Венди Холден - Нелады со звездами

Это уже невыносимо. С нее достаточно. Грейс попросила водителя остановиться.

— Я выхожу здесь, — дрогнувшим голосом произнесла она. — До свидания, Генри. По-видимому, ты весело провел время.

Грейс хлопнула дверцей еще громче, чем Эвфемия, и зашагала прочь. Последним, что она увидела, было удивленное лицо Генри, смотрящего ей вслед через заднее стекло машины. Грейс мысленно дала себе клятву, что это была их последняя встреча.

Войдя к себе домой, усталая и измученная после сорока минут пешком под дождем, Грейс увидела в прихожей бешено мигающий огонек автоответчика. Шесть сообщений. У нее радостно подскочило сердце: Генри звонил с извинениями? Она нажала на клавишу.

«Дорогая! — Прихожая наполнилась повелительным голосом леди Армиджер, и сердце Грейс быстро устремилось вниз. — Я насчет ужина. Дорогая, ты обязательно должна сообщить мне свой ответ. Я позаботилась о том, чтобы рядом с тобой сидел один весьма очаровательный мужчина. Красивый, обаятельный, баснословно богатый — к тому же граф. Просто идеальная пара для тебя, дорогая».

Грейс состроила гримасу, но затем складки у нее на лице сами собой разгладились. А не слишком ли она торопится, легкомысленно отмахиваясь от приглашения матери? Венеция, хотя там и обитала в настоящее время леди Армиджер, по-прежнему оставалась одним из самых любимых городов Грейс; если ей удастся выкроить час-другой среди обязанностей, возложенных на нее матерью, она сможет увидеть старых друзей. Картины Тинторетто в Скуола-Гранде. Гробницу Монтеверди во Фрати. Мозаику собора Святого Марка, в том числе Ноя и Великий потоп, ее самый любимый фрагмент. Не стоит забывать и о мелких, повседневных радостях: катание на гондоле по Большому каналу, прогулка по рыбному рынку Риалто, мимо деревянных столиков на козлах и сверкающих на солнце разделочных ножей.

Однако Грейс понимала, что ничего этого может и не получиться. Леди Армиджер постарается максимально воспользоваться присутствием дочери; ужин станет лишь одним из звеньев в бесконечной цепочке светских мероприятий. Меланхолические церкви и заполненные сокровищами музеи, площади, освещенные розовыми фонарями, и дерзкие мостики, живописные виды, открывающиеся на каждом углу, общая атмосфера сказочной праздничности самого романтичного города в мире низведется до увиденных мельком картин, пока ее будут тащить еще в один роскошный отель на еще один прием. «Вы незнакомы с моей дочерью? Знаете, она работает в издательском бизнесе». Но даже в этом, рассудила Грейс, будут свои преимущества. Чем больше она будет занята, тем меньше у нее останется времени на то, чтобы размышлять о последних лондонских событиях. В том числе и о происшедшем в телестудии «Чарлтон».

К тому же иногда случаются чудеса. Грейс нисколько не сомневалась, что граф, рядом с которым леди Армиджер так не терпится ее усадить, окажется обычным разочарованием, и все же мало ли что может быть? Грейс осторожно напомнила себе, что есть и светлая сторона в том, что она молода, одинока и свободна. По крайней мере, можно будет получить удовольствие от всеобщего поклонения во время ужина при свечах в салоне ее матери. В конце концов, что ей терять? Грейс решительно сняла трубку.

Глава 11

Белинда скорее умерла бы, чем призналась в этом рамой себе; и все же приглашать знаменитостей для своей колонки оказалось далеко не так просто, как она ожидала. Можно сказать, совсем непросто, и этому не было рационального объяснения. У Белинды не было никаких проблем с тем, чтобы набрать всякий сброд для «Перерыва на чашку чая», и она не сомневалась, что общаться со звездами первой величины будет еще проще.

Ее раздражение усиливалось злорадством Фран по поводу того, что ей никак не удается подцепить мегазвезду.

— Кто у тебя на этой неделе, Джудит Чалмерс? — нарочито громко спрашивала она. — Линси де Поль? Лесли Джозеф? Джим Дэвидсон? Ты должна дать мне знать. Грейсон непременно спросит меня об этом на планерке.

Белинда, для которой все более реальной становилась перспектива брать интервью у одного из участников телешоу «Большой Брат», к тому же отчисленного одним из первых, только скалилась в ответ.

Но это же нелепо! Взлететь к звездам должно быть так просто!

— Но Стелла Маккартни уже ответила отказом, — слабо возразил Таркин. — А Стелла Тенант — это уже вчерашний день, вы сами так сказали.

