Семен Данилюк - Мужские игры
В это как раз можно было поверить - по части налаживания неформальных контактов шумный Жукович мало знал себе равных. Разве что Баландин. Но тот, лоббист-реактивщик, работал на другом, куда более высоком эшелоне.
- Смета твоя - в результате.
- Так давно все продумано. Стало быть, на аукцион идем двумя компаниями - "Лэнд" и вторая - как ее? Да, "Профит".
- Зачем деньги за две компании вносить, если уж "ФДН" этот заявился? - не понял Подлесный. - Раз две компании есть, стало быть, аукцион состоялся.
- Уберите от меня тупого! - немедленно потребовал Жукович. Тут же изобразил извиняющийся жест в сторону Забелина.
- Это все технология. Как во всяком деле, - мягко объяснила Юля. - Снимать вторую компанию никак нельзя. Во-первых, тот же "ФДН" может отказаться в последнюю минуту и тем аукцион все-таки сорвать. Но главное - по правилам, если выигравшая компания отказывается платить, то победителем будет объявлена вторая по сумме. Поэтому техника здесь известна - заявляются две суммы с разрывом. Первая - с очень большим запасом, чтоб наверняка выиграть. А вторая - умеренно. И если наши компании первое-второе место занимают, то первая, понятно, снимается, а заплатит та, что заказала поменьше.
- Понял. - Подлесный энергично кивнул. - Так какие суммы заявляем?
- Суммы. Эва тебе чего надо, - Жукович опять начал заниматься жаром.
- Нет, нет, Вячеслав Иванович, - не давая заново вспыхнуть скандалу, вмешалась Юля. - Сумму заявки, кроме Алексея Павловича, никто знать не должен. Даже мы. Это - тайное из тайных.
- Хоть одна толкушка, - примирился с ней Жукович. - В общем, я в последний день порекомендую. Покручусь еще и выдам. В яблочко! Но цифру в конверт ты, Алексей, сам прямо в день аукциона впишешь. А я уж лично отвезу. И положу как раз за пятнадцать минут до срока. Чтоб ни одна... простите, мэм, зараза, даже если б чего пронюхала, но свой конверт подменить не успела.
- Вот что, тонкий художник, - объявил Забелин. - Завтра все это изложишь на бумаге. Сам не умеешь - Клыню посади. Он, похоже, поорганизованней. На концепции должна быть согласующая виза Лагацкой и Подлесного. Да, Подлесного! - Забелин подошел к зазвонившему телефону. - И имейте в виду вы, оба-два последыша режима, - если сорвете аукцион, обоих отсюда так вы...звездну, что мало не покажется. Да, слушаю... Кого?.. Юля, это почему-то вас. - Он удивленно протянул трубку.
- Ой, да, - Юля вскочила, - извините, что я дала... Там срочно... - Я слушаю, - при общем молчании произнесла она. - Да, да! Результаты. Да? Да?! Нет?! Вы правду говорите, его нет? Господи! Спасибо же вам! Миленькая вы моя...
- Алексей Павлович, я-то здесь при чем? - начал было тихонько Подлесный, но замолчал.
Лицо Юли, обычно замкнутое, даже когда она шутила, а сразу после звонка помертвевшее, вдруг расцвело, глаза, всегда нерадостно заглядывающие внутрь себя, лучились восторгом. И сколько же света прорвалось в ней - будто плотные шторы сорвали. Она положила трубку, посмотрела на остальных, оценила увиденное и засмеялась. Захватывающий смех рассыпался по комнате и овладел остальными.
- Его там нет, - то и дело, всхлипывая от колик, повторяла она, не в силах остановиться.
И вслед за ней, ничего не понимая, зашлись в хохоте трое взрослых мужчин.
- Знаешь, что скажу, Юлька? - Отсмеявшись, Жукович торжественно поднялся. - Я поначалу про тебя думал, мол, обтянули пару кило костей чем осталось. А ты, оказывается, еще та штучка. Вещь в себе.
- А я теперь всегда такая буду.
- Тогда плохо. - Предугадать реакцию Жуковича было невозможно. - Янка тут вовсю парфюмом обаяет. Но до тебя ей никак. Какая после этого работа?
- А вот от Яны отцепись, - напомнил Забелин.
- Да кому она нужна?
В дверях Жукович с Подлесным столкнулись. Оглянулись на оставшихся в кабинете, и каждый сделал шаг назад, вежливо уступая другому дорогу.
- Что-то радостное? - От вида смеющейся Юли у Забелина почему-то, как когда-то в школе, перехватило дыхание.
- Да. Очень. Испугала?
- Немного. Поначалу.
- Устали Вы, Алексей Павлович. - Она была полна веселым сочувствием.
- Пожалуй. Как-то все накопилось, - ему вдруг захотелось выговориться перед ней. - В банке проблемы. Теперь этот проект. Будто груз поднял. Сначала вроде ничего. Потом тяжелее. А там - как бы не надломиться. Ведь институт-то этот, Юля, мой. И у Мельгунова я начинал. Понимаю, что без хитрости ничего не выйдет. Обычная технология поглощения. Но - иногда таким подлецом себя ощущаю, - будто изнутри себя выламываю.
