Бен Элтон - Слепая вера
Все-таки он это сделал. Признался ей, что выведал ее секрет — а ведь это самый бесцеремонный поступок, на какой только можно было решиться!
— Понятно, — откликнулась она нарочито спокойным и равнодушным тоном. — Я как раз спрашивала себя, догадались вы или нет. Неудивительно, что догадались. Эта ложь не была рассчитана на серьезную проверку.
Траффорд промолчал. Человек слева покончил с курицей, притормозил, чтобы создать зазор между собой и идущим впереди, и уронил на мостовую ведерко с объедками, настоящим крысиным лакомством.
— Вы из полиции? — спросила Сандра Ди.
— Нет, что вы! — воскликнул Траффорд.
— Шпион Храма?
— Нет-нет!
— Почему же тогда вы интересуетесь девушкой, которая готова скорее нарушить закон, чем вывесить на своем блоге честное видео?
— Мне это... понравилось. Понимаете, я тоже стремлюсь... поменьше лезть на глаза.
— Тогда зачем вы привлекли к себе внимание, защищая меня от Принцессы Любомилы? Не стоит делать из нее врага, даже если сейчас церковники к вам благоволят.
Ответ Траффорда прозвучал для него так же неожиданно, как, наверное, и для Сандры Ди.
— Затем, что... мне кажется, я в вас влюбился.
Он и правда не ожидал от себя такого ответа.
Вплоть до этой секунды он не признавался в своих чувствах даже самому себе. Конечно, он знал, что ему нравится Сандра Ди, что его тянет к ней, однако раньше он даже мысленно не употреблял в этой связи слова "любовь" — а тут вдруг взял да и разоткровенничался прямо перед объектом своей страсти. Ситуация была настолько странной, что у него закружилась голова.
— Не будьте идиотом, — сказала она. — Вы обо мне абсолютно ничего не знаете.
— Да. И это ваша заслуга. О вас никто ничего не знает. Я думаю, именно поэтому вы меня так... привлекаете.
Услышав это, она задумалась, и несколько минут они передвигались вместе с толпой в молчании. Огромные станционные двери распахнулись, потом снова закрылись. Суровый голос из динамика велел задним не напирать на передних.
— Может, поговорим в более удобном месте? — наконец спросила она.
— Это было бы здорово, — отозвался он. — А где?
— Держитесь за мной.
О том, чтобы выбраться из толпы желающих попасть в метро, уже не могло быть и речи: на это понадобилось бы не меньше часа. Вскоре они очутились под землей, в сумасшедшей духоте и давке.
— Проедем только одну остановку! — крикнула Сандра Ди, пробиваясь к краю перрона.
Когда пришел поезд, Траффорда так стиснули, что он едва не потерял свою спутницу. Как обычно, люди ринулись занимать места, мешая тем, кто пытался выйти на платформу. Траффорд с Сандрой Ди с боем прорвались в вагон и несколько минут дышали его спертым воздухом, густым, как патока. Потом поезд прибыл на следующую станцию, и битва вспыхнула снова. Преодолевая сопротивление встречного людского потока, они выбрались на перрон, затем, также с огромным трудом, поднялись по замусоренному, давно не действующему эскалатору и наконец, оказавшись наверху, полной грудью вдохнули воздух, который на один счастливый миг показался им изумительно свежим.
— Куда идем? — отдышавшись, спросил Траффорд.
— К озеру, — ответила Сандра Ди. — У меня есть лодка.
— Ого! — Траффорд был поражен и восхищен. — Здорово. Как вы ее раздобыли?
В полузатопленном городе иметь лодку считалось огромной роскошью. Складной плазменный экран в двадцать квадратных футов стоил сущие гроши, но простые гребные лодки были только у очень богатых людей.
— Есть способы, — загадочно ответила Сандра Ди.
Они вышли на берег в Ноттинг-хилле — здесь, на месте прежнего района Хаммерсмит, раскинулась огромная марина с тысячами частных прогулочных лодок, привязанных к верхушкам ржавых фонарных столбов.
— Лодка — уже недешевое удовольствие, но откуда у вас еще и деньги на стоянку? — спросил Траффорд, когда они шагали по плавучему причалу среди длинных рядов печных труб.
— Детей у меня нет, паразита-любовника тоже, — откликнулась Сандра Ди. — Мои деньги принадлежат только мне. Кроме того, у меня всего лишь маленький ялик.
Траффорд не стал расспрашивать дальше, хотя знал, что за этим должно скрываться что-то еще. Как бы ни сложились у Сандры Ди житейские обстоятельства, оплачивать стоянку плавательного средства из жалованья старшего администратора- аналитика Госбанда было бы нелегким делом. Возможно, она получила наследство.
— Ну вот, — сказала Сандра Ди.
