Одного поля ягоды (ЛП) - Браун Рита Мэй
- Должно быть что-то, чем мы можем занять Луизу Трамбулл. Может, уболтаем Эрнста Катворса перевести ее дом в объекты промышленного назначения?
- Чего?
- Ну все эти вырвиглазного цвета Иисусы, что развешены у нее по всем комнатам... скажем, что ее дом - это фабрика по производству пластика и представляет угрозу для здоровья. Пластик может вызвать рак и всякое такое.
Это понравилось Джулии.
- Думаешь, он на это согласится?
- Если ты сожмешь ему ногу чуть повыше коленки, то да.
- Ив!
- Хи-хи-хи! Эрнст положил на тебя глаз много лет назад.
- Ага. Да ему просто нравится, как я готовлю. Вот бы Чесси был жив, он бы Дуизу мигом урезонил!
- Чесси уж девятнадцать лет как помер.
- Знаю, знаю. Он был моим мужем, верно? Мне его до сих пор так не хватает. Он один на свете мог ее угомонить или заставить передумать.
- А от Перли никакого толку не было, - вздохнула Ив.
- Она командовала им, как и всеми вокруг пыталась командовать. Такого славного парня как он, еще надо поискать, а вот что его заставило связаться с этой балаболкой, я никогда не могла понять.
- Некоторые люди любят, когда их жизнь за них проживает кто-то другой, а Луиза в этом мастерица. Слушай, может, стоит сходить к отцу Скола? Его она послушает.
- Я не католичка, забыла, что ли? Он примет ее сторону, лишь бы не соглашаться с лютеранкой.
- Это ты верно говоришь.
- Может, я смогу ее подкупить?
- Ты можешь уступить ей свою долю фермы.
- Да ни за что! Эта ферма наполовину моя. Ничегошеньки я ей не отдам. Я скорее думала насчет моих хрустальных подсвечников, которые достались мне от Селесты. Луиза пускает слюни над всем, что принадлежало Чальфонте.
Ив открыла холодильник.
- Сейчас слопаю твое мороженое. Попробуешь меня остановить?
- Мороженое? Сейчас?
- Мой живот, когда хочу, тогда и ем.
- Да я уж вижу.
Ив щедро облила мороженое шоколадным сиропом.
- Знаешь, я, наверное, старею, потому что то, что меня раньше раздражало, теперь не беспокоит совсем. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. До тех пор, пока люди ведут себя со мной мило, я могу быть милой с ними.
Джулия поглядела на гигантских размеров ложку, которую Ив поднесла ей ко рту.
- Аминь.
- Джулия, знаю я этот твой взгляд. Что ты задумала?
- Поклясться могу, что в тридцатых годах моя сестра поддалась искушению прелюбодеяния.
- Да ты что! - ложка в руке Ив замерла на полпути, сладкий комок сорвался с нее и упал обратно в миску.
- Я никогда об этом не говорила, потому что не могла доказать, но я это чувствую.
- Но с кем? - Ив хотела посмаковать подробности.
- Помнишь, она одно время пристрастилась ездить за покупками в Филадельфию и Нью-Йорк, когда работала в "Бон Тоне"?
- Еще бы не помнить! Как я завидовала, что она там работает! А потом выяснилось, что старый Шиндель надул всю компанию! Долго они не могли отмыться!
- Клянусь тебе, Ив, у нее был воздыхатель в Нью-Йорке. Она возвращалась из этих поездок вся такая рассеянная и притихшая.
- Притихшая? Разве что она тиф подцепила, - Ив выскребла миску ложкой в попытке добыть последнюю капельку шоколада.
- Если мы сможем найти какое-то доказательство, она у нас в руках!
- Джулия, я знала, что ты что-то придумаешь!
- Знаешь, наша мама всегда говорила: "Не можешь найти способ, придумай его". Если я заполучу ее любовные письма или что-то в этом роде, я их отксерю и пригрожу отправить в "Вестник" или "Глас" в качестве доказательства.
- Джулия, ты совсем слаба умом стала? Они не напечатают любовных писем пятидесятилетней давности!
- Ну, письма Эйзенхауэра[53] они напечатали. А Луиза считает себя такой же важной. Мы подловим ее на раздутом самомнении!
- Хмм...
- Завтра, в восемь утра, когда она поедет на мессу, ты проберешься к ней в спальню. Рыскай там, как хочешь, но когда закончишь, верни все на места.
