Алексей Слаповский - Оно
...
14.8.86.
19.41. Звонил телефон.
19.57. Звонил телефон.
20.00. Звонил телефон. Долго!!
20.35. Звонил телефон.
20.38. Звонил телефон.
20.58. Звонил телефон.
20.59. Звонил телефон.
21.12. Звонил телефон.
...
15.8.86. Звонков не было.
16.8.86. 17.08. Звонил телефон. Долго!!
18.24. Звонил телефон.
20.14. Звонил телефон.
...
19.8.86. Пришла в 21.20. Принесла 2 арбуза. Звонила Раиса завтра собирается на суд...
...
20.8.86. Огурцов не купила была на Рижском рынке хотела купить мне куртку, но не досталось. Держится спокойно. Сказала, что мне надо поправляться. Я сказал, что поправлюсь, если не будет трепать мне нервы. Спросила, разве она себя плохо ведет. Я ответил, что я этого не сказал. Поели, посмотрели телевизор, легли спать...
...
21.8.86. Были у Раисы. Разговоры нормальные. Вполне нормальная женщина. Вернулись, попили кофе, посмотрели телевизор, легли спать. Я сказал, что очень хочу ребенка. Она сказала, что потом продолжит разговор слишком серьезно на ночь...
...
22.8.86. Приехал была дома. Попили кофе, поехали в Лосинку в хозяйственный. Купили кошке рыбу, комплект белья за 41 руб. Пришли домой поели. Стали готовить икру из баклажанов. Посмотрели телевизор и легли спать. Телефон отключает даже днем...
...
23.8.86. Встретил ее в 19.30. Привезла зелень, помидоры, черноплодную рябину, купила у метро печенье и яблоки. Сказал, что пора думать о наследнике, а то время идет, а мы не становимся моложе. Согласилась. Сказал что есть благоприятные дни только надо знать ее цикл а то она его скрывает. Сказала а что ты не видишь, и ты даже это знаешь. Попросила подождать. Я спросил еще 8 лет. Нет лет 5, смеется...
...
24.8.86. Приехал она говорила по телефону перестала как, только я вошел. Сказала ничего особенного. Положила трубку. Телефон перезвонил я взял там молчали..."
И т. д.
Нет, не такой уж он пустой, этот дневник, но, согласитесь, одну страницу читаешь с любопытством (нескромным), вторую с некоторой скукой, третью с тоской.
Ибо все понятно с первых строк. При желании из подобных текстов можно слепить роман (бывало — иные лепливали), но, если все сразу понятно, то зачем? Чтобы после сотни-другой страниц стало еще понятней? Не станет.
Поэтому я и делаю пропуск.
А теперь продолжим.
44.
13.03.92.
Сегодня я мужчина.
Время идет быстро.
Наш быт наладился, мы привыкли жить с Сашей.
Мы стали «челноками»[29]. Сначала ездили в Москву, потом решили в Турцию: кожаные куртки, плащи. Летаем туда, само собой, в соответствии с паспортом — я мужчина, он женщина. Чтобы было удобней (документация и т. п.) пошли в загс и зарегистрировались, я как муж, он как жена. Много смеялись по этому поводу. Он взял мою фамилию, Милашенко: женщины (а он формально женщина) чаще берут фамилии мужей. Вот он и взял, чтобы не было подозрений.
— Был бы рад мой папаша! — смеялся он. — Дочка замуж вышла! А на самом деле — женилась!
Дела идут неплохо.
Об истории моего разоблачения все уже забыли, да я ни с кем и не вижусь из прежних знакомых.
А сегодня вот тормознули на таможне, вспарывают тюки, хотя кому надо, было дадено. Саша дремлет, я записываю.
...
04.09.92.
Сегодня я женщина и мужчина.
Мы уже год живем с Сашей. Поменяли квартиру (мою и его отца) на трехкомнатную. Новостройка (одна из последних, сейчас никто ничего почти не строит), окраина, зато свежий воздух. У нас машина, с поездками нет проблем. Нас тут никто не знает, держат за мужа и жену. То есть меня за мужа, его за жену. А дома мы переодеваемся — я в женское, он в мужское.
Образцовая семья, если посмотреть. Дружно работают, дружно сидят по вечерам дома. Готовим вместе. Смотрим телевизор. Спим отдельно, конечно. Иногда он просится ко мне. Потому, что всегда мечтал спать с кем-то, а ни с кем не спал. Просто спать, без фокусов. Но иногда обнимает, целует.
— Если тебе неприятно, скажи.
