конце концов миновали дни Шейклтона и Скотта, когда проходило много лет, прежде чем кто-либо замечал исчезновение полярной экспедиции. Протокол требовал отсылать в корпорацию отчет об успехах каждые двадцать четыре часа, в три часа дня по тихоокеанскому времени, и, пока не сломалось радио, Пакетт, Джойс и Лори не пропустили ни дня. Конечно, три часа ночи и три часа дня почти неразличимы на Южном полюсе, где солнце висит в небе месяцами, и, возможно, порой они ошибались. Но есть разница между отчетом, запоздавшим на несколько часов, и отчетом, запоздавшим на четыре, пять, шесть, семь дней. Корпорация наверняка уже должна была заподозрить неладное.
