Сергей Мавроди - Сын Люцифера. Книга 2. Секта
Ксюша. Ее звали Ксюша. Точнее, так звал ее Рудников. Вообще-то ее звали Ксения.
7.
Рудников стоял у открытого окно и задумчиво курил, время от времени стряхивая пепел прямо вниз. Надо было что-то решать. Ксюша должна была подъехать с минуты на минуту.
Н-н-н-да!.. Так дальше продолжаться не может. Надо что-то делать. Причем срочно, немедленно! Ведь, находясь со мной, она подвергается огромной опасности. Чудовищной! С ней в любой момент может что-то случиться! Или не может?.. Ведь я ее люблю. Какая же это будет «удача», если она пострадает?.. Нет-нет! Сектант этот тогда, в самом начале специально про это спрашивал. Нет ли, мол, у Вас близких людей? Так что, «удача» эта моя не разбирается. Всех подряд шарашит по полной программе. Просто, кто рядом.
Ну, естественно. Она же, бедняжка, тоже от этой моей черной энергии не защищена. Как и все остальные. Это я только с помощью всех этих обрядов сатанинских природу, естество обманываю. Вместе с другими, мне подобными, отродьями. (Рудников вспомнил безумные пляски, оргии, шарики все эти странно-сладковатые и скривился от отвращения.) А она-то обычный, живой человек. Ей со мной рядом находиться противопоказано. Лучше уж с тигром в одной клетке сидеть. Или, там, с крокодилом. Да-а-а!.. О-хо-хо!.. Грехи, грехи наши тяжкие!..
Ну, так что? Что делать-то будем?.. А? Надо что-то решать?.. Что из секты я уйду — это ясно. Уже ушел. Больше я туда — ни-ни-ни! Ни шагу. Все! Привет семье. Кончен бал, погасли свечи. Мы разошлись, как в море корабли. Это-то ясно. Но этого ведь недостаточно. Мне же еще время надо, чтобы разрядиться. Излишки черной пси-энергии этой своей на окружающих сбросить. Я же ей сейчас, как конденсатор какой-то заряжен. Аккумулятор-батарейка.
Время, в общем, нужно. Время, время, время, время! Больше тут ничего не поможет. Ждать, короче, надо. Ждать! А сколько? сколько ждать-то?.. Ччерт его знает! Сколько?.. Неделю?.. Месяц?.. Да уж, как же,.. «неделю»! Размечтался! Месяц-то уж точно, не меньше! Это по-любому. А то и больше. Впрочем, у меня ж приборчик есть. Счетчик Гейгера, блядь, карманный. Всегда провериться можно. Свой радиоактивный фон посмотреть и определить, когда я светиться перестану.
Рудников автоматически сунул руку в карман, вытащил монетку и привычным движением ловко подбросил ее в воздух.
Орел! Прекрасно. Орел, орел, орел, решка… Орел! 83 на 17! Рекорд! Совершенно некстати только, как обычно. Как и все у меня. Нашел время, блядь, рекорды ставить! Да я же просто сияю весь! Черным пси-светом! Горю, полыхаю. Как атомный реактор. Как какая-то, блядь, мрачная 1000-ваттная лампочка горя и несчастий. Меня сейчас за версту обходить надо. А не на встречи со мной ездить.
Господи-боже мой! Зачем я ее вообще сегодня вызвал!? Надо было хоть провериться сначала. Кретин! Олух царя небесного! Гоблин, блядь! Бандерлог. Да если с ней что-нибудь случиться! Из-за меня!.. Тогда!.. Лучше, впрочем, об этом пока вообще не думать. А то накликаешь еще!.. Раньше времени.
Так… чего ж делать-то? А?.. Чего мы все-таки решим?.. Расставаться, расставаться на время надо! На месяц-полтора, как минимум. Пока мои показатели в норму не придут. Обычными не станут. Как и у всех нормальных людей. 50 на 50.
Черт! А как?.. Как расставаться-то? Под каким предлогом?.. Придумать чего-нибудь? Типа командировки. Она поверит…
Рудников рассеянно стряхнул в окно пепел. Врать Ксюше ему категорически не хотелось. Даже в мелочах. Даже для пользы дела. Он ее действительно любил.
Н-да… Надо все рассказать. Все! И про секту и вообще. Как на чужом горе счастье себе устроил. Лучше сейчас это сделать, чем потом. А когда-нибудь рассказывать все равно придется. Нельзя, чтобы эта ложь вечно между нами стояла. Я этого не хочу. Это неправильно. Даже если она потом меня поймет и простит за обман, я сам себе никогда не прощу. Никогда! Ее-то обмануть нетрудно, она ребенок совсем — себя не обманешь!
Как там в Библии? «Худое дерево приносит только худые плоды»?.. Ну, или что-то вроде того. И это правильно. Нельзя, чтобы наши отношения изначально на лжи строились. Лучше сразу все точки над i расставить. Разрубить этот блядский гордиев узел. Иначе он, чем дальше, тем все больше и больше запутываться будет. Это уж как обычно. Одна ложь всегда влечет за собой другую. И не заметишь, как по уши увязнешь. Во всем этом вранье с благими целями и намерениями. «Грязь есть грязь, в какой ты цвет ее ни крась!» Д-да… Надо рассказывать.