— Мне все равно.
— Ну вот. А мне приятно. Я не тебя целую, а так, воображаю. Будто ты девушка. Хотя ты иногда очень на девушку все-таки похожа.
— Успокойся, спи.
— Вот заработаем денег, я сделаю операцию и стану мужчиной в полном смысле. А ты станешь женщиной. И я тебя тогда полюблю.
— Не стану я женщиной.
— Почему?
— Не хочу.
Я действительно не хочу. Меня устраивает.
11.11.92.
Сегодня я никто.
Саша в поездке, а я лежу с гриппом. Очень тяжелый какой-то грипп. Температура не спадает.
12.11.92.
Опять никто.
Вызвал участкового врача. Тетка послушала и сказала: надо в больницу. Похоже на воспаление легких. Вызывайте «скорую». Я пообещал.
Никаких «скорых», никаких больниц. Попросил старушку-соседку сходить в аптеку за лекарствами, дал ей за это немного денег. Отказывалась, странная. Из интеллигенток. Интеллигенты сейчас бутылки на улице собирают, а она отказывается. Но все-таки взяла.
13.12.92.
Не только никто, а в минусе просто.
Совсем худо. И Сашка не едет, гад, а обещал.
14.12.92.
Превращаюсь в человека.
Саша приехал, всполошился. Позвал друга покойного отца, старичка. Весь какой-то пятнистый, как мухомор. То есть и на лице, и на руках большие родимые пятна, и одежда в каких-то пятнах. Выписал лекарства, посоветовал в больницу, но Саша у него выспросил, как что делать, и начал.
И вот мне уже получше.
Саша рассказал, как в купе к нему пристала подвыпившая казашка. Две подруги-челночницы: одна казашка, вторая блондинка, симпатичная. Саша рассказывал про казашку, а я вижу, что он думает про блондинку. Я обиделась:
— Ты лучше расскажи, как ты с блондинкой общался.
— Никак.
— Ты же сам сказал: они три полки заняли, кроме вас, никого не было.
— Ну и что?
— И сказал, что казашка свалилась и заснула.
— Ну, заснула.
— А блондинка-то не заснула?
— Тоже заснула.
— Сразу же?
— Ну, не сразу, ну и что?
— Ага. И вы сидели и молчали?
— Да нет, говорили о чем-то.
— В этом и дело. Про то, как с казашкой общались, ты мне целый вечер рассказываешь, а про блондинку молчишь. Значит, есть о чем молчать.
Сашка удивился:
— Не понял, тебе-то что? Я понимаю, я мог бы ревновать, а ты-то ничего не чувствуешь!
— Смотря в каком смысле! В человеческом обычном смысле я могу что-то чувствовать?
— В человеческом смысле тебе должно быть все равно, с блондинкой я общался или с блондином. Или не все равно?
Саша заглядывал мне в глаза с надеждой. Будто хотел разглядеть: вдруг во мне что-то такое прорезалось? Ему бы это было интересней.
Но ничего не прорезалось.
— Все равно, — сказала я. — Просто я болею, вот и капризничаю. Извини. Страшно рада тебя видеть.
Ничего не прорезалось. Но он был прав: если бы с блондином, я бы так не обиделась. Почему? Может, во мне все-таки есть остаточный инстинкт — женский, получается?
Ну — и что в этом хорошего?
Вот он уже спит, выпив с устатку бутылку водки, а я сижу на кухне и пишу. И понимаю, что, как только поднимает в человеке голову пол, т. е. sex, так начинаются мучения. Сидит дура-баба, когда муж в командировке, и мучается, и фантазирует, и представляет, с кем он там, как он там...
А может, это просто чувство собственности? Ну, как — к собаке? Моя собака, поэтому неприятно, когда она ластится к кому-то еще.
Точно.
Можно на этом успокоиться.
Заодно открытие: можно жить без полового влечения, без смысла жизни (ну, в философском смысле, вообще-то какой-то смысл всегда найдется), без всякого удовольствия и без чувства долга, а держаться на одном чувстве собственности.
А еще стихи пишу — вот сейчас написала тут же. Гораздо хуже, чем раньше. Без аллитераций и фокусов. От души, как говорится. Смешно.
Привязанность от слова привязь?Согласен. Но ведь не к столбу,не к конуре. Так мне открылисьиные виды на судьбу.
Привязанность быть может — к небу,к улыбке, к капельке дождя,где видишь альфу и омегу,а следовательно и себя.
31.12.92.
Сегодня я человек праздника.
