Всеволод Кшесинский - Страсти по Вечному городу
Странно, чего это она не воспользовалась своей любимой фразой… Неужели моя угроза подействовала?
Я приподнялся. Лёка Ж. носилась по квартире, пытаясь на ходу сделать лицо и найти приличествующие случаю предметы одежды. За окном висело тяжелое небо, стекло было покрыто крапинами темных капель.
— Я не поеду, — сказал я, лег и отвернулся к стене.
— Это еще почему? — От неожиданности Лёка Ж. даже бросила хлопотать и подбежала ко мне. — Нет, ты должен поехать, а то неудобно. Джованни ждет, он хочет пообщаться с моим братом…
Я снова приподнялся.
— Лёка, что ты несешь? — грубо прервал я.
Ее телефон запищал на столе. Она кинулась к мобильному и сообщила:
— Ну вот, это Джованни. «А ю э лайв?» — «Ты жива?» — спрашивает. Еще как э лайв! Сева, одевайся, — бросила Лёка Ж., набирая ответную эсэмэску. — Что ты заставляешь упрашивать тебя, как маленький мальчик! — Ее телефон снова запищал. — «Ю уилл?» — «Ты будешь?» — прочитала она. — Конечно, уилл.
Лёка Ж. еще какое-то время повозилась с телефоном, затем присела ко мне на диван.
— Сева, в чем дело? — строго спросила она. — Почему ты не хочешь ехать? Я не понимаю. Ты как-то туманно изъясняешься.
Я вздохнул. Придется растолковать. Все равно не отстанет.
— Потому что не хочу мешать тебе крутить шашни с Джованни, — сказал я. — Ясно выразился?
— Из-за этого? — искренне поразилась Лёка Ж. — Сразу видно, что ты совершенно не разбираешься в женщинах. Какие глупости говоришь! Во-первых, как ты можешь мне помешать, если ты мой брат? А во-вторых, я еще не решила, надо ли мне оставаться.
— Где? — не понял я.
— Здесь, в Италии, — пояснила Лёка Ж. — Я еще не до конца уверена в том, что Джованни составит счастье всей моей жизни.
— Лёка, иногда твоя простота… ставит меня в тупик.
— Иногда? — усмехнулась Лёка Ж. — Ладно, давай не будем ссориться.
— А я и не ссорюсь. Просто пытаюсь объяснить тебе, почему не хочу на ваше барбекю, — сказал я.
— Наше? — Лёка Ж. иронично хмыкнула. — Как будто мы с Джованни будем там вдвоем… Мы же поедем к его другу, и туда припрется еще куча его друзей! Сева, ну я прошу тебя… — вдруг стала умолять Лёка Ж. — Ну пожалуйста. Это в последний раз… Наверное…
Ее мольбы прервал очередной писк телефона.
— Гарик проснулся, — с досадой поведала Лёка Ж., посмотрев эсэмэску.
— Вообще-то сегодня мы должны или оплатить оставшиеся дни, или съехать, — напомнил я.
— Об этом он и пишет… Разберемся вечером, — сказала Лёка Ж., отложила телефон и спросила с укором: — Ну что, ты составишь мне компанию или бросишь на произвол судьбы?
Через десять минут мы вышли под затяжную морось, на улицу, где стоял серебристый «альфа ромео». За рулем сидел Паоло, Джованни был рядом, на переднем сиденье. Увидев нас, он распахнул дверцу и недовольно покачал головой.
Ткнув в меня пальцем, Лёка Ж. объяснила нашу задержку тем, что я очень медлителен.
Джованни вылез из машины, расцеловал Лёку Ж., потом по обыкновению облобызал меня. Его друг Паоло ограничился рукопожатием. Я открыл заднюю дверцу и собирался сесть.
— Ты куда? — зашипела Лёка Ж. — Иди вперед.
Я сел рядом с Паоло. Лёка Ж. с Джованни устроили себе любовное гнездышко на заднем сиденье. Паоло завел машину, бросив насмешливый взгляд на парочку в водительское зеркало.
Едва мы покинули улицу Кальтаджироне, Джованни тронул меня за плечо и показал полуторалитровую пластиковую бутылку с мутноватой жидкостью.
— Grappa, — сказал он весело и пояснил: — Vodka italiana. — Он открутил крышку и протянул мне бутылку, рекламируя напиток. — Вэри стронг!
Что за превратные представления о русских!
Почему он думает, что я пью водку прямо с утра и из горла…
Я отказался от угощения, но выяснилось, что он и не предлагал мне пить — только понюхать. Джованни втянул носом воздух над бутылкой. Я последовал его примеру. Водка как водка — ничего особенного…
Джованни закрутил бутылку и спрятал. Дегустация завершилась.
Лёка Ж. прилегла к нему на плечо и заворковала. Я устроился поудобнее и задремал. Спал спокойно и крепко, пока Лёка Ж. не стукнула меня по голове.
— Проснись, — потребовала она, — мне скучно!.. Я обернулся — Джованни после ночного дежурства тоже дрых.
