Владимир Корнев - Нео-Буратино
— Наша фирма делает вам очень выгодное предложение: когда вы узнаете о всех преимуществах, которыми мы вас отличим, вы просто не сможете отказаться. Ваш дом подлежит расселению для проведения здесь капитального ремонта. Мы не располагаем исчерпывающей информацией о том, где окажутся жильцы, но, скорее всего, в каком-нибудь страховом фонде. Им будут предоставлены комнатки в коммунальных квартирах, причем далеко не лучшие. Вам же наша фирма готова предоставить отдельную квартиру в районе озера Долгое — заметьте, весьма перспективном и экологически чистом! — при условии, что вы не станете распространяться по этому поводу с соседями. Соблюдение конфиденциальности даст вам шанс обрести достойное жилье. Расходы, связанные с переездом и оформлением документов, фирма берет на себя.
— И за что мне такая честь? — осведомился Папалексиев.
— За то, что окна вашей комнаты выходят во двор, а там, сами понимаете: нестандартный пейзаж, можно сказать, уникальный — розы на свалке и все такое, в общем, поэзия…
— А если я, к примеру, откажусь? Человек я творческий, высокое мне не чуждо, зачем же я стану расставаться с источником вдохновения, который всегда под рукой?
— Тогда вас ждет не самый лучший вариант. Во всяком случае, я вам не позавидую, когда соседи ваши разъедутся, а на их место поселят граждан без определенного места жительства и с весьма ограниченными запросами в области духовного, ну, словом, тот контингент горожан, которому ваше вдохновение будет, мягко говоря, безразлично. Выходит, что собственноручным упрямством вы загоняете своего пегаса в авгиевы конюшни. По-моему, это глупо. Впрочем, вам выбирать — не мне, просто за нашу интеллигенцию обидно.
Папалексиев оценил деловую хватку агента, да и альтернатива переезду показалась ему такой мрачной, что он перестал ерепениться и почти сник, как вдруг одна очень своевременная случайность, а точнее, соприкосновение с агентом на фоне мыслей о том, что у него нет начального капитала для новой жизни, разбередила в Тиллиме таившиеся порывы, и, воспрянув духом, он поинтересовался:
— Могу ли я переехать с доплатой? Вы ведь сами сказали, что комната у меня необычная…
Гость оживился, став похожим на распушившегося перед броском петуха, и задал сакраментальный вопрос:
— Сколько?
— Я в принципе согласился бы на доплату в один лимон… — неуверенным тоном произнес Папалексиев, на самом деле уже знавший, сколько можно запросить.
— Понимаю, — улыбнулся агент по недвижимости, — надо купить новую обстановку. Что ж, это решаемый вопрос, но лишь в том случае, если вы согласитесь работать только с нашим агентством и дадите соответствующие расписки! Это, конечно, формальность, но необходимая, и тогда я вам сейчас же готов дать авансом двести пятьдесят тысяч.
— Ну что вы. Так не пойдет! Я вам расписку, а вы мне что? Моя подпись дороже стоит. — И Тиллим подумал, что когда-нибудь за его автограф будут давать бешеные деньги. — Авансом полмиллиона, тогда по рукам…
Агент тоже был парень ловкий и в конце концов сговорился с Папалексиевым на четырехстах тысячах. Отдав деньги, агент назначил телефонный звонок на следующую неделю, когда он сможет предложить конкретный вариант, заверил Тиллима, что какие-либо опасения, связанные со сделкой, излишни, и вежливо раскланялся.
Приличная сумма наличными порадовала Тиллима, он ощутил приятную уверенность в себе. В нем проснулся задремавший было альтруист и принялся обзванивать подряд всех знакомых, любезно предлагая свои услуги. Но почему-то жизнь так нескладно устроена, что, если ближний нуждается в помощи, твой карман пуст, а когда у тебя избыток средств и ты готов ими поделиться, получается, что в твоих услугах вроде бы никто и не нуждается. По крайней мере, в этом очередной раз пришлось убедиться Тиллиму. Ко всему прочему, позвонив на работу, он узнал, что уволен Гладиловым за прогулы и на его место уже принят новый сотрудник, у которого с гороскопом все в порядке. «То, что Гладилов во мне не нуждается, — не новость и не повод для расстройства. Пускай теперь другой освещает ему дорогу к высотам карьеры. Кто знает, может, благополучный зодиак подчиненного окажет влияние и на начальника?» — здраво рассудил Тиллим.
