Том Шарп - Блотт в помощь
Хоскинс повесил трубку. Сэр Джайлс откинулся в кресле и принялся разгадывать его шифровку.
«Мусоросжигатель. Полиция. Негативный. Ущерб для здоровья». На эти слова Хоскинс особенно напирал. Понятно: все надежды взять Дандриджа в оборот рухнули. Больше всего обеспокоило сэра Джайлса упоминание о полиции.
– Плохо дело. Стало быть, Дандридж, дрянь такая, все-таки настучал, – буркнул он.
И вдруг он вспомнил, что улики, которые надо как можно скорее сжечь, остались в сейфе в Хэндимен-холле. Сейф с фотографиями, за которые ему грозит тюрьма, оказался в руках у Мод! «Как бы не погореть из-за этих горючих материалов, – подумал сэр Джайлс. – Если моя мымра про них пронюхает, я сяду на пять лет. Вот бы ее спалить вместо фотографий». Спалить ее? Сэр Джайлс уставился в пространство. А что, это выход.
Схватив карандаш, он набросал на листе бумаги доводы в пользу такого решения. Первое. Он избавится от улик, изобличающих его в попытке шантажа. Второе. Он уничтожает снимки, которые сделал Блотт в квартире у миссис Фортби. Третье. Если управиться до развода, он останется законным владельцем сгоревшего Хэндимен-холла. Следовательно, ему положена страховка, а может, и компенсация за прокладку автомагистрали. Четвертое. Если Мод сгорит… Очень, очень заманчивая перспектива. Именно о таком несчастном случае он и мечтал.
Он взял листок с записями, подошел к камину и чиркнул спичкой. Пламя охватило бумагу. Сэр Джайлс упивался этим зрелищем. Очистительный огонь – вот что поможет ему покончить с ненавистным прошлым. Остается только обеспечить себе железное алиби.
Леди Мод в Хэндимен-холле созерцала дело рук с не меньшим удовольствием. Строители уложились в десять дней, ограда была готова, львы, жирафы и носороги обосновались на новом месте, а для страусов отвели заброшенный теннисный корт. Выглянешь в окно – душа радуется: львы разгуливают по парку или возлежат в тени деревьев.
– С ними нам ничего не страшно, – сказала леди Мод Блотту, который целыми днями пропадал в огороде и сейчас высунул оттуда нос, чтобы пожаловаться хозяйке, что носороги загадили всю лужайку.
– Вам-то, может, и не страшно, – возразил Блотт, – а вот почтальон думает иначе. Он теперь дальше сторожки ни ногой. И молочник тоже.
– Чепуха, – отрезала леди Мод. – Чтобы лев тебя не тронул, надо только не показывать испуга и смотреть ему прямо в глаза.
– Может, оно и так, но тогда купите носорогу очки.
– А к носорогу следует приближаться сбоку, под прямым углом.
– Мясник на своем автофургоне приблизился. Вы не представляете, что осталось от его заднего крыла.
– Еще как представляю. Убытку на шестьдесят фунтов. Но ведь носорог на фургон не напал.
– Не напал, – согласился Блотт. – Только прислонился и почесал об него задницу.
– Хорошо хоть с жирафами никаких неприятностей.
– С теми, что остались, – уточнил Блотт.
– Как это – «с теми, что остались»?
– Так ведь осталось всего двое.
– Двое? А было четверо. Куда же подевались еще два? – удивилась леди Мод.
– Это вы у львов спросите. Им, похоже, на обед жирафятину подавай.
– Придется заказать еще полцентнера мяса. Не хватало, чтобы они друг дружку лопали.
И леди Мод величественно двинулась по лужайке. Проходя мимо носорогов, она останавливалась и тыкала их кончиком складной трости.
– Я тебе покажу, как соваться в альпийский сад, – приговаривала она.
На солнышке возле кухни развалился лев.
– А ну брысь отсюда, лежебока!
Лев поднялся и, поджав хвост, побрел прочь.
Проводив хозяйку восхищенным взглядом, Блотт вернулся в огород и, закрыл калитку.
– Вот это женщина, – пробормотал он и склонился над грядкой с помидорами.
Минут через пять его оторвал от работы глухой грохот, донесшийся из теснины. Блотт поднял голову. Строительство приближалось. Пора засучивать рукава. До сих пор Блотт ограничивался тем, что по ночам перегонял полевой штаб Дандриджа с места на место и переставлял разметку: если бы строительство шло тем порядком, на котором настаивали подрядчики, магистраль стараниями Блотта отклонилась бы от намеченной трассы. Увы, из-за сумбура, который вносил в ход работы Дандридж, затея Блотта не удалась. Лишь одна его уловка увенчалась успехом: он вырубил сад полковника Чепмена, находившийся за четверть мили трассы. Блотт вспоминал об этой проделке не без гордости. Полковник поднял такую бучу, что властям, чтобы замять дело, пришлось пообещать ему прибавку к компенсации. Еще две-три таких «ошибки строителей» – и население возмутится по-настоящему. Как же это устроить?
В этот вечер Блотт впервые за несколько недель наведался в «Ройял Джордж». Миссис Уинн встретила его как дорогого гостя.
– Как же я рада тебя видеть! А я-то уж было решила, что ты меня бросил.
– Дел по горло, – объяснил Блотт.