- А чего это я? Давай, ты это делай. Вы обе ходите друг к другу в гости, как домой.
- Нет, я не хочу, чтоб меня кто-то заметил. А то она меня сразу заподозрит.
- А меня, значит, нет? А если меня соседи увидят?
- Надень рыжий парик. Все подумают, что это Орри.
- Я и близко не такая толстая, как Орри. Она здоровущая, словно дом.
- Я этого не говорила.
Ив завозилась в своем кресле.
- И вообще, а если она вернется домой раньше? Тогда я окажусь по уши в дерьме и не буду знать, как выруливать.
- Я засяду в телефонной будке за два квартала от дома и позвоню тебе дважды, если она будет возвращаться.
- Джулия, она тебя заметит. И сразу смекнет, что дело нечисто.
- А я оденусь, как Пейшенс Хорни - ну, помнишь эту толстуху, у которой винтика в голове не хватало? Она еще на вокзале все время сидела.
- Джулия, Пейшенс померла в двадцатых годах!
- Я знаю, но Луиза-то живет прошлым! Она будет ехать мимо, увидит Пейшенс и всем раззвонит, что ей было видение!
- Ну, не знаю... - у Ив даже брови зашевелились в такт всему телу. - Это ужасно рискованно. Я все-таки думаю, ты должна пойти туда и сама все обыскать.
- Ив, кто каждый месяц пишет для тебя рецепт на валиум и отдает тебе прямо в руки?
- Ой, Джатс, ты же знаешь, мне нужно успокаивать нервы. Я очень чувствительная женщина.
- Так что ж тебе доктор их не выписывает?
- Ну...
- Потому что у тебя зависимость - разве не так он сказал? Если б это не был валиум, значит, была бы наркота.
- Ну ладно, Джулия. Нечего мне тут рассказывать о моих слабостях. И никакой зависимости у меня нет. Мне просто нравится чувствовать себя... весело, вот и все.
- Весело? Да когда нам было по двадцать, я тебя ни разу не видела без фляжки, засунутой за подвязку!
- Так это же ты поставляла выпивку! Чья бы корова мычала!
- Спрос и предложение. Это не значит, что я ее пила. Да и было это так давно... какая уже разница?
- А грядка с марихуаной у тебя в саду? Это было недавно.
- А что ты делала у меня в саду?
- У меня просто есть глаза, Джулия Эллен!
- Никель посадила их так, для смеху.
- Ты как была бутлегером, так и осталась. Наверное, будешь торговать травкой, - Ив молитвенно сложила руки.
- Будешь продолжать в том же духе, и я раздавлю у тебя на голове гусеницу!
Ив взвизгнула, потому что знала - Джулия не только на это способна, она еще и сделает это с удовольствием. Джулия рванулась к двери, чтобы притащить гусеницу, и услышала, как Ив завопила еще сильнее.
- Джатс, не-е-е-т!
- Валиум или кража со взломом. Выбор за тобой.
- Ну хорошо. Я это сделаю. - Ив делала вид, что ее принудили, но на самом деле дождаться не могла завтрашнего утра. Во многом их дружба с Джулией держалась на совместной вовлеченности в каждую шалость. - Джулия?
- Что?
- А ты поделишься со мной этой марихуаной?
Джулия подбоченилась и уставилась на нее. Ив сидела тихо-тихо. Джулия рассмеялась.
- Да.
А пока они разговаривали, в нескольких кварталах отсюда Луиза с Орри разрабатывали собственный план.
2 мая 1925 года
- Привет, мам, - Джулия Эллен поцеловала Кору.
- Как прошел твой день?
- Хорошо. Во время перерыва на ланч встретилась с Яшью Грегоровитчем - он работает грузчиком - и он рассказал мне забавную историю.
- Какую?
- Помнишь Олли Бакстона, который одно время снимал комнату в доме у старой миссис Грегоровитч?
- Я знаю его в лицо.
- Ну вот, он задолжал ей плату за несколько месяцев и сбежал в Нью-Йорк. И тут вчера, в полночь, он слышит глас Божий, который велит ему вернуться и заплатить за квартиру! Он выскакивает из кровати, мчится без остановок в Раннимид, стучится в дверь миссис Грегоровитч и орет: “Проснитесь, проснитесь, Господь мне сказал вам заплатить!” Старая миссис Грегоровитч подходит к окну, высовывается и отвечает: “Ну, меня он не предупреждал, что ты приедешь”. Они друг друга стоят, правда?
