Ирина Майорова - Про людей и звездей
– Вот блин, и никто ведь не подойдет! – выругалась Уля и, преодолев расстояние в десять метров, раздраженно рявкнула в трубку: – Але!
– Это редакция газеты «Бытие»? – поинтересовался женский голос. Судя по уверенной, твердой интонации, звонившая дамочка была не из тех, кто умоляет срочно дать адрес знахарки или ведуньи, о которой на днях написала газета, чтоб помчаться к ней на сеанс снятия порчи; и не из тех, кто слезно просит прислать разрекламированное изданием новое средство от геморроя для своего мужа. Потому Асеева ответила сдержанно, даже вежливо:
– Да, это редакция.
– Это агент народного артиста России Александра Саидова Вероника Драгина. Соедините меня, пожалуйста, с главным редактором.
– А его нет, – упавшим голосом почти прошептала Уля. – Сегодня же воскресенье, а он по выходным редко бывает.
– Хорошо, я позвоню ему на сотовый.
– Да, но я не могу вам дать его номер. Это запрещено, – проблеяла Уля.
– Спасибо, у меня есть возможность его узнать, – поблагодарила дама и отключилась.
Уля присела на край секретарского стола. Лицо пылало, а внутри бил озноб. Неужели опять прокололась? Или Саидов был намерен до последнего дня скрывать свое бракосочетание, а она благодаря предприимчивой «Дженнифер» растрезвонила о его тайне всему свету? Хорошо бы, кабы так. Тогда Алиджан Абдуллаевич Улю бы даже похвалил. За то, что суперзасекреченную информацию нарыла и наездов со стороны саидовских прихлебателей не испугалась. А если все, что написала в Инете «Дженнифер», – туфта? Улю обдало еще одной волной жара. Тогда лучше сразу пойти и повеситься.
Босс позвонил Уле на мобильный через двадцать минут. С замиранием сердца она приготовилась выслушать самые страшные оскорбления и угрозы, но Габаритов сказал:
– Ты еще в редакции? Не думай сбежать. Через полчаса поговорим.
В ушах у Ули стучало так, что, казалось, этот стук слышен по всей редакции. Но даже сквозь этот грохот она расслышала реплики Романа:
– Хорошо, Алиджан Абдуллаевич, я всем скажу. Да, Барашков здесь, Смирнов, Кососаженный… Кирсанов с Дуговской с минуты на минуту подъедут – материалы своих отделов посмотреть. Прослежу… Предупрежу…
Закончив говорить, Роман – Уля это слышала – прошел в ее кабинет, потом заглянул в комнату к корреспондентам. Увидев ее сидящей на краю стола в приемной, сказал:
– Шеф звонил. Велел, чтобы через полчаса в его кабинете собрались все завотделами. Насчет тебя особо распорядился. Чтоб ни в коем случае не ушла, даже охранникам приказ дал, чтоб не выпускали. Чего ты наделала-то?
Уля судорожно замотала головой. В ее глазах стояли слезы и такая безысходность, что не склонный к сантиментам Роман присел рядом на корточки и погладил Улину руку:
– Ну ты чего, в самом деле? Что бы то ни было, не смертельно же?
Уля часто-часто закивала головой: «Смертельно».
– Ты что, убила кого-нибудь? – всерьез поинтересовался Рома.
– Нет… это… он меня… сейчас убьет, – выдавила из себя Асеева.
– Да ладно тебе, – сразу повеселел Роман. – Отматерит, как всегда, слюной с головы до ног обрызжет – и все. Впервой, что ли?
Габаритов вошел в редакцию чеканным шагом. Ни с кем не поздоровавшись, бросил на ходу вытянувшемуся в струнку возле стены Кососаженному:
– Всех завотделами – ко мне!
Уля вошла последней и села в уголке за шкафом. В глазах было темно, язык прилип к небу. Ей показалось, еще мгновение – и она упадет в обморок. «Хоть бы, хоть бы…» – как заведенная твердила она про себя, но благословенная отключка сознания так и не случилась.
Минуту, а может, и больше Алиджан Абдуллаевич молчал, упершись глазами в стол. Потом начал говорить. Голосом Левитана, извещавшего страну о начале войны:
– Сегодня мне позвонила помощница Александра Саидова. И сказала, что вот уже две недели актер находится на лечении в Израиле, где пробудет еще по меньшей мере месяц. У него серьезные проблемы с сердцем. Ни с какой студенткой ГУУ он не знаком и в обозримом будущем жениться не собирается. Ни на Красной площади, ни вообще… Я хочу знать, откуда Асеева взяла эту информацию?
Уля молчала.
– Я повторяю вопрос: откуда у отдела светской хроники информация о свадьбе Саидова?
– Из Интернета, – не решилась соврать Уля.
– Откуда?! – Тон Габаритова был таким ледяным, что Уле на секунду показалось, что его вставные зубы покрыты инеем.
