Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 3 2010)
А в г у с т. Не, не объясню я тебе. Замысел жизни, похоже, и правда не удался, но почему я из-за этого сегодня разнервничался? Вполне можно жить и с неудавшимся. Какая связь с сомнительными валентностями юных тяготений? С чего вдруг полез в публичную демонстрацию праздничных демонстраций? Наверно, все-таки съел не то. Или скумбрию в собственном соку с добавлением масла. Или сырков “Дружба” перебрал, еще тогда. Сорок плюс четыре-пять лет назад.
Стук в дверь, вваливаются Валерий, Виталий, Виктуар.
Виктуар выделяется элегантностью и уверенностью в себе, при нем трость, на которую, впрочем, он не опирается, а держит на плече.
В а л е р и й, В и т а л и й, В и к т у а р (говорят вперемежку). В гости не навязываемся, в застолье не напрашиваемся, а преподнести подарок не запретите.
М а й я (ликуя). Триумвира-ат! (Поет и танцует по очереди с каждым.) Три танкиста выпили по триста, а потом добавили еще. Вот! Я уже чуть не плакала. Не кругло ему сорок. А на самом деле чего-то, видите ли, задумал секретно жизни внушить, и не отскочило. Дети — вон! Триумвират — вон! Чтоб ты знал. (Вместе с прибывшими выкрикивает на бравурный мотив речевку.) Триумвират не умират! Триумвират не умират!
В и к т у а р (который участвует в происходящем несколько отчужденно). Саботаж, брат! Я вывожу машину, тащим прицеп, грузим подарок, а тебе не кругло. Дорогой договорились: упрашивать не будем, сбросим у дверей — и назад.
М а й я. Да сменил уже гнев на милость. Спасибо потомству, поднажало.
Возвращаются дети и внуки. Радостная встреча: градус горячности зависит
от индивидуальных отношений каждого с каждым. Это будет проясняться по мере
развития действия.
В а л е р и й. Доживем ли мы все до вашей золотой — тайна, непроглядный мрак. Но ручаюсь, что ближе и что нежнее, чем сейчас, друг к другу уже не станем.
В и т а л и й. Я потому так и настаивал, что кто его знает, как оно будет через десять лет. А любовь, если не пользоваться каждой возможностью в ней признаться, выдыхается и может иссякнуть.
В и к т у а р. Эх, нет среди нас кавказцев...
Т и г р а н (показывая на Ниобею). А мы?
В и к т у а р. Вы — лица кавказской национальности, безусловно, а я про туземных. Которые умеют сказать про дружбу как про любовь. А про любовь как ангелы на небе. Я жил в тех краях, я слушал, я учился.
Н и о б е я. Дядя Виктуар, вы отца нашего знали?
В и к т у а р. Он был мне как сын. Светлана как дочь, он как сын. Нелепая смерть... Не дадим ей омрачить сегодняшнюю радость! Вернемся к словам о любви. И к любви, которая эти слова рождает...
Т и г р а н. Мама говорит, он получил нож в сердце, на улице, когда защищал ее. А Ниобея разыскала его мать — вторую нашу бабушку, — она сказала, что он узнал что-то такое, отчего застрелился.
В и к т у а р. Старуха, Тигранчик, выжила из ума, бормочет что ни попадя, печальная картина. Повторю: не время сию минуту это вспоминать, но уж раз зашла речь... зашла так далеко... Ваш отец погиб в сумгаитской резне. Мама не хотела, чтобы вы это знали. Слишком нелепо и слишком трагично. Мы его сегодня помянем. А сейчас, как ни сбит я вашими вопросами...
Н и о б е я. Он как сын, она как дочь, а вы холостяк — не думали стать нам приемным отцом?
М а й я. Жениться на Светлане? Деточка, что ты говоришь!
Н и о б е я. Она бы не против.
М а й я. С чего ты взяла?
Н и о б е я. Ну, во-первых, я бы сама не против. И дед намекал, ты тоже была не против. Для ровного счета и мать.
С в е т л а н а. А вы думаете, вы учитесь в университете на чьи деньги? И школу кончили? И в Англию ездили? И в Шарм-аль-Шейх?
