Гарт Стайн - Гонки на мокром асфальте
Ну, и как я должен был поступить? Я, как мог, все ему сказал. Он не понял? Ему же хуже. У меня оставался еще один аргумент.
Последний. Я поднял заднюю лапу и пописал на документы.
Жесты — это все, что у меня есть.
Увидев, что я делаю, они закатились от смеха. Дэнни и Майк. Хохотали до слез. Не помню сколько лет я не видел, чтобы Дэнни так ржал. Лица их раскраснелись. Они рухнули на колени и продолжали хохотать, пока не устали.
— Ладно, Энцо, — выдавил Дэнни. — Молодец. Я тебя понял.
Только тогда я отошел от пропитанных мочой документов и приблизился к нему.
— Позвони Лоуренсу, он отпечатает новые, и ты подпишешь, — предложил Майк.
Дэнни поднялся.
— Нет, — ответил он. — Энцо правильно советует. Ссать я хотел на их мировую. Не буду ничего подписывать. Я не совершал ничего дурного и не сдамся. Я никогда не сходил с дистанции.
— Они обалдеют, — проговорил Майк со вздохом.
— Меня это не волнует, — отозвался Дэнни. — На дистанции я борюсь до последней капли бензина. Уходить с нее не собираюсь. И я выстою. Я обещал Зое. Я еще на трассе.
Когда мы вернулись домой, Дэнни выкупал и обтер меня. Потом включил в гостиной телевизор.
— Какая из них твоя любимая? — спросил он, обводя глазами полку с видеокассетами гонок, каждую из которых мы с ним смотрели с одинаковым удовольствием Давай поставим вот эту, я знаю, она тебе нравится.
Он вставил кассету. Гран-при Монако одна тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года с участием Айртона Сенны, где он под проливным дождем преследовал лидера гонки Алена Проста, Если бы гонку не остановили из-за погодных условий, Сенна бы ее выиграл, потому что для него плохих погодных условий не существовало. Дождь словно обходил его стороной.
Мы на одном дыхании просмотрели всю гонку, сидя рядом, Дэнни и я.
Глава 50
Пришло лето моего десятилетия, жизнь наша стабилизировалась, хотя и не полностью. Мы продолжали каждые вторые выходные видеться с Зоей, которая за последнее время сильно вытянулась и минуты не пропускала, чтобы не задать какой-нибудь вопрос, высказать смелое предположение или выдвинуть столь оригинальную теорию, что Дэнни оставалось лишь улыбаться от гордости.
Кости у меня после столкновения с машиной заживали плохо, но я решил не вводить Дэнни в траты, как в тот вечер в ветеринарной клинике. Я стойко переносил боль, хотя временами она не давала мне спать ночами. Я изо всех сил старался не сбиться с жизненного ритма, но был сильно ограничен в движениях. Я уже не бегал и не прыгал, не летал стрелой или во весь дух, но семенить трусцой еще мог. Я чувствовал, что конец мой близок, поскольку слышал обрывки разговоров людей, знакомых с моей судьбой. Все они в один голос уверяли Дэнни, что раны на собаках заживают легко и быстро, что собаки легко приспосабливаются к своим недугам и что выгляжу я бодрым и легким на подъем.
Деньги все еще были источником наших постоянных проблем, так как Дэнни отдавал «близнецам»-извергам часть своего заработка, а хладнокровный мистер Лоуренс требовал от Дэнни постоянного пополнения счета и готовности к дополнительным расходам. К счастью для Дэнни, его шефы охотно шли на уступки, меняя расписание его работы и давая ему возможность и встречаться с разными людьми, и подрабатывать на престижных водительских курсах, что позволяло Дэнни без труда оплачивать услуги мистера Лоуренса.
Иногда Дэнни брал меня с собой в автошколу, на трек. И хотя кататься мне с ним не разрешалось, я с удовольствием следил за ним, сидя на трибуне. Вскоре меня стали считать гоночной собакой, мне же особенно нравилось семенить по паддоку, разглядывать новенькие автомобили последних моделей, в которых приезжали богатые мужчины и женщины, чьи банковские счета пополнялись деньгами, заработанными на высоких технологиях. От шустрых «лотус эксиж» до классических «порше» и роскошных «ламборгини», там всегда было на что посмотреть.
Помню, как-то преподавали мы в конце июля, жарким днем, и когда все машины находились на трассе, я вдруг заметил, как к административному зданию автошколы через паддок подъезжает великолепный «Феррари-F430». Вышел из него невысокий пожилой человек, и в ту же минуту в дверях автошколы появился ее владелец, мистер Дон Китч, и направился к нему. Они обнялись и несколько минут разговаривали.
Гость прошел к треку, осмотрел его, а Дон передал по рации сотрудникам, стоящим по углам, чтобы те прервали заезд и объявили обеденный перерыв.
