Эльфрида Елинек - Мы пёстрые бабочки, детка!
Заключенные из колонии для малолетних преступников в Плётцензее плакали от волнения и рычали от восторга. Он же выложился полностью. Удо Юргенс чувствовал что публика его понимает. Впервые в жизни он выступал перед заключенными. Перед юными убийцами и грабителями. Я никогда не думал что этот концерт может меня так взволновать. Непривычный сценарий для одной из самых популярных звезд Европы: чиновник юстиции ведет Удо Юргенса через внутренний двор тюрьмы на концерт. Восторгу не было конца. Заключенные аж на стулья взобрались.
У нашего Удо каждый мускул это музыкальная нота у Пита который до сих пор использовал свои мускулы чтобы взламывать автоматы и автомобили слезы навернулись на глаза. Удо сразу сказал: те кто в обществе занимает такое же положение как я просто обязаны сделать то что сделал я.
В их честь природа деревья и кусты все нарядились в свои самые прекрасные одежды насилие порождает насилие порождает насилие порождает насилие. Насилие порождает насилие. Среди зрителей сидит пожилой мужчина. У него в глазах тоже стоят слезы. Это отец Гуфи. Он не может понять как его благовоспитанный сын заблудился в этом заколдованном саду преступлений. Я хочу попросить прощения у всех кого я заставил страдать сказал юноша в своем последнем слове. Звучит правдиво. Минни грозила опасность быть вытянутый наружу из жерла этого механизма. Но левая рука у нее была привязана к ножке скамьи и удерживала ее.
Вот это был шум & гам как здорово вот так невесомо парить в воздухе Минни на которой были надеты лишь крохотные трусики в блестках деловито выставила вперед свои маленькие грудки и визжала всякий раз когда качели взмывали вверх и каждый раз все громче да и другие не ленились они способствовали общему расслабону наступая всем на ноги эти легконогие братья. Гуфи хотел вместе с ними подготовить революцию. Человек который некогда являлся членом коммунистической партии был одержим идеей собрать вокруг себя 50 человек и распечатать ворота Минни хорошим голом. Чтобы встряхнуть людей как следует сказал он на суде. Денег нельзя требовать их нельзя зарабатывать деньги просто нужно брать себе чтобы потом направить их против системы.
Микки неподвижно сидит в своем кресле и смотрит на экран. Его руки вцепились в подлокотники. Лицо у него бледное застывшее. Двенадцатилетний Гуфи тихонько выскальзывает из комнаты. Дети иногда проявляют большой такт. С этого момента врач неподвижно так и стоит там. То что он видит и слышит уже не имеет ничего общего с его трезвыми медицинскими рассуждениями. Что-то совсем другое правит здесь бал что-то превосходящее своей быстротой его силу и ум.
Когда Удо покидал тюрьму сквозь зарешеченные окна ему в последний раз и как-то печально помахали. Заключенные смотрели вдаль в свое не очень надежное будущее. Хотя перед концертом заключенным всячески внушали что надо соблюдать спокойствие и порядок многие из них не смогли совладать с собой. Там на сцене кто-то поет для нас для нас изгоев говорит один из них. Для зрителей это до сих пор непостижимо. От восторга они выбрасывают руки высоко над головой и машут человеку который на час дал им забыть об этой тюрьме. Удо выложился полностью он без сил. Но у входа его под парами уже поджидает разъездная команда все как один со стальными тренированными мускулами: штрафной батальон еще не вздернутый на реях за сотнями ярко-красных губ сияют сотни жемчужных зубов на сотнях голых плеч тонкая пленка пота. Один из них думает в точности как его отец его старший сын Джозеф Кеннеди-мл. Необыкновенно живой очень обходительный в высшей степени умный молодой человек. Джо-мл. образует вершину пирамиды которую составляет отец Кеннеди вместе со своими девятью детьми. Он главный любимчик своего отца и призван в будущем гордо нести знамя своей семьи. Штурман-первопроходец за его спиной толпятся прочие брюзги его клана в белоснежных спортивных костюмах потные тела покрытые ровным загаром фантастически ухоженные и уже неземные со всеми своими раздумьями & нарядами & устремлениями & спешкой. Мушкетеры знатоки тенниса каучуковая прослойка тигры с бензоцистерн Esso роллеры с сенсационной гарантией вплоть до миллиметра. Эта гарантия четко прописана в каждом гарантийном талоне и имеет неограниченный срок действия. Она действует до тех пор пока по закону на этих шинах вообще можно ездить. То есть практически всю жизнь. А шины Кеннеди живут долго. И гарантия эта действительна на всех станциях обслуживания Esso. До чего удобно когда вы в пути. Разумеется мы можем им много чего рассказать про шины Esso. Про их каркас. Про специальные стерео-каучуки про 1500 тончайших пластинок или про фокус с распределением шипов. Про сцепление с полотном дороги про курсовую устойчивость про отсутствие сноса на повороте про невозможность водяного клина. За качество этих шин клан Кеннеди может поручиться гарантируя всё до последнего миллиметра. Оно в свою очередь гарантирует максимальную безопасность. Один из них думает точно так же как отец его старший сын Джозеф Кеннеди-мл. Необыкновенно живой очень обходительный в высшей степени умный молодой человек. Джо-мл. образует вершину пирамиды которую выстроил отец Кеннеди.
