Мацуо Монро - Научи меня умирать
Я надеялся, что это прозвучало убедительно. С него станется в случае малейшего подозрения обратиться в полицию. Неизвестно еще, что он ответил на их вопросы.
– Вы уверены, что вам нечего рассказать полиции? – с нажимом спросил Ямада. Глаза его были похожи на алмазные сверла.
– Все, что я мог сказать, я сказал, – твердо ответил я.
Мои ладони влажные.
Мое сердце трепыхается, как раненый зверек.
Выдержать его взгляд трудно, как остановить руками бульдозер.
– Интуиция, которой я привык бесконечно доверять, шепчет мне на ухо, что вы лжете, Ито-сан.
«Конечно, я лгу, чертов сукин сын!» – хотелось мне крикнуть и убежать, вырваться из этой паутины.
Чтобы только не видеть его глаз, впивающихся в меня, как когти ястреба в кролика.
Чтобы не видеть его бледных тонких губ, из которых того и гляди высунется раздвоенный змеиный язык.
Но я сделал над собой еще одно усилие.
– Боюсь, что на этот раз ваша интуиция ошибается, Ямада-сан. Я действительно ничего не видел и не мог видеть. Просто развлекался с проституткой. И все.
Мне показалось, что он меня сейчас ударит. Я напрягся.
Бить он меня, конечно, не стал. Уверен, что остановило его не воспитание. Будь мы одни в офисе, неизвестно, чем кончилось бы дело. Может быть, я умывался бы кровью. Но рабочий день только начался.
А может быть, он придумал что-нибудь получше.
– Хорошо, – сказал Ямада. Его взгляд потух. Как у терминатора, из которого вытащили батарейку. – И все же прошу вас, если вы что-нибудь вспомните, сообщить мне… Или сразу в полицию. Лучше мне.
– Почему?
– Мой младший брат работает в полиции. Он мог бы посоветовать, что делать с информацией. Знаете, нередки случаи, когда свидетеля превращала в преступника сама полиция. Вам ведь не хочется отвечать за чужие нарушения?
– Конечно, нет.
– Вот и хорошо. Возвращайтесь к работе. И постарайтесь как можно быстрее привести себя в порядок. Мне не очень нравятся ваши тексты. Впрочем, я это уже говорил.
– Да, Ямада-сан. Я постараюсь. Конечно.
– Ну, идите, идите, – почти отечески сказал он.
Я вышел из кабинета, вытер платком лоб и направился к своему столу. Один раз я обернулся. У окошка своего кабинета стоял Ямада и смотрел мне вслед. От этого взгляда у меня по спине промчался табун мурашек. Заметив, что я увидел его, Ямада опустил жалюзи.
Этот взгляд преследовал меня весь день. Наверное, так смотрели врачи из отряда 731 на подопытных китайцев, перед тем как приступить к особо интересному эксперименту.
Но, как ни странно, до конца рабочего дня я дожил без всяких приключений. Выполнял свои обязанности. Из полиции больше не звонили. Ямада вроде решил на время оставить меня в покое. Кажется, гроза миновала.
Пообедал я на рабочем месте. Потом снова принялся за писанину. Все шло гладко. Видимо, утренняя встряска подействовала. Ямаде не откажешь в некоем извращенном педагогическом таланте.
Впрочем, чувство тревоги полностью не ушло. Оно напоминало о себе неприятной тяжестью внизу живота. Мне казалось, что вокруг моей шеи затягивается петля. Очень скоро, если ничего не изменится, она плотно обхватит шею, врежется в кожу, передавит дыхательное горло, зажмет сонную артерию, так что кровь перестанет поступать в мозг, а под конец с сухим треском раздробит шейные позвонки. Я представил себе это настолько четко, что даже почувствовал приступ удушья.
Ничего хорошего прощальный взгляд Ямады не предвещал. Ничего хорошего не предвещало его излишнее любопытство. Не говоря уже о «червяке». Все это выходило за границы обычных отношений подчиненного и начальника. И не менее успешно выходило за границы моего понимания.
Раньше я думал, что выражение «играть, как кошка с мышью» – просто речевой оборот. Пока не увидел этой игры своими глазами. В школе у меня был друг. Ну не то чтобы друг… Так, очень хороший приятель, с которым мы много времени проводили вместе. Общего у нас было немного. Но того, что имелось – патологического увлечения комиксами и американским футболом и такого же патологического отвращения к учебе, вернее, к учителям, – было достаточно, чтобы мы сошлись на какое-то время.
У него жил кот. Не знаю, какой породы, в этом я не разбираюсь. Но это был не кот, а чудовище. Огромный, весь в шрамах, с наполовину оторванным ухом и глумливой, чересчур наглой даже для кота, мордой.
