Мартин Сутер - Кулинар
— Возбуждающую аппетит? — подсказала Сандана.
Мараван не мог понять, подтрунивает она над ним или нет.
— Что-то вроде того, — пролепетал он, смутившись.
— И где вы этому научились?
— У Нангай. Я всему научился у Нангай.
Новый порыв ветра опустошил ящик для прессы. Бесплатные газеты разметались по улице.
Тамильца спас подошедший трамвай.
Поднимаясь на подножку, Сандана несколько неловко поцеловала Маравана в губы.
— Приготовьте и мне что-нибудь такое! — успела крикнуть она, прежде чем захлопнулись двери.
Мараван, улыбаясь, кивнул ей.
Трамвай тронулся. Сандана стояла на задней площадке и махала ему рукой.
Март 2009
43
Неизвестно, каким образом журналу «Пятница» удалось выйти на Джафара Фаяхата. Из последнего номер читатели узнали об одиссее списанных бронетранспортёров через США в Пакистан, остававшийся главным поставщиком оружия для правительственной армии Шри-Ланки. И опять в статье фигурировали Стивен К. Карлайсл и Ваен. Новым действующим лицом был усатый пакистанец по имени Казн Раззак. О нём сообщалось, что это человек из окружения Джафара Фаяхата и одна из центральных фигур в нашумевшей недавно ядерной афере.
Подписи под снимками гласили: «Поставщик армии «тигров освобождения»: «Ваен», «Поставщик армии правительства Шри-Ланки: Раззак», «Поставщик обеих армий: Карлайсл».
— Господи, только бы всё обошлось, — простонал Дальманн, взяв журнал из рук Шеффера.
Всё как будто действительно обошлось. Статьи о торговле оружием опубликовала ежедневная пресса, электронные СМИ дополнили их новыми сведениями. Но до Дальманна, похоже, так никто и не добрался.
А тут ещё появился новый герой дня. В американском штате Алабама один психически больной застрелил одиннадцать человек, в том числе и собственную мать, а потом покончил собой.
На следующий день семнадцатилетний юноша из Виннендена, городка возле Штуттгарта, убил в своей родной школе двенадцать человек, а потом ещё троих прохожих, прежде чем свести счёты с жизнью.
А ещё днём позже правительство Швейцарии приняло стандарты ОЭРС,[46] что означало для Дальманна уже предсказанный им конец банковской тайны.
Тем не менее эти события заслонили в сознании общественности скандал с продажей подержанного оружия в зону не слишком интересующих газеты боевых действий.
Они встретились на самой последней скамейке восьмой платформы. Это место предложила Сандана, она хотела побеседовать в спокойной обстановке. О еде девушка тоже позаботилась: принесла с собой два рогалика, с сыром и ветчиной, две бутылки минеральной воды без газа и два яблока.
Мараван пришёл первым. Он ждал её поодаль от назначенного места, там, где заканчивался навес над платформой и блестел мокрый асфальт. Затяжной моросящий дождь начался ещё ночью.
По другую сторону платформы толпились люди, но рядом с Мараваном никого не было. Последний поезд только что ушёл, до следующего оставалось много времени. Сандана всё рассчитала верно.
И вот она появилась, в форменной одежде и стёганой куртке. Мараван поднялся со скамейки, и они приветствовали друг друга традиционным поцелуем.
Мараван вгляделся в лицо девушки и заметил на нём ту же странную смесь гордости и смирения, что и на празднике понгал. Девушка протянула ему последний номер журнала «Пятница».
— Взгляните на двенадцатую страницу, — велела она.
Мараван прочитал статью и принялся разглядывать фотографию Кази Раззака рядом с уже знакомыми ему лицами Ваена и Карлайсла. Сандана смотрела на него выжидательно.
— И что? — спросил он.
— Торговцы оружием, — сказала Сандана. — Такие на что угодно пойдут ради денег.
— Я знаю это, — ответил Мараван. — Но при чём здесь кухня? Повару всё равно, для кого готовить.
Только сейчас Мараван понял, зачем она вытащила его сюда.
— Вы хотели поговорить о Дальманне, — догадался он.
Сандана решительно кивнула.
— Если он имел дело с американцем и таиландцем, то, вне всякого сомнения, и с пакистанцем тоже.
— Вполне возможно, — пожал плечами Мараван.
Сандана недоумённо посмотрела на него.
— И это всё, что вы можете сказать? — возмутилась она. — Этот человек помогает поставлять оружие тем, кто уничтожает наших соотечественников, а вы готовите для него еду?!
— Но я же не знал, — оправдывался Мараван.
— А теперь, когда вы знаете?
