Лиз Туччилло - Легко ли быть одной?
Элис мысленно улыбнулась. Чтобы иметь страстный секс, ей совсем необязательно сгорать от страсти к Джиму. Потому что она сама страстный человек. Элис страстно верила в права обездоленных. Страстно выступала против смертной казни. Страстно переживала за мир во всем мире. Элис продолжала горячо целовать Джима и крепко обнимать его, а потом немного наклонилась, как раз достаточно, чтобы он перекатился на нее сверху. Элис стянула с него футболку. Стащила длинные трусы. Джим снял с нее пижамные штаны и положил ей руку между ног. Элис от возбуждения стала судорожно ловить воздух ртом. Она думала о том, как устроит, чтобы до конца жизни кто-нибудь всегда делал ей вот так. Элис охнула снова, уже громче. Джим был возбужден до предела – он еще никогда не видел ее такой. Его орудие было твердым, дыхание участилось, когда он вошел в нее. Элис обхватила его ногами за спину и вцепилась ему в волосы. Они целовались – страстно, едва дыша, с участием губ, языка и зубов. Элис громко стонала. Она любила мужские органы, мужские органы внутри себя, и собиралась полюбить и Джима, который схватил ее и усадил на себя верхом. Элис оседлала его, и теперь они оба сидели, раскачиваясь вперед-назад. Джим целовал ее в шею, и у Элис, когда она ритмично поднималась и опускалась, в голове мелькнула мысль: «Как я смогу все это поддерживать?» Они продолжали двигаться, Элис пыталась сосредоточиться на собственных ощущениях, когда в голове у нее вспыхнула еще одна мысль: «Это отнимает много энергии». Джим продолжал целовать ее, а у Элис возникла лучшая идея в ее жизни. Идея, позволившая ей понять, как это может стать возможным, как она сможет это поддерживать и не тратить на это такое количество энергии: в это время она просто может думать о Брэде Пите. Выбор был очевиден, но не это важно. Элис прошлась по его творчеству. Вспомнила стройный торс Брэда Пита в «Тельме и Луизе», его мускулистый торс в «Бойцовском клубе» и его совсем уж мускулистый торс в «Трое». Потом подумала о том, как он бросал Анджелину Джоли о стену в «Мистере и миссис Смит». Приближаясь к вершине, Элис поняла, что может думать о Брэде Пите до конца своих дней. У них свободная страна, черт побери, и никому не обязательно об этом знать. Она имеет право думать о Брэде Пите, Джонни Деппе или даже о Томе Крузе, который, как она знала, был немного странноват; но она все равно любила накачанные торсы, независимо от того во что там этот самый торс верит. Когда ее внутренней страсти будет недостаточно, эти ребята всегда будут у нее на подхвате. И представив себе напоследок Брэда Пита в блестящих золотом металлических латах, взмывшим в воздух в замедленной съемке, Элис воскликнула:
– О боже!
Еще каких-то два энергичных толчка, и Джим разрядился: из-за переполнявшего его возбуждения ему нелегко было сдерживать себя до этого момента.
– О боже, – повторила Элис, переводя дыхание, когда в голове у нее мелькнула очередная мысль: «Я могу это! Я действительно способна это сделать».
* * *Как только вам говорят, что вам чего-то нельзя, с этой минуты вы просто не можете перестать об этом думать – этот эффект знаком любому, хоть раз сидевшему на диете. У Серены четыре года не было секса, и ее сексуальный запал из-за отсутствия к нему внимания уплыл куда-то очень-очень далеко. Поэтому, как только ей сказали, что с этого момента ей навсегда запрещается заниматься сексом… в общем, это послужило тем пинком, который запустил ее уже безжизненное либидо вперед с низкого старта.
Теперь Серена жила в йоговском центре в Ист-Виллидже. У этой конкретной йоговской организации были свои филиалы по всему миру. Серене удалось поселиться в замечательном старинном особняке, расположенном менее чем в двух милях от ее прежнего места жительства. Бродя по Ист-Виллиджу с бритой головой и в оранжевых одеждах, Серена сжигала себя изнутри самыми грязными мыслями, какие только можно себе представить. Когда она каждое утро сидела, скрестив ноги, в комнате для медитаций, где витал тонкий аромат благовоний, в голове у нее роились мысли об обнаженных телах и о мужчинах, лежащих на ней сверху. Ее преследовал навязчивый сон, в котором она шла по улицам Нью-Йорк Сити, хватала проходящих мимо мужчин и целовалась с ними взасос прямо на ходу. Просыпалась Серена потрясенная и вся в поту. Она наивно полагала, что принятие обета безбрачия будет для нее простой формальностью. И этот сплошной поток мыслей порнографического характера застал ее врасплох.