Пока прибывали машины и инструкторы давали обучающимся советы и комментировали их действия, Дон подозвал к себе Дэнни, и тот подошел к нему, а вместе с ним и я, поскольку мне стало очень интересно узнать, что же должно произойти.
— У меня к тебе просьба, — обратился Дон к Дэнни. Неожиданно рядом с нами оказался тот самый человек из шикарного «феррари».
— Надеюсь, ты помнишь Лука Пантони? — спросил Дон. — Пару лет назад мы приезжали с ним к тебе на обед.
— Конечно. — Дэнни пожал руку Пантони.
— Ваша жена приготовила замечательный обед. Я до сих пор помню его вкус, — сказал Лука. — Примите мои самые искренние соболезнования.
Как только я услышал его итальянский акцент, сразу узнал и его самого. Это большой человек из «феррари».
— Спасибо, — тихо ответил Дэнни.
— Лука хочет, чтобы ты показал ему наш трек, — продолжил Дон. — Времени на обед у тебя все равно нет. Перехватишь пару сандвичей попозже, хорошо?
— Без проблем, — согласился Дэнни, натягивая шлем и направляясь к пассажирской двери роскошного авто гостя.
— Мистер Свифт, — окликнул его Лука. — Вы не возражаете, если на пассажирское кресло сяду я?
— Дэнни бросил изумленный взгляд на Дона, затем посмотрел на Пантони.
— Вы хотите, чтобы я вел вашу машину? — спросил он.
«А даже я знаю, что машина эта стоит примерно четверть миллиона долларов».
— Я беру на себя полную ответственность, — ответил Лука, а Дон кивнул.
— С удовольствием. — Дэнни улыбнулся и сел за руль.
Этот великолепный автомобиль предназначался не для езды по улицам, а для трековых гонок, оборудованный керамическими цилиндрическими тормозами, цельными гоночными сиденьями, утвержденными Международной федерацией автоспорта, цельной вращающейся клетью и, как я и подозревал, лопастным шифтером в соответствии со стандартами «Формулы-1». Дэнни и Пантони пристегнулись, Дэнни нажал кнопку электронного зажигания, и автомобиль ожил.
О, что это был за звук! Жужжание великолепно отлаженного двигателя, хриплый рокот выхлопной трубы. Дэнни толкнул лопастной шифтер, и машина медленно поплыла по паддоку к выезду на трек.
Я направился за Доном в класс, где обучающиеся жевали громадные сандвичи, болтали и смеялись. Напряженный утренний заезд наполнил их радостью, которой им теперь хватит на неделю.
— Эй вы, водилы, — обратился к ним Дон, — если кто из вас хочет увидеть кое-что особенное, хватайте свою шамовку и марш за мной. Перерыв продолжается.
На время перерыва все машины уходили с трека, и въезд туда закрывался. Сейчас же на треке стоял «феррари», и все сразу почувствовали — происходит нечто значительное.
— Что там? — спросил Дона один из инструкторов.
— Дэнни прослушивают, — коротко ответил Дон.
Мы вышли из здания и расположились в «отбеливателях» как раз в тот момент, когда Дэнни прошел девятый поворот и устремился по прямой.
— Думаю, круга через три он привыкнет к шифтеру, — заключил Дон.
Действительно, заезд Дэнни начал медленно, как со мной тогда, в Тандерхилле. Как бы я хотел сейчас поменяться местами с Лука. Вот повезло же собаке! Быть вторым пилотом у Дэнни, да еще на таком «феррари»! Потрясающее событие.
Поначалу Дэнни вел машину осторожно, но когда зашел на третий круг, картина изменилась, «феррари» превратился в ярко-красную молнию. Когда машина на дикой скорости пронеслась мимо толпы ошарашенных зрителей, двигатель уже не жужжал, он визжал. Все вокруг рассмеялись, словно услышали веселую шутку. Дэнни заканчивал разогрев машины.
Всего через минуту на невероятной скорости «феррари» выскочил из-за реденьких деревцев у выхода с седьмого поворота и взлетел на подъем с такой яростью, что подвески вытянулись почти полностью. А потом мы услышали мягкий «щелк-щелк-щелк» — электронная муфта плавно переключилась с шестой передачи на третью — и увидели через спицы колес, как покраснели цилиндрические тормоза. Затем послышался звук открывающейся полностью дроссельной заслонки, и машина с ускорением ракеты, вставшей на рельсы, унеслась на восьмой поворот. Гоночные покрышки из высокопрочного компаунда вцеплялись в бетон. Потом опять раздался «щелк-щелк-щелк», и «феррари» снова просвистел мимо нас к девятому повороту, едва не касаясь боком ограждения.