В общем, увольнение было закономерным, поэтому не вызвало у него ни огорчения, ни удивления. Расставшись с казенными путами, Тиллим ощутил себя свободным человеком и не отчаивался, ибо знал теперь, как можно заработать на жизнь. Он спокойно сел за стол и на одном дыхании сочинил два шедевра для газеты. Первым было объявление следующего содержания:
Блистательный Тиллим Папалексиев, Телепат и Человек, Бюро добрых услуг в одном лице, СПЕШИТ ДЕЛАТЬ ДОБРО
— принесет свои феноменальные способности на алтарь общественной пользы;
— собственноручно отыщет ценные вещи и денежные суммы, если не знаете, куда их положили или по какой-либо причине забыли, прочитает интересующие вас чужие мысли, поможет разобраться в себе.
Для оказания перечисленных услуг требуется личный контакт. Услуги, т. е. добро, предоставляются за приличное вознаграждение в размере пятидесяти процентов от стоимости найденного. Стоимость найденного определяется по договоренности.
Оплата наличными, желательно валютой, в порядке исключения принимаются чеки иностранных банков.
Задумавшись на мгновение, Тиллим представил себе шквал звонков, которые могли последовать после публикации объявления, и его обуял ужас… Ведь могли звонить по поводу утерянных наперстков, игл, сверл от электродрели, насадок от миксеров и прочей дребедени. Пришлось сделать небольшую приписку:
Утраченная вещь должна быть не дешевле десяти млн рублей или десяти тыс. долларов. Некредитоспособных граждан, скупцов и растяп, потерявших перчатки, прошу меня не беспокоить. Обслуживаю только солидных клиентов.
Следующим шедевром была аннотация к единственному пока папалексиевскому роману. Собственно, это была никакая не аннотация, а инструкция по применению текста, которой Папалексиев снабдил роман, предварительно переписав его на чистый лист бумаги. Инструкцию он тем не менее решил непременно назвать аннотацией — это слово, по его мнению, должно было заинтриговать читателя. Аннотация гласила:
Приведенный выше текст обладает оченьвысокими художественными достоинствами, а потому при частом повторении может служить чудодейственной молитвой на все случаи жизни.
В зависимости от того, сколько раз вы прочитаете роман, вы получите избавление от тех или иных недугов или неприятностей. Таким образом, если вы прочитаете его 25 раз, избавитесь от курения, 30 раз — от тяжкого недуга пьянства, 40 раз — от всех прочих телесных недугов, 50 раз — обретете новых друзей, 66 раз — избавитесь от сглазу, 80 раз — вернете своего любимого(ую), 100 раз — приворожите чужого(ую) и т. д. Прочитавший роман более ста раз сам узнает, какие приятные сюрпризы преподнесет ему судьба.
Чтение этого текста даже без определенной цели защитит вас от темных сил и одиночества, укажет путь к радости и счастью в личной жизни.
Читайте «Непосредственное желание страдать от любви нечеловеческой» снова и снова, и вы будете спасены!
Довольный только что вышедшими из-под пера опусами, Папалексиев переобулся, сменив стоптанные тапочки на выходные ботинки, и направил свои стопы в газетную редакцию. Подойдя к Дому печати, выглядевшему грубо обработанным дешевым камнем в драгоценном ожерелье набережной Фонтанки, он с горечью констатировал убожество эпохи технического прогресса, и холодок пробежал у него по спине: «Наверняка в этой неуютной каменной коробке сидят бездушные существа с малогабаритным сознанием. Придется брать штурмом этот пункт производства макулатуры». Будучи человеком сведущим в административной иерархии и представляя себе властные полномочия руководящего лица, Папалексиев понимал, что ноу-хау следует предлагать тому, кто непосредственно принимает решения о публикации, поэтому он сразу же направился к главному редактору, однако не так-то просто было добраться до этой важной персоны. Опасения Тиллима оправдались — он наткнулся на прочный заслон сотрудников. На требование поместить объявление в завтрашний номер ему ответили предложением оставить свои координаты, затем дали заполнить какой-то бланк, после чего агрессивного вида дама, бегло ознакомившись с Тиллимовыми писаниями, объяснила, что в любом случае верстка уже закончена и технологический процесс ради какого-то заурядного объявления нарушать никто не будет. Однако Тиллим в своем стремлении к намеченной цели был неистов и упрям, противоречащих его замыслам аргументов не воспринимал и не терпящим возражений тоном заявил: «Мне очень нужно. Я плачу за срочность».