В и к т у а р. Эй-эй-эй, я запрещаю! Сорок лет назад ближайший мой друг, рыцарь, кремень, красавец, встретил лучшую из девушек, жар-птицу, саму женственность, саму жертвенность. Они родили Светлану — имя говорит за себя. Они родили Ярослава — имя говорит за себя. Светлана родила Тиграна и Ниобею, Ярослав родил Корнея. Библейская история. Ни Валера, ни Виталик, ни я этого не сделали. Мы только любовались, мы только восторгались, мы были счастливы. Счастьем наших уже не скажу друзей — сродников. Мы получили это: Августа, Майю, их детей и детей их детей, семью, их семью, ставшую нашей, — даром. Как могли мы приобщиться этому сокровищу, этой неиссякаемой казне? Посильной помощью. Мне стыдно вспоминать, какова она была. Одна миллионная того богатства, что мы через них приобрели.
М а й я. Ну почему, почему у нас все не по-людски?! Это же тост. Стол не накрыт, не налито, не поднято. Август, ты моя судьба, солнце в моем окне, мое все, но это ты так долго сопротивлялся, и на этот раз я тебя обвиняю.
А в г у с т. Козочка моя, и ты по-кавказски? Не жила ли ты в тех краях? Не слушала ли, не училась?
М а й я. Ты прекрасно знаешь, что я после рождения Светланы отдыхала в Пицунде. Ты сам меня провожал, сам списывался с Виктуаром, чтобы он меня встретил. Но чтбо ты услышал в моих словах кавказского? Они вырвались из сердца. Как вырывались на первом курсе, и на картошке, и в овощехранилище...
В а л е р и й. ...и в стройотряде...
М а й я. ...и в стройотряде...
В и т а л и й. ...и в турпоходе...
М а й я. ...и в турпоходе...
В и к т у а р. ...до всякого Ярослава...
Я р о с л а в. При чем тут я?
М а й я. Он хотел сказать “до Светланы”.
В и к т у а р. Я хотел сказать “до Пицунды”. А как ее принимали в Пицунде! Меня — так — никогда! Меня к ней не подпускали! И знаете почему? Из-за Светланы. Из-за имени. Для них это дочка Сталина, только.
М а й я (нервно) . В конце концов, узнбаем мы, что у вас за подарок? Что это такое, что понадобился прицеп.
С в е т л а н а. Сколько лет живу, и в голову не приходило. Я что, действительно в ее честь?
М а й я. По порядку, по порядку! Сперва раздвинем стол, и тащите ваш подарок.
А в г у с т. А в чью, царицы Тамары?
М а й я. Что ты несешь! Сталин тогда уже умер.
А в г у с т. Умер и на сороковой день вознесся.
М а й я (Августу) . Угли ты на свою макушку собираешь ко дню Страшного суда.
А в г у с т. Тут только все и разобрались, кто он такой. Без смерти он отец и вождь. Название станций. Платформа Отец, следующая — разъезд Вождь. Учитель — слабовато: учитель, учиха. Пошли изыски: корифей, генералиссимус. Корифей — это уже цикорий. Генералиссимус — еще чуть-чуть, и венеролиссимус. А усоп — и стал Сталин.
М а й я. Я Сталина ненавижу. Кровавый палач. Правильно Берия сказал: умер — тиран .
В и к т у а р. Ты, Майя-калбатоно, знаешь, как высоко я тебя ставлю. Но и Августа не ниже. Светлана твоя не Августовна, а Иосифовна.
В а л е р и й, В и т а л и й (вперемежку) . Майка, ты чё? Твоя идея. Друга не предадим. Ты настояла.
М а й я. Да я его физиономию видеть не могу. Одни усы чего стоят!
Н и о б е я. А мне нравятся.
М а й я. Желтоглазый.
Н и о б е я. А мне нравится.
М а й я. Дымил как паровоз.
Н и о б е я. А мне нравится.
Т и г р а н. А я как бы маоист.
К о р н е й. А я два раза по пять кубов. Букет весенних маков в лебяжьих руках. Сугрев осенней соломы под северным сиянием. Похищение данных ангельского банка. Выкуп драгоценной, хотя и не святой, жизни.
А в г у с т. Как-как? Осенняя солома под северным сиянием?
К о р н е й. Повторяй, дед. Запоминай, Август Макарыч, и учись, пока я жив. Два раза по пять кубов. Выползок из лебяжьих ручек. Северное сиянье хрупкой соломки. Налет на банк херувимов и серафимов. Варево на факелах. Приход по прямой, уход по параболе.
М а й я (напряженно) . По-да-рок! Увидим мы когда-нибудь подарок?
Валерий, Виталий и Виктуар выходят и возвращаются с портретами на палках:
Сталина, Брежнева, парным Хрущева и Булганина, парным Андропова и Черненко, парным Путина и Медведева, а также вправленных в две ромашки на одном стебле Горбачева и Ельцина. Расставляют вдоль стены. Смех, возгласы изумления, радости.