Когда Удо Юргенс поет свою самую последнюю песню все заключенные среди которых убийцы воры и грабители хором кричат большое спасибо. Какой-то молодой человек запрыгивает на сцену подходит к Удо Юргенсу и протягивает ему подарок. Это резное изделие с инкрустацией. Деревянный пеликан. Дорогой Удо пожалуйста повесьте его так чтобы вы время от времени на него смотрели. Чтобы вы о нас помнили. Но Удо Юргенс и без того никогда не забудет этот концерт. Я раньше и представить себе не мог каким важным событием для меня это окажется. Я не только под впечатлением я переживал всё вместе с ними. Когда знаешь что большинство из них сидит здесь потому что в родительском доме не все ладилось потому что не было человека который бы ими руководил и объяснил бы им разницу между добром & злом. Заключенные еще долго подыскивают нужные слова. Но только до того момента когда сквозь опущенные стекла окон просовываются дула автоматов и начинают выплевывать свой смертоносный заряд. Новое юное поколение правителей за работой! Для него типично: радуются настоящему не признают никотин любят спорт подвижные игры на свежем воздухе почти безо всякой одежды любят свою страну и ее возрождение. Это племя холодно как лед пули четко попадают в молодых заключенных так что любо-дорого. Я ведь уже сказал остальным если придется стрелять то тогда стреляю только я задачи исключительной важности подобают только мне поясняет тот у кого на груди ослепительная белая лента и весь он snow white обращаясь к другому в комбинезоне лимонного цвета на шнуровке. И со слепой яростью он начинает палить куда попало. Его пули попадают не только в юных поклонников Удо Юргенса но и в друзей Гуфи Микки Минни и их сторонников. Жилистые парни по-своему бесстрастны только не терять самообладание думают они. И на повышенных скоростях кадиллак начинает гонку преследования. Сотни тонких мальчишеских ног не привыкли к погоням и тихо поскрипывают под ударами прикладов живая стена из тел туловищ мешанина из рук и ног оседает как срубленный лиственный лес. Град пуль сломил весь боевой авангард: инвалида войны Гуфи грубо брошенного на пол Микки изощренно изуродованную Минни и множество задумчивых молодых людей поклонников Удо Юргенса а также безобидных прохожих и ротозеев. А Удо пошел прочь. Вместе со своей музыкальной группой. Один заключенный без рук и ног и с дыркой в том месте где у него совсем недавно находилась голова вручил Удо букет цветов на который за день до этого заключенные собирали деньги. Мы понимаем что дарим вам сущий пустяк но зато от чистого сердца. Юные заключенные плакали. Вот песня которая заденет вас за живое. Удо размышляет что он может дать молодым людям которым годами пришлось сидеть за решеткой. Он подзадоривает себя он выворачивается наизнанку. А теперь поем все вместе! И Удо поет свою знаменитую Merci cherie. В колонии Плётцензее ему она здорово удалась. Надолго ли все это подействует? Молчаливое рукопожатие скрепляет невысказанное обещание данное многочисленному семейству его американских друзей.
Со стен свисают клочья оберточной бумаги. Учащиеся художественного училища которые умело изрисовали ее нотными ключами и клавиатурами теперь плачут от страха за своих пап & мам испытывая бесконечные муки. Заключенные которые готовились изо всех сил к этому дню теперь забрались под кресла столы и скамьи у каждого из них не хватает по меньшей мере одного жизненно важного органа. Те самые что сколотили из грубых досок сцену чтобы доставить Удо хотя бы маленькую радость раз уж он решился к ним приехать теперь катаются по полу в самых немыслимых позах извиваясь от боли и давя разноцветные бумажные гирлянды.