Именно поэтому все так быстро и случилось. Одной из обязанностей, возложенных на Серену, которая теперь именовалась свами Дургананда, было просыпаться немного раньше остальных и готовить жертвенное блюдо. Практически это означало просыпаться в 5: 45, нареза́ть на тарелку фрукты или выкладывать туда инжир и финики, а потом устанавливать все это на алтарь в качестве подношения индуистским богам, прежде чем в 6: 00 начнется групповая медитация. И каждое утро свами Сварупанада, ранее упоминавшийся в нашем повествовании как «горячий свами», уже находился за кухонным столом, читая книгу и выглядя «горячо». Причем все это в 5: 45. Серена еще точно не знала, какие правила действуют в центре насчет встречи двух свами, и поэтому, открыв холодильник, чтобы сделать выбор, что сегодня предложить богам, она решила что-нибудь сказать.
– Вы всегда читаете в такое время? То есть ранним утром? – мягким шепотом спросила она.
Свами Сварупанада поднял глаза на Серену и улыбнулся.
– Да, потому что только в этот час у меня есть время для чтения.
– Вау. Вам действительно приходится рано просыпаться, чтобы почитать. Впечатляет.
Серена вынула ананас и положила его на стойку. Потом взяла длинный нож и начала чистить тропический плод. Свами Сварупанада вернулся к своей книге. Рубая свой ананас, Серена украдкой бросала на него взгляды. Для служителя бога Вишну свами Сварупанада был по-настоящему хорошо сложен. Неужели все это благодаря занятиям йогой? Интересно, позволено ли свами посещать тренажерный зал? Серена так не думала. Лицо свами Сварупанады трудно было описать, однако это было лицо настоящего мужчины. Голова его была побрита не полностью – это больше походило на очень короткую стрижку ежиком, которая ему очень шла. Так мог бы выглядеть крутой армейский сержант – высокий, с мускулистой грудью и длинными руками с рельефными мышцами. А в своих оранжевых одеждах свами он, вместо того, чтобы выглядеть глупо, почему-то, наоборот, выглядел, скажем так, «оранжево супергорячим».
Говорили они с Сереной очень коротко, однако ей и не нужно было много слов, чтобы раздуть пламя своего желания. Каждое утро она вставала чуть раньше, специально чтобы поговорить со свами Сварупанадой. И каждое утро он сидел за табурете у кухонной стойки и спокойно читал, нацепив на кончик носа маленькие круглые очки.
Вторник, 5: 30:
– Доброе утро, свами Сварупанада.
– Доброе утро, свами Дургананда.
– Как ваша книга? Вам нравится?
– Да, это лучшее из всего, что я читал о пранаяме. – На этот раз он отложил книгу в сторону. – Кстати, хотел спросить: как вы приспосабливаетесь к новой жизни?
Серена направилась к холодильнику.
– Просто удивительно, какие мысли приходят в голову, когда пытаешься успокоить свое сознание.
Свами Сварупанада скрестил руки и посмотрел на Серену.
– Правда? Например?
Серена почувствовала, как ее лицо краснеет, и подумала, что теперь, когда у нее нет волос, покраснела, наверное, вся голова.
– О, просто всякая всячина из моего суматошного сознания, захламленного в прошлой жизни. А вы давно в этой организации?
С тех пор они начали разговаривать по-настоящему. Свами Сварупанада рассказал ей, что сам он из Новой Зеландии (оттуда и акцент) и что свами он уже восемь лет. Он рассказал ей о том, что его медитационные практики стали такими интенсивными, а приобретенный опыт оказался таким блаженным, что он почувствовал необходимость сделать следующий шаг и отречься от мирской жизни. Серена захотела узнать об этом подробнее. Пока они беседовали, она выложила на блюдо целую гору подношений.
Среда, 5: 15:
– Доброе утро, свами Сварупанада.
– Доброе утро, свами Дургананда. Как вы себя чувствуете сегодня утром?
– Очень хорошо, свами. – Серена начала вынимать муку, мед и грецкие орехи.
Сегодня утром она решила приготовить в качестве подношения свой знаменитый бананово-ореховый хлеб. В конце концов, нужно же было как-то занять время, флиртуя с человеком духовного сана. (Серена совершенно забыла, что этот самый духовный сан есть теперь и у нее.) При этом Серена уговаривала себя, что нет более удачного способа начать очередной день, чем вдыхая во время медитации разливающийся вокруг аромат свежего бананового хлеба. К тому же остаток этого хлеба они могли бы съесть за завтраком. И она принялась разминать в миске бананы.
– А как проходит ваша медитационная практика? – спросил свами Сварупанада. – Вчера вы упомянули о множестве мыслей, которые приходят вам в голову. А по самой практике у вас нет вопросов?