Они подошли к одной из многих почти одинаковых лодчонок с алюминиевым корпусом и единственной короткой мачтой. Забрались на борт, Сандра Ди быстро отвязала швартов и через несколько мгновений уже ловко прокладывала путь между крышами брошенных домов, из которых когда-то состояла улица Мейда-Вейл.
— Если бы я могла провести остаток жизни в этой лодке, то сделала бы это с радостью, — сказала Сандра Ди. — Ненавижу людей. По крайней мере, большинство из них. А когда собираются в толпу — тогда всех.
Некоторое время Траффорд молчал. Его вдруг захлестнуло такое счастье, что он хотел продлить этот миг и боялся сказать что-нибудь не то — не дай бог, эта удивительная женщина повернет лодку обратно к причалу и изгонит его из своего маленького рая.
— Здесь чудесно, — наконец вымолвил он.
И это действительно было так. Наверное, подумал Траффорд, на его долю никогда еще не выпадало ничего более чудесного. Быть наедине с такой девушкой, быть вдали от толпы. Озираясь, он увидел, что ближайшая лодка плывет не меньше чем в двадцати ярдах от них. Интересно, подумал он, приходилось ли ему раньше хоть раз в жизни оказываться на таком гигантском расстоянии от других людей? Одиночество — как это замечательно! Впрочем, он был не совсем один: рядом сидела Сандра Ди, она делила с ним его уединение, и это тоже было чудом. Она казалась такой прекрасной и сильной; теплый ветерок, который мягко наполнил поднятый парус, потревожил и ее платье, открыв до колен стройные ноги.
— Ну? — прервала молчание Сандра Ди. — Так как же вы разгадали мой секрет?
— Честно говоря, случайно, — признался Траффорд. — В тот день, когда Принцесса Любомила стала возмущаться, что у вас нет грудных имплантатов... вечером я пришел домой, залез на ваш сайт и почти сразу заметил, что там нет ничего по-настоящему вашего.
— Зачем вам это понадобилось?
— Вы меня заинтриговали. И я почувствовал... что у нас есть что-то общее. Глядя на вас, я подумал, что вы держите часть своей личной жизни в секрете, не подчиняясь ортодоксии Храма. Выяснилось, что я был прав, хотя сначала и не догадывался, как далеко вы зашли.
— Скрытность запрещена законом.
— Конечно.
— Вы обнаружили, что я совершила преступление.
— Да.
— И продолжали любоваться моим преступлением, пока ваша жена не рассердилась и не привлекла к моему блогу внимание всех жителей нашего района, любой из которых теперь может его проверить.
— Я знаю, что подверг вас опасности. Простите.
Вдруг Сандра Ди извлекла из-под лежащего на дне мотка веревки рабочий нож устрашающего вида. Его лезвие было тщательно отполировано и грозно сверкало в солнечных лучах.
— Я могу вас убить, — сказала она. — Прыгнуть вперед, вонзить в вас нож — и дело в шляпе. Никто не заметит, никто не станет искать. Просто по озеру будет плавать еще один труп, зато мои секреты останутся в сохранности.
— Они и так в сохранности, — поспешно уверил ее Траффорд. — Я знаю только, что они у вас есть. Все остальное покрыто тайной.
— Ну и что же? Инквизиции плевать, какие у вас секреты, для нее главное, что они есть, — сказала она, по-прежнему играя ножом, пробуя его на остроту большим пальцем. Иметь секреты — это уже преступление. Скрытность — тоже преступление. Мне повезло, что пока ваше дурацкое любопытство не довело до беды, но кто знает? Возможно, когда-нибудь вы меня предадите.
— Нет.
— Зачем мне рисковать?
— Я никогда не предам вас. Я влюблен в вас. Влюблен в ваши секреты. Я скорее умру, чем кому-нибудь о них расскажу.
— Почему это вы влюблены в мои секреты? Какой интерес они могут для вас представлять?
Она все еще поигрывала ножом, но уже улыбалась, и что-то в этой улыбке придало Траффорду смелости. Что-то в ее движениях — глядя на него, она положила левую ногу на правую, потом наоборот, — и даже то, как она держала нож, подсказало ему, что он может заговорить с ней о чувствах, которые бурлили у него в груди.
— Потому что благодаря вам я понял: во всем мире нет ничего более волнующего, чем тайна. Ничего более эротичного. Ваше тело — тайна для меня. Ваша сексуальная душа для меня совершенно скрыта, и именно поэтому я так хочу ее узнать. Кроме этого, я больше ничего не хочу. У меня дух захватывает от желания.
На мгновение она показалась ему менее уверенной в себе, словно чуть-чуть растерялась. Даже слегка покраснела — он заметил это, несмотря на солнцезащитный крем. Потом ее губы медленно скривились в иронической усмешке. Она отложила нож и откинулась назад, будто наслаждаясь теплом солнечных лучей, которые ласкали ее обнаженные ноги и руки.