– Дел? Ты мне про дела не напоминай. Я из-за работяг со строительства с ног сбилась. И обедают тут, и вечера тут просиживают. Я и не упомню, когда такое творилось.
Блотт огляделся и понял, что имеет в виду миссис Уинн. Бар битком набит дорожными строителями. Блотт взял кружку хэндименовского коричневого и присел за столик в углу. Через час он увлеченно беседовал с бульдозеристом.
– Занятная, небось, работенка – крушить дома? – расспрашивал Блотт.
– Платят хорошо.
– Тебе, наверно, дом снести – раз плюнуть. Даже такую махину, как Хэндимен-холл.
– Не знаю, – отозвался бульдозерист, польщенный таким интересом к своей работе. – Вообще-то чем дом здоровее, тем больше возьни.
– Давай я тебе еще кружочку закажу, – засуетился Блотт.
Три кружечки спустя бульдозерист уже распространялся про тонкости своего ремесла, а Блотт слушал во все уши.
– В нашем деле что главное? – вещал бульдозерист. – Угловой камень звездануть, вот что. Найдешь его, размахнешься, двинешься, двинешь ядром – и туши свет. Дом рассыпается, как карточный. Сколько я домов порушил – ты столько раз обедать не садился.
С этим было трудно спорить.
До закрытия пивной Блотт основательно просветился по части сноса домов, а бульдозерист на прощание сказал, что рад будет опять с ним свидеться. Потом Блотт помог миссис Уинн вымыть кружки и исполнил привычную повинность. Исполнить-то исполнил, но скрепя сердце. Миссис Уинн это заметила.
– Что-то ты сегодня на себя не похож, – сказала она.
Блотт что-то буркнул в ответ.
– По правде сказать, я и сама сегодня не в форме, – продолжала миссис Уинн. – Уже и ноги не держат. Мне бы в отпуск.
– Возьми выходной, – предложил Блотт.
– Ну да, выходной. А кто будет обслуживать посетителей?
– Я обслужу, – вызвался Блотт.
В пять утра Блотт уже катил на велосипеде по главной улице Гильдстед Карбонелла. К семи он был в Хэндимен-холле, накормил львов и, когда леди Мод спустилась завтракать, дожидался на кухне.
– Я хочу взять выходной, – объявил он.
– Что вы хотите взять? – не поняла леди Мрд. До сих пор о выходных и речи не было.
– Выходной. И еще мне нужен «лендровер».
– Это еще зачем? – насторожилась леди Мод, которая не привыкла к тому, чтобы ее садовник распоряжался ее «лендровером».
– Не важно. Незнание освобождает от ответственности.
– Ответственность? Да вы здоровы?
– И еще напишите записку мистеру Уилксу в пивоварню, чтобы он отпустил мне особого.
Леди Мод присела к столу и пристально посмотрела на Блотта.
– Каверза какая-нибудь. Не нравится мне это, Блотт.
– А мне не нравится вон то. – Блотт взглянул в сторону теснины, где как раз глухо прогремел взрыв.
Леди Мод кивнула. «Вон то» ей тоже не нравилось.
– Ваша затея связана со строительством? – догадалась она.
Блотт кивнул.
– Тогда будь по-вашему. Только мне очень не хотелось, чтобы вы из-за меня нарвались на неприятности.
Она прошла в кабинет и чиркнула записку мистеру Уилксу, управляющему Уорфордской пивоварней. В записке она велела управляющему исполнить все распоряжения Блотта.
В десять Блотт сидел в кабинете управляющего.
– Особого? – удивился мистер Уилкс. – Особое отпускаем только по особым поводам. В дни коронации или еще что-нибудь этакое.
– У меня как раз особый повод, – настаивал Блотт.
Мистер Уилкс перечитал записку.
– Ну раз леди Мод приказывает, делать нечего. Но вообще-то торговать особым не положено по закону. Слишком крепкое.
– И еще десять бутылок водки, – сказал Блотт.
Они спустились в подвал, вынесли ящики и загрузили в «лендровер».
Напоследок Блотт предупредил:
– Забудьте, что вы меня видели.
– С радостью. А то черт знает что такое: сплошные нарушения.
Блотт отправился в «Ройял Джордж» и проводил миссис Уинн на автобус. Затем вернулся в пивную и взялся за работу. До обеда он успел вылить бочку хэндименовского горького в канализацию, налил вместо него особое и добавил пять бутылок водки. Испробовав эту смесь на парочке посетителей, Блотт остался доволен. После обеда вздремнул, а проснувшись, пошел прогуляться по городу и добрел до дома Буллетт-Финчей. Финч-гроув стоял в стороне от дороги. Это было большое здание в псевдотюдоровском стиле, с прекрасным садом. На воротах висела табличка: «Продается». Блотт понимал Буллетт-Финчей: кому охота жить в сотне метров от автомагистрали? Повернув назад, он снова прошел через весь городок и остановился возле коттеджа мисс Персиваль. Никаких объявлений о продаже тут не было. Дом предназначен к сносу, сама мисс Персиваль уже съехала. Неподалеку стоял здоровенный кран с чугунным ядром, свисающим со стрелы. Блотт забрался в кабину и примерился к рычагам. Потом пошел в пивную, уселся за стойку и стал ждать, когда придет время открыть заведение.