– Из Интернета, – еле слышно повторила Асеева.
– Понятно, – процедил Габаритов. – А проверить эту информацию ты пробовала?
– Конечно. – Впервые за время экстренного сбора Уля подняла на шефа глаза. – Я и в университет звонила, и в театр, и в усадьбу Кусково.
– И что, где-то получила подтверждение?
– Косвенное, – еле слышно прошелестела Уля.
– Ах, косвенное, – расслышал-таки шелест Габаритов. И после паузы, сменив ледяной тон на торжественно-траурный, продолжил: – Во вчерашнем номере репутации «Бытия» был нанесен серьезнейший удар. Актера Саидова знают все, и теперь его грядущую свадьбу обсуждает вся страна. Просто забыть о том вранье, которое пихнула в газету Асеева, мы не можем. Я сейчас говорю не о наказании, которое она должна понести и обязательно понесет, а о том, что «Бытие» на сей раз не сможет сделать вид, что о свадьбе Саидова на его страницах ничего не появлялось. Нужно искать достойный выход из положения. Я вас слушаю.
– А может, написать честно, что мы сами стали жертвой дезинформации или чьей-то не очень умной шутки, – предложил Гена Барашков. – Люди оценят нашу искренность и готовность признать ошибку.
– Бред, – раздраженно махнул рукой в сторону Гены Габаритов. – Мы в каждом номере шлепаем по две-три плашки с надписью «эксклюзив» и вдруг признаемся, что тащим на свои страницы дурь из Интернета? Думайте дальше.
– А если написать, что свадьба действительно готовилась, но в связи с резким ухудшением состояния Александра Варламовича ее перенесли на неопределенный срок? – задорно вскинул голову Кососаженный. – По-моему, классная идея!
Лицо Алиджана Абдуллаевича перекосило от раздражения:
– Иван, ты законченный идиот или тебя еще можно полечить? Где-нибудь в Израиле…
Кососаженный сник и обиженно засопел. А Габаритов, даже не глянув в его сторону, продолжил:
– Саидов и так, как говорит его агентша, собирается на нас в суд подавать и засудить на миллионы, а мы его еще больше на себя науськаем. Это вам не дядя Петя из деревни Нехлюдовка, который торкнется к участковому за защитой своей чести и достоинства, а подкормленный Дуговской участковый пошлет его на три буквы. Это Саидов!!!
– Вот вы, Алиджан Абдуллаевич, сейчас сказали про участкового, и мне одна мысль пришла, – обозначила свое присутствие Дуговская. – А что, если нам представить эту публикацию как вклад «Бытия» в операцию правоохранительных органов по изобличению и поимке шайки мошенников?
– Ну-ка, ну-ка, продолжай! – заинтересовался Габаритов.
– Напишем, что это милиционеры попросили нас опубликовать статью о свадьбе Саидова, чтобы с ее помощью выйти на преступников, которые продают билеты на церемонию бракосочетания аж за триста баксов. Мы согласились, потому что всегда готовы прийти на помощь органам и способствовать торжеству закона.
– Какая патетика, какой стиль! Ты где этому научилась, Дуговская? – поерничал Барашков.
– Барашков, не встревай, когда умные люди дело предлагают, – оборвал Гену Габаритов. – А менты? Они это опротестовывать не будут?
– С ментами я договорюсь, – снисходительно улыбнулась руководитель отдела происшествий. – Только для этого им, кроме денег, надо бы какую-то ниточку дать.
– Асеева, давай рассказывай подробно, на каком сайте ты эту дэзу накопала?
– Не на сайте, на форуме.
– Ну рассказывай, рассказывай.
Выслушав повествование Ули о виртуальной «Дженнифер» и ее готовности встретиться с потенциальной клиенткой-заказчицей четырех билетов, Габаритов начал мыслить конструктивно:
– Значит, так: сейчас с ней связываешься и вызываешь на срочную встречу. Предлагаешь заплатить не по триста, а по пятьсот долларов за человека. Уверен, она купится. Встречаешься, записываешь весь ваш разговор на диктофон, а еще лучше – если менты, с которыми поработает Дуговская, дадут тебе свою аппаратуру. Так надежнее. Кстати, еще и баксы надо пометить, слышишь, Дуговская? Ты о чем вообще сейчас думаешь? Мы дело обсуждаем, а она в облаках витает!
– Да я как раз о деле и думаю, – озабоченно сморщила лоб редактор отдела происшествий. – А ну как Асеева своей статьей этих мошенников спугнула, и эта «Лопес» или, как там ее, «Дженнифер» больше на связь не выйдет?
– Так зачем Асеевой в авторстве-то светиться? – подал голос отошедший после смертельной обиды Кососаженный. – Или ты этой «Дженнифер» написала, что журналисткой работаешь?