— Лёка, а тебе не кажется, что развлекать не входит в мои обязанности? — сказал я и кивнул на Джованни. — Обратись к своему новому другу.
— Мой новый друг не реагирует на внешние раздражители, — недовольно ответила Лёка Ж. — А друг моего нового друга не слишком разговорчивый.
Мы въехали в приморский городок, состоявший преимущественно из двух-, трехэтажных кирпичных коттеджей с облупившейся штукатуркой. Перед домами росли низкие пальмы, высокие кактусы, апельсиновые, мандариновые деревья и сочные пурпурные розы. В проемах между зданиями зеленело и пенисто волновалось уходящее к свинцовому горизонту море.
Лёка Ж. неожиданно заинтересовалась, взял ли я плавки.
— Зачем? — не понял я. — Лёка, посмотри на улицу. Там дождь!
— Ну и что, а вдруг рассосется, — невозмутимо ответила она и обратилась к Паоло: — Кэн уи гоу ту зэ си?[13]
— Йес, — лаконично ответил Паоло. Глянул на море и серьезно добавил: — Бат ит из дризлинг нау[14].
Лёка Ж. грустно вздохнула. Тема была исчерпана.
Мы остановились возле аккуратного четырехэтажного коттеджа из красного кирпича, на дороге у которого был жгучий брюнет лет тридцати пяти, в черной футболке, шортах цвета хаки и белых кроссовках. Опустив окно, Паоло спросил у него, где живет синьор Джузеппе Тодиско.
Брюнет стал объяснять дорогу, показывая руками многочисленные повороты на пути к синьору Тодиско.
— Мы что, заблудились? — занервничала Лёка Ж. — Я больше не могу сидеть!
Паоло приподнялся со своего места, перегнулся через спинку кресла к Джованни и пихнул его в плечо. Затем открыл дверцу, вышел из машины к брюнету и начал обстоятельно с ним обниматься.
Джованни протер глаза спросонья и улыбнулся Лёке Ж.
— Вилькам! — весело сказал он.
— Так это розыгрыш? Тоже мне шутники… — недовольно ответила Лёка Ж. и покинула машину.
Я вышел следом, встал рядом с Лёкой Ж. и вместе с ней наблюдал довольно странную картину. Джованни бросился из машины к Джузеппе, они горячо обнялись, расцеловались и, хохоча, ухватили друг друга за ширинки.
Я выразительно посмотрел на Лёку Ж.
— Тебя по-прежнему ничего не смущает?
— Наверняка этому есть какое-то разумное объяснение, — ответила она.
Закончив эротические игрища, Джузеппе отворил калитку, приглашая нас во двор. Узкий проход между домом и забором был перекрыт белоснежным мерседесом — видимо, хозяин поставил сюда машину, чтобы какой-нибудь злодей не испачкал ее. Мы протиснулись в щель между кирпичной стеной и автомобилем и прошли по дорожке, выложенной из бежевых квадратных керамических плиток, в небольшой двор.
У стены дома, на площадке из таких же бежевых плит, стояла открытая керамическая беседка, в которой были установлены белые пластиковые столы и стулья. Напротив, в углу двора, возле невысокого каменного забора с искусственным вьюном, отделяющего двор Джузеппе от соседского, стояла кирпичная жаровня для барбекю, тоже с керамическим навесом.
Перед входом в квартиру на первом этаже была небольшая свободная площадка, заросшая ровной низкой травой. На нее из-под жаровни выскочил черный кролик. Увидев нас, он помахал длинными ушами и бросился наутек, под мерседес. Лёка Ж. помчалась за ним, но, разумеется, не догнала. Она присела на корточки перед машиной. Кролик спрятался за колесом, из-за которого выглядывали только его длинные розоватые уши.
— Банни, банни, кам хир! — стала упрашивать Лёка Ж.
— Это же итальянский кролик, — сказал я. — Он по-английски не понимает.
— Ну так переведи ему! — потребовала Лёка Ж. Я достал из сумки свой чудесный самоучитель-путеводитель, полистал его и обнаружил главку под названием «Итальянские ругательства». Какая, однако, полезная книга!
— Скажи ему: «ваффанкуло», — посоветовал я Лёке Ж.
— Ваффанкула! — повторила она.
Кролик забился под машину еще глубже.
— Что означает эта «ваффанкула»? — спросила Лёка Ж., покосившись на меня с подозрением.
— «Иди в задницу», — честно ответил я.
— Очень остроумно, — скривилась Лёка Ж. и крикнула Джованни, который возился у жаровни, что он должен помочь ей поймать «зис банни».
Джованни подошел к мерседесу, присел, резко схватил кролика за уши и вытащил наружу. Лёка Ж. нежно погладила его черную шерстку и расцвела от счастья, как девочка, получившая в подарок куклу Барби.
— Бьютифул банни, — промурлыкала Лёка Ж. и поинтересовалась у Джованни, что они собираются с ним делать.
