Олег Рой - Три краски
Движения ее стали плавными и четкими. Она чувствовала себя богиней, пантерой – он будет в ее власти, этот сумасшедший Гера. Она улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ. Вот это да! Сколько, оказывается, в ней силы! Ей казалось, все взгляды устремлены на нее. Никто не может от нее оторваться! Она красива, божественна! Неужели она способна на это?!
Лара вспомнила, как Алинка танцевала с Кириллом на новогоднем вечере. С ее Кириллом, между прочим! Вот бы вернуть этот момент, показать, на что способна она сама! Как там Алина делала?
Лара вдруг перегнулась через руку Геры так, что ее густые платиново-золотистые волосы достали почти до самого пола. В этом положении она встретилась взглядом с испуганной Варей, подмигнула ей и разогнулась, прижавшись к Гере. Ух ты! У нее получилось! Этот танец Гера теперь не скоро забудет. Об этом свидетельствовало все: и громкий стук его сердца, и то, как он смотрел на нее – уже без всяких ухмылок.
– Слушай, ты клево танцуешь! Вообще круто! Алина! – не удержался он и все же съязвил под конец.
Лара вздрогнула, услышав имя соперницы. Кем она становится? Алинкой? Пародирует ее? А что в этом плохого?
В углу, словно мышь, стояла забитая Варя. Лара подумала, что для нее, пожалуй, хватит – и так ее замучила. Надо уходить. Делать здесь больше нечего. Эта компания ее совсем не интересует, ей хотелось проверить себя, но она это уже сделала.
– Пойдем типа в туалет и свалим! – прошептала Лариса, подойдя к подруге. Варя утвердительно кивнула. Уже через десять минут девушки бодро шли по заснеженной улице.
– Ты так здорово танцевала, – сказала Варя. – Знаешь, Ларис, ты снова стала совсем другой! Чем дольше с тобой знакома, тем яснее понимаю, что вообще не знаю тебя.
– Я сама себя не знаю, – призналась Лариса, и это было правдой.
– Лара, стой! – послышалось позади. – Подожди!
Девчонки обернулись – застегивая на бегу куртку, их догонял Гера. Суматошный, с развивающейся на ветру челкой, он казался еще более нелепым, чем обычно. Лара почувствовала, как ее передернуло – неужели она несколько минут кружилась с этим типом в танце?!
Догнав их, Гера тут же накинулся с упреками:
– Куда ты убежала? Сказала бы, я бы проводил…
– Зачем? Я сама дойду, – холодно ответила Лара.
– Да понятное дело, что дойдешь. Но проводить-то можно? – промямлил он.
– Провожай! Но только это ни к чему, – безразлично ответила Лариса, пытаясь дать парню понять, что надеяться не на что. – И еще: если кому в студии заикнешься, что я чужим именем называлась, ко мне вообще не подходи. Понял?
– Понял, понял! – ответил Гера. – Хватайся! – он оттопырил локоть, и Лара предложение приняла – улицы скользкие.
Они быстро дошли до дома. Всю дорогу Лариса подбирала слова, чтобы не обидеть парня, но и как следует отшить. Она подумывала сначала сочинить легенду – про то, что переезжает, или про злого папу, который не разрешает ей ни с кем встречаться. Но затем передумала: детский сад получается, надо говорить все как есть, тем более не первый день знакомы.
В тот вечер жизнь Лары круто поменялась. Она чувствовала, что жить вообще легко. Надо просто не придавать значения серьезным вещам. Как глупо, например, расстраиваться, если на работе что-то не так. Что вообще такое работа? Это же раб-ота! Рабство! А что есть от-дых? Дыхание, жизнь! Вот чему надо придавать значение, вот что главное! Поэтому она позвонила Василию Андреевичу и попросила отгул. Директор, кажется, удивился, но не смог отказать.
Следующим вечером, сидя в ресторане, Лара пыталась объяснить американцу свою теорию свободы. Только он, кажется, ничего не понимал.
– Вот вы, американцы, гораздо легче все воспринимаете, правильно? Вы ездите, путешествуете, отдыхаете… Вот сейчас вы что делаете?
– Сижу в ресторанье… – недоумевал иностранец.
– Да нет, я же говорю не сейчас, а сейчас. Я не имею в виду, что не именно сейчас, а вообще сейчас, понимаете?
– Ньет… – вздохнул американец и почему-то с сожалением добавил: – Ви покрасились…
Лара зачем-то тоже вздохнула.
– Сложно с вами. Были бы вы русским… Хотя русские хуже. Взять, например, Пашку… Он хороший, но… А Кирилл на меня даже не смотрит.
– Ви что-то сказали? – глядя как-то сквозь нее, спросил американец. – Я нье расслышал…
– Да ничего, не важно! – Ее злило, что они не понимают друг друга. – Расскажите лучше о себе. Чем вы занимаетесь?