Коты, как я думаю, якудза животного мира. Неуправляемые, нахальные, сующие морды и хвосты во все щели. А главное, постоянно рискующие жизнью из-за своего врожденного авантюризма. Потому-то и гибнут они чаще других домашних животных. И зачастую смерть у них бывает очень жестокой. Все, как у якудза.
Но этот кот был настоящим кумитё.[44] Дома его видели редко. В основном пропадал на свалке, находившейся недалеко от нашего квартала. Мы с приятелем тоже частенько там бывали. Уж не помню, что нас туда тянуло. Наверное, как это ни странно прозвучит, воздух свободы. На свалке ведь не может быть никаких правил и законов. Они там попросту никому не нужны. А что может быть свободнее места, где нет правил и законов?
Вот на этой свалке я и наблюдал однажды, как кот играет со своей жертвой. Правда, это была не мышь, а здоровая крыса. Старая и опытная. Тоже, наверное, глава какого-нибудь крысиного клана. Удивительно, как она попала в такой переплет. Может быть, слишком поверила в свою неуязвимость и опытность.
Начала схватки я не видел. Когда мы с приятелем вышли на небольшой свободный от хлама пятачок, кот-якудза уже сидел, якобы беззаботно поглядывая по сторонам, а прямо перед ним замерла крыса. Она была жива. И даже не сильно ранена. Хотя следы когтей отпечатались на ее грязно-серой спине.
Мы с приятелем остановились в нескольких шагах. «Смотри», – шепнул он мне на ухо. Ему было не впервой наблюдать за этой игрой.
Крыса, поверив, что кот потерял к ней интерес, попробовала юркнуть в ближайшую кучу мусора. Но тут же последовал молниеносный удар лапой. Крыса отлетела в сторону и получила уже в воздухе еще один удар. Шлепнувшись о землю, она оказалась придавленной лапой. Я заметил, что когти кот убрал. Но стоило крысе чуть пошевелиться, когти впивались в ее шкуру.
Через некоторое время все повторилось сначала. Кот убрал лапу и стал умываться. Ему не было никакого дела до жертвы. Крыса сидела неподвижно, прижавшись к земле. Ее облезлые израненные бока подрагивали. Несколько минут ничего не происходило. Крыса не хотела рисковать понапрасну.
Наконец последовал еще один рывок. И сразу за ним – несколько ударов лапами. На этот раз кот прикусил крысу за загривок и придавил к земле. Крыса пыталась барахтаться, но он лишь сильнее сжимал челюсти. Было хорошо видно, как под шерстью перекатываются желваки.
И еще несколько минут затишья. Однажды, когда крыса сидела уж очень долго, не предпринимая попыток к бегству, кот сам подтолкнул ее лапой. Крыса послушно дернулась, но тут же получила свое.
В конце концов коту эта игра надоела, и он прокусил ей затылок. С легким, едва слышным хрустом. Без всяких эмоций. Будто выключил наскучившую заводную игрушку.
То, что происходило между мной и Ямадой, напомнило тот случай. Только я не был старой опытной крысой. А вот Ямада похож на якудза. И даже очень. Разве что без татуировок и в нормальном костюме.
День близился к концу. Я вел себя, как затаившаяся крыса. То есть сидел тихо и работал, не поднимая головы. Мне уже казалось, что на сегодня отпущенный мне мешок неприятностей закончился. Через несколько минут я понял, что нет. Что самая большая, самая вкусная и сочная неприятность была оставлена напоследок.
И неприятность эта пришла не в виде полицейских-покемонов, потрясающих наручниками и ордером на арест. И даже не в виде взбешенного Ямады с приказом о моем увольнении.
Неприятность пришла в виде стройной высокой, слегка сумасшедшей девушки по имени Вик. Видимо, для такого случая она решила одеться поприличнее. На ней был строгий костюм в тонкую серую полоску. Правда, вкупе с ее прической и манерой себя держать, впечатление он производил не совсем то, какое должен был. Все равно, что на овцу надели бы седло и упряжь и попытались выдать ее за лошадь. Не то чтобы Вик не шел костюм. Шел и даже очень. Но за деловую женщину ее принять было сложно все равно.
Неприятность подошла к секретарше, что-то спросила, не переставая жевать резинку, кивнула, улыбнулась и направилась в мою сторону.
Иногда ко мне приходят посетители. Некоторые заказчики считают, что лучше меня знают, как писать рекламные тексты и слоганы. Такие визиты не часты, но в принципе ничего необычного в них нет. Поэтому никто из коллег особого внимания на Вик не обратил. Разве только на ее прическу и жвачку, совершенно неуместную здесь.
Зато я обратил. А самое плохое, что и Ямада обратил. Он как раз что-то обсуждал с одним из дизайнеров. Я заметил, как он посмотрел на нее. А потом на меня. Как кот, у которого перед носом трепыхнулась крыса.
