Ольга Погодина-Кузьмина - Адамово яблоко (журнальный вариант)
— Да ты уже достал всех, Кривцов! Не нравится тут — иди на стройку сварщиком. Что ты к людям цепляешься?
— Ты что, Стельмак, за эту крысу впрягаешься? За стукача? — Кривцов резко повернулся к Женьке. — А ты уже знаешь, что его вместо тебя в Будапешт берут?
Женька переменился в лице.
— Кто это сказал?
Кривцов ответил:
— Я тебе говорю! Я сам списки видел — там Велешко, Рябов и Воеводин. Три главных соски «Фэшн-Хауса».
Ренат толкнул Кривцова, показывая глазами в тот угол, где стоял Игорь.
Вова Рябов надменно улыбнулся.
— Ну да, мы главные. Но ты не расстраивайся, Крева. Вы с Ренатиком количеством наверстаете. По эскортам за сто баксов…
Женька ударил кулаком в стену и быстро пошел к дверям.
— Рябова не вместо тебя, а вместо меня берут, — останавливая его, проговорил Игорь. — Я не поеду.
— Куда ты денешься! — Стельмак оттолкнул его руку. — Ты вообще не лезь, Воеводин, не о тебе речь!..
— Говорю, не поеду… я и не собирался.
— Ты за лоха меня держишь? — крикнул Стельмак. — Будет Измайлов спрашивать, куда ты собирался! Ему надо тебя спихнуть подальше. Все давно уже знают, один ты как баран!..
Стельмак хлопнул дверью, и в раздевалке повисла тишина. Делая вид, что не замечает враждебных и насмешливых взглядов, Игорь отошел к стойке с костюмами.
Администратор Наташа приоткрыла дверь и позвала:
— Ребята, кто готов, давайте в студию!
Продолжая победительно ухмыляться, Рябов пошел за ней. Когда он исчез за дверью, Кривцов пнул ногой его рюкзак.
Ни на кого не глядя, Игорь взял со стула свою сумку, забыв про анкеты, лежавшие под ней. Бумаги разлетелись по полу. Ренат поднял один лист, заглянул в него и протянул Кривцову — молча, с издевательской усмешкой.
Игорь собрал анкеты, на глазах у всех порвал их и выбросил в корзину для мусора.
Георгий Максимович обещал быть поздно, Игорь ждал его и не ложился. Тот приехал на такси, почти в два часа ночи, порядочно пьяный, с початой бутылкой виски и плиткой шоколада в кармане. Ещё был подарок — наручные часы в синей бархатной коробке. Дорогие, как понял Игорь, который начал немного разбираться в таких вещах.
Они выпили и почти сразу занялись сексом, сначала на кухне, затем перебрались на кровать. Но, несмотря на старания Игоря, дело не клеилось, и Георгий, наконец, остановился.
— Давай прекратим, не буду тебя больше мучить, — решил он, закуривая сигарету. — Я выпил, устал… Ты тоже не в настроении, как я вижу.
— Немного есть, — ответил Игорь честно.
— Вот что, я хотел с тобой серьезно поговорить, — опережая его, произнес Георгий. — Федор Евгеньевич уже информировал тебя про Будапешт?
Игорь почувствовал внезапную боль в груди — будто стукнулся об острый выступ.
— Это неплохое предложение, — продолжал Георгий, кашлянув. — Четыре месяца обучения, два месяца практики. Можно завести полезные связи, проявить себя…
«Ну, ты-то уже завел и проявил», — подумал Игорь с неожиданной злостью, а вслух сказал:
— И что дальше?
— Я считаю, тебе нужно поучаствовать в этой программе.
— Зачем?
Георгий взглянул так, что Игорю стало неловко лежать с ним рядом голым.
— Затем, что это хорошая возможность получить образование и какие-то профессиональные навыки. Тебе не всю жизнь будет восемнадцать. Нужно подумать о будущем.
Он встал и начал одеваться. Игорь тоже поднял с пола свои джинсы и трусы.
— Вам предоставят жилье, даже какую-то стипендию, — продолжал Георгий. — И я буду переводить тебе на карточку определенную сумму каждый месяц, до конца учёбы. Если возникнут дополнительные вопросы, всегда сможешь позвонить…
— Я так понял, меня выгонят из агентства, если я не поеду? — проговорил Игорь, стараясь не смотреть в его сторону. — Ты снял квартиру до марта. Это так совпало, или ты заранее рассчитал? А часы — это, типа, прощальный подарок?
После секундного колебания Георгий подошел к нему, взял за плечи.
— Игорь, заяц… Ну, посмотри на меня. Послушай. Жизнь гораздо сложнее, чем кажется тебе сейчас. Я к тебе очень привязался. Наделал много глупостей. Но у меня есть обязательства перед моей семьей, перед людьми, которые у меня работают.
— А передо мной нет? — спросил Игорь с ожесточением.