При мысли, что ему придется сейчас рассказывать Ксюше про все: и про оргии, и про смерть двухлетнего ребенка — про все! Рудникову стало не по себе.
Как, интересно, она все это воспримет? Может, вообще испугается и убежит? Или возненавидит меня? Презирать начнет. Она ж молоденькая совсем. Неопытная. Подросток, в сущности. А у них все черно-белое. Да-нет! Право-лево! Добро-зло! А жизнь — штука сложная. В ней цветов много. И оттенков. Да как все это объяснишь? Это только с жизненным опытом приходит. Понимание. С годами.
Да и чего там «объяснять»-то? Какое еще «понимание»?.. Что правое — это левое? А черное — белое?.. И что секта — это хорошо? Вся эта черная пси-энергия?.. Боли и страданий. Вот черт!
Рудников нервно затянулся.
Оргии, блядь, еще эти! Тоже та еще темка. Лучше ее, наверное, все-таки вообще пока не касаться. Это-то как раз может и подождать. Потом… как— нибудь… когда поженимся. Ну, или, по крайней мере, без излишних подробностей… Так!.. В общих чертах… А то… шокировать…. Она, наверное, вообще еще девочка…
Как ни странно, Рудников еще ни разу не был близок с Ксюшей. Как-то так получилось. Он не настаивал, а она, похоже, вообще была в этих вопросах совершенно неопытной и неискушенной. Рудникова, впрочем, это только радовало. Он хотел, чтобы все у них было по-людски: свадьба,.. брачная ночь… Дети потом. А все эти случки собачьи… На скоряк. «Давай-давай!..» Увольте! Насмотрелся он уже на них. Слава богу! Сыт по горло. И на работе, и в секте потом, на оргиях. Налюбовался.
Может, поэтому-то он и в Ксюшу так сразу и влюбился. За молодость, за чистоту. За искренность ее, простодушие, непосредственность… Ну, конечно, не только за это, не только потому. Но и это тоже была одна из причин. И, причем, немаловажная. И сейчас обсуждать с ней всю эту грязь, мерзость… О-о-ой!.. Вообще на все эти темы разговаривать… Понятно, что сейчас не 18-й век на дворе. И она не кисейная барышня, не на Луне живет. Современная девушка, телевизор у нее дома есть, видео, интернет. Так что… Но все равно! Ну, не хочется с ней об этом разговаривать! Не хочется вот — и все! Потом!.. Потом как-нибудь… После свадьбы…
В дверь позвонили. Рудников вздрогнул, торопливо затушил сигарету и побежал открывать.
— А-а!.. Привет! Проходи! — он посторонился, пропуская Ксюшу.
— Привет! — девушка прошла в прихожую. — Опять мои тапочки куда-то засунул?
— Да не переобувайся, так проходи! — Ксюша удивленно на него взглянула. — Проходи, проходи! Мне поговорить с тобой надо!
Девушка еще раз на него внимательно посмотрела, ничего не сказала и молча прошла в комнату. Рудников проследовал за ней. Он решил как можно быстрее все покончить: объясниться и сразу же отправить девушку домой. Подальше от себя. Пока у него такой радиоактивный фон чудовищный. 87:13! На фиг-на фиг! От меня сейчас подальше держаться надо! Лучше нам вообще в ближайшее время никак не общаться. Вообще никак! Даже по телефону. Черт его знает, как эта черная энергия действует. Механизм же совершенно неясен. Не обязательно физическая близость.
В смысле, территориальная, — тут же поправил, усмехнувшись, он. — Хм… Физическая… Ладно.
Так вот, возможно, и обычного общения достаточно, чтобы поставить человека под удар. Может, я и преувеличиваю, конечно, но тут уж лучше перестраховаться. А то, как бы потом… Да… Лучше уж перестраховаться, короче. Ну, не пообщаемся месячишко… Велика важность. Ничего страшного.
На самом-то деле мысль, что они МЕСЯЦ не будут общаться! целый месяц! была ужасна. Но что делать? Надо, значит, надо. Куда деваться? А лучше будет, если?.. В общем, все! Вопрос закрыт.
— Слушай, Ксюш, вот в чем дело… — он поморщился и почесал пальцем висок не зная, с чего начать. Девушка по-прежнему молчала. — Черт, не знаю даже, с чего начать, — пробормотал Рудников. — Короче говоря, нам надо расстаться на месяц-полтора. Не встречаться и даже не созваниваться. Вообще не общаться!
— Почему? Ты куда-нибудь уезжаешь? — удивленно поинтересовалась Ксения.
— Да! То есть нет. Нет, никуда я не уезжаю, — поправился он.
— Тогда почему? В чем дело? — еще больше удивилась она.
— В чем дело… В чем дело… Видишь ли… Н-да… В чем дело?.. Видишь ли… Видишь ли, я состою членом одной организации, — решился наконец Рудников. — Секты.
— Что-о?!.. Ты?! Секты? Какой еще секты? — девушка глядела на него какими-то совершенно круглыми от изумления глазами. — Ты сектант?!
— Да. Точнее, был до этого. Сейчас я решил от них уйти.
— Так ты правда сектант? Член настоящей секты? — девушка смотрела на него так, словно видела впервые. — Ну и что? — после паузы спросила она. — Они тебя не отпускают? Это что-то типа мафии?