Мараван задумался.
— Я повар, — ответил он наконец.
— Разве у поваров не бывает совести?
— На неё не проживёшь, — вздохнул тамилец.
— Но ведь продать её тоже нельзя.
— А знаете ли вы, на что я трачу заработанные деньги? — теперь голос Маравана звучал раздражённо. — Я содержу свою семью на Шри-Ланке и помогаю «тамильским тиграм»!
— На деньги, которые платит вам торговец оружием, вы поддерживаете «тамильских тигров»?! Невероятно… — она горела от возмущения.
Мараван встал, сердито глядя на неё сверху вниз. Однако девушка взяла его за руку и потянула обратно на скамейку. Тамилец сел и взял предложенный ею рогалик.
Некоторое время оба ели молча. Потом Мараван сказал, уже совсем спокойно:
— Дальманн ужинал только один раз. В основном он посредник.
Сандана взяла Маравана за плечо.
— Простите, — прошептала она. — Я ведь тоже не знаю, кому продаю туры.
— А если бы знали?
Сандана задумалась:
— Думаю, тогда бы продавала не всем.
Мараван кивнул:
— Думаю, что и я тоже.
Может быть, Македа так ничего и не узнала бы о пакистанской афере Дальманна, не пригласи он в очередной раз на «самый обыкновенный домашний вечер».
Он велел Лурд приготовить холодную закуску на двоих. Обычно она состояла из мясной нарезки, холодной жареной курицы, сарделек гриль, свиного окорока, называемого гнаги, картофельного салата и зелени. Дальманн запивал всё это немецким вином и пивом. Македа предпочитала шампанское.
Они разговаривали немного. Поели в гостиной, посмотрели телевизор и пошли спать.
За ужином Македа схватила с журнального столика газету и пролистала её с набитым ртом. Страницу со статьёй о торговле оружием она сначала пропустила, однако потом вернулась к ней. Внимание Македы привлекли фотографии. Карлайсла и Ваена она узнала сразу, тем более что видела их в предыдущем номере. Лицо третьего человека тоже показалось ей знакомым. Это был пакистанец, с которым она ужинала в Сент-Морице. Только сейчас, с трудом разобрав подпись, Македа прочитала, что его зовут Казн Раззак и он тоже спекулирует подержанными гаубицами.
В отличие от Ваена Раззак поставлял оружие армии правительства Шри-Ланки. Ужин с этим человеком тоже организовал Дальманн вместе со своим странным помощником по фамилии Шеффер.
Македа посмотрела на Дальманна, который сидел, сгорбившись, на диване и обгладывал свиную косточку. «Чтоб ты ею подавился», — пробурчала эфиопка себе под нос.
— Ты что-то сказала, дорогая? — спросил Дальманн, повернувшись к ней.
— Что эта косточка, наверное, очень вкусная, милый, — заулыбалась девушка.
Неожиданно Македа встала, стараясь держать себя в руках, и поцеловала его в лоб.
— Ну, я пошла, — объявила она, поднимаясь на второй этаж и исчезая за дверью своей спальни, которую как бы ненароком оставила слегка приоткрытой.
Дальманн пошёл за ней и придвинулся к щёлке, наблюдая, как Македа медленно раздевается, а потом уходит в ванную, которую тоже забывает по неосторожности запереть. Как она потом принимает душ, намыливается, вытирается полотенцем и обильно смазывает чистое тело кремом.
Однако после всего этого девушка не дала ему возможности незаметно прошмыгнуть из спальни. Неожиданно она появилась в дверях, схватила Дальманна за галстук, подтащила его к кровати и толкнула на матрас. Он протестовал, хихикая, но Македа его не отпускала.
— Сейчас ты насытишься по горло, — угрожающе прошептала она и принялась его раздевать.
Македа старалась, и её усилия почти увенчались успехом. Однако Дальманн так и не сумел её взять. Эфиопка не оставляла попыток, она пробовала по-всякому: грубо, нежно, чувственно, решительно, властно. Наконец она сдалась и, бормоча сквозь зубы проклятия на непонятном Дальманну языке, опустила его на подушку.
Он пошёл в ванную, принял душ и вернулся в пижаме.
— Проклятые таблетки! — ругался Дальманн. — Раньше со мной такого не случалось.
— Так брось их принимать!
Тогда он рассказал ей во всех подробностях, со знанием дела и гордостью человека, пережившего операцию, о своём стенте, который расширяет коронарную артерию, предотвращая инфаркт. О таблетках и порошках, помогающих держать под контролем давление, сердечный ритм и позволяющих его крови беспрепятственно циркулировать по сосудам.