— И перед тобой. Это хорошая программа. За эти места в агентстве идет драка. Потом шесть месяцев — не такой уж долгий срок. Я смогу к тебе приезжать, когда буду в Европе. А дальше посмотрим, что делать. Может, к сентябрю всё изменится.
Игорь вдруг почувствовал такое отчаяние, что начал задыхаться от подступающих к горлу слез. Чтоб не расплакаться, он закусил губы.
— Ну-ну, что ты? — обеспокоился Георгий.
— Не бросай меня, пожалуйста, — взмолился Игорь, забыв обиду, ощущая только растущую панику. — Я всё буду делать, я не буду вам мешать, мне ничего не нужно!
Георгий обнял его, прижал к себе, но тут же отстранился.
— Ну-ка, прекращай! Ты же мужик, а не девочка. Никто тебя не бросает. Просто — так нужно.
— Кому нужно, ей? — охрипнув от не вылившихся слез, крикнул Игорь. — Что она хочет — так тебя перевоспитать? Ты же не сможешь долго притворяться! Ты её не любишь! У тебя и так полно денег, зачем это всё?!
— Мы не будем обсуждать мои дела, — сурово оборвал его Георгий. — Сейчас речь о тебе. А ты поедешь в Будапешт, хочешь ты этого или нет. Принимай как свершившийся факт.
Его жёсткий тон вдруг напомнил Игорю дядю Витю. Было тяжело осознавать, что ещё десять минут назад он с нежностью отдавал всего себя этому человеку, внезапно ставшему чужим, равнодушным, почти грубым.
— Тебе совсем наплевать, что я чувствую?
— Успокойся, успокойся, это всё не трагедия, — повторял тот, словно знахарка, заговаривающая рану, раскладывая по карманам ключи, платок, телефон. — Мы еще поговорим, ещё есть время.
— Лучше бы я не встречал тебя никогда! Лучше бы я умер! — всхлипнул Игорь, почти не понимая, что говорит.
Тот оборвал его:
— От дурного характера не умирают. Прекрати истерику и проводи меня.
— Пожалуйста, не уходи сейчас, — пробормотал Игорь в отчаянии, весь внутренне сжимаясь от стыда. Слезы, наконец, потекли по лицу, и он ничего не мог с этим сделать, только размазывал их руками.
— Завтра позвоню, — сказал Георгий, и дверь за ним захлопнулась.
Глава 9. ХОЛОДНОЕ СЕРДЦЕ
Бог сказал: возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь; и пойди в землю Мориа, и там принеси его во всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе…
БытиеКомпаньоны заняли отдельный кабинет с окнами на Неву.
— Чем кормят? — спросил Георгий после приветствий.
— Национальное русское блюдо — напицца, — хмыкнул Марков.
— Хорошие тигровые креветочки, леберкес, карпаччо из лосося, — застрочил как из пулемета молодой официант.
— А все остальное — нехорошее? — уточнил лукавый Эрнест.
— Так за всё хорошее, Эрик, надо платить. А за нехорошее — переплачивать втрое, — заметил Георгий.
Юноша заулыбался в ответ, стрельнув глазами.
Когда сделали заказ, Марков вынул из кармана узкую коробку полированного дерева, открыл, с гордым видом представляя публике охотничий нож с резной костяной рукояткой в виде головы грифона.
— Эрик, ты у нас глубокий эстет. Как тебе?
— Саша, я — мелкий, — отозвался Карпцов. — Это Георгий Максимович у нас арбитр изящества.
Тот передал нож Георгию. Казимир тоже придвинулся, с любопытством разглядывая вещицу.
— Эскимос поймал маржу, и воткнул в неё ножу… Где взял?
— Да, вот нашли мне ребята резчика, — похвастался Марков. — Это тестю к юбилею презент. Я ещё хочу в глаза по рубину всадить и у черенка золотую вставку.
— А вроде ножи дарить плохая примета, — вспомнил Эрик.
— Да ерунда, всегда дарили ножи. Он охотник, любит всю эту символику.
— Надо просто денег попросить, как бы за выкуп. Десятку или сотню, символически, — посоветовал Казимир. — Я верю в приметы. Например, кошка дорогу перебежит, обязательно будет какая-нибудь неприятность. Поставки завязнут или техника сломается. Или на благотворительность придут просить так, что не отвяжешься.
— Как это — не отвяжешься? — возмутился Марков. — Да им только начни давать! У нас есть социальный бюджет — и всё, закрыли тему!
Казимир покачал головой.
— Ну, ребенок больной. Как тут пошлешь?
— Слушай, а вот почему все эти умирающие младенцы хотят лечиться только в Германии или в Швейцарии? Здесь-то им чем плохо? — взвился Саша. — И у нас врачи все эти операции делают, вполне за скромные суммы. Может, если ты такой добренький, и меня в Цюрихе подлечишь — у меня суставы, позвоночник, нервы пошаливают…