Белинда быстро превратила Таркина, нового молодого сотрудника, приданного в помощь всему тематическому отделу «Светила», в своего личного раба, заставив его писать письма потенциальному «пушечному мясу» ее колонки. Белинда решила, что журналисты ее статуса не занимаются лично административными вопросами; то обстоятельство, что Мо Миллз по какой-то необъяснимой причине сама связывалась со всеми знаменитостями, вероятно, внесло больший вклад в случившийся с ней сердечный приступ, чем незапланированные дополнения к интервью с герцогиней Танетской. Правда, пока что процент попаданий у Таркина был очень невысокий. Если точнее, нулевой.

Но больше всего Белинду бесило, что Таркин всем своим поведением, казалось, пытался свалить вину на нее. Якобы после интервью с Шампань Ди-Вайн никто не хочет иметь с ней дело. Белинда не находила этому объяснения. Ну подумаешь, пошутила насчет филе трески, и что с того?

— Все отвечают, что вы обошлись с мисс Ди-Вайн чересчур сурово, — запинаясь, промолвил Таркин.

— Но под материал отвели целых четыре страницы, — возразила разъяренная Белинда.

— Кажется, это только усугубляет положение, — осмелился заметить он.

Всё, решила Белинда, с нее хватит этих дурацких отговорок.

— У меня есть подозрения, что ты подходишь к этому делу не с той стороны, — набросилась она на Таркина. — Ну-ка, покажи мне те письма, что ты рассылаешь.

— Я пишу всем одно и то же. У меня есть «рыба». Я только ставлю фамилию.

— Покажи.

Таркин послушно протянул ей листок. Прищурившись, Белинда стала читать.

Редакция журнала «Светило»

Лондон

Дата

Уважаемый

Обращаюсь к вам с просьбой узнать у вашего клиента X, интересы которого вы представляете, заинтересует ли его предложение дать интервью журналисту нашего издания. «Светило» является одним из лидеров британской гламурной прессы; у журнала свыше четырех миллионов читателей. Ждем вашего ответа.

Скомкав бумагу, Белинда презрительно посмотрела на Таркина.

— И это ты называешь письмом с просьбой об интервью? Потенциального собеседника оно заинтересует не больше, чем повторное напоминание оплатить счет зубного врача. Такое письмо я не отправила бы не то что звезде — ее собаке, черт побери!

— Извините, — обиженно ответил Таркин. — Просто никто мне не объяснил, что именно писать, вот я и…

— Вот сейчас я тебе как раз это и объясняю! — крикнула Белинда.

Театрально упав в крутящееся кожаное кресло (взятое напрокат на неопределенный срок у редактора отдела внутренних событий, к его большому неудовольствию), она шумно вздохнула и закрыла глаза. В наступившей тишине, нарушаемой лишь отдаленным фоном редакционной жизни, Таркину, застывшему с карандашом и блокнотом, показалось, что он слышит, как в голове у Белинды недовольно скрипят и скрежещут ржавые шестеренки, давно отвыкшие от работы. Наконец она открыла глаза.

— Отлично! — рявкнула Белинда. — Записывай. Во-первых, адрес. Его надо писать приблизительно так.

Помолчав, она раздула ноздри и напыщенно объявила:

«Управление делами Белинды Блэк, главного редактора отдела интервью со знаменитостями

Редакция журнала «Светило»

Небоскреб Светило-Тауэрс…»

Таркин, послушно пишущий под диктовку, широко раскрыл глаза.

— А теперь само письмо, — самодовольно усмехнулась Белинда.

«Уважаемый пресс-агент звезды, примите наши поздравления! Наконец настал день, о котором вы так давно мечтали. Белинда Блэк, чьи знаменитые интервью по праву занимают ведущее место в британской журналистике, преклоняет колено перед вашим блестящим клиентом…»

— Гм, — прервал ее Таркин, — вы действительно хотите употребить эпитет «блестящий»? Просто каждый второй из тех, кому я пишу, недавно восстанавливал духовные силы в центре реабилитации…

— Пожалуй, ты прав, — быстро согласилась Белинда. — «Блестящий» — это не то слово. Вставь вместо него «блистательный». Пребывание в монастыре идет на пользу всем.

Вздохнув, Таркин послушно заводил карандашом.

— Итак, что у нас получилось? «Белинда Блэк, чьи знаменитые интервью по праву занимают ведущее место в британской журналистике, преклоняет колено перед вашим блистательным клиентом», — повторила Белинда и стала диктовать дальше: — «За право появиться в ее колонке между ведущими мегазвездами идет такая острая борьба, что однажды у Мег Райан и Сандры Баллок дело дошло до рукоприкладства…»