– Сижу в ресторанье…
– О-о-ох! Да не сейчас! – Она даже ногой под столом топнула от злости. – А вообще чем занимаетесь…
– Работаю…
– Как интересно… В России? Кем? А, да, точно, визажист-парикма*censored*, я совсем забыла…
Он многозначительно посмотрел на ее волосы. Лара давно заметила, что американец постоянно смотрит на нее так, словно сканирует. Неприятный прилипчивый взгляд. Хотя сам он был, несомненно, душка – такой галантный, вежливый…
– Я сейчас на одной фотостудии визажист, – вдруг произнес американец. Лара от удивления даже рот приоткрыла:
– Как здорово! А вам там модели случайно не нужны?
Ей показалось, американец разволновался.
– Я как раз хотель сказать, я хотель пригласить вас на студию. Вы такая… такая красивая, нам нужен фотомодель для обложки. Вы будете фотографироваться?
– Наглость – второе счастье, – улыбнулась Лара.
– Наглость – что? – не понял Джек.
– Второе счастье. Поговорка такая, – пыталась объяснить ему Лара, но по взгляду иностранца поняла: ничего он не понимает. – Ну, это значит, что наглый человек бывает счастливым. Ловит удачу за хвост… Короче, иногда, чтобы чего-то добиться, надо наглеть… Только люди, обладающие наглостью, могут найти халяву, понимаете?
Но лицо Джека понимания не отображало. В конце концов Лара махнула рукой:
– Проехали. Значит, нужна модель? А что, я согласна! Когда приходить и куда?
По лицу американца пробежала тень сомнения.
– Я не знать еще, я позвонить… – сказал он и улыбнулся.
– Ну и ладно! – улыбнулась в ответ Лара, а сама подумала: «Как пить дать, врет!» Она посмотрела вокруг – несколько пар кружилось в танце. За столиками сидели молодые люди – влюбленные и не очень.
Одна из пар, где-то там, вдали, слева от сцены, привлекла ее внимание. Сидящая спиной девушка показалась Ларисе знакомой… Цвет волос и еще обнаженное плечо – ну очень уж на Алинку похоже. Но что бы Кобра тут делала? Не может она тут быть… Или… Лара отвела взгляд – не стоит привлекать внимания, лучше осторожно рассмотреть. Она вдруг решила, что, пожалуй, лучше будет потанцевать – так и к сцене приблизится, и внимания не привлечет.
– Может, потанцуем? – спросила она у иностранца, но американец наморщил нос и покачал головой.
Ларе вдруг стало обидно: не кавалер, а напыщенный чурбан.
– Не хотите, как хотите, – вздохнула она и бросила завистливый взгляд на тех, кто продолжал кружиться в танце.
– Ви покрасились… – затянул кавалер все ту же песню.
Лару стало это бесить: какие же русские и иностранцы разные! Вот была бы она сейчас с кем-нибудь их своих, все было бы иначе. С Пашкой, например. Да, с Пашкой они бы и поплясали, и посмеялись. А тут сидишь и выжидаешь одну паузу за другой. И что, интересно, сейчас делает Пашка? Где он? Впрочем, он предатель! Не важно, что он делает.
– Чтобы привести вас в студия, надо знать ваши волосы, – продолжал иностранец. – Ви сказать мне салон, где краситесь? Я как визажист должен знать…
– Да какой салон! – Лара отмахнулась. – В салонах одни уборщицы работают. Они мне такое сделали, я в слезах домой прибежала. Варька – вот мой визажист! И подруга, и соседка, и визажист. Лучше ее нет…
– Варька? – с удивлением повторил иностранец, смешно сделав акцент на второй слог. – Я не знал Варька! Мне говорили, ви жить одна…
– Кто говорил? – Лару смутил тон иностранца: он так возмутился, словно она была обязана жить одна.
– Ви!
– Я? Странно, – задумалась девушка. – Нет, я живу с подругой. Она не местная, но очень хорошая… – Лара снова посмотрела в ту сторону, где ей почудилась Алина. Да какое там почудилась – там точно Алинка! Это ведь ее блестящие волосы, ее прямая спина, ее длинная шея… А напротив (Ой, мамочки!), напротив ведь Кирилл сидит и, кажется, смотрит в ее, Ларину, сторону… Лариса дернулась и почувствовала, как краснеет. Что они тут делают? Следят за ней? Глупости, зачем следить?! Просто совпадение.
– Очень хороший соседка – это удивительно! – продолжал тем временем гнуть свою линию американец. – Мне вообще интересно все, что касаться вас! Мне надо знать краска, чтобы подобрать средства…
Алина с Кириллом шли прямо к ней. У Лары аж в животе все сжалось от напряжения.
– Надо спросить ваша Варя… Можьет, там остался еще флакончик… – рассуждал иностранец. – Ви менья слышите, Лара?
– Привет! – радостно поздоровалась с ней Алина.