- Потому что неправедное делаем.
- Опять за свое? - Забелин разочарованно прервался. Она не поняла того, что пытался он выразить. - И что ж такого неправедного делаем мы, Юля?
- Я это ощущаю. Зло за нами идет.
- Не смею спорить, потому как если талант комбинирования есть зло, тогда я вас вынужден огорчить, мисс Лагацкая, - вы посланец тьмы.
- Не богохульствуйте! Я ведь и сама часто думаю, за что мне этот несчастный дар. Вот уж три года, как мои идеи оборачиваются человеческим горем.
- Мне думается, что сто двадцать тысяч - неплохая компенсация за утрату веры в торжество добра.
Едва договорив, он пожалел о сказанном - такой беззащитной сделалась она.
- Думаю, Юля, суть не в деле, которым мы занимаемся, - Забелин поспешил исправиться. - Каждое может быть обращено во зло, как и во благо. Я не силен в философских категориях. Кто высчитает в микронах, сколько зла в добрых намерениях и какое благо приносит иной раз злой умысел? Я ведь как раз об этом и начал. Да, я обманываю того же Мельгунова. Хитрю, лгу. Это тяготит. Но если сейчас не обману, завтра он рухнет. Я это понимаю, он - нет. И я решаю за него, потому что в лжи моей есть совесть...Каково завернул? - удивился он сам. - А если сорвется, и все выйдет плохо, тогда как? Оправдаемся перед собой тем, что хотели как лучше? - Все выйдет как задумано, - объявил Забелин, пытаясь выглядеть убежденным. - У меня есть свое нехитрое представление об этом и предлагаю им воспользоваться: какое чувство мы с вами вложим в наш замысел, таков будет и результат.
- Так просто? - Она засмеялась.
- Я же предупреждал, что не философ. Слушайте, это безобразие - у вас в самом деле какой-то нерабочий смех. Но тут же, застеснявшись внимательного ее взгляда, поспешил вернуться к прерванному деловому разговору:
- Стало быть, "ФДН" работает только на западников.
- В основном да, - вслед за ним вернулась к деловому тону и Юля.
- А западные компании нацелены только на пятьдесят один процентов?
- Чаще на семьдесят пять.
- Тогда зачем они лезут на аукцион? Шансов на остальные акции у них нет. Ведь скупка в институте не ведется.
- Это факт?
- Это не факт?! - Вопрос оказался неожиданным. Забелин устремился к селектору. - Может, и не факт. Яна! А где у нас Астахов? Найдите и срочно ко мне.
Нетерпеливо переждал, выслушивая очередной нервический всплеск. Изготовился рыкнуть. Но, остановленный молящим взглядом Юли, лишь коротко оборвал:
- Не знаю где. Это ваша работа...Что? Кто дважды звонил? Говорите, наконец, связно. Ирина Холина? Какая еще?...А, да, да. Записываю. Спасибо, Яна.
Забелин озадаченно распрямился. За это время эффектная журналистка совершенно стерлась из его памяти. И уж во всяком случае, не до интервью теперь.
Он глянул на Юлю. Думая, что на нее не смотрят, она водила по лицу пуховкой, наспех пытаясь скрыть проступивший прыщик.
- Скажу вам две вещи, Юля, - дав время спрятать пудреницу, Забелин вновь подсел к ней. - Во-первых, вы редкая умница. А во-вторых, и это же в связи с во-первых, я думаю, у нас с вами всё получится здорово. Ну, в смысле... Да во всех смыслах.
С удивившим самого нахальством он положил руку на сухонькую ладошку, затрепетавшую, будто бабочка под сачком.
- Алексей Павлович, там... - Глаза вошедшей, как всегда, без стука Яны при виде сидящих заледенели. Она дождалась, когда смущенная Юля высвободит руку, и голосом Каменного гостя закончила: - Астахов через пятнадцать минут будет. И еще Флоровский звонил, что подъезжает.
Не дождавшись ответа, Яна развернулась и с грохотом вышла.
- Может, ей объяснить? - кивая на дверь, пробормотала Юля.
- Что? Ах, это. Пустое!
И, говоря, уже знал - именно пустое.
Все пустое, кроме ощущения маленькой ладошки в руке.
Вернувшись в тихую приемную, Яна рухнула на кресло. Откинула назад голову и какое-то время посидела, отходя от увиденного. Схватила банковский справочник, набрала прямой телефон Баландина.
- Юрий Павлович! Это Яна. Что-то мне, девушке, томительно сегодня. Вот думаю, может, в самом деле позволить Вам пригласить меня в ресторан? - с томностью проворковала она. Как и ожидала, с той стороны раздался возбужденный рокот. Яна чуть отодвинула трубку, дожидаясь, когда поток слов начнет иссякать. Но в конце коридора послышались женские шаги.
- Нет, заезжать за мной не надо, - поспешно перебила она Баландина. - Я позжу перезвоню и договоримся где. Ча-ао...Сам виноват! - Яна с остервенением впечатала трубку в рычаг.
